— Это правда, — отчаянно крикнул Саттон. — Я спросил у нее, кто за этим стоит, но она мне ничего не сказала.
Эванс взглянул на Брейди.
— Ну как, ты доволен?
Тот кивнул, и Эванс поставил Саттона на ноги и на миг притянул его вплотную к себе .
— Смотри, не попадайся мне больше, парень, не то к Рождеству от тебя тут и следа не останется.
Он отпихнул от себя Саттона, и цыган, точно угорь проскользнув под рукой у Брейди, исчез за дверью. Эванс убавил пламя и достал из кармана куртки две сигареты.
— Тебе это о чем-нибудь говорит?
Брейди покачал головой.
— Та знаешь что-нибудь о его жене?
— Держит пивнушку подальше, на берегу, — сказал Эванс. — Под вывеской «Двадцать одно». Игра там ведется по крупному, уж ты мне поверь. Она в этом крутится с четырнадцати лет.
Брейди закурил, по-прежнему стоя у двери, нахмурившись. Через некоторое время Эванс спросил:
— Ну и как, теперь что-нибудь приходит тебе в голову, сынок?
— Масса всяких вещей, — ответил Брейди. — Взять для начала то, что кто-то спит и видит, чтобы я окочурился раньше времени. Мне бы хотелось знать, почему. Если бы я мог это выяснить, думаю, я получил бы ответ на множество других вопросов, в том числе и на тот, кто убил Мари Дюкло.
— И что же ты собираешься предпринять? — спросил Эванс, уже догадываясь.
Брейди повернулся к нему и усмехнулся.
— У тебя нос, как у ищейки.
Он подошел к штабелю кирпичей, сложенному в углу, и, сунув туда руку, вытащил моток хорошей, крепкой веревки.
— Здесь сорок футов, — сказал он. — И еще шестифутовая обвязка, которая крепится с помощью пружинных колец. Я прячу их здесь уже неделю; и есть еще пара кусачек для проволоки, спрятанных у меня в тюфяке. Это все, что мне нужно.
— Все, что тебе нужно — для чего? — спросил Эванс, нахмурившись.
— Я намерен рвануть отсюда, — ответил Брейди. — Теперь у меня есть зацепка — Вильма Саттон. Я выясню, кто подослал ее, даже если мне придется выбивать из нее это силой.
— Ты спятил, — сказал Эванс. — Это невозможно.
— Все возможно, если действовать с умом, — возразил Брейди. — Пойдем наверх, я покажу тебе.
Они вышли на помост, поднялись по лесам и присели на корточки в углу за металлическими стропилами.
— Ты был прав, когда сказал, что выйти из камеры еще ничего не дает, — сказал Брейди. — Совершенно немыслимо пробраться через все эти ворота и посты. Так что я решил отбросить все это.
— Но как, черт побери, ты собираешься это сделать? — спросил Эванс.
Брейди кивнул в сторону стеклянного купола центрального здания.
— Ты никогда не замечал надзирателя, который крутит ручку у входа в наш блок из центрального вестибюля? Система проводов тянется прямо наверх, в купол, и там соединяется с люком для вентиляции. Через него-то я и уйду.
— Ты и правда сошел с ума! — сказал Эванс. — Высота этой башни больше 150 футов.
— И все-таки это возможно, — ответил Брейди. — Я прорежу дыру в металлической сетке, которая отгораживает лестничную площадку. Оттуда я доберусь до металлических перекрытий, которые поддерживают свод. Они уходят под самый купол.
— Туда никому не подняться, — возразил Эванс. — Балки идут почти отвесно. Это невозможно.
— Возможно для человека, имеющего специальную подготовку, — не согласился с ним Брейди. — Не забывай, что я был инженером-строителем. Я работал на строительстве мостов и высотных знаний во всех концах света. Я надену ботинки на каучуковой подошве и обвяжу себя веревкой с пружинными креплениями для страховки.
— Хорошо, предположим, ты выберешься на купол, — сказал Эванс. — И что потом?
— Там есть водосточная труба; она спускается прямо на крышу корпуса «Д». — Брейди кивнул головой в ту сторону. — Я мог бы проползти по крыше до трубы прачечной. Оттуда я по веревке спущусь на железную трубу, которая тянется к наружной стене. Это единственное слабое место в здешней системе укреплений, но, думаю, с этой стороны они не ожидают подвоха. Никому не добраться туда снизу. От земли до трубы футов сорок, не меньше.
— И сорок футов в длину, — добавил Эванс. — Даже если тебе и удастся довраться туда, у тебя все еще останется немало возможностей сломать себе шею.
— И все-таки я попробую, — сказал Брейди упрямо. — Никто не остановит меня.
Эванс вздохнул.
— Когда ты собираешься попытаться?
— Вечером, в воскресенье, — ответил Брейди. — К пяти уже темнеет, а в шесть наши камеры запирают на ночь. С этой минуты останется только один дежурный надзиратель в вестибюле центрального здания; оттуда он наблюдает за всеми блоками.
— Это не так безопасно, как кажется, — предостерег его Эванс. — Он обычно бесшумно шныряет повсюду в мягких войлочных туфлях. Никогда невозможно предугадать, где он окажется в следующую минуту.
— Я все же попытаюсь, — сказал Брейди. — Если повезет, меня могут не хватиться до завтрака. Конечно, мне понадобится еще твоя помощь с ложкой.
Эванс ухмыльнулся.
— Тебе понадобится моя помощь не только для этого. Предположим, ты выберешься за стену в город. Где ты собираешься раздобыть одежду и деньги?
Брейди пожал плечами.
— Залезу в какую-нибудь лавчонку. Попробую. А что мне еще остается?
— У меня есть ключ — я выточил его для себя в механической мастерской, — сказал Эванс. — Я прячу его в камере. Открывает любой из известных человеку дверных замков.
Он усмехнулся.
— Ну, почти что любой. Если тебе удастся отсюда выбраться, перейди через железную дорогу и иди к тому кладбищу — вон оно, видишь? На той стороне ты наткнешься на маленькую запертую лавчонку. Из тех, где торгуют подержанными вещами. Ты найдешь там все необходимое. Если повезет, ты, может, обнаружишь даже что-нибудь в кассе.
— Ты уверен? — спросил Брейди.
Эванс кивнул.
— Помнишь, я говорил тебе, как пытался отсюда выбраться, когда впервые попал сюда? Парень, который сидел со мной в камере, рассказал мне об этой лавчонке. Тогда-то я и сделал ключ. Все было готово, вот только я так и не придумал, как можно отсюда выбраться. Теперь уже слишком поздно.
Брейди повернулся и посмотрел через стену — на рельсы по ту ее сторону и на кладбище за ними. Магазинчик и ключ были последним штрихом. Он был совершенно спокоен, полностью уверен в себе.
И только в полдень, когда свисток возвестил о перерыве на обед, спускаясь вслед за Эвансом по лестнице, Брейди почувствовал, что руки у него немного дрожат — он вырвется отсюда, и ничто его не сможет остановить.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Дождь хлестал по оконному стеклу, когда Брейди выглянул, всматриваясь в темноту. Немного времени спустя он повернулся и натянуто улыбнулся.
— Ну и ночка — прямо как по заказу!
Эванс стоял у двери, прислушиваясь. Он обернулся и кивнул.
— То-то и оно, сынок. Если уж уходить, то сейчас.
Брейди приподнял матрас и вынул оттуда моток веревки;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33