Понял?!
Леха промолчал.
– Махаешься тут на форуме, махаешься, под десятком ников сразу… – все бурчал сатир. – Фразы оттачиваешь, шутки придумываешь… Слабые точки у всяких уродов находишь, куда бы надавить побольнее… Да еще в рил-тайме, да без всяких заготовок. Один против семи команд по четыре лба, и не все тупые. И это еще не считая зрителей и толпы жадных детей, у которых их тупые мысли из всех щелей лезут… И все равно, несмотря на все это, сделал все как надо! Обломал-уломал всех, кто к посту пристроился не в ту сторону! Всех подвел к тому, что западло в единую стаю против вас с каперами сбиваться. Сделал, в одиночку! Высший пилотаж!!! И вот тебе благодарность…
Леха молчал, хмуро глядя в камни под ногами.
– Теперь ни одна из наших команд за тобой гоняться не будет, и все это сделал я. Я! А если бы не я, они все сговорились бы и сбились в стаю. А к ним бы и все эти америкосы и прочие забугорные пристроились до кучи! И всей этой стаей порвали бы и тебя, и твоих каперов, как Тузик мамин чулок!
– Ладно… Покажи мне, как связываться с тобой.
– Я тебе уже… – начал сатир с новым запалом, но Леха перебил:
– Я слышал! Но мне нужна связь на экстренный случай.
– Слушай, ты! Я же тебе русским языком сказал: это не шутки! Ты что, с первого раза не понимаешь?!
– Если опять… – терпеливо начал Леха, но сатир опять перебил:
– Для тех, кто в быстрых танках с крепкой броней, объясняю еще раз, медленно! Мы сейчас болтаем через модуль программы, который модер пользует, когда хочет с монстрами пообщаться. Мозги кому-нибудь из нас вправить… И если сейчас вдруг запустит модуль у себя, сразу же упрется в нашу беседу! Понял? Надо следить, чем занят модер, чтобы не влипнуть. А ты этого не умеешь! Так что сиди тихо, сопи в две дырочки и отвечай, когда тебя спрашивают. Понял, нет?
Леха раздраженно выдохнул. Бычья аватара от души фыркнула.
– Но если опять тебе будет некогда…
– Не будет! Все, отбрили всех этих уродов, не будут они в стаю сбиваться! Больше форс-мажоров нет и не предвидится. Еще вопросы есть?
«Нет и не предвидится»… Форс-мажоры на то и форс-мажоры, что случаются, когда не предвиделись!
– Вижу, понял… – смягчился сатир. – Так что со схроном? Где он?
– Нет его!
– Но… Но ты же все плато уже обыскал!
– Еще не все…
В этом лабиринте схрона нет, но остался еще западный край плато. Узкая дуга, где особых валунов нет, так, камни одни. Вчера не успел обыскать, а сегодня сразу за лабиринт взялся. По уму, схрон должен был быть именно здесь…
– Так чего же ты встал, сволочь?!
Леха еще раз фыркнул – хорошо ему там, в долине, в теньке, командовать! – но никуда не денешься. Развернулся и осторожно полез вниз с валуна.
– Ну?!
– Что «ну»?… – пробормотал Леха сквозь зубы. Край плато, еще не обысканный, истаял на глазах.
– Ну все же! Ты же все обыскал! По самому краю прошелся!
– Нет еще, это тебе кажется. Масштаб на карте маленький.
Самый-самый краешек плато еще остался. На один проход. Последний.
И Леха пошел еще медленнее. Вглядываясь под ноги еще внимательнее.
В голове шумно сопел сатир, ни на минуту не прекращая, контакт. И с регулярностью метронома гундосил:
– Ну?… Ну что там? Ну?!
Леха стиснул зубы, чтобы сдержаться. Как ему не надоест зудеть… И без него-то тошно…
Вот он, край плато, казавшегося вчера таким громадным. Совсем-совсем близко.
–Ну?!.
Последние метры.
