- Нет проблем. Вас интересуют, как я понял, суммы, которые
выплачивают... собственно, даже и не мне... но... я ничего не собираюсь
скрывать.
- Ей-богу, сынок, и не стоит. Я ведь люблю по словечку вытягивать,
постепенно, мало-помалу. Начнем с ноготков... потом коленочки... - мягким
тенорком заговорил, казалось, сгусток мрака слева у стены. На свет из-за
спины охранника выступила фигура, которая могла бы показаться комической,
если бы не скальпель, зажатый в худой, перевитой узлами вен руке старика,
да длинная сверкающая игла - в другой. Легкий венчик пушистых седых волос
обрамлял плешь, казавшуюся в полумраке присыпанной древесной трухой.
Согбенный и хилый, словно нищий со старинной гравюры, старик вместе с тем
буквально изучал опасность.
- Мальчик не хочет говорить? Ох, грехи наши тяжкие... А косточки
хороши у него, нежные косточки... В самый раз...
Приплясывая и паясничая, старик понемногу приближался. Игла в его
руке выписывала немыслимые кривые, тянулась к Мерецкову, которого внезапно
зажали между собой конвоиры и рывком швырнули в кресло. Еще миг - и его
руки намертво прикручены тонкими цепями к подлокотникам.
Старик был уже рядом, примеривался со своим скальпелем, сладострастно
прикидывал, куда бы воткнуть его узкое жало.
Однако здесь он допустил промах. Ему следовало бы зайти сбоку, а он
оказался перед креслом, еще бы чуть-чуть - и его не достать, но Мерецков
уже выбросил ногу, изогнувшись дугой, - короткий, как щелчок бича, удар
достиг цели. Старческое колено тихо хрустнуло, и лысый палач со стоном,
постепенно поднимавшимся до истошного воя, рухнул на пол, заскреб пальцами
по камню.
Конвоиры невозмутимо наблюдали за происходящим, и только их руки
словно бы отяжелели на плечах Мерецкова, вдавливая его в кресло. Он не
сопротивлялся, покорно ожидая развития событий, и во все глаза смотрел на
Второго.
Наконец тот снизошел:
- Ты, Костя, погорячился. Старика, конечно, жалко. Хороший
специалист, да не один он у нас такой. А теперь - хватит. Со мной у тебя
эти номера не пройдут. Лучше и не пытайся.
- Понял. Спрашивайте. Думаю, поладим.
Молчаливые охранники застыли как истуканы по обе стороны кресла.
Можно было подумать, что они вообще немы, если бы Мерецков не слышал их
реплик, покуда они волокли его подземными коридорами.
Мерецков говорил долго, раскрывая хитро сплетенную сеть рэкета,
опутавшую весь город, говорил, казалось, искренне, и настолько увлекся,
что не заметил как и когда убрали из пещеры постанывающего заплечных дел
мастера.
Второй слушал с напряженным вниманием, однако удовлетворения на его
лице не было.
- Это все, конечно, хорошо. То, что у тебя полгорода в данниках, это
мы и без тебя знаем. Знаем и кое-что еще - ты уже заметил. А вот где ты
деньги держишь, ты пока еще темнишь. - Мерецков резко выпрямился, по лицу
его волной прошла гримаса, словно его огрели хлыстом. Второй успокаивающе
заметил: - Не печалься. Будешь умницей, и все еще может закончиться не так
плохо. Мне ведь вся эта твоя бухгалтерия и на фиг не нужна. Что положено,
ты и сам отдашь, только не вздумай суетиться, если хочешь еще пожить. Нам
ведь не обязательно там, наверху, своего парня ставить. Хлопотное дело -
пока то, се... Главное, хорошо себя вести.
- Куда от вас денешься, - буркнул, смиряясь окончательно, Мерецков.
- Ты небось думаешь, вы только отпустите меня, ребята, а я уж так
спрячусь, что лбы расшибете достававши? И напрасно. Боевиков у нас
хватает, можем даже поделиться, если захочешь дружить. Ребята из-под земли
вытащат.
- Вы ведь так и так под землей.
- Ага, ожил. Вот и ладно. Глядишь, скоро на чаек к нам будешь
захаживать. Только лояльность не словами, - голос Второго лязгнул
металлом, - делами доказывать нужно. Пока что вред один от тебя. И деньги,
которые ты там где-то скирдуешь, нам не нужны, нам и прикасаться к ним
нельзя. Кое-что посущественнее требуется.
- С нашим удовольствием. Как говорится, чего изволите.
- Ого, как повеселел! Рад, что деньги в целости останутся? Ох, суетен
человек, корыстен... Не спеши, без выкупа не уйдешь.
- А я и не спешу. Будем работать вместе - таких дел наворочаем!
Ребята у вас серьезные, Грызина моего спишем, а с ними будем вопросы
решать.
- Ты уже нарешал. Как тебе теперь верить, если ты только и ждешь,
чтобы вывернуться и других подставить.
- Жизнь такая. - Мерецков поднял полные плечи, втянул голову.
- Какая, к черту, жизнь? Грызина твоего мы в расход пустим в два
счета. Только чего это ты на нас стрелки переводишь с этими мусорами,
которых шлепнули? Нам копоти не надо. А ну как они армию задействуют?
Сюрпризов у нас для них хватит, но все равно нам не устоять. Потому и
живем, что тихо, без шума, ты это сам знаешь, у тебя свой розыск. Смотри в
глаза, чего морду воротишь? На исповеди был когда? Или на тебе и креста
нету? Ну-ка, ворот расстегни.
Мерецков засуетился с пуговицами.
- Как же, что я за блатной без креста?
- Ай да крест - смех да и только. Что это за загогулина? Покажь. Да
не дрейфь, что ты за цепь схватился...
Мерецков торопливо расстегнул цепь, хотя она и была достаточно
длинной, чтобы снять через голову, крест соскользнул в ладонь. Был он
действительно довольно велик, темно-серого тусклого металла, с необычными
фигурными отростками на концах. Зажав кулак, он услужливо подал цепь
Второму:
- Это еще бабушкин. Железный, ценности никакой. Перешел ко мне от
матери. Конечно, если надо, я отдам... Но я очень прошу...
- Э, да здесь граммов двести! - привычно взвесил Второй на руке
золото. - Шею не натирает? Крест дело святое, носи. А золото Богу ни к
чему. Вера не им крепка, ее в сердце иметь должно, - неожиданно он
подмигнул хитро, заговорщически. - Ну, да мы - грешники, так что золото
оставим, братству сгодится при случае.
- А у вас как с верой? - Мерецков, почуяв, что снова немного
отпустило, осмелел. Однако ответ прозвучал холодно.
- Ты о нас не печалься, Костя. Все мы - орудие Божье, но можем и
ошибиться. А ошибки крови стоят. Ты вот, например, призабыл, что милицию
трогать нельзя, а теперь все на нас замкнулось. Гнать нас начнут, а нам
здесь нравится, хотя и темно, и сыровато... Так зачем, говоришь, тебе это
понадобилось? Ну, если не тебе, так Грызину этому твоему, другому
прихвостню... Поздно мы за тобой вплотную следить начали. Будешь говорить?
Охранник небрежным движением захватил щеки Мерецкова. Челюсти
раздвинулись, словно готовые извергнуть ответ. Мерецков стремительно
залился меловой бледностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35