— прошептала Рега, крепко сжимая руку Пайтана.
— Потому что, как сказал наш «спаситель», мы ничему не учимся.
Рега оглянулась на поблескивающие, наглухо запертые ворота.
— Я думаю, на это раз мы могли бы научиться. Все было бы иначе.
Голова дракона опустилась, и четверо увидели свое отражение в его глазах. Их дрожащие от холода тела обдавало жаркое зловонное дыхание дракона, мешавшееся с запахом крови. Они приготовились к нападению. Роланд ощутил на плече нежный поцелуй, слезы капнули на его кожу. Он глянул через плечо на Алеату и увидел ее улыбку. Роланд закрыл глаза, взмолившись, чтобы эта улыбка была последним, что он видит.
Другар не обернулся. Он перемещал медальон по гладкому пятну. Понемногу он начал понимать. Как в детстве, когда отдельные буквы КОТ перестали быть просто отдельными буквами, а преобразились в небольшое животное, покрытое шерстью.
Ликуя, он разорвал кожаный шнурок, на котором висел медальон, и устремился к воротам.
— Я нашел! За мной!
Остальные едва отваживались надеяться, но развернулись и бросились к нему.
Подпрыгнув возможно выше и с трудом достав до середины чистого пространства, Другар прилепил медальон к поверхности ворот.
Единственный знак, грубая и простая руна, которую в детстве повесили на шею гному, заклинание, защищающее его от вреда, вошло в контакт с рунами, вырезанными на поверхности ворот. Медальон был маленьким, чуть больше ладони гнома, а знак на нем и того меньше.
Дракон наконец напал. Взревев, он бросился на свои жертвы.
Знак под рукой гнома вспыхнул голубым, свет потек по его коротким пальцам. Свет разгорелся и вспыхнул ослепительно ярко. Руна увеличилась в размерах, сравнялась с гномом величиной, потом стала шире, чем человек, и выше эльфа.
Огонь руны распространился на все ворота, и там, где он касался других рун, они вспыхивали магическим огнем. Другар издал громкий клич и толкнул ворота.
Ворота цитадели дрогнули и открылись.
Глава 40. ГДЕ-ТО НА ПРИАНЕ
— Я думаю, что они никогда не догадаются! — с воодушевлением заявил дракон. — Я долго добирался до них, да еще они заставили меня ждать. Оставалось только пускать слюну да реветь, чтобы все выглядело надлежащим образом.
— Ясно, ясно. И это все, что ты сделал, — огрызнулся Зифнеб. — Ты не сказал ни слова о моем представлении. «Бегите, дурни!» Я думаю, что хорошо это сыграл.
— А Гэндальф сказал это лучше!
— Гэндальф! — воскликнул обиженный до глубины души Зифнеб. — На что ты намекаешь?
— Он придал этой фразе многозначность и глубину и куда больше эмоциональной силы.
— Ну, конечно, эмоциональной силы там было больше! У него-то балрог повис на штанах! Я бы тоже там разэмоциональничал!
— Балрог! — Дракон хлестнул по земле огромным хвостом. — Ты что, хочешь сказать, что я ничто по сравнению с ним? Ливерный паштет!
— Я бы сказал — фаршированная ящерица!
— Что ты сказал? — возмутился дракон. — Помни, волшебник, что ты мне всего лишь знакомый. Тебя можно и заменить.
— Цыплячья шейка! Я говорю о еде. Я ужасно проголодался, — торопливо сказал Зифнеб. — А кстати, что там случилось с остальными?
— Какими остальными? С цыплятами?
— Людьми! И эльфами, ты, простофиля!
— Не обзывайся. Тебе надо следить за своим произношением. — Дракон принялся тщательно осматривать свое тело. — Я загнал эту веселую компанию в цитадель, где их с распростертыми объятиями приняли их сотоварищи. Это было не так легко, смею заметить.
Продираться через джунгли. Вот видишь, я чешуйку повредил.
— Никто и не говорит, что будет легко, — со вздохом заметил Зифнеб.
— Тут ты прав, — согласился дракон. Он поднял голову и посмотрел в сторону цитадели, сияющей на горизонте. — Им тоже будет нелегко.
— Как ты думаешь, у них есть шанс? — старик выглядел озабоченным.
— Должен быть, — ответил дракон.
ЭПИЛОГ
Мой повелитель!
Мой корабль летит над.., под.., через… (я не знаю, как описать это) мир Приан.
Возвращение обратно к четырем солнцам занимает много времени, и я решил записать свои мысли и впечатления о так называемых звездах, пока они еще свежи в моей памяти.
По своим изысканиям в Чертоге Сартанов я смог восстановить историю Приана. Что было на уме у сартанов, когда они творили этот мир (не удивлюсь, если ничего!), — неизвестно. Мне совершенно очевидно, что они прибыли в этот мир, ожидая найти нечто совсем иное. Они сделали все возможное, чтобы скомпенсировать недостатки этого мира.
