Пересмотрев свое мнение, я попытался незаметно удалиться. Викинг двинулся ко мне. Свет факелов на миг озарил его лицо – и, разглядев его черты за секунду до смертоносного удара, я успел лишь задохнуться от ужаса:
– И ТЫ, МЭРФИ?
Мифриловый клинок издал короткое: «Х-хе!» – и голова моя весело запрыгала по коридору, а виртуальный мир вокруг поплыл, расплавился, начал застывать, принимая облик реальности…
«Control-Option-E».
Что, не ожидали? В «Мясорубке» есть команда отладки, к которой какой-то растяпа из числа перигеевских программистов (а чего от них еще ожидать?) забыл преградить доступ со стороны игроков (но это относится лишь к версии 2-х). Стоит нажать «Control-Option-E» в нужный момент – к примеру, когда тебя уже замочили, но еще не выкинули обратно на стартовое меню, – и ты переходишь в режим «ревизор».
Ревизор в «Мясорубке» – все равно что, извините за эрудицию, призрак в Опере. Бродишь, где хочешь, проходишь через стены и двери, слышишь и видишь все, что говорят и делают другие игроки, но сам остаешься для них невидимкой-неслышимкой. Если вдруг на садизм потянет, можно также передвигать невидимые предметы, но от этого соблазна я обычно старался воздерживаться. Похоже, больше никто из наших не знал о ревизорском режиме, а я сам не торопился делиться секретами…
Факт тот, что в данный момент мне жутко хотелось выяснить, как Чарльз Мэрфи умудрился вырастить из своего персонажа этого самого Конана 0'Рурка. Так что я отзеркалил его команды на моего персонажа – теперь, куда бы Конан ни шел, мой призрак брел у него в кильватере, в трех шагах. Слежка началась.
Следующим в списке на шинкование оказался Фрэнк.
Чарльз, как выяснилось, знал все потайные ходы, выходы и двери лучше, чем свои пять пальцев. От туннеля, что за гобеленом, отходил боковой коридор, который я всегда считал тупиком. Однако Чарльз лениво потянулся, ткнул кончиком меча в некий кирпичик наверху, и потолок раздвинулся, открыв путь к лесенке, ведущей на следующий этаж. Убрав меч в ножны, Чарльз-Конан одним бравым прыжком достиг нижней ступеньки лестницы – м-да, у семифутового роста есть свои преимущества – и пулей взбежал по лестнице. Потолок бесшумно схлопнулся за нами, а мы вынырнули из люка в библиотеке – под столом.
Итак, Чарльз, согнувшись в три погибели, затаился под столом – а в комнату тем временем на цыпочках вошел Фрэнк. Вообще-то библиотека считалась островком безопасности: парочка сокровищ в темных углах да маломощный револьвер, спрятанный в тайнике внутри книжки «Речное право на Миссисипи» – вот и все. Правда, иногда среди стеллажей прогуливались упыри-аспиранты.
Кроме того, прямо за стеклянными дверьми начиналась терраса, где обитало с полдюжины первостатейных кошмаров, так что, войдя в комнату, Фрэнк неотрывно смотрел в сторону террасы. К нам он был обращен спиной.
Что его и сгубило.
Метод, избранный Чарльзом, отличался утонченным садизмом. Я думал, что он выскочит из-под стола, выхватит свой обоюдоострый меч и изрубит Фрэнка в салат. Однако Чарльз выждал, пока Фрэнк приблизится к окну, и только тогда, наскочив на него сзади, вышиб Фрэнком стекло. Разодранный на множество ленточек, истекающий кровью, воя от изумления и неожиданности, Фрэнк плюхнулся в фонтан с кипящей серной кислотой.
Сцена его агонии получилась у дизайнера весьма отвратной, подробной и гротесковой, так что, разорвав контакт с Чарльзом, я задержался ею полюбоваться. Круто.
Внутренний комментарий, сопровождающий гибель персонажа игры в кислотном фонтане, обычно звучит так: «Это же суп!»
Когда Фрэнк окончательно разварился, я решил еще немного побродить по следам Чарльза и застал его состязающимся в беге с Бубу. Идея состояла в том, чтобы первым достичь оружейной (и добыть висящий над камином дробовик). Чарльз опередил Бубу без труда и первой же пулей разорвал его на две половинки. Поскольку оставалось еще пять зарядов, Чарльз решил с ходу пустить их в дело. Кусочки Бубу еще можно было узнать, когда я вновь оторвался от Чарльза и пошел посмотреть, не удастся ли мне выручить Т'Шомбе.
