«Вонючка поганая,» — добавил про себя Андреа. Маленьких зелёных эльфов он, если быть честным, никогда не любил и не уважал, хотя и признавал за ними искусность во многих сферах. Одна из самых неприятных черт этого пакостного племени заключалась в том, что они неизменно требовали обращаться к себе так же, как по их мнению, полагается разговаривать с высокими эльфами. О том, что на самом деле с высокими общаться гораздо проще, маленькие зелёные эльфы если и знали, то умело это скрывали.
— Ну, паря, на язык ты горазд, это мило. А как насчёт мошной тряхнуть? Ты вроде тут распространялся, что друга своего оживить хочешь за гроши?
— О! Сколь справедливы слова твои! Такое желание действительно высказывалось мною, но возможно ли сие, и во что станет это небогатым, прямо скажем, совсем бедным путникам?
— Все вы бедняки на словах. Ну-кась, дай пошарить по сусекам…
— Эй, девки, У-у! — обеспокоенно крикнул Андреа. — Всем смирно стоять, пусть рыщет! А не то потом жизни не будет!
Его слова, а главное — уверенность, с которой до сих пор Андреа общался с востроухим, возымели действие. Когда эльф словно в воду, нырнул в машину, никто не пошевелился и не запротестовал.
Обыск длился недолго. Вылез эльф погрустневший, и задумчивый, но вдруг воспрянул, увидев ускользнувший от осмотра объект. Молодецким скоком преодолев расстояние между машиной и У-у, он проскочил между ног мохнатого, и запустил ручки ему в сумку-набрюшник.
Андреа внутренне сжался. Где-то же должен быть предел добродушию У-у, и вполне возможно, что эта маленькая зеленая козявка сумеет его преодолеть. Сейчас мохнатый мизинец подцепит эльфа за шиворот, швырнёт его на середину реки… И пойдёт злопамятный народец пакостить и обидчику, и его спутникам, и всем кто рядом случится — Андреа достаточно хорошо знал эти нравы, а поэтому вздохнул с облегчением, когда рука эльфа вынырнула обратно.
— Так… Так… Ой! Это ты?
— Это я, — прогудел мохнатый.
Пальчики эльфа с молниеносной быстротой перешелушили пачку клетчатых «визитных карточек», словно опытный шулер проверил расположение карт в колоде.
— А кто рисовал-то, а?
— Я рисовал, — с достоинством ответил У-у.
— А меня можешь сделать?
— Если есть на чём — смогу.
— А жену? А ещё одну жену? И старшенького?
— Могу, почему нет. Мне не трудно.
— Ой здорово! Ой здорово! А говоришь, бедняки… Ну, паря, где там дохлец-то твой? Ща сделаем в лучшем виде.
— Да извинит меня достоуважаемый, но не соблаговолите ли вы уточнить, каковой вид вы подразумеваете под лучшим? — вопросил Андреа торжественно, но с намёком — мол, меня на мякине не проведёшь.
— Сказал, лучший, значит лучший! — отрезал эльф. — Не сапог на клею тебе продаю! Молоком из щучьего вымени не промышляю! Или тебе, паря, наоборот, зомбешника состряпать надо?
— Не надо, пожалуйста. Лучше просто оживить, — вежливо пояснил У-у. Несмотря на то, что в его речи отсутствовали всякие словесные завитушки, настоящее, неподдельное уважение к собеседнику в ней чувствовалось куда сильнее, чем в высокопарных построениях Андреа. Похоже, эльф тоже уловил разницу, и теперь обращался исключительно к мохнатому.
— Только это не против канвы будет? Он как персонаж, не мастерский?
«Ещё один вариант терминологии! Значит, мы всё же не в моём мире? Но система наверняка та же!» — отметил себе Андреа.
— Нет. Точно нет, — уверенно ответил на вопрос У-у, и зелёный эльф принялся распоряжаться.
— Значит так: водички мне надо почище, с самого протока, за ней пусть кто из баб сходит. А ты, паря, сорви веточку с молодой хвоей… Ага, вот эту. Теперь надо перевернуть бедолагу вашего… Ох ты! Ну и дыра, хуже чем у старой шлюхи между ногами! Ладно, и не таких подымали.
Он ливанул воды из ведра, приложил сверху раны веточку, потом с неожиданной силой стянул края кожи, и что-то забормотал. Остатки воды загустели, пошли красной пеной, но эльф нагнулся и слизнул эту пену неожиданно длинным и широким языком. Голди явственно подавила позыв тошноты и отвернулось.
Тело Космонавта судорожно дёрнулось, потом отдельная судорога прошла по ногам. Эльф пробормотал:
— Ничего, ничего, пошла работа… — руки с раны он уже убрал, но кожа не расходилась, на глазах зарубцовывая шов. Веточка с хвоей была всё еще в руках эльфа, и он с силой, словно пытаясь убить комара, хлестнул Космонавта сначала по лицу, а потом по рубцу. Космонавт дёрнулся в третий раз, его грудная клетка приподнялась, опустилась, вновь приподнялась…
— Блин, да он дышит! — восхитилась Ану-инэн.
— Что ж я вам, волшебник что ли? Раз живой, значит и дышать должен, иначе не умею. Аль не нравится? — сварливо откликнулся эльф.
— Всё хорошо, — ответил всё так же уважительно, а теперь ещё и с оттенком чистосердечного восхищения У-у.
— Ну ладушки. Теперь так: значит вам тут всё равно сидеть долго, потому что человечек-то хоть и ожил, но смотреть-говорить сможет часиков так через шесть, а ножками двигать вообще не ранее, чем к утру начнёт. Тебя, художник, как звать-то?
У-у представился, и зелёный изложил свои предложения по дальнейшему:
— Словом, У-у я приглашаю к себе прогуляться, портретиков порисовать значит, а остальные здесь его ждите, к утру будет. Я распоряжусь, и тут на бережку вас не тронет никто. Идёт?
— Великомудроискусный хозяин леса не мог предложить чего-либо неприемлемого для своих гостей. Разреши же мне дать напутствие моему другу, которому оказана такая честь. как посещение дома, иным смертным недоступного?
Эльф кивнул, и Андреа, отведя У-у в сторону зашептал:
— Умоляю, не напортачь там! Пусть хоть на голову садятся, делай вид что всем доволен, а не то эта сволочь нас всех тут изведёт!
— Не понимаю, ты это о чём? Вполне милый человечек, — так же шёпотом отозвался У-у. — Только вот, возьми-ка себе, на всякий случай.
Он протянул Андреа блокнотик с нарисованным калькулятором, выхваченный им в решающую минуту у Космонавта.
Острые уши зелёного эльфа подозрительно повернулись в их сторону, но Андреа уже хлопнул мохнатого по плечу (для этого пришлось тянуться на цыпочки), и выдал ещё одну мудрёно скроенную и длинную фразу, означавшую всего лишь «до свиданьица обоим».
Странная пара — монументальный У-у и способный пройти у него между ногами эльф — скрылись из виду. Андреа некоторое время соображал, чем стоит заняться теперь, и Ану-инэн сказала:
— Я вот думаю, Асв, может быть костёр какой сделаем… С едой правда не густо, но пока светло, я в лес сбегаю, может найду чего? Или ты сходи, пожалуйста, ты же вроде в этом мире ориентируешься. Наверное так лучше получиться, чем если я пойду?
Андреа слушал её, смотрел на неё и всё никак не мог придти в себя от изумления: с ним разговаривала Ану-инэн тихая, Ану-инэн вежливая, Ану-инэн даже робкая какая-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109