Но это не существительное,
потому что глагольная интонация всегда напоминает о процессе движения и
изменения, поэтому каждая многослоговая форма является законченным
утверждением.
Мягкая улыбка Джули дразнила Ганна.
- Если ты будешь стараться, то, может быть, мы немного поплаваем.
Он старался - третий принцип механообучения принуждал его к этому -
но до воды они так и не добрались.
Наступил момент, когда Джули вдруг исчезла. Он услышал шипение
воздуха, почувствовал на вспотевшем обнаженном теле ледяное дуновение
наружного воздуха.
Снова вернувшись в центр обучения, он выбрался из мембраны
сенсорно-эффекторной оболочки, натянул комбинезон и, покачиваясь спустился
по металлической лестнице.
- Добрый вечер, сэр. - У юного тех-лейтенанта теперь вид был
скучающий и сонный. - До завтра, сэр.
Ганн страстно желал больше никогда не встретиться с этим лейтенантом,
никогда больше не увидеть грушу тренажера, потому что это означало, что он
будет введен в сообщность. Он отчаянно хотел бежать куда-нибудь - в Рифы
Космоса, к Карле Снег...
Но у него не было сил, его охраняли и стерегли. Он не знал, где
находится... быть может, под горой... или под дном океана. Он выполнил
положенную программу упражнений, принял горячий душ, выстоял очередь за
ужином и отправился в свою маленькую комнатку спать.
Совершенно внезапно загремел сигнал гонга. Пришло время вставать,
снова брить голову, снова раздеваться и намазываться липким желе, снова
возвращаться в утробу Машины...
И наступил момент, когда Джули Мартин - или ее спроецированный фантом
- устроила ему испытание, а потом, улыбаясь, сообщила, что он выдержал
экзамен.
- Теперь ты заслужил сообщность. Ты готов родиться заново.
Он едва не закричал, что не хочет получать сообщности. Но он прикусил
губу. Он хранил молчание, пока фантом Джули Мартин не исчез и не зашипели
воздушные клапаны, и его не опахнуло холодным ветром, и он был наконец
рожден из чрева Машины.
В полубессознательном состоянии - наркотики, в отчаянии прошептал он
про себя - он обнаружил, что лежит на койке. Он не помнил, как попал сюда.
Он знал только, что с ним что-то не в порядке. В воздухе чувствовался
непонятный, едва уловимый запах, за дверью чудилось едва уловимое
движение, словно кто-то стоял там, ожидая, когда Ганн заснет.
Потом подействовал усыпляющий газ, подававшийся через подушку. Ганн
уснул. Как мертвый.
Проснувшись, он сразу почувствовал несильную, но ощутимую боль.
Болела лобная кость, саднило кожу. Теперь он был в другой комнате - в
палате послеоперационных больных, с зелеными стенами.
Он мог и не касаясь лба сказать, что, пока он спал, хирурги провели
тончайшую операцию, имплантировав волосяной толщины электроды в точечные
центры в его мозгу. Теперь на лбу Ганна блестел металлический знак
сообщности.
В мозгу любого млекопитающего, кроме нервно-проводящей ткани, имеются
специальные участки, которые заведуют настроениями и эмоциями, а также,
например, двигательной активностью, саморегуляцией организма, сознательной
мыслительной деятельностью и прочими аспектами деятельности мозга.
Одна из таких зон является центром наслаждения. Врастите в него
тончайший платиновый электрод. Пустите по нему слабый, всего в несколько
миллиампер, электрический ток. В результате получаете настоящий экстаз!
Снабдите подопытное животное таким электродом и педалью, с помощью которой
оно может управлять сигналами, и животное будет нажимать на педаль,
нажимать... нажимать... не останавливаясь даже, чтобы поесть и попить...
оно сожжет себя удовольствием, пока не упадет от истощения сил, а
проснувшись, сразу начнет снова нажимать на педаль...
Разряд наслаждения, ударивший в само существо Бойса Ганна в первый
момент после пробуждения, превзошел все, что он мог вообразить. Это было
одновременно и осязательное, и акустическое, и обонятельное ощущение,
свет, вкус, запах, касание, дикое наслаждение любви и вызывающая дрожь
радостного ужаса опасность разных видов спорта - все это было сложено
вместе и усилено почти до невыносимости. Время остановилось.
Ганн плыл в бурном море ощущений.
Многие эпохи спустя он снова почувствовал, что вернулся в свое тело.
Волна приведенной до собственной квинтэссенции страсти откатилась прочь,
оставив его высушенным и разбитым.
