Глядя на стекающую по перу каплю чернил, он вспомнил, что в Лондоне на улице Темзы в трактире под вывеской «Якорь» проживает некий полковник Прайд, сын которого пал от руки Геллиарда, и который, заполучив его в свои руки, второй раз уже не упустит. В течение секунды он взвесил эту мысль и принял решение. Подписывая адрес на письме, Джозеф хотел смеяться от радости, что так ловко он перехитрил своего врага.
Криспин взял пакет и прочел:
«Мистеру Генри Лейн, трактир „Якорь“, улица Темзы, Лондон».
Имя было вымышленное, Джозеф придумал его в ту же минуту, когда принял решение изменить адрес.
— Прекрасно, — отозвался Криспин. К нему возвратилось прежнее спокойствие. Он спрятал письмо на груди.
— Если ты солгал, мастер Ашберн, то смею верить, что ты ненадолго оттянул справедливую кару.
У Джозефа на языке вертелся ответ, что все мы смертны, но он сдержался.
Геллиард взял со стола свою шляпу, плащ и затем снова повернулся к Джозефу:
— Минуту назад вы упоминали о деньгах, — произнес он повелительным тоном.
— Я возьму сотню золотых. Большая сумма отяготит меня в путешествии.
Джозеф только выдохнул. Первым его побуждением было отказаться. Но затем он вспомнил, что в его кабинете есть пара пистолетов, и если он сможет добраться до них, то, возможно, ему не придется прибегать к услугам полковника Прайда.
— Я принесу деньги.
— С вашего позволения, мастер Ашберн, я провожу вас.
В глазах Джозефа на мгновение вспыхнула жгучая ненависть.
— Как вам будет угодно, — произнес он с кислой миной.
Проходя мимо Кеннета, Криспин не преминул ему напомнить:
— Вы по-прежнему в моем распоряжении, сэр. Присматривайте за раненым хорошенько.
Кеннет молча поклонился. Но мастер Грегори не нуждался в особой охране. Он неподвижно лежал на полу в луже крови, вытекающей из раны на его плече.
За тот короткий период, когда они оставались наедине, Кеннет не проявил желания поговорить с ним. Усевшись в ближайшее кресло, он подпер голову руками и задумался о том незавидном положении, в которое поставил его сэр Криспин, и его застарелая ненависть к рыцарю вспыхнула с новой силой. То, что Криспин отыскал сына, которого потерял столь трагическим способом, для Кеннета не играло особой роли. Геллиард поссорил его с Ашбернами, и ему уже никогда не добиться руки Синтии. Ему не оставалось ничего, как вернуться в родовой замок в Шотландии, где его без сомнения ждали насмешки тех, кто знал, что он едет на юг, чтобы жениться на богатой английской наследнице.
Он клял свое невезение, которое столкнуло его однажды с Криспином. Он ругал Криспина за все то зло, которое тот ему причинил, забывая, что если бы не Геллиард, то он вот уже месяц как был бы мертв.
Он сидел, погруженный в свои горестные размышления, когда вернулись Джозеф с Криспином. Рыцарь подошел взглянуть на Грегори.
— Можешь перевязать его, когда уйду, — сказал он. — И через четверть часа ты освобождаешься от клятвы. — Будь счастлив, — добавил он с неожиданной нежностью, бросив на юношу взгляд, полный грусти. — Вряд ли судьба сведет нас вместе еще раз, но если это случится, то я надеюсь, это произойдет в лучшие времена. Если я причинил тебе страдания своими действиями, вспомни, что я тоже оказал тебе услугу и мне нужна была твоя помощь. Прощай! — И он протянул ему руку.
— Убирайтесь ко всем чертям, сэр! — ответил Кеннет, поворачиваясь к нему спиной.
Джозеф Ашберн стоял, молча наблюдая за ними, и на его губах играла тонкая улыбка.
Глава 18. Заговор
Как только Криспин покинул замок и еще не скрылся окончательно из виду, Джозеф поспешил на половину прислуги. Здесь он нашел своих четырех грумов, мирно спящими на полу. Напрасно он бранил их и пинал ногами, ничто не могло пробудить их от глубокого сна.
Взяв свечу, Джозеф отправился на конюшню, откуда Криспин взял лучшего жеребца, и своими руками оседлал коня. На его губах продолжала играть зловещая улыбка, когда он вскорости вернулся в зал, где находились его брат и Кеннет.
В его отсутствие юноша перевязал рану Грегори. Он убедил его выпить немного вина и усадил в кресло, в котором тот теперь лежал бледный и изможденный.
— Четверть часа минуло, сэр, — холодно произнес Джозеф, входя в комнату.
Кеннет сделал вид, что не слышит. Он двигался как во сне. Его глаза не видели ничего, кроме бледного лица Грегори.
— Четверть часа минуло, — повторил Джозеф более громким голосом.
