Эта тушка ведь не соображает ничего, так нализалась. Я и не думала, что она может так нализаться. Из-за нее там не остались. Там нас вписывали, а она — «на воздух, на воздух!» В пампасы!
Вика постояла, широко расставив ноги и слегка покачиваясь. Затем, не снимая куртки и сапог, прошла по коридору, остановилась у двери в гостиную и оттуда отчетливо произнесла:
— Ты, Морж, — говно! Там — люди… А ты — говно… А вот там — там люди…
— И взревела, совсем как пьяный грузчик: — ЛЮДИ там, говорю, ЛЮДИ!!!
Аська вдруг замерла, разглядывая что-то за спиной Сигизмунда.
— Ядрена покатуха! — изумилась она. — Эт-то что еще за олени строкопытые?
Сигизмунд обернулся. За его спиной, как две колонны, грозно высились ночные пришельцы. Вавила небрежно поигрывал тяжеленным ключом.
Вика добралась до «светелки» и, задев плечом косяк, ввалилась в комнату. Слышно было, как с размаху упала на тахту. Спеклась, коза.
Аська освободилась от верхней одежды, открыв стриженую почти под ноль оранжевую голову. Гости рассматривали ее: Вамба — с легким отвращением, Вавила — с неприкрытым восторгом.
— Приветик, — непринужденно обратилась к ним Аська. — А мы с Викторией идем, хорошие-хорошие. Ну, думаю, не дойдем до дома. Завернули сюда во двор
— на всякий случай, глядь — а у Моржа свет горит. Я и говорю: давай-ка, Вика, к Моржу оглобли заворачивать, а то он больно обламывался, что мы его покинуть решили. Ну, мы и поднялись. А вы че, мужики, системные?
Аська бесцеремонно потянулась к Вавиле, потрогала свисавший у того на шее металлический — бронзовый, что ли? — предмет на кожаном ремешке.
— Гля, Морж, феня классная… Пацифик!
Только тут Сигизмунд увидел, что на шее у Вавилы действительно болтается пацифик.
Вавила растерялся. Явно не знал, что делать. Был бы это Сегерих или там ихний Ульф-рекилинг — было бы все понятно: пришиб бы ключом, и весь разговор. А с этой блохой как поступать прикажете? Сигизмунд виновато ухмыльнулся Вавиле.
Сказал:
— Это Аська.
Мол, что с Аськи взять!
— Приветик, — повторила Аська с пьяным кокетством.
Вавила въехал мгновенно и тут же взял инициативу в свои руки. Выдернул у Аськи пацифик. Прихватил ее пальцами за подбородок и насмешливо протянул:
— При-и-иветикс!
— Ну ты, мужик, в натуре! — возмутилась Аська и тут же переключилась на Сигизмунда: — Блин, Морж, а они что, по-нашему не волокут?
— Вот именно, — сказал Сигизмунд. — И держи от них руки подальше.
Но тут Аська заметила у Вавилы газовый ключ и возликовала. Показывая на ключ, заверещала:
— Нравится? Правда, классная штука? А Морж рожу воротил, говнился. Вот видишь, Морж, ему нравится. Это только ты у нас такой олигофрен. Ребята, а откуда вы? Морж, откуда они?
Вамба вдруг ухмыльнулся и, скрутив фиги, сымитировал скудный аськин бюст.
— Бади-тиви, — добавил Вамба непонятно.
Вавила заржал и повторил жест Вамбы дважды.
— Сам дурак, — сказала Аська необидчиво и вдруг зевнула. — Все, Морж, отъезжаю. Разморило в тепле.
Сигизмунд довел ее до «светелки» и сгрузил на Вику со словами «разберетесь…»
А сам отправился на кухню — курить, пить кофе, клевать носом и ждать утра, когда можно будет позвонить Федору Никифоровичу. Гости сидели тут же, с удовольствием дегустировали кофе — Лантхильда, видать, им успела нахвалить
— глухо переговаривались гортанными разбойничьими голосами.
