Сандовал принял обязанности, но не титул. «Королей много, - говорил он, если верить журналу, - а Королева, или Валет, или Джокер не подойдут. Я буду первым Тузом».
Тем временем старуха, похоже, устала разглагольствовать.
- Я вижу успех для вас обоих, - сказала она. - Духи говорят, ты готовишь на газовой плите. - Она ткнула пальцем в Бёрроуза. - Я вижу рост твоего богатства, я вижу, как эти старые бутылки с бренди так к тебе и катятся.
Ривас покосился на Бёрроуза. Да, одно упоминание бренди заставило того с потрохами заглотить наживку: старый козел выпучил глаза, а костяшки пальцев его побелели - с такой силой стиснул он подлокотник кресла.
- А для тебя, - продолжала она, тыча пальцем в Риваса и не сводя глаз с его безымянного пальца - без кольца, конечно, - я вижу... воссоединение с давно потерянной подругой... и шестерых здоровых детишек.
Ривас зажмурился. Дура старая, подумал он в приступе паники, что ты несешь, ведь этот идиот верит твоим дурацким предсказаниям! Музыкант с опаской покосился на старика - и точно, Бёрроуз холодно смотрел на него, покачивая головой.
- Интересно, - пробормотал Бёрроуз, - насколько велик риск.
Собственно, Ривас уже решил для себя, что за Уранией отправится и бесплатно, и без чьей-либо просьбы - если придется, - однако отлучиться ради избавления сейчас почти наверняка означало бы для него остаться без работы, а гонорар от Бёрроуза или его отсутствие означали, с одной стороны, год-два безмятежной, сытой жизни, на протяжении которых подыскать себе заработок не составило бы труда, а с другой - нищета, голод, распродажа нажитого имущества и в довершение всего унизительное выспрашивание хоть какой-нибудь работы. И уж меньше всего ему хотелось, чтобы Бёрроуз нанял другого избавителя, который наверняка только замутит воду и взбудоражит Соек так, что впредь они будут уже начеку.
- Послушайте, - как мог спокойнее сказал он. - Эта пожилая леди - мошенница и способна предсказывать будущее не лучше, чем я. Только из-за того, что она...
- Как ты можешь говорить такое, Ривас? - вскинулся Бёрроуз. - После того, что она о нас рассказала...
- Она сказала только, что у вас уйма денег! Это обычное заявление прорицателей, черт подери, такое же, какое сказала она про меня! Не знает же она, что вы и есть тот тип, что их гонит!
Зубовещательница, явно сбитая с толку тем шумом, который поднялся из-за ее невинного замечания, прислушалась и при последних словах Риваса просияла.
- Конечно, знаю, - поспешно перебила она его. - Вибрационные измерения рассказали мне все. Грег Ривас и Ирвин Бёрроуз, вот вы кто.
Чертыхнувшись, Ривас вскочил со стула, подбежал к окну и схватил лежавшую на подоконнике телефонную трубку. Стихнувшая было трубка снова зажужжала, когда он встряхнул ее.
- Черт подери, - крикнул он Бёрроузу. - Все это сплошное надувательство. Смотрите! - Он отвинтил перфорированную крышку микрофона, и из трубки вылетела здоровенная оса, описавшая в воздухе у него перед носом восьмерку и больно ужалившая его в щеку. - Ох, черт!
- Вот видите? - торжествующе вскричала Зубовещательница. - Вот к чему приводит неосторожное обращение с научными инструментами! - Оса нашла наконец окно и вылетела вон. - Послушайте, вы лишили меня моего... высокочастотного рецептора.
Ривас видел, что на Бёрроуза, явно не имевшего представления о принципе работы телефона, способности Зубовещательницы производили теперь еще больше впечатления, чем минуту назад.
- Дым Господень! - ахнул старый дурень. - Но Ривас ведь не умрет, нет?
Ривас открыл было рот, чтобы возмущенно спросить: «От укуса осы, что ли?» - но старуха с ловкостью затейника-ветерана сцены, привыкшего справляться со сложной публикой, выхватила из-под юбки детский водяной пистолет и брызнула ему в лицо струей крепчайшего джина. Ривас охнул, зажмурился, на ощупь шагнул к окну и повис на подоконнике, моргая и отплевываясь.
- Умер бы, - со всей серьезностью заявила она, - если бы я не дала ему этого. Радиоликер, настоянный на изотопах. Ему повезло, что он оказался у меня под рукой: оса-то была не обычная.
Ощущая себя побежденным, Ривас выпрямился, сделал глубокий вдох и повернулся к Бёрроузу.