Кеннет поднял голову, вздохнул и провел рукой по лицу.
— Я понимаю, — произнес он тихим голосом. — Я должен уехать.
Джозеф ответил сразу:
— Уже за полночь, и на улице буря. Если хотите, вы можете остаться до утра. Но потом вы должны уехать, — добавил он жестко. — Я думаю, вам не надо объяснять, что вы больше никогда не появитесь на пороге замка Марлёй и никогда не увидите мою племянницу.
— Я понимаю, сэр. Я все понимаю. Но все же…
Джозеф нахмурил брови.
— И все же? — переспросил он.
— Я был рабом клятвы, давая которую, не подозревал, против кого мне придется поднять руку. О, сэр! Неужели я обременен всю жизнь страдать из-за этого обмана? Вы, мастер Грегори! — воскликнул он, оборачиваясь к отцу Синтии. — Вы должны понимать, в какое положение я был поставлен.
Грегори приоткрыл глаза.
— Убирайся к дьяволу! — простонал он. — Все, что я могу понять, так это то, что ты нанес мне рану, и она затянется не раньше, чем через месяц.
— Но я не хотел этого, сэр! Это была случайность!
— Лучше убирайся. Нам недосуг выслушивать извинения.
— Или вы можете исцелить его рану, — вставил Джозеф.
Кеннет резко обернулся.
— Каким образом я это могу сделать? Укажите мне средство, и я сделаю все, что в моих силах.
Именно это Джозеф и хотел услышать. Некоторое время он молчал, изображая на лице задумчивость. Затем произнес:
— Кеннет, — обратился он к юноше, — если твои слова искренни, то ты можешь искупить свой поступок. Если ты готов исполнить то, о чем я попрошу, то мы, со своей стороны, постараемся позабыть про события сегодняшней ночи.
Юноша с готовностью откликнулся:
— Приказывайте, сэр, я выполню вашу просьбу, чего бы мне это не стоило!
— Мое поручение не будет для вас обременительно, — ответил Джозеф. — В действительности, я мог бы послать с ним одного из моих грумов.
О том, что его грумы лежат в беспробудном сне, в то время как дело не терпит отлагательств, Джозеф мудро умолчал.
— Я готов справиться с любым поручением, каким бы опасным оно ни было! — ответил мальчик.
— Да, да, — саркастически хмыкнул Джозеф. — Нам известны ваше мужество и находчивость!
Затем, после очередной паузы, он метнул пронзительный взгляд на юношу.
— Я дам вам шанс искупить свою вину, — сказал он. — Идите и приготовьтесь к отъезду. Вы немедленно отправитесь в Лондон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Криспин взял пакет и прочел:
«Мистеру Генри Лейн, трактир „Якорь“, улица Темзы, Лондон».
Имя было вымышленное, Джозеф придумал его в ту же минуту, когда принял решение изменить адрес.
— Прекрасно, — отозвался Криспин. К нему возвратилось прежнее спокойствие. Он спрятал письмо на груди.
— Если ты солгал, мастер Ашберн, то смею верить, что ты ненадолго оттянул справедливую кару.
У Джозефа на языке вертелся ответ, что все мы смертны, но он сдержался.
Геллиард взял со стола свою шляпу, плащ и затем снова повернулся к Джозефу:
— Минуту назад вы упоминали о деньгах, — произнес он повелительным тоном.
— Я возьму сотню золотых. Большая сумма отяготит меня в путешествии.
Джозеф только выдохнул. Первым его побуждением было отказаться. Но затем он вспомнил, что в его кабинете есть пара пистолетов, и если он сможет добраться до них, то, возможно, ему не придется прибегать к услугам полковника Прайда.
— Я принесу деньги.
— С вашего позволения, мастер Ашберн, я провожу вас.
В глазах Джозефа на мгновение вспыхнула жгучая ненависть.
— Как вам будет угодно, — произнес он с кислой миной.
Проходя мимо Кеннета, Криспин не преминул ему напомнить:
— Вы по-прежнему в моем распоряжении, сэр. Присматривайте за раненым хорошенько.
Кеннет молча поклонился. Но мастер Грегори не нуждался в особой охране. Он неподвижно лежал на полу в луже крови, вытекающей из раны на его плече.
За тот короткий период, когда они оставались наедине, Кеннет не проявил желания поговорить с ним. Усевшись в ближайшее кресло, он подпер голову руками и задумался о том незавидном положении, в которое поставил его сэр Криспин, и его застарелая ненависть к рыцарю вспыхнула с новой силой. То, что Криспин отыскал сына, которого потерял столь трагическим способом, для Кеннета не играло особой роли. Геллиард поссорил его с Ашбернами, и ему уже никогда не добиться руки Синтии. Ему не оставалось ничего, как вернуться в родовой замок в Шотландии, где его без сомнения ждали насмешки тех, кто знал, что он едет на юг, чтобы жениться на богатой английской наследнице.