Окно постепенно светлело.
* * *
Восемь утра. Можно звонить Никифоровичу. Порадовать старичка. Работает, мол, адская машина. Принимайте товар. Махнул не глядя!
Голова побаливала, как обычно после бессонной ночи. Потянулся к телефону.
Дверь приоткрылась. На пороге воздвигся, почесывая грудь, Вавила. С любопытством посмотрел, а потом, радостно осклабясь, поведал:
— Озо!
— Йа, озо, — отозвался Сигизмунд. — Чума на вас на всех.
Стараясь не обращать внимания на Вавилу, Сигизмунд набрал номер. Под пристальным взглядом холодных голубых глаз слушал гудки в трубке: раз, второй, третий…
Отозвался женский голос. Не туда попал, что ли? На всякий случай все-таки попросил:
— Будьте добры Федора Никифоровича…
— А кто его спрашивает?
— Морж. Фирма «Морена». Ремонт компьютеров. Он вызывал.
Женский голос торжественно, с расстановкой, даже не без удовольствия проговорил:
— Федор Никифорович скончался.
Мгновенно потеряв самообладание, Сигизмунд вскрикнул:
— Как скончался?!
— От инфаркта. Сегодня ночью.
— С кем я говорю?
— Молодой человек. Его больше нет. Компьютер чинить не нужно…
Она положила трубку.
Вот и все. Последний сталинский сокол улетел. В ясное небо. Сигизмунду стало по-настоящему дурно. Только сейчас он понял, как рассчитывал на Аспида, его предусмотрительность и всемогущество. И вот последняя нитка к деду оборвалась. Теперь действительно надеяться больше не на кого.
Вавила все еще топтался вокруг телефона. Шею вытягивал. Сигизмунда вдруг охватила жгучая досада на этого древнего раздолбая. Набрал «08» и приложил трубку к уху Вавилы. Наслаждайся, Вавила!
Вавила с готовностью прильнул к трубке. Судя по его лицу, он ожидал чуда.
И чудо свершилось. Механический голос произнес:
— Днем и ночью вам обед предоставит САМОЦВЕТ! Звоните и заказывайте… — И, после гудка, более буднично: — Восемь часов двадцать ОДНА минута.
Вавила испуганно отпрянул, но тут же взял себя в руки и засмеялся. Сигизмунда стал уже раздражать этот непрерывный смех.
В комнату заглянул Вамба. Вавила повернул к нему сияющую морду и удивительно точно повторил, копируя даже интонацию:
— Восм сасов двасат АДНА минута-а! — И снова засмеялся.
* * *
Угомонились часов в девять утра. Сигизмунд уложил «родовичей» в гостиной. Зашел в «светелку». Опасливо глянул на тахту. Там мертвым сном спали сестрицы. Во сне не шевелились и даже как будто не дышали.
Подаренный меч Сигизмунд положил в гостиной на пианино. Там он меньше всего бросался в глаза. Аспид глядел с фотографии как-то особенно злоехидно. Или показалось?
Перенапряжение дало себя знать. Сигизмунд мгновенно провалился в сон и, казалось, был разбужен тотчас же. Кобель настырно тыкался в него мокрым носом. Требовал понятно чего.
Сигизмунд со стоном сел. Послал проклятье кобелю. Глянул на часы. Уже перевалило за полдень.
На кухне кто-то возился. Оказалось — Вика. Откровенно похмельная, с опухшим лицом и красным носом. Сомнамбулически бродила от плиты к столу, варила кофе.
— И мне, — простонал Сигизмунд, опускаясь на табуретку.
— Привет, Морж. Слушай, что вчера было?
— Вам виднее, что вы вчера вытворяли.
— Нет, а у тебя… я не опозорилась?
— Ты сразу спать завалилась.
Вика замерла посреди кухни с чашкой в руках. Устремила на Сигизмунда тяжелый недоверчивый взор.
