— Улики моих неслыханных преступлений?
— Их я уже имею,—сказала она. — Не забудьте, что я тоже в ту ночь была на Набережной Цветов.
В какую ночь, она не сказала, но требовать от нее более обстоятельных разъяснений было излишне. Больше всего поражало Смиса ее. необычное спокойствие. Она даже не дрогнула, — она, присутствовавшая при происшествии, которое в ее глазах было тяжелейшим преступлением. Она упоминала о той ночи с таким хладнокровием, точно она была не столько потрясенным случайным зрителем, сколько сознательным соучастником.
— Да, я припоминаю,—сказал Смис. — Как ни странно, но такие факты обычно долго остаются у меня в памяти.
Однако его сарказм не возымел на нее ни малейшего действия..
— Раз вы здесь, м-р Смис, то выпьете чашку чая? Сама я лью чай рано утром.
Смис согласился. Да, он в самом деле намерен был выпить чаю или вкусить еще более зловредного зелья, лишь бы оно было предложено ему ее рукой — вот до чего дошел он!
Она позвонила, а затем, снова опустившись на стул. взглянула на него с чуть заметной насмешкой.
— Итак, вы, м-р Смис, считаете меня грабителем?
— Я... я вовсе не склонен причислять вас к этому классу людей,—пробормотал Смис. — Дело в том, что... я было думал... быть может, ваш батюшка посоветовал вам прийти... — Он беспомощно замялся.
— Вы не согласны, что мы—престранные люди?— проронила она неожиданно. — Мой отец, вы и я?
— И еще м-р Росс, — сказал . Смис мягко. Невольно-пораженная, она с секунду молча глядела на него.
— Разумеется,— быстро сказала она,—м-р Росс тоже. Ведь м-р Валентайн поместил вас в смежную с ним. комнату, чтобы вам лучше было наблюдать за ним. Так. ведь?
Она, видно, обладала даром сбивать людей с толку. Смис снова был в затруднении. Он уже давно пришел к убеждению, что для выхода из затруднительного положения есть самое верное средство: создать такое же положение для противника.
— Сомневаюсь, чтобы для меня это было такой неотложной необходимостью —следить за м-ром Россом ради вашего батюшки, — протяжно произнес он, — особенно при таких условиях, когда он сам мог бы следить за ним, сидя у себя дома.
— Что вы хотите сказать? — быстро спросила она.
— Я полагал, что м-р Росс заходит к вам сюда в гости,—ответил Смис с самым невинным видом.
— В гости?
Она впилась в него глазами. Затем Смис вдруг увидел в ее глазах отблеск мелькнувшей мысли и заметил, что ее лицо покраснело. Секунду или две она пыталась сдерживать смех, готовый сорваться с ее уст; затем, откинувшись на шинку стула, она залилась долгим и звонким
хохотом.
— Вот еще что выдумали! — сказала она.—М-р Росс здесь! Уж не вы ли его здесь видели?
— Именно так, — отрезал Смис.
— И вы видели, как он выходил отсюда?
— Нет, этого я не видал, — возразил Смис.
— А ведь, собственно, вам надлежало бы видеть, — сказала она полунасмешливо-полусерьезно. — Вам бы следовало и дома наблюдать за ним, пока он не ляжет в постель. Ведь это же то самое, за что вы получаете содержание!
Плохо сдерживаемая гневная нотка в ее голосе заставила Смиса содрогнуться. Или же это было лишь добродушное лукавство?
— Итак, вы видели м-ра Росса приходившим сюда? — сказала она после паузы. — Что же, сообщили вы об этом отцу? Нет, конечно?
Смис покачал головою.
— Я ничего не сказал ему. — Она взглянула на него с изумлением;
В этот момент вошел слуга с подносом и стал накрывать стол, и потому разговор временно прекратился.После его ухода она налила чай в обе чашки и сидела, положив руки на колени, точно юна была занята разрешением какого-то вопроса.
— М-р Смис,—.сказала она затем, — пожалуй, вы сочтете, что мне .не пристало так поверхностно и легко говорить о том ужасном зрелище, при котором, я тогда присутствовала на Набережной Цветов, однако :у меня есть основания...
— Мне думается, что ваше основание мне известно, — спокойно заметил Смис.
— Вот как? — скатала она, — Право, мне следовало бы сторониться вас, даже вызвать полицию, как только вы ко мне явились, ведь, в общем, вы же — ужасный преступник, верно?
Смис неловко усмехнулся. Ей одной свойственно было воздействовать на него так, что он чувствовал себя каким-то жалким болваном.
— Мне думается, что вы правы, — сказал он, — хотя, с другой стороны, у меня есть...
— Незапятнанная репутация в Англии. Это я все знаю, — сказала она. Он уставился на нее в недоумении пытаясь вспомнить, кем могла быть раньше произнесена эта фраза. Тем более велико было его изумление, когда он вспомнил, как он сам некогда утверждал это.