Они построили города, в которых замкнули меншей и себя самих, отгородившись от всего остального мира и обманывая себя относительно истинной природы Приана.
До поры до времени все явно шло хорошо. Я могу предположить, что менши — пережившие потрясение от исчезновения своего мира и перемещения в этот — не имели ни желания, ни сил для учинения беспорядков. Однако мирный период быстро кончился.
Появились поколения меншей, которые ничего не знали о страданиях своих родителей.
Цитадели, независимо от своего размера, были слишком малы, чтобы вместить их жадность и амбиции. Менши стали враждовать друг с другом.
Сартаны в это время интересовались исключительно своими поразительными проектами и не обращали внимания на меншей. Чрезвычайно заинтересовавшись этим проектом, я забрался внутрь хрустальной спирали, из которой бьет луч «звездного» света. Я обнаружил огромную машину, чем-то сходную с Кикси-винси, которую я нашел на Арианусе. Эта машина была много меньше, а ее функции, насколько я смог определить, совершенно иные.
Для начала я углублюсь в теорию. Посетив два мира из четырех, сотворенных сартанами, я обнаружил, что каждый из них в чем-то несовершенен. Летающие континенты Ариануса нуждаются в воде. Каменный Мир Абарраха (который я собираюсь посетить) нуждается в свете. Сартаны планировали восполнить эти недостатки, используя энергию, выкачанную из Приана — где она в избытке.
Четыре солнца Приана окружены камнем, который полностью блокирует их излучение.
Их энергия постоянно изливается на мир, окружающий эти солнца. Растения поглощают эту энергию и перемещают ее в скальное основание, которое поддерживает их. Я могу предположить, что на нижних уровнях стоит невыносимая жара.
Сартаны создали цитадели для того, чтобы собирать этот жар. Они выкопали глубокие шахты сквозь растительность до самой скалы. Эти шахты действуют как вентиляторы, по которым поднимается нагретый воздух. Энергия собирается в месте, которое называется святилищем и расположено в центре комплекса. Машина, перекачивающая энергию, переносит ее в центральную спираль, которая превращает энергию в луч, устремленный в небо. Сартаны сами этим не занимались. С помощью своей магии они создали расу могучих гигантов, которые могли работать в цитадели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
— Потому что, как сказал наш «спаситель», мы ничему не учимся.
Рега оглянулась на поблескивающие, наглухо запертые ворота.
— Я думаю, на это раз мы могли бы научиться. Все было бы иначе.
Голова дракона опустилась, и четверо увидели свое отражение в его глазах. Их дрожащие от холода тела обдавало жаркое зловонное дыхание дракона, мешавшееся с запахом крови. Они приготовились к нападению. Роланд ощутил на плече нежный поцелуй, слезы капнули на его кожу. Он глянул через плечо на Алеату и увидел ее улыбку. Роланд закрыл глаза, взмолившись, чтобы эта улыбка была последним, что он видит.
Другар не обернулся. Он перемещал медальон по гладкому пятну. Понемногу он начал понимать. Как в детстве, когда отдельные буквы КОТ перестали быть просто отдельными буквами, а преобразились в небольшое животное, покрытое шерстью.
Ликуя, он разорвал кожаный шнурок, на котором висел медальон, и устремился к воротам.
— Я нашел! За мной!
Остальные едва отваживались надеяться, но развернулись и бросились к нему.
Подпрыгнув возможно выше и с трудом достав до середины чистого пространства, Другар прилепил медальон к поверхности ворот.
Единственный знак, грубая и простая руна, которую в детстве повесили на шею гному, заклинание, защищающее его от вреда, вошло в контакт с рунами, вырезанными на поверхности ворот. Медальон был маленьким, чуть больше ладони гнома, а знак на нем и того меньше.
Дракон наконец напал. Взревев, он бросился на свои жертвы.
Знак под рукой гнома вспыхнул голубым, свет потек по его коротким пальцам. Свет разгорелся и вспыхнул ослепительно ярко. Руна увеличилась в размерах, сравнялась с гномом величиной, потом стала шире, чем человек, и выше эльфа.
Огонь руны распространился на все ворота, и там, где он касался других рун, они вспыхивали магическим огнем. Другар издал громкий клич и толкнул ворота.
Ворота цитадели дрогнули и открылись.
Глава 40. ГДЕ-ТО НА ПРИАНЕ
— Я думаю, что они никогда не догадаются! — с воодушевлением заявил дракон. — Я долго добирался до них, да еще они заставили меня ждать. Оставалось только пускать слюну да реветь, чтобы все выглядело надлежащим образом.
