Олдур мягко улыбнулся.
– Она – цветок, который чарует, сам того не сознавая. – Глаза его заглянули глубоко в глаза принцессы. – Хотя в этом цветке довольно стали. Она годна для своей задачи. Будь же благословенна, дитя мое.
В ответ Се'Недра сделала изящный реверанс. Гарион впервые видел, чтобы она кому-нибудь кланялась.
Олдур теперь глядел прямо на него. Краткое, невысказанное взаимопонимание промелькнуло между богом и другим сознанием, делившим с Гарионом его мысли. В этой мимолетной встрече было взаимное уважение и чувство совместной ответственности. И тут Гарион ощутил мощное прикосновение Олдура к своему собственному мозгу и понял, что бог в одно мгновение увидел и понял все его, Гариона, мысли и чувства.
– Здрав будь, Белгарион, – торжественно произнес Олдур.
– Повелитель, – отвечал Гарион и, сам не понимая почему, опустился на одно колено.
– Мы ждали твоего прихода с начала времен. Ты – вместилище всех наших надежд. – Олдур поднял руку. – Благословляю тебя, Белгарион. Да пребудет с тобою мое благоволение.
Гарион весь лучился любовью и благодарностью, рвавшимися из его души в ответ на теплое благословение Олдура.
– Дорогая Полгара, – сказал Олдур тете Пол, – дар твой поистине бесценен. Белгарион наконец пришел, и мир трепещет от его прихода.
Тетя Пол снова поклонилась.
– Давайте отойдем, – сказал Олдур Белгарату и тете Пол. – Вы хорошо начали свое дело, теперь же приспело время дать вам те наставления, которые я обещал, направляя вас на эту Дорогу. То, что прежде было скрыто, ныне сделалось яснее, и мы можем видеть, что лежит перед нами. Давайте заглянем вперед, в день, коего все ожидаем, и подготовимся.
Все трое отошли от огня, и Гариону показалось, что идущее от Олдура свечение окутало теперь и двух его спутников. Что-то отвлекло его на секунду, а когда он обернулся, все трое уже исчезли.
Бэйрек с шумом выпустил воздух.
– Белар! Ну и зрелище!
– Честь, оказанная нам, поистине непомерна, – сказал Мендореллен.
Они стояли, уставясь друг на друга и переживая только что увиденное чудо. Се'Недра первая нарушила оцепенение.
– Ладно, – объявила она не допускающим возражений тоном. – Хватит стоять, разинув рты. Отойдите от огня.
– Что ты собираешься делать? – спросил Гарион.
– Леди Полгара будет занята, – величественно сообщила девчушка, – значит, завтрак буду готовить я. – Она деловито засновала у огня.
Грудинка подгорела лишь самую малость, а вот попытки Се'Недры зажарить кусочки хлеба на открытом огне окончились плачевно. Каша состояла из комков, плотных, как комья земли на сожженном засухой поле. Гарион и все остальные, однако, съели все предложенное ею, воздерживаясь от замечаний и предусмотрительно избегая взглядов, которые она бросала на них, словно говоря: «Ну-ка попробуйте скажите что-нибудь!»
– Интересно было бы узнать, надолго ли они удалились, – сказал Силк после завтрака.
– Полагаю, у богов свой счет времени, – мудро отвечал Бэйрек, поглаживая бороду. – Не думаю, чтобы они вернулись раньше вечера.
– Пора мне взглянуть на лошадей, – решил Хеттар. – Некоторые из них набрались по дороге репьев, да и копыта не мешало бы осмотреть от греха подальше.
– Я тебе помогу, – предложил Дерник, вставая. Хеттар кивнул, и они вместе пошли к лошадям.
– А ведь у меня на мече несколько зазубрин, – вспомнил Бэйрек, выуживая из-за пояса точильный камень и кладя тяжелый меч на колени.
Мендореллен ушел в палатку и вернулся с доспехами. Разложив их на земле, он стал придирчиво их изучать, выискивая вмятины или ржавчину.
Силк с надеждой подбросил на ладони кости, вопросительно глядя на Бэйрека.
– Ты опять за старое. Я предпочту не расставаться со своими денежками еще некоторое время, – сказал ему Бэйрек.
– Все это место словно пропитано чем-то до ужаса домашним, – посетовал Силк. Потом вздохнул, убрал кости, достал иголку, нитки и рубаху, которую порвал о кусты в горах.
Се'Недра вернулась к огромному дереву и резвилась в его ветвях, рискуя, на взгляд Гариона, невероятно, когда с кошачьей легкостью скакала с ветки на ветку. Понаблюдав за ней некоторое время, он впал в какое-то мечтательное состояние. Он вспомнил утреннюю встречу. Он уже встречал богов Иссу и Мару, но Олдур был какой-то особенный. Столь очевидная близость Белгарата и тети Пол с этим богом, который всегда держался от людей на расстоянии, о многом говорила Гариону. В Сендарии, где Гарион воспитывался, религиозный культ не подразумевал выбор одного из богов. Добрые сендары молились бесстрастно и чтили всех богов – даже Торака. Гарион, однако, чувствовал особое влечение к Олдуру. Ему надо было серьезно подумать, чтобы разобраться в своих религиозных воззрениях.
С дерева ему на голову упал сучок. Он раздраженно поднял глаза.
Ехидно улыбающаяся Се'Недра сидела прямо над ним.
– Мальчик, – сказала она самым своим аристократическим и оскорбительным тоном. – Миски стынут. Если жир затвердеет, тебе трудно будет его смыть
– Я тебе не судомойка, – сказал он.
– Вымой миски, Гарион, – приказала она, покусывая кончик локона.
– Сама вымой.
Она посмотрела на него пристально, яростно кусая ни в чем не повинный локон.
– Чего ты волосы жуешь? – спросил он раздраженно.
– Ты о чем? – осведомилась она, вынимая изо рта прядь.
– Всякий раз, как я на тебя гляжу, у тебя волосы во рту.
– Ничего подобного, – возмутилась она. – Будешь миски мыть?
– Не буду. – Он сощурился. Её короткая туника совершенно неподобающим образом открывала ноги. – Почему бы тебе не одеться? – спросил он. – Не всем из нас нравится, что ты бегаешь полуголая.
Ссора сразу разгорелась вовсю.
Наконец Гарион отчаялся сказать последнее слово и, раздосадованный, отправился прочь.
– Гарион! – завопила она вслед. – Ты не посмеешь уйти и бросить меня с грязными мисками!
Он шел, не оборачиваясь.
Почувствовав знакомое прикосновение к локтю, он рассеянно потрепал жеребенка по ушам. Малыш задрожал от радости и снова с нежностью потерся о его руку. Потом, не в силах больше сдерживаться, галопом поскакал на луг, распугивая мирно пасущихся кроликов. Гарион против воли улыбнулся. В такое прекрасное утро не стоит расстраиваться из-за ссоры с принцессой.
Он ощущал что-то особенное во всей атмосфере Долины. Пусть внешний мир окутала хмарью приближающаяся зима, пусть там бушуют бури и подстерегают опасности, над этим местом как бы простерлась рука Олдура, наполняя его спокойствием, теплотой и некой вечной волшебной ясностью. Гарион в этот переломный момент жизни нуждался в спокойствии и тепле. Ему многое предстояло обдумать, а для этого требовалось хоть на короткое время отвлечься от бурь и опасностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73