— Точно?
— Точно, — лениво ответил Сигизмунд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
Вика постояла, широко расставив ноги и слегка покачиваясь. Затем, не снимая куртки и сапог, прошла по коридору, остановилась у двери в гостиную и оттуда отчетливо произнесла:
— Ты, Морж, — говно! Там — люди… А ты — говно… А вот там — там люди…
— И взревела, совсем как пьяный грузчик: — ЛЮДИ там, говорю, ЛЮДИ!!!
Аська вдруг замерла, разглядывая что-то за спиной Сигизмунда.
— Ядрена покатуха! — изумилась она. — Эт-то что еще за олени строкопытые?
Сигизмунд обернулся. За его спиной, как две колонны, грозно высились ночные пришельцы. Вавила небрежно поигрывал тяжеленным ключом.
Вика добралась до «светелки» и, задев плечом косяк, ввалилась в комнату. Слышно было, как с размаху упала на тахту. Спеклась, коза.
Аська освободилась от верхней одежды, открыв стриженую почти под ноль оранжевую голову. Гости рассматривали ее: Вамба — с легким отвращением, Вавила — с неприкрытым восторгом.
— Приветик, — непринужденно обратилась к ним Аська. — А мы с Викторией идем, хорошие-хорошие. Ну, думаю, не дойдем до дома. Завернули сюда во двор
— на всякий случай, глядь — а у Моржа свет горит. Я и говорю: давай-ка, Вика, к Моржу оглобли заворачивать, а то он больно обламывался, что мы его покинуть решили. Ну, мы и поднялись. А вы че, мужики, системные?
Аська бесцеремонно потянулась к Вавиле, потрогала свисавший у того на шее металлический — бронзовый, что ли? — предмет на кожаном ремешке.
— Гля, Морж, феня классная… Пацифик!
Только тут Сигизмунд увидел, что на шее у Вавилы действительно болтается пацифик.
Вавила растерялся. Явно не знал, что делать. Был бы это Сегерих или там ихний Ульф-рекилинг — было бы все понятно: пришиб бы ключом, и весь разговор. А с этой блохой как поступать прикажете? Сигизмунд виновато ухмыльнулся Вавиле.
Сказал:
— Это Аська.
Мол, что с Аськи взять!
— Приветик, — повторила Аська с пьяным кокетством.
Вавила въехал мгновенно и тут же взял инициативу в свои руки. Выдернул у Аськи пацифик. Прихватил ее пальцами за подбородок и насмешливо протянул:
— При-и-иветикс!
— Ну ты, мужик, в натуре! — возмутилась Аська и тут же переключилась на Сигизмунда: — Блин, Морж, а они что, по-нашему не волокут?
— Вот именно, — сказал Сигизмунд. — И держи от них руки подальше.
Но тут Аська заметила у Вавилы газовый ключ и возликовала. Показывая на ключ, заверещала:
— Нравится? Правда, классная штука? А Морж рожу воротил, говнился. Вот видишь, Морж, ему нравится. Это только ты у нас такой олигофрен. Ребята, а откуда вы? Морж, откуда они?
Вамба вдруг ухмыльнулся и, скрутив фиги, сымитировал скудный аськин бюст.
— Бади-тиви, — добавил Вамба непонятно.
Вавила заржал и повторил жест Вамбы дважды.
— Сам дурак, — сказала Аська необидчиво и вдруг зевнула. — Все, Морж, отъезжаю. Разморило в тепле.
Сигизмунд довел ее до «светелки» и сгрузил на Вику со словами «разберетесь…»
А сам отправился на кухню — курить, пить кофе, клевать носом и ждать утра, когда можно будет позвонить Федору Никифоровичу. Гости сидели тут же, с удовольствием дегустировали кофе — Лантхильда, видать, им успела нахвалить
— глухо переговаривались гортанными разбойничьими голосами.
Окно постепенно светлело.
