Хотя, в бронебардаке она действительно могуча. И в зоне Б тоже, Юлька с дракинами шорох наводит, Киоси какие-то дела творит. Интересно, а гостеприимный бородач, тогда у костра виденный, где он и чем занят? Как там его звали… Не Бревнеслав, но как-то похоже. Горячездрав, кажется? И вообще, что им всем надо, и как с ними бороться? Или хотя бы просто, как домой попасть? Вопросы, вопросы…
Например еще один вопрос — как они так просто переходят из системы в систему? Пока что я сам без их помощи, пусть и невольно сделал только один такой переход, да и то не очень ясно, как это получилось — не мы его сделали, а мы в него попали, просто повезло… Или повезло не просто, все-таки дергались до последнего. Вот уж воистину — везет, когда везешь!"
Впереди вдруг возникла преграда, и Андреа наткнулся на нее всем телом.
— Ты, это, чего, паря, а? На ходу, нычить, спать примостился? Оно конечно, дело хорошее, на ходу-то поспать уметь, но…
В общей сложности речь Бревнеславовича длилась минут десять, и очищенная от словесного мусора звучала бы так: «Мы пришли, смотри в оба!»
За то время, пока и.о. верного друга отрабатывал свою роль, усердно оснащая высказывания междометиями и служебными словами, Андреа успел осмотреться и без его советов.
Селение осталось где-то сзади не очень далеко — его дымки виднелись из-за невысокого каменного хребта, разделившего каньон надвое. Впереди виднелась торчащая, словно одинокий зуб, белая скала, и к ней вела тропинка, по которой навстречу Андреа и Бревнеславовичу шла девушка с кувшином на плече. Дальше, вбок от тропинки панораму загораживал густой кустарник.
«Отпустили!» — обрадовался было Андреа, но сразу же сообразил, что это не та. Тем временем его спутник, не обращая внимания на девушку, припал к земле, и махнул рукой, призывая следовать его примеру. Андреа, поколебавшись, решил, что чем бы дитя не тешилось, и тоже опустился на землю.
Бревнеславович пополз. Андреа представил, во что превратятся его рубашка и лосины, решительно встал обратно, и двинулся вслед за богатырем всего лишь пригнувшись, потому что никакой опасности вокруг не видел. Следуя за ползущим он в конце концов влез в кусты, и волей-неволей все же пришлось опустится на четвереньки — выше начиналось такое густое переплетение веток, что проломиться сквозь них было нельзя даже с разгону. Полоса кустарника оказалась широкой, и в душе Андреа, который все-таки порвал рубаху в одном месте, а лосины — в двух, уже начал зреть протест, но кусты очень вовремя кончились, и тут уж он сам, безо всяких понуканий упал на живот.
Глазу открылся спускающийся еще немного вниз склон, часть белой скалы, видимой уже в другом ракурсе, и песчаное дно каньона. В этот песок был вкопал столб, и к столбу могучими канатами была привязана Ла-Вай-Ли, одетая в красивое светло-голубое платье. Вокруг нее столпилось около десятка существ, которых можно было бы назвать людьми, если б не какое-либо уродство, отличающее каждого. У кого-то было четыре руки, кто-то щеголял двумя головами, кто-то помахивал ушами, каких не постыдился бы и слон, а у один индивидуум носил штаны особого покроя, с болтающимся между ногами гульфиком толщиной и длиной в руку. Андреа представил себе,что там может быть спрятано, и решил, что единый сюжет, или не единый сюжет, а девушке надо помочь. Если конечно, тут все всерьез.
Бревнеслав поворочался, потом взял средних размеров булыжник, и катнул его вниз. Мутанты обернулись на звук, тот, который с ушами пригляделся (Андреа был уверен, что их заметили), и что-то сказал своим. Но вместо того, чтобы броситься выяснять, кто там у кустов такой запрятался, они вдруг начали прыгать и кружиться вокруг столба, издавая гнусные звуки.
Минут через четыре-пять мутанты начали уставать, но продолжали танцы, хотя и без первоначального задора. Еще через минуты две их движения стали совсем уж вымученными, и они, то один, то другой, начали поглядывать в сторону кустов.
Андреа лежал неподвижно, пытаясь понять логику происходящего, но могучая рука Бревнеславовича вдруг схватила его за шкирку, и подняла над землей.
— Дальше, друг, мне идти не можно! — торжественно объявил богатырь, и для вящей ясности поддал герою под зад коленкой. Удар был нанесен без злобы, но с силой, и Андреа вывалился под уклон чуть ли не на самую площадку. Делать было нечего, он выхватил «древний клинок», и бросился вперед, отчаянно им размахивая.