Сердце молотится, встряхивая все тело. Будто это не аватар, а настоящее тело…
Хотя настоящему, наверно, не лучше приходится. Неподвижно в кресле – пока надпочечники гонят адреналин и бешено колотится сердце, и ни одного движения, и даже свежего воздуха вокруг нет, одна затхлость…
А какой-то чертик внутри уже знает: нет, паря, нету тут схрона.
Чтобы обыскал все плато, облазил тот лабиринт, который будто специально под схрон создали, и ничего там не нашел, ни намека, – и вдруг на последних метрах, да на самом краю, да среди мелких камней?… Х-ха! Тут даже валунов-то нет, одна мелкота. Ни одного булыжника крупнее арбуза. Последние шаги… От адреналина в крови все вокруг четкое-четкое, яркое, ужасающе реальное. Каждый камешек, каждая трещинка, каждая металлическая блестка, сверкающая под солнцем. Словно и не бегал тут целый день, старательно впихивая в несчастную голову, где уже пробежал, а где нет… И еще тяжеленные – как молотком по темечку – лучи солнца. Последние кусочки плато… Шагов пять, наверно, и все. Четыре…
– Ну?!
Хотя нет, не одна мелкота. Вот и камень побольше, а ложбинка за ним… Леха сглотнул и сделал последний шаг.
– Ну?!!
Леха встал, не веря своим глазам.
– Ну?!!
– Нет…
– Что?…
– Нет, – сказал Леха и сделал еще один шаг. Вышел с плато на песок. Все, теперь все плато позади. И схрона здесь нет. Леха повалился на песок.
– Как это «нет»?!
– Вот так…
– Как это «нет»?!! Пропустил, склер-ротик?!!
Леха молчал.
– А ну встал, гад! А ну пошел, зараза! Ну-ка бегом на северный край! Раз сам искать не можешь, в трех валунах путаешься, будешь под моим чутким руководством искать, по квадратам! Что за сволочной народ в этой стране, а? Все самому приходится делать… А ну пошел, я сказал!
– Там нет схрона.
– А где есть?!
– Здесь схрона нет. Я обыскал все.
– Ты еще спорить будешь, склеротик парнокопытный?!
Спокойно, спокойно…
Ругань тут не поможет. Видели таких, знаем. Просто некоторые люди могут осознать и молча, а другие исключительно вслух, выпуская пар с ором и матюгами. Бывает. Ругаться сейчас с сатиром из-за этого – все равно что вернуться к бордюру, о который споткнулся, и пнуть его еще раз в отместку, да посильнее.
– Здесь. Схрона. Нет.
Сатир с шипением втянул воздух сквозь зубы, но смолчал. Кажется, приходит в себя.
– Это точно?
– Точно. Где еще он может быть?
– «Еще»! – передразнил сатир, опять заводясь. – Твою мать… Ты понимаешь, что если ты напутал, пока искал, и схрон все же где-то там… У нас впритык времени, чтобы обыскать плато по второму разу! Если мы начнем искать в другом месте, проверить это плато целиком уже не успеем, времени не хватит! У нас только сегодня, завтра – и все! Потом гонка!
«Завтра» еще есть, а вот с «сегодня»… Леха покосился на солнце. Уже клонится к горизонту. С «сегодня» сатир явно погорячился.
– Тогда не вопи, а думай быстрее.
Сатир почти зарычал – и отключился.
Но не прошло и пяти секунд, как снова появился. Леха только успел клацнуть по браслету, чтобы высветилась карта.
– На юг морду поверни, – приказал сатир. – А теперь восточнее. Еще одно плато видишь?
Южнее и восточнее…
– Мелкая такая полоска? – уточнил Леха.
Кроме крошечной, едва заметной полосы в пустыне – и заметна-то не сама по себе, а только потому, что там нет складочек дюн, – больше ничего. Край карты. Конец зоны.
– Это не мелкая полоска, – процедил сатир сквозь зубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Леха промолчал.
