Чуть позже в пещеру на берегу набилось огромное количество водяных мышей. Почти у каждой в лапе была или маленькая скрипочка, или барабан. Песенка с друзьями сидела у костра и поглощала приготовленный водяными мышами праздничный ужин: студень, креветки, репу, морковку, грибы и какие-то другие блюда, непонятно из чего сделанные, но очень вкусные. Бурбл поднял свой бокал:
— Да, давайте выпьем за здоровье самой лучшей певицы и умелого торговца, за храброго меченошу и за вечно голодного солдата отряда землероек. Удачи им, куда бы они ни направлялись!
И все водяные мыши подняли бокалы и закричали:
— Верно! Верно!
Дипплер облизнул краешек миски и спросил:
— А больше студня не осталось? Незачем добру пропадать!
Моккан лежал на корме и отдавал приказы:
— Веслами, веслами работайте! Шевелитесь! Фенно, дружок, выводи лодку на середину реки, подальше от берегов.
Землеройка подавила вздох и, направляя лодку, куда ей было приказано, сказала:
— Эта гонка меня вконец вымотала. Глаза прямо слипаются, сэр.
Моккан с непроницаемым видом опробовал на лапе остроту своего страшного топора и посоветовал:
— Ты лучше разлепи свои глаза, а то я им помогу закрыться навсегда!
А лодка все плыла и плыла в ночной тишине.
ГЛАВА 17
По спальне королевы Сильф скользила белая мерцающая фигура с черными провалами на месте глаз и окровавленным ртом. Она двигалась медленно, обходя спальню по кругу. Голос ее, казалось, доносился откуда-то издалека, словно говорил бесплотный дух из другого мира.
— Сиииильф! Я вижу тебя, я слышу тебя, я не дам тебе покоя, пока ты жива! Умри, Сиииильф!
Из-за занавесок паланкина раздался дрожащий от ужаса голос Сильф:
— Убирайся! Оставь меня в покое, Белый Дух! Стража! Стража!
Как только раздался скрип и дверь начала открываться, таинственная фигура исчезла. Водяные крысы с факелами в лапах ворвались в и без того уже ярко освещенную комнату. Они послушно обыскали все углы, но, разумеется, никого не обнаружили, а королева бушевала:
— Он был здесь! Белый Дух снова приходил сюда! Где моя дочь, Лантур? Я хочу, чтобы она пришла сию же минуту! Лантур! Лантур!
А наверху, в комнате, расположенной прямо над покоями королевы, Лантур прятала белую простыню, обильно намазанную фосфором, чтобы та светилась в темноте. На этой простыне углем были нарисованы глаза и красной краской — рот. Аккуратно сложив этот костюм, Лантур спрятала его в угол шкафа, прямо под доски. Но прежде, чем положить доски на место, она испустила протяжный стон, который, как ей было известно, раздастся в комнате внизу — ведь шкафы соединялись потайным ходом.
— Ууууууууууоооооооуууууууу!
Осторожно прикрыв шкаф, Лантур с удовольствием прислушалась к суматохе, поднятой ее матерью, и которая отлично была слышна из ее комнаты.
— Вот, опять, опять! Говорю же вам, дураки, Белый Дух был здесь, прямо в этой комнате! Что вы стоите? Ищите его! Ищите! Где Лантур? Она должна быть здесь!
Через минуту Лантур уже медленно входила в комнату матери. Она отослала стражников, которые были только рады убраться с глаз подальше. Как они знали по опыту, к Сильф лучше не попадаться, когда она в таком настроении.
— Что случилось, мама? Опять дурной сон?
— Не говори со мной таким тоном! Какие могут быть сны, если я глаз не сомкнула! Белый Дух снова был здесь, прямо перед тем, как ты пришла.
— Раз ты так говоришь, мама…
— Я — королева, и изволь обращаться ко мне как к своей королеве! Он был здесь, я видела его сквозь занавески! Но ты мне не веришь?
— О королева, если вы говорите, то, значит, так оно и было. Но где он сейчас? Почему никто не может сделать так, чтобы вы не видели Белого Духа?
— Не знаю! И почему же?
— Быть может, королева, он приходит из глубин вашей памяти… Какой-нибудь враг, которого вы сразили много зим назад… Неупокоенный дух приходит отомстить своему убийце…
Лантур едва успела отпрыгнуть, когда из-за занавесок паланкина Сильф швырнула в нее кубок. Голос королевы дрожал от ярости:
— Убирайся! Вон! Не смей мне этого говорить! Лисица поклонилась и повернулась к двери. Однако Сильф остановила ее:
— Нет, останься со мной, дочь моя. Я боюсь быть одна. Эта комната такая уродливая… Мне нужно больше света, больше красивых вещей!
Лантур вновь поклонилась и протянула лапу к двери:
— Я останусь, ваше величество. Со мной вы не будете бояться. Подождите немного, я поменяю часовых, которые должны вас охранять. Эти дураки никуда не годятся.
Лантур вышла и отослала стражу. Как только они ушли, лисица приблизилась к дальней стене и тихонько постучала. Тотчас из тени вынырнула крыса и уставилась на Лантур. Лисица кивнула:
— Вилс, ступай в мою комнату и слушай. Как только услышишь, что я захрапела, посылай вниз Белого Духа и начинай стонать. Как только услышишь крики королевы, все убирай обратно.
Крыса Вилс поклонилась хозяйке:
— Я знаю, что делать, моя госпожа.
Лантур снова вошла в комнату королевы и сказала:
— Вы можете отдыхать, королева. Я буду охранять ваш покой.
Гром и Рузвел стояли в тени зубцов на стене и осматривали залитое лунным светом поле, которое простиралось перед аббатством с южной стороны. У обеих белок в лапах были большие луки, и длинные оперенные стрелы чуть ли не вдвое длиннее обыкновенных были наготове. Что-то шевельнулось на опушке леса.
— Идут! Их двое — видишь, за деревом? Гром посмотрел, куда указывал друг:
— Да, теперь вижу. Водяная крыса и Белолис. Видишь маленький огонек? Они несут кусочек зажженной веревки, давай подпустим их поближе и потом выстрелим.
Лисица Вэннана передвигалась очень осторожно, почти прижимаясь к земле и прячась за каждым клочком травы. Рядом полз крыс Дакл, он то и дело дул на тлеющий конец веревки, чтобы не собирался пепел и огонек не потух.
— Да не дуй ты так сильно, — раздраженно шепнула Вэннана, — а то разгорится, и глазом моргнуть не успеешь, как у тебя в лапе окажется один пепел. Подожди, пока доберемся до ворот.
Дакл приподнял голову и оглядел стену:
— Похоже, все тихо. Мы успеем тут все поджечь, прежде чем они….
В эту секунду ему в голову вонзилась стрела. Но Вэннана уже отпрыгнула, перекатилась и спряталась, так что следующая стрела, предназначавшаяся лисице, вонзилась в то место, где она только что стояла. Почти распластавшись по земле, Вэннана зигзагами помчалась прочь от аббатства. Стрелы жужжали над ее головой, как стая разъяренных ос. Одна из них вонзилась ей в лапу, но лисица бежала, не обращая внимания на боль, — она понимала, что, если остановится, все будет кончено. Наконец она добралась до дерева, и тут же Гельтор втащил ее в укрытие — за широкий ствол.
— Придется придумать что-нибудь другое, чтобы поджечь эту дверь.
Вэннана, пытаясь отдышаться, предложила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80