Мутанты оживились. Раздались крики:
— А, проклятый нормал! Мы сейчас превратим тебя в одного из нас!
«Попал…» — мелькнуло в голове Андреа. — «Сейчас набросятся кучей, и все!»
Однако куча все никак не набрасывалась. Наоборот, мутанты, продолжая выкрикивать угрозы, рассыпались в стороны, и напротив Андреа оказался лишь один, четверорукий — для полного счастья у него оказался еще и третий глаз в лбу. Сжимая в трех руках копье, он стоял, зловеще усмехаясь, но вдруг усмешку убрал, а свободной рукой сделал жест типа «погоди минутку!», и спросил:
— Кираса есть?
— Есть… — удивился Андреа.
— Лысовская?
— Так я те и сказал!
— Ну смотри. Если не Лысовская, я не виноват.
С этими словами мутант вернул гадкую усмешку на лицо, и яростно завизжав бросился вперед. Андреа не успел уклониться, и удар копьем пришелся точно в центр жестянки, подвязанной к груди. Жестянка прогнулась, и стала неудобно давить туда, где начинаются ребра. Андреа удивился слабости удара, но раздумывать времени не было. Рванув копье на себя, он одновременно подставил ножку сопернику — будь у того к четырем рукам четыре ноги, так просто прием бы не прошел, — повалил мутанта на спину, и тут же сам уселся на него верхом, устремив «Стол. прибор из нерж.» ему в горло. Возникла пауза.
— Слышь, чувак, ты не воздушный! Долго сидеть собрался? — поинтересовался четверорукий, и моргнул третьим глазом. Андреа нахмурился. На мутанта это ожидаемого впечатления не произвело.
— Да ты рожи-то не строй! Слезай сам, а то ведь скину, не посмотрю, что не договорено. Что, прямо сейчас надо? Ладно…
Он вдруг завопил дурным голосом, который наверно было слышно и в поселке, и за ним:
— Клянусь оставить в покое род твой и детей твоих, да будет свидетелем тому великий Факт-Отец и перводочери его Радиация и Ударная Волна!
И вновь перешел на нормальный голос:
— Ну вот, мое дело сделано. Пингвин подери, ты с меня слезешь наконец, а?
Чувствуя себя полным дураком, Андреа неловко встал на ноги, тут же вскочил и четверорукий, и повернувшись к своим товарищам, сделал какой-то жест одной из рук.
Мутанты без энтузиазма взвыли, и лениво бросились бежать прочь. Последним трусил четверорукий, тащащий копье за наконечник, и его волочащееся древко оставляло на песке извилистую линию.
«Так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Например еще один вопрос — как они так просто переходят из системы в систему? Пока что я сам без их помощи, пусть и невольно сделал только один такой переход, да и то не очень ясно, как это получилось — не мы его сделали, а мы в него попали, просто повезло… Или повезло не просто, все-таки дергались до последнего. Вот уж воистину — везет, когда везешь!"
Впереди вдруг возникла преграда, и Андреа наткнулся на нее всем телом.
— Ты, это, чего, паря, а? На ходу, нычить, спать примостился? Оно конечно, дело хорошее, на ходу-то поспать уметь, но…
В общей сложности речь Бревнеславовича длилась минут десять, и очищенная от словесного мусора звучала бы так: «Мы пришли, смотри в оба!»
За то время, пока и.о. верного друга отрабатывал свою роль, усердно оснащая высказывания междометиями и служебными словами, Андреа успел осмотреться и без его советов.
Селение осталось где-то сзади не очень далеко — его дымки виднелись из-за невысокого каменного хребта, разделившего каньон надвое. Впереди виднелась торчащая, словно одинокий зуб, белая скала, и к ней вела тропинка, по которой навстречу Андреа и Бревнеславовичу шла девушка с кувшином на плече. Дальше, вбок от тропинки панораму загораживал густой кустарник.
«Отпустили!» — обрадовался было Андреа, но сразу же сообразил, что это не та. Тем временем его спутник, не обращая внимания на девушку, припал к земле, и махнул рукой, призывая следовать его примеру. Андреа, поколебавшись, решил, что чем бы дитя не тешилось, и тоже опустился на землю.
Бревнеславович пополз. Андреа представил, во что превратятся его рубашка и лосины, решительно встал обратно, и двинулся вслед за богатырем всего лишь пригнувшись, потому что никакой опасности вокруг не видел. Следуя за ползущим он в конце концов влез в кусты, и волей-неволей все же пришлось опустится на четвереньки — выше начиналось такое густое переплетение веток, что проломиться сквозь них было нельзя даже с разгону. Полоса кустарника оказалась широкой, и в душе Андреа, который все-таки порвал рубаху в одном месте, а лосины — в двух, уже начал зреть протест, но кусты очень вовремя кончились, и тут уж он сам, безо всяких понуканий упал на живот.