— Я, пожалуй, девушка довольно странная,—сказала она,— но это объясняется тем, что вся жизнь моя сложилась странно. Детство я провела в небольшом городке, в Нью-Джерси.
— Как интересно! — пробормотал Смис, мешая ложкой чай.
— Не острите,— возразила она, улыбаясь,—в Америке я была очень, очень счастлива. Единственно, что омрачало мое' счастье, было полное отсутствие родных. Отец наезжал лишь изредка, да кроме того, он... как бы вам сказать... любит держать других в ежовых рукавицах...
Все время она не спускала с него глаз..
— Я, вероятно, провела бы в Нью-Джерси еще многие годы, пожалуй, даже всю жизнь, — настолько я привязалась к тем местам; только, поймите... — она опять заколебалась.— Я, видите ли, обнаружила нечто ужасное.
— Что ужасное? — переспросил Смис.
— Мне не хочется вам говорить об этом, — сказала она,—по крайней мере, в данный момент.
Теперь любопытство его усилилось еще больше.
— Но, быть может, скажи вы мне об этом, — ответил он спокойно,—это бы сильно помогло мне, да, пожалуй, и вам.
Она взглянула на него с недоверием и покачала головой.
— Не думаю, — сказала она. — Ладно, я многое скажу вам. О том, чтобы вы сохранили это в тайне мне просить нечего, я не сомневаюсь в этом, ведь я тоже обладаю вашею тайной, сами знаете...
— Признаться, я страшно боялся, что вдруг вы меня выдадите,—начал было Смис, но она перебила его.
— Не будем говорить об этом, — сказала она. — В ближайшем будущем я предприму нечто, чему вы поразитесь.
— Что же вы обнаружили там, в Нью-Джерси? — спросил Смис.
— После маминой... смерти, — сказала она с расстановкой,—и после отъезда отца в Европу все дела остались на попечении адвоката отца по» имени Крэмб: Он уплачивал все касающиеся меня издержки и расходы по содержанию дома; кроме того, я ежемесячно получала от него лично для себя известную сумму денег, как только достигла возраста, дающего мне на это право. Вообще, Крэмб почти всегда действовал на правах поверенного отца. И вот однажды, когда м-р Валентайн был в Европе, престарелый судья неожиданно умер и все его дела перешли в чужие .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
— Их я уже имею,—сказала она. — Не забудьте, что я тоже в ту ночь была на Набережной Цветов.
В какую ночь, она не сказала, но требовать от нее более обстоятельных разъяснений было излишне. Больше всего поражало Смиса ее. необычное спокойствие. Она даже не дрогнула, — она, присутствовавшая при происшествии, которое в ее глазах было тяжелейшим преступлением. Она упоминала о той ночи с таким хладнокровием, точно она была не столько потрясенным случайным зрителем, сколько сознательным соучастником.
— Да, я припоминаю,—сказал Смис. — Как ни странно, но такие факты обычно долго остаются у меня в памяти.
Однако его сарказм не возымел на нее ни малейшего действия..
— Раз вы здесь, м-р Смис, то выпьете чашку чая? Сама я лью чай рано утром.
Смис согласился. Да, он в самом деле намерен был выпить чаю или вкусить еще более зловредного зелья, лишь бы оно было предложено ему ее рукой — вот до чего дошел он!
Она позвонила, а затем, снова опустившись на стул. взглянула на него с чуть заметной насмешкой.
— Итак, вы, м-р Смис, считаете меня грабителем?
— Я... я вовсе не склонен причислять вас к этому классу людей,—пробормотал Смис. — Дело в том, что... я было думал... быть может, ваш батюшка посоветовал вам прийти... — Он беспомощно замялся.
— Вы не согласны, что мы—престранные люди?— проронила она неожиданно. — Мой отец, вы и я?
— И еще м-р Росс, — сказал . Смис мягко. Невольно-пораженная, она с секунду молча глядела на него.
— Разумеется,— быстро сказала она,—м-р Росс тоже. Ведь м-р Валентайн поместил вас в смежную с ним. комнату, чтобы вам лучше было наблюдать за ним. Так. ведь?
Она, видно, обладала даром сбивать людей с толку. Смис снова был в затруднении. Он уже давно пришел к убеждению, что для выхода из затруднительного положения есть самое верное средство: создать такое же положение для противника.
— Сомневаюсь, чтобы для меня это было такой неотложной необходимостью —следить за м-ром Россом ради вашего батюшки, — протяжно произнес он, — особенно при таких условиях, когда он сам мог бы следить за ним, сидя у себя дома.
— Что вы хотите сказать? — быстро спросила она.