Он клял свое невезение, которое столкнуло его однажды с Криспином. Он ругал Криспина за все то зло, которое тот ему причинил, забывая, что если бы не Геллиард, то он вот уже месяц как был бы мертв.
Он сидел, погруженный в свои горестные размышления, когда вернулись Джозеф с Криспином. Рыцарь подошел взглянуть на Грегори.
— Можешь перевязать его, когда уйду, — сказал он. — И через четверть часа ты освобождаешься от клятвы. — Будь счастлив, — добавил он с неожиданной нежностью, бросив на юношу взгляд, полный грусти. — Вряд ли судьба сведет нас вместе еще раз, но если это случится, то я надеюсь, это произойдет в лучшие времена. Если я причинил тебе страдания своими действиями, вспомни, что я тоже оказал тебе услугу и мне нужна была твоя помощь. Прощай! — И он протянул ему руку.
— Убирайтесь ко всем чертям, сэр! — ответил Кеннет, поворачиваясь к нему спиной.
Джозеф Ашберн стоял, молча наблюдая за ними, и на его губах играла тонкая улыбка.
Глава 18. Заговор
Как только Криспин покинул замок и еще не скрылся окончательно из виду, Джозеф поспешил на половину прислуги. Здесь он нашел своих четырех грумов, мирно спящими на полу. Напрасно он бранил их и пинал ногами, ничто не могло пробудить их от глубокого сна.
Взяв свечу, Джозеф отправился на конюшню, откуда Криспин взял лучшего жеребца, и своими руками оседлал коня. На его губах продолжала играть зловещая улыбка, когда он вскорости вернулся в зал, где находились его брат и Кеннет.
В его отсутствие юноша перевязал рану Грегори. Он убедил его выпить немного вина и усадил в кресло, в котором тот теперь лежал бледный и изможденный.
— Четверть часа минуло, сэр, — холодно произнес Джозеф, входя в комнату.
Кеннет сделал вид, что не слышит. Он двигался как во сне. Его глаза не видели ничего, кроме бледного лица Грегори.
— Четверть часа минуло, — повторил Джозеф более громким голосом.
Кеннет поднял голову, вздохнул и провел рукой по лицу.
— Я понимаю, — произнес он тихим голосом. — Я должен уехать.
Джозеф ответил сразу:
— Уже за полночь, и на улице буря. Если хотите, вы можете остаться до утра. Но потом вы должны уехать, — добавил он жестко. — Я думаю, вам не надо объяснять, что вы больше никогда не появитесь на пороге замка Марлёй и никогда не увидите мою племянницу.
— Я понимаю, сэр. Я все понимаю. Но все же…
Джозеф нахмурил брови.
— И все же? — переспросил он.
— Я был рабом клятвы, давая которую, не подозревал, против кого мне придется поднять руку. О, сэр! Неужели я обременен всю жизнь страдать из-за этого обмана? Вы, мастер Грегори! — воскликнул он, оборачиваясь к отцу Синтии. — Вы должны понимать, в какое положение я был поставлен.
Грегори приоткрыл глаза.
— Убирайся к дьяволу! — простонал он. — Все, что я могу понять, так это то, что ты нанес мне рану, и она затянется не раньше, чем через месяц.
— Но я не хотел этого, сэр! Это была случайность!
— Лучше убирайся. Нам недосуг выслушивать извинения.
— Или вы можете исцелить его рану, — вставил Джозеф.
Кеннет резко обернулся.
— Каким образом я это могу сделать? Укажите мне средство, и я сделаю все, что в моих силах.
Именно это Джозеф и хотел услышать. Некоторое время он молчал, изображая на лице задумчивость. Затем произнес:
— Кеннет, — обратился он к юноше, — если твои слова искренни, то ты можешь искупить свой поступок. Если ты готов исполнить то, о чем я попрошу, то мы, со своей стороны, постараемся позабыть про события сегодняшней ночи.
Юноша с готовностью откликнулся:
— Приказывайте, сэр, я выполню вашу просьбу, чего бы мне это не стоило!
— Мое поручение не будет для вас обременительно, — ответил Джозеф. — В действительности, я мог бы послать с ним одного из моих грумов.
О том, что его грумы лежат в беспробудном сне, в то время как дело не терпит отлагательств, Джозеф мудро умолчал.
— Я готов справиться с любым поручением, каким бы опасным оно ни было! — ответил мальчик.
— Да, да, — саркастически хмыкнул Джозеф. — Нам известны ваше мужество и находчивость!
Затем, после очередной паузы, он метнул пронзительный взгляд на юношу.
— Я дам вам шанс искупить свою вину, — сказал он. — Идите и приготовьтесь к отъезду. Вы немедленно отправитесь в Лондон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47