Глазу открылся спускающийся еще немного вниз склон, часть белой скалы, видимой уже в другом ракурсе, и песчаное дно каньона. В этот песок был вкопал столб, и к столбу могучими канатами была привязана Ла-Вай-Ли, одетая в красивое светло-голубое платье. Вокруг нее столпилось около десятка существ, которых можно было бы назвать людьми, если б не какое-либо уродство, отличающее каждого. У кого-то было четыре руки, кто-то щеголял двумя головами, кто-то помахивал ушами, каких не постыдился бы и слон, а у один индивидуум носил штаны особого покроя, с болтающимся между ногами гульфиком толщиной и длиной в руку. Андреа представил себе,что там может быть спрятано, и решил, что единый сюжет, или не единый сюжет, а девушке надо помочь. Если конечно, тут все всерьез.
Бревнеслав поворочался, потом взял средних размеров булыжник, и катнул его вниз. Мутанты обернулись на звук, тот, который с ушами пригляделся (Андреа был уверен, что их заметили), и что-то сказал своим. Но вместо того, чтобы броситься выяснять, кто там у кустов такой запрятался, они вдруг начали прыгать и кружиться вокруг столба, издавая гнусные звуки.
Минут через четыре-пять мутанты начали уставать, но продолжали танцы, хотя и без первоначального задора. Еще через минуты две их движения стали совсем уж вымученными, и они, то один, то другой, начали поглядывать в сторону кустов.
Андреа лежал неподвижно, пытаясь понять логику происходящего, но могучая рука Бревнеславовича вдруг схватила его за шкирку, и подняла над землей.
— Дальше, друг, мне идти не можно! — торжественно объявил богатырь, и для вящей ясности поддал герою под зад коленкой. Удар был нанесен без злобы, но с силой, и Андреа вывалился под уклон чуть ли не на самую площадку. Делать было нечего, он выхватил «древний клинок», и бросился вперед, отчаянно им размахивая.
Мутанты оживились. Раздались крики:
— А, проклятый нормал! Мы сейчас превратим тебя в одного из нас!
«Попал…» — мелькнуло в голове Андреа. — «Сейчас набросятся кучей, и все!»
Однако куча все никак не набрасывалась. Наоборот, мутанты, продолжая выкрикивать угрозы, рассыпались в стороны, и напротив Андреа оказался лишь один, четверорукий — для полного счастья у него оказался еще и третий глаз в лбу. Сжимая в трех руках копье, он стоял, зловеще усмехаясь, но вдруг усмешку убрал, а свободной рукой сделал жест типа «погоди минутку!», и спросил:
— Кираса есть?
— Есть… — удивился Андреа.
— Лысовская?
— Так я те и сказал!
— Ну смотри. Если не Лысовская, я не виноват.
С этими словами мутант вернул гадкую усмешку на лицо, и яростно завизжав бросился вперед. Андреа не успел уклониться, и удар копьем пришелся точно в центр жестянки, подвязанной к груди. Жестянка прогнулась, и стала неудобно давить туда, где начинаются ребра. Андреа удивился слабости удара, но раздумывать времени не было. Рванув копье на себя, он одновременно подставил ножку сопернику — будь у того к четырем рукам четыре ноги, так просто прием бы не прошел, — повалил мутанта на спину, и тут же сам уселся на него верхом, устремив «Стол. прибор из нерж.» ему в горло. Возникла пауза.
— Слышь, чувак, ты не воздушный! Долго сидеть собрался? — поинтересовался четверорукий, и моргнул третьим глазом. Андреа нахмурился. На мутанта это ожидаемого впечатления не произвело.
— Да ты рожи-то не строй! Слезай сам, а то ведь скину, не посмотрю, что не договорено. Что, прямо сейчас надо? Ладно…
Он вдруг завопил дурным голосом, который наверно было слышно и в поселке, и за ним:
— Клянусь оставить в покое род твой и детей твоих, да будет свидетелем тому великий Факт-Отец и перводочери его Радиация и Ударная Волна!
И вновь перешел на нормальный голос:
— Ну вот, мое дело сделано. Пингвин подери, ты с меня слезешь наконец, а?
Чувствуя себя полным дураком, Андреа неловко встал на ноги, тут же вскочил и четверорукий, и повернувшись к своим товарищам, сделал какой-то жест одной из рук.
Мутанты без энтузиазма взвыли, и лениво бросились бежать прочь. Последним трусил четверорукий, тащащий копье за наконечник, и его волочащееся древко оставляло на песке извилистую линию.
«Так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109