* * *
Восемь утра. Можно звонить Никифоровичу. Порадовать старичка. Работает, мол, адская машина. Принимайте товар. Махнул не глядя!
Голова побаливала, как обычно после бессонной ночи. Потянулся к телефону.
Дверь приоткрылась. На пороге воздвигся, почесывая грудь, Вавила. С любопытством посмотрел, а потом, радостно осклабясь, поведал:
— Озо!
— Йа, озо, — отозвался Сигизмунд. — Чума на вас на всех.
Стараясь не обращать внимания на Вавилу, Сигизмунд набрал номер. Под пристальным взглядом холодных голубых глаз слушал гудки в трубке: раз, второй, третий…
Отозвался женский голос. Не туда попал, что ли? На всякий случай все-таки попросил:
— Будьте добры Федора Никифоровича…
— А кто его спрашивает?
— Морж. Фирма «Морена». Ремонт компьютеров. Он вызывал.
Женский голос торжественно, с расстановкой, даже не без удовольствия проговорил:
— Федор Никифорович скончался.
Мгновенно потеряв самообладание, Сигизмунд вскрикнул:
— Как скончался?!
— От инфаркта. Сегодня ночью.
— С кем я говорю?
— Молодой человек. Его больше нет. Компьютер чинить не нужно…
Она положила трубку.
Вот и все. Последний сталинский сокол улетел. В ясное небо. Сигизмунду стало по-настоящему дурно. Только сейчас он понял, как рассчитывал на Аспида, его предусмотрительность и всемогущество. И вот последняя нитка к деду оборвалась. Теперь действительно надеяться больше не на кого.
Вавила все еще топтался вокруг телефона. Шею вытягивал. Сигизмунда вдруг охватила жгучая досада на этого древнего раздолбая. Набрал «08» и приложил трубку к уху Вавилы. Наслаждайся, Вавила!
Вавила с готовностью прильнул к трубке. Судя по его лицу, он ожидал чуда.
И чудо свершилось. Механический голос произнес:
— Днем и ночью вам обед предоставит САМОЦВЕТ! Звоните и заказывайте… — И, после гудка, более буднично: — Восемь часов двадцать ОДНА минута.
Вавила испуганно отпрянул, но тут же взял себя в руки и засмеялся. Сигизмунда стал уже раздражать этот непрерывный смех.
В комнату заглянул Вамба. Вавила повернул к нему сияющую морду и удивительно точно повторил, копируя даже интонацию:
— Восм сасов двасат АДНА минута-а! — И снова засмеялся.
* * *
Угомонились часов в девять утра. Сигизмунд уложил «родовичей» в гостиной. Зашел в «светелку». Опасливо глянул на тахту. Там мертвым сном спали сестрицы. Во сне не шевелились и даже как будто не дышали.
Подаренный меч Сигизмунд положил в гостиной на пианино. Там он меньше всего бросался в глаза. Аспид глядел с фотографии как-то особенно злоехидно. Или показалось?
Перенапряжение дало себя знать. Сигизмунд мгновенно провалился в сон и, казалось, был разбужен тотчас же. Кобель настырно тыкался в него мокрым носом. Требовал понятно чего.
Сигизмунд со стоном сел. Послал проклятье кобелю. Глянул на часы. Уже перевалило за полдень.
На кухне кто-то возился. Оказалось — Вика. Откровенно похмельная, с опухшим лицом и красным носом. Сомнамбулически бродила от плиты к столу, варила кофе.
— И мне, — простонал Сигизмунд, опускаясь на табуретку.
— Привет, Морж. Слушай, что вчера было?
— Вам виднее, что вы вчера вытворяли.
— Нет, а у тебя… я не опозорилась?
— Ты сразу спать завалилась.
Вика замерла посреди кухни с чашкой в руках. Устремила на Сигизмунда тяжелый недоверчивый взор.
— Точно?
— Точно, — лениво ответил Сигизмунд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118