Под опасностью я разумею вот что: в подобных ситуациях из них извлекают тенденциозную, однозначную и уже по одной этой причине кургузую мораль. До чего же все легко и просто у интеллектуальных защитников отечества с мнимой моралью "Бидермана"! Или у ХДС-овцев с финалом "Штиллера"! Но разве они не правы? Да, тоже правы - всего лишь правы; и это более чем просто нюанс. Здесь заключена разница между (почтенным) сиюминутным и (фундаментальным) эстетическим интересом, то бишь тем самым, который только и гарантирует жизнь произведениям искусства. Подлинной проверкой на опыте, единственной, какую Ты признаешь, была и остается свобода, которую эксперимент дозволяет искусству; в добротном сочинении мораль несет определенную нагрузку, и если она как таковая не пропадает, то ей необходимо обрести соответствующую неоднозначность, иными словами - чувственную осязаемость. В конечном итоге главное для искусства - плоть, а не форма; лишь эта плоть достаточно смертна, чтобы вновь и вновь, всякий раз по-другому, воскресать в каждом из читателей. Твои книги - не личины, не маскарадные костюмы. В любой точке их так называемой поверхности пульсирует живой смысл, поэтому недостаток обработки не оправдаешь более высоким или глубоким смыслом. Принципиальная идея может быть сколь угодно удачной, но функционирует ли она, играет ли, видно из того, обеспечивает она щедрую и сильную организацию материала или нет, способна ли служить несущей опорой и какое снесет количество обратного смысла, зауми и бессмыслицы. А видно это только в процессе работы, сначала авторской, затем читательской. Concept art 1 вполне бы могло стать Твоей специальностью, доказательство тому Твои дневники, ведь по сути своей все они - конспекты, подборки сугубо личных, политических, общественных материалов, привлекательность которых выдает, что собирались они с учетом прежде всего их несущей способности, - эти подборки не имеют аналогов в новейшей литературе. Но старомодная категория удачи располагается у Тебя отнюдь не здесь. Искусство для Тебя не черновой набросок, а композиция, то есть работа: в ней обнаруживаются и мастер, и бес. Работа есть непреходящий фактор истины, подтвержденный чувственно-осязаемой меткостью каждого слова в созданном контексте; на красное словцо он не тянет. Фриш, который легко цитируется, - общедоступен; Твое искусство - не общедоступно. Для меня оно значительно, и со временем в нем еще много чего откроют.
1 Концептуальное искусство (англ.).
Между прочим, Ты не из тех романистов, что нарочито выписывают мельчайшие подробности, не завершитель вроде Томаса Манна. Твои книги живут отрывочностью многих пассажей и фраз, живут в тире и отточиях, чья недосказанность совсем не та, что у "выразительных" отточий слезливой показухи... Пробел означает место, где Ты, по соображениям добропорядочности, не мог сказать больше или, по соображениям искусства (и с оглядкой на эрудицию партнера), не захотел сказать больше. Так сила убеждения соединяется с учтивостью - именно этим Твоя проза уже издали пленяет (и действует на нервы). Деликатность? Сколько в этом слове ханжества, а вместе с тем и простодушия. Твоя деликатность не просто бывает предательской - она задумана ради предательства, каверзного, хитрого. Бесовщина, да и только. Ты не простак. Кто пишет, как Ты говоришь, из "самозащиты", тот вовсе не филантроп. Оглядка касается формы; персонаж может знать наперед, что получится (в том числе и Твой персонаж), ему надо лишь принять форму. Повелитель муз Аполлон был не юношей-кифаредом, но зооморфным божеством из рода волков, алчным и мстительным; он зовется Далекоразящим, ибо никакие расстояния не мешают ему попадать в цель. Где написано, что писателю нельзя быть злым? Только скверным ему нельзя быть. Благоволение не стоит путать с послушанием.
Между прочим, благодаря творческой целенаправленности воображения Ты стал лучшим из знакомых мне редакторов. Читаешь Ты медленно, а потому, прежде чем отнимать у Тебя время, нужно решить, есть ли к этому достаточно веские основания. Твой интерес, однако, нелицемерен и прямо-таки смущает своей неистовостью, да и прямотой тоже. С добротой и снисходительностью он ничего общего не имеет. Ты неумолимо на стороне работы, работы других людей. Но исходишь Ты из их предпосылок, а не из Твоих собственных; это плодотворно, хотя и утомительно. Ты ждешь, что автор останется на высоте своего замысла и его внутренних возможностей. Если что-то Тебя и увлекает, то не просто (или же только вскользь) какое-нибудь удачное место, но ценность этого места, коль скоро Ты способен таковую обнаружить, - иными словами, его полезность для композиции. Сами по себе проблемы интересуют Тебя меньше, чем их "решение", а значит, их место в едином целом; наверное, вот так же говорил о "решениях" Фриш-архитектор. Решения для Тебя не суть ответы, они лишь делают вопрос более ярким и выпуклым. Правильность постановки вопроса Ты оцениваешь по тому, как он задействован, может ли его "решение" опровергнуть эстетические сомнения. "Дозволено то, что удается". Я слышал, как Ты спорил о демократии и о предварительном заключении, об уклонении от военной службы и о социализме, но никогда - о боге и о мире, в котором мы живем. Проблемы веры важны для Тебя постольку, поскольку автор умеет что-то из них извлечь, не только на бумаге, но прежде всего именно там. Немыслимого не существует, если для него найдено художественное решение. Конечно, Ты не прочь порассуждать об уместности материала приличности, как говаривали в своих письмах Гёте и Шиллер, - однако же имеешь в виду приспособленность темы к форме и наоборот. Поэтика для Тебя вовсе не пережиток прошлого, равно как и правильный выбор материала для зодчего. Я, правда, склонен полагать, что Ты делишь темы на большие и малые с точки зрения удачности или выигрышности. Партнерство под знаком риска (любовь - вот яркий пример рискованного предприятия), партнерство как вызов широкого масштаба - масштаба в чувстве, правдивости в поступке. Этот вызов Твои партнеры чувствуют сразу, и не для всех это подарок. А Твои близкие чувствуют и другое: какой обузой Ты, бросающий вызов, бываешь сам для себя. Себе Ты ничего даром не спускаешь, но берешь ли Ты что-нибудь даром? В работе - нет. Чувства партнера, собеседника? У Тебя на них тонкое, а стало быть, щепетильное чутье; и несмотря на это - или как раз поэтому? - порой Ты своим ожиданием, ожиданием масштабности, навязываешь их ему. В Твоих книгах дело обстоит иначе. Знаменитый Твой запрет на иллюстрации! Только вот отчего пишутся книги - от избытка или от скудости? Дилетанты и мудрецы гладко изливают свои мысли на бумагу. Ты не дилетант и не мудрец.
Ты лишен чувства юмора?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112