Какое-то время казалось, что шансы на спасение у нее есть. Наплевав на верхние этажи (разумный ход, но все мы задним умом крепки), она спрыгнула прямиком в катакомбы и к тому моменту, когда я ее нагнал, уже надыбала где-то BFG-2000 – табельное оружие десантника. По праву призрака я оставил для нее за ближайшим углом пару патронных лент, но пока я разыскивал красный ключик, отпирающий катакомбы изнутри, она сунулась не туда и была захвачена врасплох слюнявым свинодемоном.
Итак, установив с научной точностью, что Чарльз лучше всех подготовлен для заочного присутствия на собрании, мы выстроились в колонну по одному, посетили на посошок туалет – и поплелись в конференц-зал.
3. КАТАКЛИЗМ!
Собрание. Наш конференц-зал можно сравнить с… гм, со стандартным конференц-залом. Большой. На общем изысканно-сером фоне выгодно выделяются бледно-бордовые и до-блеска-хромированные пятна. Светильники, спрятанные в специальные ниши, озаряют зал мягким светом. И как минимум полдюжины неэкранированных филодендронов нагло выставляют себя напоказ, восседая в керамических настенных кашпо (Т'Шомбе опасливо покосилась на них и попятилась). По замыслу архитекторов, в зале можно было с комфортом разместить сто человек. Сейчас туда набилось человек сто двадцать – если причислять менеджеров к людям. Большинство делегаций от других отделов прибыло раньше нас, так что мы попробовали тихонько присоединиться к толпе стоящих в глубине зала, за последним рядом стульев – но Даффер, заметив, как предательски сверкнула полуобнаженная грудь Т'Шомбе, гостеприимно призвал нас занять четыре свободных места в первом ряду.
Все говорило за то, что это не просто собрание, а Событие. Мало того, что стулья на сей раз были расставлены аккуратными, четкими – прямо как церковные скамьи – рядами (обычно они кучковались хаотичными созвездиями). Мало того что все шесть уцелевших заведующих отделами АФ восседали за длинным, покрытым белой скатертью столом перед залом, точно участники телевикторины (Бубу, перегнувшись, шепнул кому-то:
«Алекс, я выбираю Знаменитые Циститы, призовой фонд 500 долларов»). Мало того что в точном корпоративно-политическом центре стола располагалась портативная кафедра с микрофоном.
Главное в том, что вся эта фигня: стол, кафедра, начальники – находилась на переносном помосте, а работы по монтажу этого помоста, согласно уставу профсоюза столяров, следовало обговаривать заранее – не меньше, чем с восьминедельной форой и за два раунда переговоров профсоюзных боссов с начальством. Отсюда следовало, что смертный приговор висел над Гасаном уже несколько месяцев.
(Возможно, у вас напрашивается вопрос:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
– И ТЫ, МЭРФИ?
Мифриловый клинок издал короткое: «Х-хе!» – и голова моя весело запрыгала по коридору, а виртуальный мир вокруг поплыл, расплавился, начал застывать, принимая облик реальности…
«Control-Option-E».
Что, не ожидали? В «Мясорубке» есть команда отладки, к которой какой-то растяпа из числа перигеевских программистов (а чего от них еще ожидать?) забыл преградить доступ со стороны игроков (но это относится лишь к версии 2-х). Стоит нажать «Control-Option-E» в нужный момент – к примеру, когда тебя уже замочили, но еще не выкинули обратно на стартовое меню, – и ты переходишь в режим «ревизор».
Ревизор в «Мясорубке» – все равно что, извините за эрудицию, призрак в Опере. Бродишь, где хочешь, проходишь через стены и двери, слышишь и видишь все, что говорят и делают другие игроки, но сам остаешься для них невидимкой-неслышимкой. Если вдруг на садизм потянет, можно также передвигать невидимые предметы, но от этого соблазна я обычно старался воздерживаться. Похоже, больше никто из наших не знал о ревизорском режиме, а я сам не торопился делиться секретами…
Факт тот, что в данный момент мне жутко хотелось выяснить, как Чарльз Мэрфи умудрился вырастить из своего персонажа этого самого Конана 0'Рурка. Так что я отзеркалил его команды на моего персонажа – теперь, куда бы Конан ни шел, мой призрак брел у него в кильватере, в трех шагах. Слежка началась.
Следующим в списке на шинкование оказался Фрэнк.
Чарльз, как выяснилось, знал все потайные ходы, выходы и двери лучше, чем свои пять пальцев. От туннеля, что за гобеленом, отходил боковой коридор, который я всегда считал тупиком. Однако Чарльз лениво потянулся, ткнул кончиком меча в некий кирпичик наверху, и потолок раздвинулся, открыв путь к лесенке, ведущей на следующий этаж. Убрав меч в ножны, Чарльз-Конан одним бравым прыжком достиг нижней ступеньки лестницы – м-да, у семифутового роста есть свои преимущества – и пулей взбежал по лестнице. Потолок бесшумно схлопнулся за нами, а мы вынырнули из люка в библиотеке – под столом.
