Конечно, в мирное время работорговцы довольно свободно могут разгуливать по окрестностям, но как только начнется битва, маллорейцы как пить дать задержат нас. Я хочу сказать, что ежели мы не поторопимся, то ваш дагаш очутится в Рэк-Хагге не раньше следующего лета.
Ургит совсем растерялся.
— Об этом я не подумал, — признался он. — Полагаю, тебе и твоим людям надо отплыть немедленно. Я тотчас же пошлю весточку Агахаку о том, что планы наши переменились.
Двери распахнулись, и на пороге появился Оскатат в сопровождении того самого генерала, что накануне так грубо потребовал королевской подписи на документе.
— О, генерал Крадак, — с напускным дружелюбием приветствовал его Ургит, — вы-то нам и необходимы. Вам уже донесли о том, что творится на юге?
Генерал коротко кивнул.
— Ситуация не из лучших. Рэк-Горут и Рэк-Хтака в величайшей опасности. Что посоветуете, генерал?
— А что тут можно посоветовать? — ответил Крадак. — Нам придется смириться с потерей Горута и Хтаки и сосредоточить усилия на том, чтобы отстоять Ургу, Моркт и Арагу.
— Генерал, но ведь в таком случае под моим контролем останется всего лишь три из девяти военных зон Хтол-Мургоса. Закет всякий раз нагло отгрызает от моего королевства по кусочку.
Генерал передернул плечами.
— Нам все равно не достичь Рэк-Хтаки прежде маллорейцев. Город неизбежно будет взят. Мы ничего не сможем поделать.
— А что, если укрепить тамошний гарнизон? Разве это ничего не переменит?
— Разумеется, это было бы мудро, но, увы, невозможно.
— Так ли уж невозможно? — Ургит бросил взгляд на Гариона. — А если переправить туда войска по морю?
— По морю? На кораблях? — Генерал растерянно моргнул, но лицо его тотчас же окаменело. — Это абсурд.
— Так уж и абсурд?
— В Хтол-Мургосе так никогда не делали.
— По-моему, в Хтол-Мургосе многого чего пока что не делали. У вас есть какие-нибудь разумные возражения против этого плана?
— Корабли имеют свойство тонуть, ваше величество, — едко ответил Крадак, обращаясь к королю, словно к малому дитяти. — Воины знают об этом и наотрез откажутся пуститься в плавание.
Оскатат выступил вперед.
— Они согласятся, если вы распнете первый десяток отказавшихся на крестах прямо на палубе. Это послужит хорошим уроком для остальных.
В глазах Крадака сверкнула неприкрытая и жгучая ненависть.
— Что смыслит этот придворный вельможа в военных маневрах? — Генерал, издевательски ухмыляясь, взглянул на Ургита. — Сидите спокойно на своем троне и крепко держитесь за него, Ургит, — резко заявил он. — Забавляйтесь с короной и скипетром сколько влезет и воображайте, будто вы и вправду король. Но не суйте нос в военные дела.
Ургит побледнел и судорожно стиснул подлокотники.
— Не прикажете ли послать за палачом, ваше величество? — ледяным голосом поинтересовался Оскатат. — Похоже, генерал Крадак перестал быть нам полезен.
Крадак уставился на сенешаля, не веря своим глазам и ушам.
— Вы не посмеете! — прошептал он хрипло.
— Теперь ваша жизнь всецело отдана на милость его величества, Крадак. Одно его слово — и ваша голова покатится с плеч.
— Я верховный главнокомандующий армией Хтол-Мургоса. — Крадак судорожно уцепился за золотую цепь, висевшую на его груди, словно утопающий за соломинку. — Меня назначил на эту должность сам Таур-Ургас. Ты не имеешь надо мною никакой власти, Оскатат!
Ургит выпрямился в кресле, и румянец стал медленно заливать его щеки.
— Да неужто? — устрашающе тихо спросил он. — Ну что ж, тогда, стало быть, настало время кое-что раз и навсегда прояснить. — Он снял с головы корону и высоко поднял ее. — Ты узнаешь эту вещицу, Крадак?
Лицо генерала сделалось каменным.
— Отвечай!
— Это королевский венец Хтол-Мургоса, — нехотя ответил Крадак.
— А тот, кто носит его, пользуется в стране абсолютной властью, не так ли?
— Таур-Ургас был абсолютным властелином.
— Таур-Ургас мертв. И теперь я сижу на троне, а ты станешь подчиняться мне точно так же, как повиновался моему отцу. Ты хорошо меня понял?
— Вы — не Таур-Ургас.
— Это печальная очевидность, генерал Крадак, — Холодно ответил Ургит. — Я — твой король, и я из рода Урга. А когда я волнуюсь, как, например, сейчас, то чувствую, что меня мало-помалу обуревает наследственное безумие королевского дома. И если ты не сделаешь все в точности так, как я тебе приказываю, то еще до захода солнца станешь ровно на голову короче! А теперь иди и отдай приказ войскам сесть на корабли.