- Послушайте, - сказал он. - Я обещаю вернуть ее к вам в дом - если, конечно, мне удастся отбить ее у Соек, - если вы пообещаете отпустить ее со мной, если она будет в состоянии понимать, что делает... и если она сама захочет этого - через столько лет. Как вам такое предложение? Предоставим Ури самой решать, верно ли предсказание этой леди. - Бёрроуз открыл было рот, но Ривас перебил его, сжав еще сильнее телефонную трубку - он, оказывается, и не выпускал ее из рук - и со всей силы шмякнув ее о бетонный подоконник. Трубка разлетелась брызгами желтых пластмассовых осколков. - И, конечно же, - добавил Ривас, - учтите еще, что я единственный избавитель, у которого имеются реальные шансы вытащить ее.
Несколько секунд Бёрроуз хмуро смотрел на него, и Ривас даже удивился, заметив, что старик и правда колеблется, и ему даже не по себе - словно плата за возвращение начала включать в себя нечто большее, чем его валюту.
- Ты усложняешь все нам обоим, - негромко произнес Бёрроуз.
- Я просто как следует все взвешиваю, - возразил Ривас, хотя так до конца и не понял, что тот имел в виду. Он подошел к сидящему Бёрроузу и протянул руку. - Договорились?
Бёрроуз вздохнул.
- Искренне надеюсь, что она не захочет к тебе. Да, договорились. - Он поднял руку и с видом усталого судьи, поднимающего свой молоток, сжал ладонь Риваса.
Вряд ли кто из богемных друзей Риваса узнал бы его в задрипанном типе, который ошивался на площади у Южных ворот. Время после приема у Зубовещательницы он с пользой провел у цирюльника и портного. Укоротив бороду раза в два, зачесав волосы назад и заплетя их в просмоленную косицу, сменив свои буйные одежды на скромный фланелевый костюмчик, он являл теперь типичный образчик страдающего от похмелья юнца из пристойной семьи, забредшего без гроша в кармане в эту самую зловещую часть большого города.
Разумеется, он ошивался здесь не один. На деле Южные ворота не ограничивались собственно воротами, сквозь которые Сандовал-стрит попадала в огороженную стеной часть города, а включали в себя несколько прилегающих кварталов. Возможно, это было самое бойкое, людное место во всей южной Калифорнии. В описываемую минуту, например, удачливый торговец дровами вез в город несколько подвод, доверху нагруженных деревянными балками - большинство которых посерели от времени и налипшего на них цемента, но некоторые все же сияли своей древней покраской. Смолистый запах пиленого дерева мешался в утреннем воздухе с ароматом горячих tacos, которыми торговали на каждом углу, вонью из Догтауна - когда ветер задувал с той стороны, дымной гарью восточной части Вулшерт-стрит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Тем временем старуха, похоже, устала разглагольствовать.
- Я вижу успех для вас обоих, - сказала она. - Духи говорят, ты готовишь на газовой плите. - Она ткнула пальцем в Бёрроуза. - Я вижу рост твоего богатства, я вижу, как эти старые бутылки с бренди так к тебе и катятся.
Ривас покосился на Бёрроуза. Да, одно упоминание бренди заставило того с потрохами заглотить наживку: старый козел выпучил глаза, а костяшки пальцев его побелели - с такой силой стиснул он подлокотник кресла.
- А для тебя, - продолжала она, тыча пальцем в Риваса и не сводя глаз с его безымянного пальца - без кольца, конечно, - я вижу... воссоединение с давно потерянной подругой... и шестерых здоровых детишек.
Ривас зажмурился. Дура старая, подумал он в приступе паники, что ты несешь, ведь этот идиот верит твоим дурацким предсказаниям! Музыкант с опаской покосился на старика - и точно, Бёрроуз холодно смотрел на него, покачивая головой.
- Интересно, - пробормотал Бёрроуз, - насколько велик риск.
Собственно, Ривас уже решил для себя, что за Уранией отправится и бесплатно, и без чьей-либо просьбы - если придется, - однако отлучиться ради избавления сейчас почти наверняка означало бы для него остаться без работы, а гонорар от Бёрроуза или его отсутствие означали, с одной стороны, год-два безмятежной, сытой жизни, на протяжении которых подыскать себе заработок не составило бы труда, а с другой - нищета, голод, распродажа нажитого имущества и в довершение всего унизительное выспрашивание хоть какой-нибудь работы. И уж меньше всего ему хотелось, чтобы Бёрроуз нанял другого избавителя, который наверняка только замутит воду и взбудоражит Соек так, что впредь они будут уже начеку.
- Послушайте, - как мог спокойнее сказал он. - Эта пожилая леди - мошенница и способна предсказывать будущее не лучше, чем я. Только из-за того, что она...
- Как ты можешь говорить такое, Ривас? - вскинулся Бёрроуз. - После того, что она о нас рассказала...
- Она сказала только, что у вас уйма денег! Это обычное заявление прорицателей, черт подери, такое же, какое сказала она про меня! Не знает же она, что вы и есть тот тип, что их гонит!
