— Ты не знаешь, каково сейчас на Эмберлене, — процедила мистрил. — Ты же никогда не видел ни страдания, ни нищеты. И не тебе утверждать, будто мы сдались.
— Ничего такого я и не говорил, — поправил ее Кар'дас. — Я сказал, что вам не нужна справедливость.
— Тогда что же нам нужно? — крикнула Шада. — Благотворительность?
— Нет. Возмездие.
Мистрил прищурилась.
— О чем это ты?
— Известно ли тебе, как погиб Эмберлен, Шада? — спросил дед. — Нет, неверный вопрос… Я знаю и об огненных бурях, и о массированных атаках с воздуха. Я спрашиваю: почему?
Сумрачное смятение вновь начало переплавляться в ярость и гнев. Во взгляде старика было что-то такое, на что Шада смотреть не хотела.
— Кто-нибудь испугался нашей силы и славы, вот и решил проучить нас, — сказала она, подбирая слова. — Некоторые думают, что это был сам Палпатин, вот поэтому мы никогда не работали на Империю.
Кустистые седые брови приподнялись от удивления.
— Так уж и никогда?
Шаде пришлось отвернуться.
— Нам нужно кормить и одевать миллионы беженцев… — Я что, защищаюсь? Докатилась… — Да, иногда мы брали заказы и от Империи.
Некоторое время комнату наполняла тишина, только тихонько вздыхал в углу дроид.
— С принципами часто так получается, верно? — наконец промолвил старик. — Они такие скользкие. Их так трудно придерживаться.
Шада все-таки повернулась к нему, придумывая подходящее случаю оскорбление, но на ум ничего не шло. Спокойный, беззлобный цинизм Кар'даса оказывался в данном случае в самую пору.
— Все равно конкретно этот принцип не имел реальной ценности, — продолжал дед. — Так уж случилось, что Палпатин не имел ничего общего с разрушением Эмберлена.
Он порылся на полке и достал один из бесчисленных ящичков.
— Вот она, истинная история твоего мира, — Шорш указал на целый стеллаж. — Как только я узнал, что ты сопровождаешь Тэлона, то сделал некоторую выборку. Хочешь посмотреть?
Шада машинально шагнула к нему… остановилась, замешкавшись.
— Как это — истинная? — спросила она. — Истинная для кого? Мы оба знаем, что историю пишут победители.
— А еще — сторонние наблюдатели, — высохшая коричневая ладонь старика по-прежнему лежала поверх прозрачного контейнера, в гнездах которого прятались кристаллы инфочипов. — Каамаси, алдераанцы, джедаи. Народы, которые не участвовали в том, что случилось, и которые ничего от случившегося не имели. Ты и их всех обвинишь во лжи?
Шада сглотнула слезы; ей было страшно и одиноко.
— И что говорят эти твои незаинтересованные народы? — спросила она.
Кар'дас медленно убрал руку с ящичка.
— Они говорят, что за три года до гибели планеты, — негромко произнес старик, — правители Эмберлена впали в безумство завоеваний. Что за два с половиной стандартных года они уничтожили, захватили или ограбили все планеты в округе.
— Нет, — услышала Шада свой собственный придушенный шепот. — Нет. Это неправда… Мы не делали… мы не могли… ничего подобного сделать.
— Кто же скажет правду обычным жителям? — спросил Кар'дас. — Но, полагаю, при желании можно было прочесть между строк — если кому-то действительно захотелось бы узнать, чем же заняты их вожди. Но народу дали триумф, гордость и славу. И долю добычи. Кого волновала истина?
И вновь захотелось спрятаться. Я не виновата, запротестовала Шада, Меня там не было. Я ничего не делала…
Но это было ложью, и мистрил это знала. Нет, она не встречала приветственными криками победное шествие Эмберлена и не смотрела в будущее, ожидая новой добычи. Но посвятив свою жизнь Страже тени, стала невольной соучастницей лжи.
А все из-за того, что захотелось перемен…
— Не принимай все так близко к сердцу, — вторгся в мысли мягкий, добрый голос старого человека. — Ты же не знала. И желание перемен сидит во всех нас.
Мистрил ожгла его взглядом.
— Не лезь в мои мысли! — выкрикнула она. — Они тебя не касаются!
Шорш наклонил голову.
— Прошу прощения, — сказал он. — Я не собирался вторгаться. Но когда рядом кричат, очень сложно ничего не услышать.
— А ты заткни уши, — зло посоветовала Шада, перевела дух. — Так что же произошло? Как нас остановили?
— Ваши жертвы, тогдашние и потенциальные, были слишком слабы, чтобы дать вам отпор, — невозмутимо ответил старик. — Поэтому они в складчину наняли армию. А наемники были… чрезмерно тщательны. Перестарались.
Перестарались… И вновь Шада отыскивала ядовитый ответ, и вновь ей нечего было сказать.
— И все в секторе возрадовались, — пробормотала она. — Неделю, наверное, гуляли.
— Да, — негромко подтвердил Кар'дас. — Но потому что остановили военную машину, уничтожающую их. А не потому, что пострадали невинные люди.
— Разумеется, кого же заботят невинные? Им пока еще не присвоили высшего приоритета, не так ли? — мистрил качнулась с пятки на носок. — Мы же не обожаемые вами всеми каамаси, такие чистенькие и все из себя благородные. А в твоей драгоценной истинной истории говорится, чья это была армия? И кто дал им деньги?
Морщинистое лицо почти незаметно — но изменилось.
— Почему ты хочешь это знать?
Шада пожала плечами, только сейчас обнаружив, как они затекли.
— Мой народ так и не узнал, кто сотворил с ними такое.
— И если я дам тебе эту информацию, что ты с ней будешь делать? — спросил Кар'дас. — Обратишь гнев стражниц тени спустя столько лет? Раздразнишь их жажду мести? Заставишь страдать других невинных?
Слова его превратились в кинжал, с размаху загнанный прямо в сердце.
— Я не знаю, что они сделают с информацией, — в носу незнакомо защипало, а глаза заволокло туманом. — Знаю только, что она — единственное, из-за чего мне позволят…
— Ты же не хочешь к ним возвращаться, Шада, — сказал старик. — Они жили во лжи, знали они или нет. Это не для тебя.
— Я должна, — жалко выдавила из себя мистрил. — Как ты не понимаешь? Я должна работать на нечто большее, чем я сама. Мне всегда это было нужно. Мне нужно чему-то служить… чему-то, во что я верю.
— А Новая Республика? — поинтересовался старик. — Или Тэлон?
— Республике я не нужна, — процедила Шада. — А Каррде…
В горле жгло так, будто она хлебнула кислоты.
— Каррде — контрабандист, точно такой же, как ты. По-твоему, я могу верить в него?
— Ну, не знаю, — задумчиво проговорил Кар'дас, почесывая в затылке. — Вот кем бы я его не назвал, так это контрабандистом. Тэлон значительно переделал организацию после того, как я их бросил.
— Все равно он — преступник, — отрезала Шада. — Он и его подчиненные объявлены вне закона. Я что, слишком много прошу?
— А тебе для того чтобы любить, обязательно нужен официальный ярлык приличного человека из общества? И все-таки Тэлон скорее торговец информацией, а не контрабандист. Разве это не лучше?
— Нет, — Шада мотнула головой, рассыпав косички.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207