Итак, Чарльз, согнувшись в три погибели, затаился под столом – а в комнату тем временем на цыпочках вошел Фрэнк. Вообще-то библиотека считалась островком безопасности: парочка сокровищ в темных углах да маломощный револьвер, спрятанный в тайнике внутри книжки «Речное право на Миссисипи» – вот и все. Правда, иногда среди стеллажей прогуливались упыри-аспиранты.
Кроме того, прямо за стеклянными дверьми начиналась терраса, где обитало с полдюжины первостатейных кошмаров, так что, войдя в комнату, Фрэнк неотрывно смотрел в сторону террасы. К нам он был обращен спиной.
Что его и сгубило.
Метод, избранный Чарльзом, отличался утонченным садизмом. Я думал, что он выскочит из-под стола, выхватит свой обоюдоострый меч и изрубит Фрэнка в салат. Однако Чарльз выждал, пока Фрэнк приблизится к окну, и только тогда, наскочив на него сзади, вышиб Фрэнком стекло. Разодранный на множество ленточек, истекающий кровью, воя от изумления и неожиданности, Фрэнк плюхнулся в фонтан с кипящей серной кислотой.
Сцена его агонии получилась у дизайнера весьма отвратной, подробной и гротесковой, так что, разорвав контакт с Чарльзом, я задержался ею полюбоваться. Круто.
Внутренний комментарий, сопровождающий гибель персонажа игры в кислотном фонтане, обычно звучит так: «Это же суп!»
Когда Фрэнк окончательно разварился, я решил еще немного побродить по следам Чарльза и застал его состязающимся в беге с Бубу. Идея состояла в том, чтобы первым достичь оружейной (и добыть висящий над камином дробовик). Чарльз опередил Бубу без труда и первой же пулей разорвал его на две половинки. Поскольку оставалось еще пять зарядов, Чарльз решил с ходу пустить их в дело. Кусочки Бубу еще можно было узнать, когда я вновь оторвался от Чарльза и пошел посмотреть, не удастся ли мне выручить Т'Шомбе.
Какое-то время казалось, что шансы на спасение у нее есть. Наплевав на верхние этажи (разумный ход, но все мы задним умом крепки), она спрыгнула прямиком в катакомбы и к тому моменту, когда я ее нагнал, уже надыбала где-то BFG-2000 – табельное оружие десантника. По праву призрака я оставил для нее за ближайшим углом пару патронных лент, но пока я разыскивал красный ключик, отпирающий катакомбы изнутри, она сунулась не туда и была захвачена врасплох слюнявым свинодемоном.
Итак, установив с научной точностью, что Чарльз лучше всех подготовлен для заочного присутствия на собрании, мы выстроились в колонну по одному, посетили на посошок туалет – и поплелись в конференц-зал.
3. КАТАКЛИЗМ!
Собрание. Наш конференц-зал можно сравнить с… гм, со стандартным конференц-залом. Большой. На общем изысканно-сером фоне выгодно выделяются бледно-бордовые и до-блеска-хромированные пятна. Светильники, спрятанные в специальные ниши, озаряют зал мягким светом. И как минимум полдюжины неэкранированных филодендронов нагло выставляют себя напоказ, восседая в керамических настенных кашпо (Т'Шомбе опасливо покосилась на них и попятилась). По замыслу архитекторов, в зале можно было с комфортом разместить сто человек. Сейчас туда набилось человек сто двадцать – если причислять менеджеров к людям. Большинство делегаций от других отделов прибыло раньше нас, так что мы попробовали тихонько присоединиться к толпе стоящих в глубине зала, за последним рядом стульев – но Даффер, заметив, как предательски сверкнула полуобнаженная грудь Т'Шомбе, гостеприимно призвал нас занять четыре свободных места в первом ряду.
Все говорило за то, что это не просто собрание, а Событие. Мало того, что стулья на сей раз были расставлены аккуратными, четкими – прямо как церковные скамьи – рядами (обычно они кучковались хаотичными созвездиями). Мало того что все шесть уцелевших заведующих отделами АФ восседали за длинным, покрытым белой скатертью столом перед залом, точно участники телевикторины (Бубу, перегнувшись, шепнул кому-то:
«Алекс, я выбираю Знаменитые Циститы, призовой фонд 500 долларов»). Мало того что в точном корпоративно-политическом центре стола располагалась портативная кафедра с микрофоном.
Главное в том, что вся эта фигня: стол, кафедра, начальники – находилась на переносном помосте, а работы по монтажу этого помоста, согласно уставу профсоюза столяров, следовало обговаривать заранее – не меньше, чем с восьминедельной форой и за два раунда переговоров профсоюзных боссов с начальством. Отсюда следовало, что смертный приговор висел над Гасаном уже несколько месяцев.
(Возможно, у вас напрашивается вопрос:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88