Зубовещательница, явно сбитая с толку тем шумом, который поднялся из-за ее невинного замечания, прислушалась и при последних словах Риваса просияла.
- Конечно, знаю, - поспешно перебила она его. - Вибрационные измерения рассказали мне все. Грег Ривас и Ирвин Бёрроуз, вот вы кто.
Чертыхнувшись, Ривас вскочил со стула, подбежал к окну и схватил лежавшую на подоконнике телефонную трубку. Стихнувшая было трубка снова зажужжала, когда он встряхнул ее.
- Черт подери, - крикнул он Бёрроузу. - Все это сплошное надувательство. Смотрите! - Он отвинтил перфорированную крышку микрофона, и из трубки вылетела здоровенная оса, описавшая в воздухе у него перед носом восьмерку и больно ужалившая его в щеку. - Ох, черт!
- Вот видите? - торжествующе вскричала Зубовещательница. - Вот к чему приводит неосторожное обращение с научными инструментами! - Оса нашла наконец окно и вылетела вон. - Послушайте, вы лишили меня моего... высокочастотного рецептора.
Ривас видел, что на Бёрроуза, явно не имевшего представления о принципе работы телефона, способности Зубовещательницы производили теперь еще больше впечатления, чем минуту назад.
- Дым Господень! - ахнул старый дурень. - Но Ривас ведь не умрет, нет?
Ривас открыл было рот, чтобы возмущенно спросить: «От укуса осы, что ли?» - но старуха с ловкостью затейника-ветерана сцены, привыкшего справляться со сложной публикой, выхватила из-под юбки детский водяной пистолет и брызнула ему в лицо струей крепчайшего джина. Ривас охнул, зажмурился, на ощупь шагнул к окну и повис на подоконнике, моргая и отплевываясь.
- Умер бы, - со всей серьезностью заявила она, - если бы я не дала ему этого. Радиоликер, настоянный на изотопах. Ему повезло, что он оказался у меня под рукой: оса-то была не обычная.
Ощущая себя побежденным, Ривас выпрямился, сделал глубокий вдох и повернулся к Бёрроузу.
- Послушайте, - сказал он. - Я обещаю вернуть ее к вам в дом - если, конечно, мне удастся отбить ее у Соек, - если вы пообещаете отпустить ее со мной, если она будет в состоянии понимать, что делает... и если она сама захочет этого - через столько лет. Как вам такое предложение? Предоставим Ури самой решать, верно ли предсказание этой леди. - Бёрроуз открыл было рот, но Ривас перебил его, сжав еще сильнее телефонную трубку - он, оказывается, и не выпускал ее из рук - и со всей силы шмякнув ее о бетонный подоконник. Трубка разлетелась брызгами желтых пластмассовых осколков. - И, конечно же, - добавил Ривас, - учтите еще, что я единственный избавитель, у которого имеются реальные шансы вытащить ее.
Несколько секунд Бёрроуз хмуро смотрел на него, и Ривас даже удивился, заметив, что старик и правда колеблется, и ему даже не по себе - словно плата за возвращение начала включать в себя нечто большее, чем его валюту.
- Ты усложняешь все нам обоим, - негромко произнес Бёрроуз.
- Я просто как следует все взвешиваю, - возразил Ривас, хотя так до конца и не понял, что тот имел в виду. Он подошел к сидящему Бёрроузу и протянул руку. - Договорились?
Бёрроуз вздохнул.
- Искренне надеюсь, что она не захочет к тебе. Да, договорились. - Он поднял руку и с видом усталого судьи, поднимающего свой молоток, сжал ладонь Риваса.
Вряд ли кто из богемных друзей Риваса узнал бы его в задрипанном типе, который ошивался на площади у Южных ворот. Время после приема у Зубовещательницы он с пользой провел у цирюльника и портного. Укоротив бороду раза в два, зачесав волосы назад и заплетя их в просмоленную косицу, сменив свои буйные одежды на скромный фланелевый костюмчик, он являл теперь типичный образчик страдающего от похмелья юнца из пристойной семьи, забредшего без гроша в кармане в эту самую зловещую часть большого города.
Разумеется, он ошивался здесь не один. На деле Южные ворота не ограничивались собственно воротами, сквозь которые Сандовал-стрит попадала в огороженную стеной часть города, а включали в себя несколько прилегающих кварталов. Возможно, это было самое бойкое, людное место во всей южной Калифорнии. В описываемую минуту, например, удачливый торговец дровами вез в город несколько подвод, доверху нагруженных деревянными балками - большинство которых посерели от времени и налипшего на них цемента, но некоторые все же сияли своей древней покраской. Смолистый запах пиленого дерева мешался в утреннем воздухе с ароматом горячих tacos, которыми торговали на каждом углу, вонью из Догтауна - когда ветер задувал с той стороны, дымной гарью восточной части Вулшерт-стрит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73