роман
Улан Гарри, на самом деле бывший улан Его Величества короля Великобритании, недавно выпущенный из тюрьмы, где просидел без малого семь лет, шел в полицейский участок на Буртон-стрит, чтоб предъявить там справку об окончании срока отсидки.
С мрачной миной на желтоватом рябом лице он протискался к столу полицейского унтер-офицера.
— Вот, явился к вам, как отбывший срок наказания арестант, — начал он и в этот миг заметил суб-инспектора Лонга, который вошел в канцелярию навести какую-то справку. В глазах Гарри зажглась угрюмая ненависть.
— Доброе утро, инспектор! — сказал он с кривой усмешкой. — Вы еще живы?
— И даже очень, — добродушно ответил Арнольд Лонг.
— Да, я вижу, и совесть вас не мучает. — Безобразно длинная верхняя губа Гарри дрогнула. — Семь лет отсидел по вашей милости...
— Я бы вас еще на семь посадил,— рассмеялся Лонг.— А будь это в моей власти, вообще упрятал бы в камеру смертников. И на грешной земле стало бы чуть легче дышать.
Губа Гарри опять дрогнула. Арнольд Лонг знал, что это дурной знак, но в данную минуту это его нисколько не волновало.За непобедимую страсть заключать пари по всякому поводу приятели прозвали инспектора Лонга "Спорщиком" , а его отчаянная смелость принималась в расчет даже подонками вроде Гарри, поэтому улан, как-то отсидевший три года за избиение полицейского, на этот раз сдержался.
— Ладно, — проворчал он. — Грозить я вам не собираюсь, но предупреждаю: больше вам меня за решетку не упрятать...
Спорщик только рассмеялся в ответ.
— Не болтайте чепухи, Гарри, это вам не идет. А то вы еще возомните невесть что и в парламент баллотироваться захотите.
Бывший арестант вздрогнул от ярости, верхняя губа его судорожно перекосилась. Дрожащей рукой он молча положил свои бумаги на стол унтер-офицера.
— Хитры все больно, — пробормотал Гарри. — Таких, как я, сцапать не мудрено. Вы вот попробуйте с Шелтоном справиться... Кишка тонка.
Лонг, конечно, знал, на что намекает Гарри, но ничего не ответил. В ту минуту Шелтон его мало интересовал. Но уже к исходу дня Лонгу пришлось убедиться, что именно неуловимому Шелтону суждено сыграть в его жизни и карьере далеко не последнюю роль.
Шелтон был хорошо известен криминальной полиции почти всего мира. Основной его специальностью была подделка ценных бумаг и документов. В течение пятнадцати лет он провел немало виртуозных операций подобного рода, но ни разу не был пойман. Больше того, никто не знал его настоящего имени. Впервые этот человек появился в поле зрения полиции еще в 1899 году, когда путем безукоризненной подделки подписи на чеке получил в Суссекском банке на имя Клея Шелтона 7200 фунтов. С этого первого дела он и проходил в картотеках полиции под фамилией Шелтон.
Судя по всему, он же некоторое время спустя получил по подложной доверенности двадцать пять тысяч фунтов в одном из отделений Африканского банка, но на этот раз его звали лейтенант Гиллерби. Одному из сыщиков банка, правда, этот "лейтенант" показался подозрительным, и он решил проследить за ним. На следующее утро сыщика нашли убитым в Кенилвортском лесу.
Еще примерно через год артельщик флота Корбан Смит получил из Портсмутского банка примерно такую же сумму и бесследно исчез. Потом были шесть с половиной тысяч фунтов из Мидланд-Вестерн банка, шесть тысяч фунтов из отделения Чикагского банка и многое-многое другое. Но за всеми этими поразительно разными случаями рано или поздно начинала прорисовываться таинственнаяя фигура Клея Шелтона.
С внутренней дрожью ждал инспектор Ванзиттер своей очереди в приемной, и когда назвали его имя, он как будто не сразу сообразил, что слова относились к нему; потом со вздохом поднялся со стула и понуро поплелся в кабинет.
— Очень жаль, — вместо приветствия сказал ему начальник Скотланд-Ярда. — И вам в этом деле не удалось уйти дальше других... Поверьте, мне действительно очень жаль, но пусть лучше попробует кто-нибудь иной.
Ванзиттер виновато кивал и, конечно, со всем соглашался. Похвастаться было нечем. Три месяца назад из заграничного отделения Сити-банка по подложной каблограмме было получено 18730 фунтов стерлингов. Вся операция была проделана безукоризненно, с виртуозной ловкостью. В Скотланд-Ярде даже не спорили — всем и так было ясно, что это опять дело рук и головы Шелтона.