– Махаешься тут на форуме, махаешься, под десятком ников сразу… – все бурчал сатир. – Фразы оттачиваешь, шутки придумываешь… Слабые точки у всяких уродов находишь, куда бы надавить побольнее… Да еще в рил-тайме, да без всяких заготовок. Один против семи команд по четыре лба, и не все тупые. И это еще не считая зрителей и толпы жадных детей, у которых их тупые мысли из всех щелей лезут… И все равно, несмотря на все это, сделал все как надо! Обломал-уломал всех, кто к посту пристроился не в ту сторону! Всех подвел к тому, что западло в единую стаю против вас с каперами сбиваться. Сделал, в одиночку! Высший пилотаж!!! И вот тебе благодарность…
Леха молчал, хмуро глядя в камни под ногами.
– Теперь ни одна из наших команд за тобой гоняться не будет, и все это сделал я. Я! А если бы не я, они все сговорились бы и сбились в стаю. А к ним бы и все эти америкосы и прочие забугорные пристроились до кучи! И всей этой стаей порвали бы и тебя, и твоих каперов, как Тузик мамин чулок!
– Ладно… Покажи мне, как связываться с тобой.
– Я тебе уже… – начал сатир с новым запалом, но Леха перебил:
– Я слышал! Но мне нужна связь на экстренный случай.
– Слушай, ты! Я же тебе русским языком сказал: это не шутки! Ты что, с первого раза не понимаешь?!
– Если опять… – терпеливо начал Леха, но сатир опять перебил:
– Для тех, кто в быстрых танках с крепкой броней, объясняю еще раз, медленно! Мы сейчас болтаем через модуль программы, который модер пользует, когда хочет с монстрами пообщаться. Мозги кому-нибудь из нас вправить… И если сейчас вдруг запустит модуль у себя, сразу же упрется в нашу беседу! Понял? Надо следить, чем занят модер, чтобы не влипнуть. А ты этого не умеешь! Так что сиди тихо, сопи в две дырочки и отвечай, когда тебя спрашивают. Понял, нет?
Леха раздраженно выдохнул. Бычья аватара от души фыркнула.
– Но если опять тебе будет некогда…
– Не будет! Все, отбрили всех этих уродов, не будут они в стаю сбиваться! Больше форс-мажоров нет и не предвидится. Еще вопросы есть?
«Нет и не предвидится»… Форс-мажоры на то и форс-мажоры, что случаются, когда не предвиделись!
– Вижу, понял… – смягчился сатир. – Так что со схроном? Где он?
– Нет его!
– Но… Но ты же все плато уже обыскал!
– Еще не все…
В этом лабиринте схрона нет, но остался еще западный край плато. Узкая дуга, где особых валунов нет, так, камни одни. Вчера не успел обыскать, а сегодня сразу за лабиринт взялся. По уму, схрон должен был быть именно здесь…
– Так чего же ты встал, сволочь?!
Леха еще раз фыркнул – хорошо ему там, в долине, в теньке, командовать! – но никуда не денешься. Развернулся и осторожно полез вниз с валуна.
– Ну?!
– Что «ну»?… – пробормотал Леха сквозь зубы. Край плато, еще не обысканный, истаял на глазах.
– Ну все же! Ты же все обыскал! По самому краю прошелся!
– Нет еще, это тебе кажется. Масштаб на карте маленький.
Самый-самый краешек плато еще остался. На один проход. Последний.
И Леха пошел еще медленнее. Вглядываясь под ноги еще внимательнее.
В голове шумно сопел сатир, ни на минуту не прекращая, контакт. И с регулярностью метронома гундосил:
– Ну?… Ну что там? Ну?!
Леха стиснул зубы, чтобы сдержаться. Как ему не надоест зудеть… И без него-то тошно…
Вот он, край плато, казавшегося вчера таким громадным. Совсем-совсем близко.
–Ну?!.
Последние метры.