— А что, если я откажусь?
Лицо Ургита на мгновение утратило уверенность. Он молящими глазами взглянул на Гариона.
— Убей его, — произнес Гарион тем ровным бесстрастным голосом, который, как он уже успел понять, безошибочно действует в подобных ситуациях.
Ургит вновь приосанился, и рука его решительно потянулась к шелковому шнуру звонка. Где-то за пределами зала прозвучал удар гонга. Два рослых стражника тотчас же явились на зов.
— Ну, Крадак? — спросил Ургит. — Так что ты решил? Корабли или плаха? Говори, приятель. У меня нет времени.
Лицо Крадака сделалось совсем серым.
— Корабли, ваше величество, — дрожащим голосом ответил он.
— Вот и прекрасно. Я искренне счастлив, что нам удалось столь легко достичь полного взаимопонимания, не прибегая к грубостям. — Ургит обернулся к стражникам и произнес:
— Генерал Крадак сейчас направляется прямо в казармы Третьей когорты. Вы будете его сопровождать. Придя на место, он отдаст приказ солдатам немедленно следовать в гавань, чтобы тотчас же отплыть на помощь гарнизону Рэк-Хтаки. — Скосив глаза на Крадака, он невозмутимо продолжал:
— Ну а если он что-то перепутает и отдаст вверенным ему войскам какой-либо иной приказ, вы немедленно отрубите ему голову и в ведерочке принесете ее мне.
— Как прикажет ваше величество, — хором ответили мурги, одновременно ударяя себя в грудь так, что зазвенели их стальные кольчуги.
Дрожащий и совершенно сломленный Крадак отвернулся и вышел в сопровождении двух мрачных стражников.
Ургит же сохранял на своем лице величественное и властное выражение ровно до тех самых пор, покуда не закрылись двери, потом, словно малое дитя, всплеснул руками и затопал ногами, заливаясь хохотом от восторга.
— О боги! Как же это было здорово! Я всю жизнь мечтал об этой минуте!
Тамазина тяжело поднялась со своего кресла, хромая, подошла к сыну и, ни слова не говоря, обняла его.
— Нежничаешь, матушка? — спросил он тихонько. Улыбка все еще озаряла его лицо с острыми чертами. — Ведь это совершенно не в обычаях мургов! — Но тотчас же рассмеялся и стиснул мать в объятиях.
— Возможно, есть еще надежда, — заметила королева, глядя на Оскатата.
Губы мурга медленно растянулись в улыбке.
— Начало многообещающее, госпожа, — согласился он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Ургит совсем растерялся.
— Об этом я не подумал, — признался он. — Полагаю, тебе и твоим людям надо отплыть немедленно. Я тотчас же пошлю весточку Агахаку о том, что планы наши переменились.
Двери распахнулись, и на пороге появился Оскатат в сопровождении того самого генерала, что накануне так грубо потребовал королевской подписи на документе.
— О, генерал Крадак, — с напускным дружелюбием приветствовал его Ургит, — вы-то нам и необходимы. Вам уже донесли о том, что творится на юге?
Генерал коротко кивнул.
— Ситуация не из лучших. Рэк-Горут и Рэк-Хтака в величайшей опасности. Что посоветуете, генерал?
— А что тут можно посоветовать? — ответил Крадак. — Нам придется смириться с потерей Горута и Хтаки и сосредоточить усилия на том, чтобы отстоять Ургу, Моркт и Арагу.
— Генерал, но ведь в таком случае под моим контролем останется всего лишь три из девяти военных зон Хтол-Мургоса. Закет всякий раз нагло отгрызает от моего королевства по кусочку.
Генерал передернул плечами.
— Нам все равно не достичь Рэк-Хтаки прежде маллорейцев. Город неизбежно будет взят. Мы ничего не сможем поделать.
— А что, если укрепить тамошний гарнизон? Разве это ничего не переменит?
— Разумеется, это было бы мудро, но, увы, невозможно.
— Так ли уж невозможно? — Ургит бросил взгляд на Гариона. — А если переправить туда войска по морю?
— По морю? На кораблях? — Генерал растерянно моргнул, но лицо его тотчас же окаменело. — Это абсурд.
— Так уж и абсурд?
— В Хтол-Мургосе так никогда не делали.
— По-моему, в Хтол-Мургосе многого чего пока что не делали. У вас есть какие-нибудь разумные возражения против этого плана?
— Корабли имеют свойство тонуть, ваше величество, — едко ответил Крадак, обращаясь к королю, словно к малому дитяти. — Воины знают об этом и наотрез откажутся пуститься в плавание.
Оскатат выступил вперед.
— Они согласятся, если вы распнете первый десяток отказавшихся на крестах прямо на палубе. Это послужит хорошим уроком для остальных.
В глазах Крадака сверкнула неприкрытая и жгучая ненависть.
