– Полагаю… он все же Избранный. Если верить пророчеству, он рожден, чтобы принести баланс в Силу, но…
Он растерянно умолк, не в силах вспомнить, что хотел сказать. Перед глазами стояло лицо Анакина.
– Да. Всегда в движении будущее,- Йода поднял голову, и глаза сузились в задумчивости. - А пророчество, неправильно истолковано оно могло быть.
Мейс выглядел еще мрачнее, чем обычно.
– Со времени падения Дарта Бейна, более чем тысячу лет назад, жили сотни тысяч джедаев - сотни тысяч джедаев, добавлявших к свету каждым делом рук своих, каждым вздохом, каждым ударом сердца, принося справедливость, строя цивилизованное общество, распространяя мир, действуя исходя из бескорыстной любви ко всем живым существам. И за все эти тысячи лет одновременно было лишь двое ситхов. Только двое. Джедаи создают свет, но ситхи не создают тьму. Они лишь используют тьму, которая есть всегда. Жадность и зависть, агрессия и похоть и страх - все это естественно для разумных существ. Наследие джунглей. Наше наследие из тьмы веков.
– Простите, учитель Винду, но я не уверен, что понимаю, куда вы клоните. Вы говорите - пользуясь вашей метафорой,- что джедаи пролили слишком много света? Судя по всему, что я видел за последние несколько лет, Галактика совсем не залита светом.
– Я только говорю, что мы не знаем. Мы даже не понимаем, что значит: принесет равновесие в Великую силу. Мы не можем предсказать, во что это может вылиться.
– Сила, бесконечная тайна это,- тихо сказал Йода. - Чем больше узнаем мы, тем больше понимаем, как много не знаем мы.
– Вы тоже это чувствуете,- сказал Оби-Ван; слова причиняли боль.- Вы оба чувствуете, что мы повернули за какой-то незримый поворот.
– Перемены происходят в наше время. Кризис приближается.
– Да,- Мейс переплел пальцы и крепко сжал их. - Но мы как рудокопы без фонаря. Перестанем идти и никогда не дойдем до света.
– А что если света там нет вовсе? - спросил Оби-Ван.- Что если мы доберемся до конца этого туннеля и найдем лишь ночь?
– Верить должны мы. Верить в желание Великой силы. Альтернативы нет у нас.
Оби-Ван принял это, но каждый раз, когда он думал об Анакине, страх сковывал его сердце.
– Сегодня в Совете я должен был занять более жесткую позицию.
– Думаешь, Скайуокер не справится? - спросил Мейс Винду.- Я думал, у тебя больше уверенности в его способностях.
– Я со спокойным сердцем доверю ему свою жизнь,- ответил Оби-Ван.- В этом-то и кроется проблема.
Два других магистра в молчании смотрели на него, пока он пытался подобрать верные слова.
– Для Анакина нет ничего важнее дружбы. Он самый преданный человек, какого мне доводилось встречать,- преданный до безрассудства. Несмотря на все, что я пытался ему объяснить о жертвах, которые лежат в основе того, что значит быть джедаем, он… думаю, он никогда не поймет до конца.
Оби-Ван посмотрел на Йоду.
– Мастер Йода, мы с вами были близки с тех пор, как я был мальчишкой. Младенцем. Тем не менее, если бы для окончания этой войны хоть на неделю раньше - хоть на день раньше - потребовалось бы принести в жертву вашу жизнь, я сделал бы это.
– Как быть и должно,- сказал Йода.- Твоей я тоже пожертвовал бы, юный Оби-Ван. Сделает так во имя мира любой джедай.
– Любой джедай, кроме Анакина.
Йода и Мейс обменялись задумчивыми угрюмыми взглядами. Оби-Ван предположил, что они вспоминают, как Анакин нарушал приказы, как ставил под угрозу целые операции, жизни тысяч, контроль над целыми планетарными системами, чтобы спасти друга.
И не раз, если быть честным, чтобы спасти Оби-Вана.
– Я думаю,- осторожно сказал Оби-Ван,- что абстракции, вроде мира, немного значат для него. Он верен людям, а не принципам. И он ждет верности в ответ. Он не остановится ни перед чем, чтобы спасти, например, меня, потому что думает, что я сделаю то же самое ради него.
Мейс и Йода уперли в него тяжелые взгляды, и Оби-Ван опустил голову.
– Потому что,- неохотно признал магистр,- он знает, что я сделаю то же самое ради него.
– Что именно беспокоит тебя, не понимаю я. Зеленые глаза Йоды засветились мягким сочувствием.
– Имя дать страху должен ты, прежде чем изгнать его сможешь. Боишься ты, что с заданием не справится он?
– Нет, нет, дело совсем не в этом. Я твердо уверен, что Анакин сможет справиться с чем угодно. Он не сможет только предать друга. То, что мы сделали с ним сегодня…
– Но это то, чем являются джедаи,- перебил Мейс Винду.- Это то, чему мы себя посвятили: бескорыстная служба…
Оби-Ван повернулся и вновь устремил взгляд на штурмовой корабль, который доставит Йоду и батальоны клонов на Кашиийк. Но корабля он не видел - перед глазами все так же стояло лицо Анакина.
Если бы он попросил меня шпионить за вами, вы думаете, я стал бы?
– Да,- медленно проговорил.- Вот почему я думаю, что он никогда больше не станет доверять нам.
В глазах вдруг появилось жжение, взор затуманился не пролитыми слезами.
– И я вовсе не уверен, что ему стоит нам доверять.

12
НЕ ОТ ДЖЕДАЕВ

Закат над Галактическим городом сегодня выдался ошеломительным: пепел и дым от многочисленных пожаров преломляли свет далекого бело-голубого солнца, и на разноцветных облаках лежал радужный блик. Анакина небеса не интересовали. На широкой скобе балкона, где хватало места для машин гостей, он следил, прячась в тени, за Падме, которая только что вышла из флаера и милостиво выслушивала пожелания доброй ночи от капитана Тайфо. Когда верный капитан увел транспорт в ангар для жильцов этого здания, Падме отпустила обеих служанок и услала Ц-ЗПО с каким-то пустячным поручением, а сама прислонилась к балюстраде на том самом месте, где прошлой ночью стоял Анакин.
Она любовалась закатом, а Скайуокер любовался только ею.
Большего ему и не надо было. Быть здесь. Быть вместе с ней. Смотреть, как закат окрашивает румянцем ее белую кожу. Если бы не сны, он сегодня бы ушел из Ордена. Немедленно. Потерянные Двадцать стали бы Потерянными Двадцать одним. Пусть грянет скандал; их жизни он не затронет. Их настоящей жизни. Разрушится лишь жизнь, которую они вели раньше: годы в разлуке, которые ныне потеряли значение.
– Красиво, правда? - негромко спросил он. Падме вздрогнула, будто он ткнул в нее иголкой.
– Анакин!
– Прости,- улыбаясь, он вышел из густых теней.- Я не хотел тебя пугать.
Она прижала ладонь к груди, как будто хотела удержать готовое выпрыгнуть сердце.
– Нет… нет, все в порядке. Просто… Анакин, тебе нельзя быть здесь. Еще день…
– Я не мог ждать, Падме. Мне надо было увидеть тебя,- он взял ее за руку.- Отныне ночь продлится вечно… как я мог прожить без тебя?
Теперь ее ладонь упиралась ему в грудь.
– Но на нас смотрит миллион народа, а ты - очень известный человек. Пойдем внутрь.
От перил он послушно отошел, но внутрь заходить не стал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100