— Мы не можем его поймать, — со скорбным вздохом выговорил Ванзиттер, — потому что не знаем, как он выглядит... И самое главное — он всегда работает в одиночку. Поймать его можно только случайно... Хоть бы женщина была замешана, так и этого нет...
В кабинете воцарилось тягостное молчание. Начальник ценил Ванзиттера как дельного и способного инспектора, но ему, да и всем уже было ясно, что одного служебного рвения в деле Шелтона мало.
— Да, — заговорил наконец начальник. — Крепкий орешек... Может, он нам вообще не по зубам?.. Или поставить на это дело кого-нибудь из молодых?
Он умышленно не стал продолжать, наводя подчиненного на догадку.
— Может быть, Спорщика?.. — неуверенно начал Ванзиттер, но, увидев, как нахмурился начальник, не стал продолжать.
Действительно, у инспектора Лонга была довольно странная и противоречивая репутация. Он почему-то работал сыщиком, хотя в свое время едва не закончил Кембридж, но еще более странным казалось то, что он, имея весьма состоятельного отца, предпочитал жить на свое жалованье. На то, правда, были причины, но не всем они были известны.
Во-первых, из университета его выгнали за драку, и; во-вторых, его отец, благородный сэр Годли Лонг, узнав об этом, в гневе указал ему на дверь.
С тех пор Лонг служил в полиции. Служил вроде бы неплохо, но начальство не очень-то продвигало его. Только после двух лет службы получил он звание старшего констебля, и лишь когда в одиночку задержал двух опасных бандитов, его назначили суб-инспектором. В таком качестве ему, судя по всему, пришлось бы пребывать неопределен-
но долго, но как-то, возвращаясь домой со службы, он на всякий случай задержал одного подозрительного субъекта. Велико же было его удивление, когда этот субъект оказался ни кем иным, как знаменитым взломщиком Энри Будловым, которого разыскивали по шести делам. "Везет" , — говорили в Скотланд-Ярде, но писать представление на повышение не спешили, и молодым инспекторам Лонга в пример не ставили. Раз даже в виде дисциплинарного взыскания он был отстранен от обязанностей.
Роста Спорщик был среднего, но несмотря на стройность и сухощавость сложения, обладал завидной физической силой. Несколько лет и довольно успешно он занимался боксом, хорошо бегал и лазил по деревьям как кошка. Худощавое и продолговатое лицо инспектора неизменно носило на себе следы улыбки, может быть, потому, что на свою жизнь он был склонен смотреть как на бесконечную забаву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Улан Гарри, на самом деле бывший улан Его Величества короля Великобритании, недавно выпущенный из тюрьмы, где просидел без малого семь лет, шел в полицейский участок на Буртон-стрит, чтоб предъявить там справку об окончании срока отсидки.
С мрачной миной на желтоватом рябом лице он протискался к столу полицейского унтер-офицера.
— Вот, явился к вам, как отбывший срок наказания арестант, — начал он и в этот миг заметил суб-инспектора Лонга, который вошел в канцелярию навести какую-то справку. В глазах Гарри зажглась угрюмая ненависть.
— Доброе утро, инспектор! — сказал он с кривой усмешкой. — Вы еще живы?
— И даже очень, — добродушно ответил Арнольд Лонг.
— Да, я вижу, и совесть вас не мучает. — Безобразно длинная верхняя губа Гарри дрогнула. — Семь лет отсидел по вашей милости...
— Я бы вас еще на семь посадил,— рассмеялся Лонг.— А будь это в моей власти, вообще упрятал бы в камеру смертников. И на грешной земле стало бы чуть легче дышать.
Губа Гарри опять дрогнула. Арнольд Лонг знал, что это дурной знак, но в данную минуту это его нисколько не волновало.За непобедимую страсть заключать пари по всякому поводу приятели прозвали инспектора Лонга "Спорщиком" , а его отчаянная смелость принималась в расчет даже подонками вроде Гарри, поэтому улан, как-то отсидевший три года за избиение полицейского, на этот раз сдержался.
— Ладно, — проворчал он. — Грозить я вам не собираюсь, но предупреждаю: больше вам меня за решетку не упрятать...
Спорщик только рассмеялся в ответ.
— Не болтайте чепухи, Гарри, это вам не идет. А то вы еще возомните невесть что и в парламент баллотироваться захотите.
Бывший арестант вздрогнул от ярости, верхняя губа его судорожно перекосилась. Дрожащей рукой он молча положил свои бумаги на стол унтер-офицера.
— Хитры все больно, — пробормотал Гарри. — Таких, как я, сцапать не мудрено. Вы вот попробуйте с Шелтоном справиться... Кишка тонка.
Лонг, конечно, знал, на что намекает Гарри, но ничего не ответил. В ту минуту Шелтон его мало интересовал. Но уже к исходу дня Лонгу пришлось убедиться, что именно неуловимому Шелтону суждено сыграть в его жизни и карьере далеко не последнюю роль.