Сердце молотится, встряхивая все тело. Будто это не аватар, а настоящее тело…
Хотя настоящему, наверно, не лучше приходится. Неподвижно в кресле – пока надпочечники гонят адреналин и бешено колотится сердце, и ни одного движения, и даже свежего воздуха вокруг нет, одна затхлость…
А какой-то чертик внутри уже знает: нет, паря, нету тут схрона.
Чтобы обыскал все плато, облазил тот лабиринт, который будто специально под схрон создали, и ничего там не нашел, ни намека, – и вдруг на последних метрах, да на самом краю, да среди мелких камней?… Х-ха! Тут даже валунов-то нет, одна мелкота. Ни одного булыжника крупнее арбуза. Последние шаги… От адреналина в крови все вокруг четкое-четкое, яркое, ужасающе реальное. Каждый камешек, каждая трещинка, каждая металлическая блестка, сверкающая под солнцем. Словно и не бегал тут целый день, старательно впихивая в несчастную голову, где уже пробежал, а где нет… И еще тяжеленные – как молотком по темечку – лучи солнца. Последние кусочки плато… Шагов пять, наверно, и все. Четыре…
– Ну?!
Хотя нет, не одна мелкота. Вот и камень побольше, а ложбинка за ним… Леха сглотнул и сделал последний шаг.
– Ну?!!
Леха встал, не веря своим глазам.
– Ну?!!
– Нет…
– Что?…
– Нет, – сказал Леха и сделал еще один шаг. Вышел с плато на песок. Все, теперь все плато позади. И схрона здесь нет. Леха повалился на песок.
– Как это «нет»?!
– Вот так…
– Как это «нет»?!! Пропустил, склер-ротик?!!
Леха молчал.
– А ну встал, гад! А ну пошел, зараза! Ну-ка бегом на северный край! Раз сам искать не можешь, в трех валунах путаешься, будешь под моим чутким руководством искать, по квадратам! Что за сволочной народ в этой стране, а? Все самому приходится делать… А ну пошел, я сказал!
– Там нет схрона.
– А где есть?!
– Здесь схрона нет. Я обыскал все.
– Ты еще спорить будешь, склеротик парнокопытный?!
Спокойно, спокойно…
Ругань тут не поможет. Видели таких, знаем. Просто некоторые люди могут осознать и молча, а другие исключительно вслух, выпуская пар с ором и матюгами. Бывает. Ругаться сейчас с сатиром из-за этого – все равно что вернуться к бордюру, о который споткнулся, и пнуть его еще раз в отместку, да посильнее.
– Здесь. Схрона. Нет.
Сатир с шипением втянул воздух сквозь зубы, но смолчал. Кажется, приходит в себя.
– Это точно?
– Точно. Где еще он может быть?
– «Еще»! – передразнил сатир, опять заводясь. – Твою мать… Ты понимаешь, что если ты напутал, пока искал, и схрон все же где-то там… У нас впритык времени, чтобы обыскать плато по второму разу! Если мы начнем искать в другом месте, проверить это плато целиком уже не успеем, времени не хватит! У нас только сегодня, завтра – и все! Потом гонка!
«Завтра» еще есть, а вот с «сегодня»… Леха покосился на солнце. Уже клонится к горизонту. С «сегодня» сатир явно погорячился.
– Тогда не вопи, а думай быстрее.
Сатир почти зарычал – и отключился.
Но не прошло и пяти секунд, как снова появился. Леха только успел клацнуть по браслету, чтобы высветилась карта.
– На юг морду поверни, – приказал сатир. – А теперь восточнее. Еще одно плато видишь?
Южнее и восточнее…
– Мелкая такая полоска? – уточнил Леха.
Кроме крошечной, едва заметной полосы в пустыне – и заметна-то не сама по себе, а только потому, что там нет складочек дюн, – больше ничего. Край карты. Конец зоны.
– Это не мелкая полоска, – процедил сатир сквозь зубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124