Он открыл глаза и увидел, как медработник Техкорпуса отводит в
сторону руку с кабелем сообщности. Ганн был отрезан от радостного и
восхитительного общения с Планирующей Машиной.
Он вздрогнул, глубоко вздохнул и примирился с неизбежностью - он
снова стал человеческим существом. Теперь он понимал сестру Дельта Четыре.
Он готов был встретить свою судьбу в сообщности с Машиной. Не было более
высокой награды, не могло существовать более важной цели...
Сквозь туман, еще не полностью покинувший его взгляд, он все же успел
заметить, что лицо медработника было странно бледным, словно он чего-то
испугался. Откуда-то доносились громкие голоса, один из них казался
странно знакомым.
Ганн вяло поднялся на ноги, чувствуя себя страшно разбитым. Дверь
вдруг распахнулась, и в комнату, как яростный тайфун, влетел генерал
Вилер.
- Ганн! - рявкнул он. - Ты, Дитя Звезд! Что ты натворил?!
- Я? Натворил? Ничего, генерал... И я не Дитя Звезд, клянусь!
- Дерьмо! - заухал генерал. - Кому ты врешь! Говори, что ты сделал с
Планирующей Машиной?!!
Ганн начал что-то бормотать в собственное оправдание, но генерал не
дал ему открыть рта.
- Ложь! - ярился он. - Ты и есть Дитя Звезд! Ты уничтожил нас всех!
Признайся же! Признайся, что это ты свел с ума Планирующую Машину!!!
12
План Человека был охвачен безумием. Во все уголки Земли, в дальние
пределы пояса астероидов, в термоизолированные убежища Меркурия и никогда
не видевшие солнечного света ущелья Плутона, и на медленно вращающиеся
космические крепости Заслона запустил свои страшные щупальца ужас.
Неправильные маршрутные указания привели к столкновению двух
субпоездов в двухстах милях под поверхностью земли. Шестьсот человек
погибли в мгновенной вспышке раскаленных газов, в которые превратились
вагоны.
Тех-капитан на Венере получил очередные программные указания от
Машины, повернул нужный выключатель и затопил нефтяной район в сорок тысяч
акров с таким трудом осушенной почвы.
На сцене огромной Аудитории в Пепинге, где должен был произнести речь
вице-Планирующий Азии, появился "человек из золотого пламени".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
потому что глагольная интонация всегда напоминает о процессе движения и
изменения, поэтому каждая многослоговая форма является законченным
утверждением.
Мягкая улыбка Джули дразнила Ганна.
- Если ты будешь стараться, то, может быть, мы немного поплаваем.
Он старался - третий принцип механообучения принуждал его к этому -
но до воды они так и не добрались.
Наступил момент, когда Джули вдруг исчезла. Он услышал шипение
воздуха, почувствовал на вспотевшем обнаженном теле ледяное дуновение
наружного воздуха.
Снова вернувшись в центр обучения, он выбрался из мембраны
сенсорно-эффекторной оболочки, натянул комбинезон и, покачиваясь спустился
по металлической лестнице.
- Добрый вечер, сэр. - У юного тех-лейтенанта теперь вид был
скучающий и сонный. - До завтра, сэр.
Ганн страстно желал больше никогда не встретиться с этим лейтенантом,
никогда больше не увидеть грушу тренажера, потому что это означало, что он
будет введен в сообщность. Он отчаянно хотел бежать куда-нибудь - в Рифы
Космоса, к Карле Снег...
Но у него не было сил, его охраняли и стерегли. Он не знал, где
находится... быть может, под горой... или под дном океана. Он выполнил
положенную программу упражнений, принял горячий душ, выстоял очередь за
ужином и отправился в свою маленькую комнатку спать.
Совершенно внезапно загремел сигнал гонга. Пришло время вставать,
снова брить голову, снова раздеваться и намазываться липким желе, снова
возвращаться в утробу Машины...
И наступил момент, когда Джули Мартин - или ее спроецированный фантом
- устроила ему испытание, а потом, улыбаясь, сообщила, что он выдержал
экзамен.
- Теперь ты заслужил сообщность. Ты готов родиться заново.
Он едва не закричал, что не хочет получать сообщности. Но он прикусил
губу. Он хранил молчание, пока фантом Джули Мартин не исчез и не зашипели
воздушные клапаны, и его не опахнуло холодным ветром, и он был наконец
рожден из чрева Машины.
В полубессознательном состоянии - наркотики, в отчаянии прошептал он
про себя - он обнаружил, что лежит на койке. Он не помнил, как попал сюда.