— Я полагал, что м-р Росс заходит к вам сюда в гости,—ответил Смис с самым невинным видом.
— В гости?
Она впилась в него глазами. Затем Смис вдруг увидел в ее глазах отблеск мелькнувшей мысли и заметил, что ее лицо покраснело. Секунду или две она пыталась сдерживать смех, готовый сорваться с ее уст; затем, откинувшись на шинку стула, она залилась долгим и звонким
хохотом.
— Вот еще что выдумали! — сказала она.—М-р Росс здесь! Уж не вы ли его здесь видели?
— Именно так, — отрезал Смис.
— И вы видели, как он выходил отсюда?
— Нет, этого я не видал, — возразил Смис.
— А ведь, собственно, вам надлежало бы видеть, — сказала она полунасмешливо-полусерьезно. — Вам бы следовало и дома наблюдать за ним, пока он не ляжет в постель. Ведь это же то самое, за что вы получаете содержание!
Плохо сдерживаемая гневная нотка в ее голосе заставила Смиса содрогнуться. Или же это было лишь добродушное лукавство?
— Итак, вы видели м-ра Росса приходившим сюда? — сказала она после паузы. — Что же, сообщили вы об этом отцу? Нет, конечно?
Смис покачал головою.
— Я ничего не сказал ему. — Она взглянула на него с изумлением;
В этот момент вошел слуга с подносом и стал накрывать стол, и потому разговор временно прекратился.После его ухода она налила чай в обе чашки и сидела, положив руки на колени, точно юна была занята разрешением какого-то вопроса.
— М-р Смис,—.сказала она затем, — пожалуй, вы сочтете, что мне .не пристало так поверхностно и легко говорить о том ужасном зрелище, при котором, я тогда присутствовала на Набережной Цветов, однако :у меня есть основания...
— Мне думается, что ваше основание мне известно, — спокойно заметил Смис.
— Вот как? — скатала она, — Право, мне следовало бы сторониться вас, даже вызвать полицию, как только вы ко мне явились, ведь, в общем, вы же — ужасный преступник, верно?
Смис неловко усмехнулся. Ей одной свойственно было воздействовать на него так, что он чувствовал себя каким-то жалким болваном.
— Мне думается, что вы правы, — сказал он, — хотя, с другой стороны, у меня есть...
— Незапятнанная репутация в Англии. Это я все знаю, — сказала она. Он уставился на нее в недоумении пытаясь вспомнить, кем могла быть раньше произнесена эта фраза. Тем более велико было его изумление, когда он вспомнил, как он сам некогда утверждал это.
— Я, пожалуй, девушка довольно странная,—сказала она,— но это объясняется тем, что вся жизнь моя сложилась странно. Детство я провела в небольшом городке, в Нью-Джерси.
— Как интересно! — пробормотал Смис, мешая ложкой чай.
— Не острите,— возразила она, улыбаясь,—в Америке я была очень, очень счастлива. Единственно, что омрачало мое' счастье, было полное отсутствие родных. Отец наезжал лишь изредка, да кроме того, он... как бы вам сказать... любит держать других в ежовых рукавицах...
Все время она не спускала с него глаз..
— Я, вероятно, провела бы в Нью-Джерси еще многие годы, пожалуй, даже всю жизнь, — настолько я привязалась к тем местам; только, поймите... — она опять заколебалась.— Я, видите ли, обнаружила нечто ужасное.
— Что ужасное? — переспросил Смис.
— Мне не хочется вам говорить об этом, — сказала она,—по крайней мере, в данный момент.
Теперь любопытство его усилилось еще больше.
— Но, быть может, скажи вы мне об этом, — ответил он спокойно,—это бы сильно помогло мне, да, пожалуй, и вам.
Она взглянула на него с недоверием и покачала головой.
— Не думаю, — сказала она. — Ладно, я многое скажу вам. О том, чтобы вы сохранили это в тайне мне просить нечего, я не сомневаюсь в этом, ведь я тоже обладаю вашею тайной, сами знаете...
— Признаться, я страшно боялся, что вдруг вы меня выдадите,—начал было Смис, но она перебила его.
— Не будем говорить об этом, — сказала она. — В ближайшем будущем я предприму нечто, чему вы поразитесь.
— Что же вы обнаружили там, в Нью-Джерси? — спросил Смис.
— После маминой... смерти, — сказала она с расстановкой,—и после отъезда отца в Европу все дела остались на попечении адвоката отца по» имени Крэмб: Он уплачивал все касающиеся меня издержки и расходы по содержанию дома; кроме того, я ежемесячно получала от него лично для себя известную сумму денег, как только достигла возраста, дающего мне на это право. Вообще, Крэмб почти всегда действовал на правах поверенного отца. И вот однажды, когда м-р Валентайн был в Европе, престарелый судья неожиданно умер и все его дела перешли в чужие .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26