— Ладно, если получится, постараюсь. А шторм завтра кончится. Ветер повернёт.
— А что, обещали?
— Обещали. Ночью ещё все восемь баллов будет, а к утру начнёт стихать. А что он такое пани сделал? Как отсюда до Австралии?
— Указал мне дорожку к Франеку.
И опять Вальдемар посмотрел на меня долгим взглядом.
— Если честно, зачем вам понадобился этот Франек?
Усевшись на ящик, я закурила, отыскала замену пепельнице и решила все секреты не раскрывать.
— Ведь пан видел там моего мужа, правда? Вы его узнали, только мне не хотели говорить. Значит, он там был. Нет, он не убивал, характер у него неподходящий, трусоват был покойник, вечная ему память, но видел, так сказать, все представление, а что было потом — не знаю, потом мы сразу разошлись. И очень хорошо сделали. А тот янтарь с золотой мухой объявился в Варшаве. Знаю одного человека, который видел муху собственными глазами. И не только муху, рыбку тоже. И третий, с дымкой перламутровой. То есть добычу убитой девушки. Я сначала попыталась было что-то узнать, да потом отвлеклась, личные неприятности, то да се, и вот теперь опять хочу вернуться к тем старым делам. Зацепкой для меня стал Франек, все о нем говорили, но предпочтительнее было бы отловить того, который показывал украденный янтарь. Хочу поинтересоваться, откуда он у него.
— И доинтересуетесь до того, что вас тоже пристукнут.
— Пустяки, дуракам везёт. А мы с вами, если помните, давно пришли к выводу: это может быть уже десятый владелец, сокровища запросто прошли через множество рук, об убийстве человек ничего не знает, что-нибудь авось расскажет.
— Значит, так, — решительно произнёс Вальдемар, на которого произвела впечатление моя чистосердечная исповедь. — Вы правы, я и в самом деле признал тогда вашего мужа, но не говорил, потому что сначала не был на сто процентов уверен, в темноте легко ошибиться, а потом подумал — пани с ним заодно, чего же мне откровенничать, коли вы и без меня знаете. Ваш муж тогда на машине уехал. И все было так, как вы догадались. Я видел только конец представления, когда все его участники, так сказать, уже расходились. Очень возможно, муж ваш видел все. И знал больше всех.
Я курила и думала. Наверняка знал, теперь в этом нет сомнения. Мне словечка не пикнул, ведь мы уже были на ножах, зато сразу же после развода женился снова. Той жене мог что-то и сказать. Может, имеет смысл поговорить с Аней, моей подругой, которая известила меня о смерти бывшего. Вдруг и в самом деле Пупсик умер при довольно подозрительных обстоятельствах? Тогда Аня вроде бы на что-то намекала. И может, она знала новую жену Пупсика?
— Что же касается Франека, — вернулась я к прерванному разговору, — он жив и, сдаётся мне, ворочает большими делами. Старается особо не высовываться, а если с кем и общается, то не со здешними. А вы что думаете о нем?
Вальдемар честно сосредоточился, прежде чем ответить.
— Трудно сказать, я плохо его помню, прошло столько лет. Если бы встретил — не узнал.
— Но ведь что-то думаете? — не отступала я.
— Из того, что вспоминаю, и учитывая слухи… Думаю, он мог иметь с этим дело. Если кто-то и имел, так только он. И похоже, после этого сбежал, так ведь?
— Если тоже не убит и исчез — значит, сбежал. Вы правы, без причины не бегут. Может, боялся расспросов, не хотел связываться с милицией…
— Значит, понимал, что милиция займётся расследованием?
— Вот я и говорю. Интересно, что об этом знает Валтасар, ведь они до сих пор вместе работают. Я уже поняла — тогда Франек смылся, а его место занял Валтасар. Вот только не знаю, кто у кого в подчинении, ну да это без разницы. И смотрите, как они все вдруг онемели: столько народу знало об убийстве, и все молчат. Тысячу лет молчит Франек, тысячу лет молчит Валтасар, тысячу лет молчит мой муж… Впрочем, это-то неудивительно, но при жизни мог же сказать! А идиот Терличак только сейчас заговорил, да и то несёт какую-то чушь.
— А пани считает, что Валтасар тоже?..
— Вот кому я бы ни на грош не поверила. Надо было видеть, как он смотрел на янтарь тогда, на пляже. Уверена — он в этот янтарь вцепился, как репей в собачий хвост. Вот вы помогли тем убитым донести янтарь до дома. Не заметили там случайно где-нибудь Валтасара?
— Людей много крутилось; может, Валтасар и был.
— Наверняка!
Я злилась на себя за то, что не воспользовалась случаем, предоставленным мне судьбой много лет назад. Ведь была же здесь, когда совершилось преступление! По горячим следам многое можно было сделать. Да хотя бы прижать покрепче Пупсика, раскололся бы, как пить дать. Или вот ещё упущенная возможность. Мой Драгоценный отправился в милицию, когда обнаружили трупы. Надо было упереться всеми четырьмя лапами и ни на шаг от него! И вот ещё Флориан… Решили, что сам утонул, чтобы не портить себе статистику.
Ну ладно, прошлого не вернёшь, придётся навёрстывать теперь. Плевать на Франека, займусь доступным мне Орешником, ведь это в его руках побывал янтарь с золотой мухой. Силой выдеру у него — откуда, устрою очную ставку с Адамчиком, переговорю с Аней, разыщу вторую жену сладкого пёсика.
Я чуть было не ринулась в Варшаву тотчас, так воспылала желанием заняться расследованием. Удержал меня только ветер.

* * *
Проснулась в шесть утра и сразу почувствовала — в атмосфере что-то изменилось. Какое-то время прислушивалась. Нет, я не ошиблась, северный ветер стих. Когда дул сильный северный ветер, на чердаке со стороны моря раздавались такие завывания, куда там стае волков, а сейчас волков не слышно. Значит, или совсем нет ветра, или он сменил направление. Встав, выглянула в окно. Солнце уже взошло, все отлично видно.
По листве деревьев не определишь, есть ли ветер, поскольку листвы уже не было. С надеждой уставилась на тряпку, висевшую на заборе. Тряпка не шелохнулась. Не выдержав, на цыпочках прокралась в комнату Мешека, лишь оттуда в окно виден флюгер на высоком шесте. Мешко спал как убитый, имел право, в школу ему только к восьми.
Отогнув занавеску, я впилась взглядом во флюгер. Развернулся, да ещё как! Если ветер и дул, то только юго-восточный, после такого шторма просто идеальное направление! Для янтаря, разумеется.
Чтобы окончательно увериться, пошла в ванную, открыла окно и высунула голову. Моря не слышно. Езус-Мария, стихло в таком темпе?!
Снизу донёсся шум — наверняка Вальдемар отправляется на промысел. Вряд ли на залив, он ещё не успокоился, а при южном ветре успокоится ещё не скоро. Значит, к морю. Будет ставить сети на рыбу или идёт за тем же, что и я?
Возможная конкуренция так меня подхлестнула, что я была готова к выходу через десять минут и лишь внизу затормозила, раздумывая: мчаться напрямик через лес или доехать до баржи?
Затонувшая у берега баржа видна была лишь в безветренную погоду, при полном отсутствии волн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87