Он знал только, что с ним что-то не в порядке. В воздухе чувствовался
непонятный, едва уловимый запах, за дверью чудилось едва уловимое
движение, словно кто-то стоял там, ожидая, когда Ганн заснет.
Потом подействовал усыпляющий газ, подававшийся через подушку. Ганн
уснул. Как мертвый.
Проснувшись, он сразу почувствовал несильную, но ощутимую боль.
Болела лобная кость, саднило кожу. Теперь он был в другой комнате - в
палате послеоперационных больных, с зелеными стенами.
Он мог и не касаясь лба сказать, что, пока он спал, хирурги провели
тончайшую операцию, имплантировав волосяной толщины электроды в точечные
центры в его мозгу. Теперь на лбу Ганна блестел металлический знак
сообщности.
В мозгу любого млекопитающего, кроме нервно-проводящей ткани, имеются
специальные участки, которые заведуют настроениями и эмоциями, а также,
например, двигательной активностью, саморегуляцией организма, сознательной
мыслительной деятельностью и прочими аспектами деятельности мозга.
Одна из таких зон является центром наслаждения. Врастите в него
тончайший платиновый электрод. Пустите по нему слабый, всего в несколько
миллиампер, электрический ток. В результате получаете настоящий экстаз!
Снабдите подопытное животное таким электродом и педалью, с помощью которой
оно может управлять сигналами, и животное будет нажимать на педаль,
нажимать... нажимать... не останавливаясь даже, чтобы поесть и попить...
оно сожжет себя удовольствием, пока не упадет от истощения сил, а
проснувшись, сразу начнет снова нажимать на педаль...
Разряд наслаждения, ударивший в само существо Бойса Ганна в первый
момент после пробуждения, превзошел все, что он мог вообразить. Это было
одновременно и осязательное, и акустическое, и обонятельное ощущение,
свет, вкус, запах, касание, дикое наслаждение любви и вызывающая дрожь
радостного ужаса опасность разных видов спорта - все это было сложено
вместе и усилено почти до невыносимости. Время остановилось.
Ганн плыл в бурном море ощущений.
Многие эпохи спустя он снова почувствовал, что вернулся в свое тело.
Волна приведенной до собственной квинтэссенции страсти откатилась прочь,
оставив его высушенным и разбитым.
Он открыл глаза и увидел, как медработник Техкорпуса отводит в
сторону руку с кабелем сообщности. Ганн был отрезан от радостного и
восхитительного общения с Планирующей Машиной.
Он вздрогнул, глубоко вздохнул и примирился с неизбежностью - он
снова стал человеческим существом. Теперь он понимал сестру Дельта Четыре.
Он готов был встретить свою судьбу в сообщности с Машиной. Не было более
высокой награды, не могло существовать более важной цели...
Сквозь туман, еще не полностью покинувший его взгляд, он все же успел
заметить, что лицо медработника было странно бледным, словно он чего-то
испугался. Откуда-то доносились громкие голоса, один из них казался
странно знакомым.
Ганн вяло поднялся на ноги, чувствуя себя страшно разбитым. Дверь
вдруг распахнулась, и в комнату, как яростный тайфун, влетел генерал
Вилер.
- Ганн! - рявкнул он. - Ты, Дитя Звезд! Что ты натворил?!
- Я? Натворил? Ничего, генерал... И я не Дитя Звезд, клянусь!
- Дерьмо! - заухал генерал. - Кому ты врешь! Говори, что ты сделал с
Планирующей Машиной?!!
Ганн начал что-то бормотать в собственное оправдание, но генерал не
дал ему открыть рта.
- Ложь! - ярился он. - Ты и есть Дитя Звезд! Ты уничтожил нас всех!
Признайся же! Признайся, что это ты свел с ума Планирующую Машину!!!
12
План Человека был охвачен безумием. Во все уголки Земли, в дальние
пределы пояса астероидов, в термоизолированные убежища Меркурия и никогда
не видевшие солнечного света ущелья Плутона, и на медленно вращающиеся
космические крепости Заслона запустил свои страшные щупальца ужас.
Неправильные маршрутные указания привели к столкновению двух
субпоездов в двухстах милях под поверхностью земли. Шестьсот человек
погибли в мгновенной вспышке раскаленных газов, в которые превратились
вагоны.
Тех-капитан на Венере получил очередные программные указания от
Машины, повернул нужный выключатель и затопил нефтяной район в сорок тысяч
акров с таким трудом осушенной почвы.
На сцене огромной Аудитории в Пепинге, где должен был произнести речь
вице-Планирующий Азии, появился "человек из золотого пламени".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47