— Что смыслит этот придворный вельможа в военных маневрах? — Генерал, издевательски ухмыляясь, взглянул на Ургита. — Сидите спокойно на своем троне и крепко держитесь за него, Ургит, — резко заявил он. — Забавляйтесь с короной и скипетром сколько влезет и воображайте, будто вы и вправду король. Но не суйте нос в военные дела.
Ургит побледнел и судорожно стиснул подлокотники.
— Не прикажете ли послать за палачом, ваше величество? — ледяным голосом поинтересовался Оскатат. — Похоже, генерал Крадак перестал быть нам полезен.
Крадак уставился на сенешаля, не веря своим глазам и ушам.
— Вы не посмеете! — прошептал он хрипло.
— Теперь ваша жизнь всецело отдана на милость его величества, Крадак. Одно его слово — и ваша голова покатится с плеч.
— Я верховный главнокомандующий армией Хтол-Мургоса. — Крадак судорожно уцепился за золотую цепь, висевшую на его груди, словно утопающий за соломинку. — Меня назначил на эту должность сам Таур-Ургас. Ты не имеешь надо мною никакой власти, Оскатат!
Ургит выпрямился в кресле, и румянец стал медленно заливать его щеки.
— Да неужто? — устрашающе тихо спросил он. — Ну что ж, тогда, стало быть, настало время кое-что раз и навсегда прояснить. — Он снял с головы корону и высоко поднял ее. — Ты узнаешь эту вещицу, Крадак?
Лицо генерала сделалось каменным.
— Отвечай!
— Это королевский венец Хтол-Мургоса, — нехотя ответил Крадак.
— А тот, кто носит его, пользуется в стране абсолютной властью, не так ли?
— Таур-Ургас был абсолютным властелином.
— Таур-Ургас мертв. И теперь я сижу на троне, а ты станешь подчиняться мне точно так же, как повиновался моему отцу. Ты хорошо меня понял?
— Вы — не Таур-Ургас.
— Это печальная очевидность, генерал Крадак, — Холодно ответил Ургит. — Я — твой король, и я из рода Урга. А когда я волнуюсь, как, например, сейчас, то чувствую, что меня мало-помалу обуревает наследственное безумие королевского дома. И если ты не сделаешь все в точности так, как я тебе приказываю, то еще до захода солнца станешь ровно на голову короче! А теперь иди и отдай приказ войскам сесть на корабли.
— А что, если я откажусь?
Лицо Ургита на мгновение утратило уверенность. Он молящими глазами взглянул на Гариона.
— Убей его, — произнес Гарион тем ровным бесстрастным голосом, который, как он уже успел понять, безошибочно действует в подобных ситуациях.
Ургит вновь приосанился, и рука его решительно потянулась к шелковому шнуру звонка. Где-то за пределами зала прозвучал удар гонга. Два рослых стражника тотчас же явились на зов.
— Ну, Крадак? — спросил Ургит. — Так что ты решил? Корабли или плаха? Говори, приятель. У меня нет времени.
Лицо Крадака сделалось совсем серым.
— Корабли, ваше величество, — дрожащим голосом ответил он.
— Вот и прекрасно. Я искренне счастлив, что нам удалось столь легко достичь полного взаимопонимания, не прибегая к грубостям. — Ургит обернулся к стражникам и произнес:
— Генерал Крадак сейчас направляется прямо в казармы Третьей когорты. Вы будете его сопровождать. Придя на место, он отдаст приказ солдатам немедленно следовать в гавань, чтобы тотчас же отплыть на помощь гарнизону Рэк-Хтаки. — Скосив глаза на Крадака, он невозмутимо продолжал:
— Ну а если он что-то перепутает и отдаст вверенным ему войскам какой-либо иной приказ, вы немедленно отрубите ему голову и в ведерочке принесете ее мне.
— Как прикажет ваше величество, — хором ответили мурги, одновременно ударяя себя в грудь так, что зазвенели их стальные кольчуги.
Дрожащий и совершенно сломленный Крадак отвернулся и вышел в сопровождении двух мрачных стражников.
Ургит же сохранял на своем лице величественное и властное выражение ровно до тех самых пор, покуда не закрылись двери, потом, словно малое дитя, всплеснул руками и затопал ногами, заливаясь хохотом от восторга.
— О боги! Как же это было здорово! Я всю жизнь мечтал об этой минуте!
Тамазина тяжело поднялась со своего кресла, хромая, подошла к сыну и, ни слова не говоря, обняла его.
— Нежничаешь, матушка? — спросил он тихонько. Улыбка все еще озаряла его лицо с острыми чертами. — Ведь это совершенно не в обычаях мургов! — Но тотчас же рассмеялся и стиснул мать в объятиях.
— Возможно, есть еще надежда, — заметила королева, глядя на Оскатата.
Губы мурга медленно растянулись в улыбке.
— Начало многообещающее, госпожа, — согласился он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115