— Ясно, ясно. И это все, что ты сделал, — огрызнулся Зифнеб. — Ты не сказал ни слова о моем представлении. «Бегите, дурни!» Я думаю, что хорошо это сыграл.
— А Гэндальф сказал это лучше!
— Гэндальф! — воскликнул обиженный до глубины души Зифнеб. — На что ты намекаешь?
— Он придал этой фразе многозначность и глубину и куда больше эмоциональной силы.
— Ну, конечно, эмоциональной силы там было больше! У него-то балрог повис на штанах! Я бы тоже там разэмоциональничал!
— Балрог! — Дракон хлестнул по земле огромным хвостом. — Ты что, хочешь сказать, что я ничто по сравнению с ним? Ливерный паштет!
— Я бы сказал — фаршированная ящерица!
— Что ты сказал? — возмутился дракон. — Помни, волшебник, что ты мне всего лишь знакомый. Тебя можно и заменить.
— Цыплячья шейка! Я говорю о еде. Я ужасно проголодался, — торопливо сказал Зифнеб. — А кстати, что там случилось с остальными?
— Какими остальными? С цыплятами?
— Людьми! И эльфами, ты, простофиля!
— Не обзывайся. Тебе надо следить за своим произношением. — Дракон принялся тщательно осматривать свое тело. — Я загнал эту веселую компанию в цитадель, где их с распростертыми объятиями приняли их сотоварищи. Это было не так легко, смею заметить.
Продираться через джунгли. Вот видишь, я чешуйку повредил.
— Никто и не говорит, что будет легко, — со вздохом заметил Зифнеб.
— Тут ты прав, — согласился дракон. Он поднял голову и посмотрел в сторону цитадели, сияющей на горизонте. — Им тоже будет нелегко.
— Как ты думаешь, у них есть шанс? — старик выглядел озабоченным.
— Должен быть, — ответил дракон.
ЭПИЛОГ
Мой повелитель!
Мой корабль летит над.., под.., через… (я не знаю, как описать это) мир Приан.
Возвращение обратно к четырем солнцам занимает много времени, и я решил записать свои мысли и впечатления о так называемых звездах, пока они еще свежи в моей памяти.
По своим изысканиям в Чертоге Сартанов я смог восстановить историю Приана. Что было на уме у сартанов, когда они творили этот мир (не удивлюсь, если ничего!), — неизвестно. Мне совершенно очевидно, что они прибыли в этот мир, ожидая найти нечто совсем иное. Они сделали все возможное, чтобы скомпенсировать недостатки этого мира.
Они построили города, в которых замкнули меншей и себя самих, отгородившись от всего остального мира и обманывая себя относительно истинной природы Приана.
До поры до времени все явно шло хорошо. Я могу предположить, что менши — пережившие потрясение от исчезновения своего мира и перемещения в этот — не имели ни желания, ни сил для учинения беспорядков. Однако мирный период быстро кончился.
Появились поколения меншей, которые ничего не знали о страданиях своих родителей.
Цитадели, независимо от своего размера, были слишком малы, чтобы вместить их жадность и амбиции. Менши стали враждовать друг с другом.
Сартаны в это время интересовались исключительно своими поразительными проектами и не обращали внимания на меншей. Чрезвычайно заинтересовавшись этим проектом, я забрался внутрь хрустальной спирали, из которой бьет луч «звездного» света. Я обнаружил огромную машину, чем-то сходную с Кикси-винси, которую я нашел на Арианусе. Эта машина была много меньше, а ее функции, насколько я смог определить, совершенно иные.
Для начала я углублюсь в теорию. Посетив два мира из четырех, сотворенных сартанами, я обнаружил, что каждый из них в чем-то несовершенен. Летающие континенты Ариануса нуждаются в воде. Каменный Мир Абарраха (который я собираюсь посетить) нуждается в свете. Сартаны планировали восполнить эти недостатки, используя энергию, выкачанную из Приана — где она в избытке.
Четыре солнца Приана окружены камнем, который полностью блокирует их излучение.
Их энергия постоянно изливается на мир, окружающий эти солнца. Растения поглощают эту энергию и перемещают ее в скальное основание, которое поддерживает их. Я могу предположить, что на нижних уровнях стоит невыносимая жара.
Сартаны создали цитадели для того, чтобы собирать этот жар. Они выкопали глубокие шахты сквозь растительность до самой скалы. Эти шахты действуют как вентиляторы, по которым поднимается нагретый воздух. Энергия собирается в месте, которое называется святилищем и расположено в центре комплекса. Машина, перекачивающая энергию, переносит ее в центральную спираль, которая превращает энергию в луч, устремленный в небо. Сартаны сами этим не занимались. С помощью своей магии они создали расу могучих гигантов, которые могли работать в цитадели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92