Шелтон был хорошо известен криминальной полиции почти всего мира. Основной его специальностью была подделка ценных бумаг и документов. В течение пятнадцати лет он провел немало виртуозных операций подобного рода, но ни разу не был пойман. Больше того, никто не знал его настоящего имени. Впервые этот человек появился в поле зрения полиции еще в 1899 году, когда путем безукоризненной подделки подписи на чеке получил в Суссекском банке на имя Клея Шелтона 7200 фунтов. С этого первого дела он и проходил в картотеках полиции под фамилией Шелтон.
Судя по всему, он же некоторое время спустя получил по подложной доверенности двадцать пять тысяч фунтов в одном из отделений Африканского банка, но на этот раз его звали лейтенант Гиллерби. Одному из сыщиков банка, правда, этот "лейтенант" показался подозрительным, и он решил проследить за ним. На следующее утро сыщика нашли убитым в Кенилвортском лесу.
Еще примерно через год артельщик флота Корбан Смит получил из Портсмутского банка примерно такую же сумму и бесследно исчез. Потом были шесть с половиной тысяч фунтов из Мидланд-Вестерн банка, шесть тысяч фунтов из отделения Чикагского банка и многое-многое другое. Но за всеми этими поразительно разными случаями рано или поздно начинала прорисовываться таинственнаяя фигура Клея Шелтона.
С внутренней дрожью ждал инспектор Ванзиттер своей очереди в приемной, и когда назвали его имя, он как будто не сразу сообразил, что слова относились к нему; потом со вздохом поднялся со стула и понуро поплелся в кабинет.
— Очень жаль, — вместо приветствия сказал ему начальник Скотланд-Ярда. — И вам в этом деле не удалось уйти дальше других... Поверьте, мне действительно очень жаль, но пусть лучше попробует кто-нибудь иной.
Ванзиттер виновато кивал и, конечно, со всем соглашался. Похвастаться было нечем. Три месяца назад из заграничного отделения Сити-банка по подложной каблограмме было получено 18730 фунтов стерлингов. Вся операция была проделана безукоризненно, с виртуозной ловкостью. В Скотланд-Ярде даже не спорили — всем и так было ясно, что это опять дело рук и головы Шелтона.
— Мы не можем его поймать, — со скорбным вздохом выговорил Ванзиттер, — потому что не знаем, как он выглядит... И самое главное — он всегда работает в одиночку. Поймать его можно только случайно... Хоть бы женщина была замешана, так и этого нет...
В кабинете воцарилось тягостное молчание. Начальник ценил Ванзиттера как дельного и способного инспектора, но ему, да и всем уже было ясно, что одного служебного рвения в деле Шелтона мало.
— Да, — заговорил наконец начальник. — Крепкий орешек... Может, он нам вообще не по зубам?.. Или поставить на это дело кого-нибудь из молодых?
Он умышленно не стал продолжать, наводя подчиненного на догадку.
— Может быть, Спорщика?.. — неуверенно начал Ванзиттер, но, увидев, как нахмурился начальник, не стал продолжать.
Действительно, у инспектора Лонга была довольно странная и противоречивая репутация. Он почему-то работал сыщиком, хотя в свое время едва не закончил Кембридж, но еще более странным казалось то, что он, имея весьма состоятельного отца, предпочитал жить на свое жалованье. На то, правда, были причины, но не всем они были известны.
Во-первых, из университета его выгнали за драку, и; во-вторых, его отец, благородный сэр Годли Лонг, узнав об этом, в гневе указал ему на дверь.
С тех пор Лонг служил в полиции. Служил вроде бы неплохо, но начальство не очень-то продвигало его. Только после двух лет службы получил он звание старшего констебля, и лишь когда в одиночку задержал двух опасных бандитов, его назначили суб-инспектором. В таком качестве ему, судя по всему, пришлось бы пребывать неопределен-
но долго, но как-то, возвращаясь домой со службы, он на всякий случай задержал одного подозрительного субъекта. Велико же было его удивление, когда этот субъект оказался ни кем иным, как знаменитым взломщиком Энри Будловым, которого разыскивали по шести делам. "Везет" , — говорили в Скотланд-Ярде, но писать представление на повышение не спешили, и молодым инспекторам Лонга в пример не ставили. Раз даже в виде дисциплинарного взыскания он был отстранен от обязанностей.
Роста Спорщик был среднего, но несмотря на стройность и сухощавость сложения, обладал завидной физической силой. Несколько лет и довольно успешно он занимался боксом, хорошо бегал и лазил по деревьям как кошка. Худощавое и продолговатое лицо инспектора неизменно носило на себе следы улыбки, может быть, потому, что на свою жизнь он был склонен смотреть как на бесконечную забаву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31