Что ж, видно, придется изменить свои привычки Она закрыла глаза и принялась напряженно размышлять. Кто из знакомых может быть замешан в этом деле?
Элайза и Эндрю раньше были женаты, а чувство друг к другу, кажется, сохранили и по сию пору. Никогда не ссорились, не ругались. Эндрю пьет, как и пил, но Миранду тогда это не слишком беспокоило. Она не хотела вмешиваться в личную жизнь брата.
Джованни и Лори? У них был короткий роман. Миранда знала, что они спят друг с другом, но, поскольку эта связь нисколько не отражалась на работе, какое это имело значение?
Мать в институт наведывалась редко. Приезжала на день, на два. Не больше. Было несколько совещаний, один официальный семейный ужин, и все.
Отец и вовсе заехал посмотреть на статуэтку во время первых проверок, а потом отбыл восвояси. От участия в семейном ужине уклонился.
Правда, на том скучном мероприятии присутствовали Винсент и его жена, – но даже они не смогли рассеять тоскливую атмосферу.
Что касается Джины, то она заглянула в лабораторию всего однажды.
Теперь Ричард Хоуторн. Его не было видно и слышно – он то сидел, уткнувшись в компьютер, то корпел над книгами.
Зато Джон Картер постоянно был на виду – суетился, во все совал нос. Миранда устало потерла виски, пытаясь сосредоточиться. Кажется, Джон был не такой, как обычно. Ах да, он же жаловался на грипп. Переносил простуду на ногах.
Нет, ничего подозрительного не припоминалось. Она обреченно уронила руки. Все было как обычно, ничего из ряда вон выходящего. На первом месте, как всегда, работа. Миранда была всецело поглощена маленькой волшебной статуэткой. Прочее значения не имело.
Она считала, что «Давид» – это еще одна ступенька в ее профессиональной карьере. Результаты анализов послужили материалом для одной из ее статей. Публикация была замечена в академическом мире. Миранду пригласили прочесть лекцию, оценили ее работу самым лестным образом.
С этого и начался ее взлет. Маленькая бронзовая статуэтка сделала Миранду Джонс ведущим специалистом в ее отрасли.
Она невидящим взглядом смотрела на монитор, по которому неторопливо ползли строчки.
Статуэтка Фиезоле должна была и вовсе сделать Миранду знаменитостью, и на сей раз речь шла бы уже о настоящей славе. Шутка ли – сам Микеланджело!
Две статуэтки, и обе попали к ней на экспертизу. Каждая из них стала важным этапом в ее карьере. И вдруг выясняется, что статуэтки поддельные – и одна, и другая! А что, если дело не в статуэтках? Что, если дело в ней самой?
Она скрестила руки на груди, подождала, пока пульс немного успокоится. Что ж, это звучит логично. Более чем вероятно.
Но каков мотив?
Стоп. Нельзя ли потихоньку, не привлекая особого внимания, взять на повторную экспертизу еще какую-нибудь скульптуру, в свое время прошедшую через ее руки? Ну вот хотя бы Челлини.
Внутри у нее все сжалось. Стараясь сохранять спокойствие, Миранда мысленно представила себе изваяние богини Ники. И еще одна работа Челлини – Ромул и Рем с волчицей. Маленькая бронзовая статуэтка размером с пресс-папье.
Для этого нужно будет вернуться в лабораторию. А вдруг выяснится, что и работы Челлини кто-то подменил?
В этот момент зазвонил телефон, и Миранда дернулась.
– Алло?
– Миранда, у меня плохие новости.
– Мама?
Она взялась за сердце. О, как ей хотелось бы сказать: «На меня ведут охоту, мама. Меня хотят уничтожить. А я знаю, что статуэтка была настоящей. Ты должна мне поверить!» Но слова так и остались непроизнесенными.
– Что такое?
– В четверг вечером кто-то вломился в лабораторию. Уничтожил оборудование, записи, все данные.
– Уничтожил? – тупо переспросила Миранда, подумав: «Да, меня явно хотят уничтожить».
– Джованни… – Пауза затянулась, а когда мать заговорила вновь, ее голос утратил всегдашнее хладнокровие. – Его убили.
– Убили? Джованни?! Что ты там говоришь?!
– Судя по всему, он решил поработать в лаборатории, когда там никого не было, – дрогнувшим голосом продолжала мать. – Мы так и не знаем, чем именно он там занимался. Полиция… – Элизабет умолкла, но быстро взяла себя в руки:
– Полиция ведет расследование, однако пока безрезультатно. Я уже два дня отвечаю на их вопросы, пытаюсь помочь. Завтра похороны.
– Завтра?
– Да. Я решила, что будет лучше, если ты узнаешь все это от меня. А уж брату расскажешь сама. Я знаю, вы любили Джованни. Мы все его любили. На похороны тебе прилетать не стоит. Это будет сугубо семейная церемония.
– Семейная?
– Да, я обо всем договорилась с его родственниками. От имени Джованни будет сделан взнос в благотворительный фонд. Семье же мы пошлем цветы. Мы все сейчас переживаем очень трудный период. Я надеюсь, что мы с тобой будем помнить о связывающих нас узах, несмотря на все профессиональные разногласия.
– Да-да, конечно. Я сегодня же вылечу.
– Я же сказала, тебе не нужно этого делать. – Голос Элизабет стал жестким. – Пресса отлично знает, что ты тоже работала над статуэткой Фиезоле. Сведения об этом просочились в печать. Если ты появишься, снова начнется шумиха. Ради родных Джованни не делай этого. Они хотят, чтобы похороны прошли достойно, без скандала.
Миранда вспомнила последний факс: «Его кровь на твоей совести. Неужели ты этого не видишь?»
– Да, ты права. Я только все испорчу. – Она снова закрыла глаза, думая об одном – лишь бы не сорваться на крик. – А полиция выяснила, какова была цель взлома? Из лаборатории что-либо похищено? – как можно спокойнее спросила она.
– Трудно сказать – многое уничтожено. Сигнализацию кто-то отключил изнутри. Полиция полагает, что это сделал сам Джованни. Скорее всего он знал убийцу.
– Держи меня в курсе расследования. Джованни был моим другом.
– Я знаю.
– Мама, это не то, что ты подумала, мы не были любовниками, – вздохнула Миранда. – Мы действительно были друзьями.
– Ты же знаешь, я никогда не вмешивалась в твою личную жизнь. – Элизабет не могла не напомнить об этом даже сейчас. – Хорошо, я буду тебя информировать. А ты, пожалуйста, позаботься о том, чтобы Эндрю всегда был в курсе твоих передвижений.
– Я никуда не собираюсь уезжать. Хочу заняться садом. – Она усмехнулась. – Вынужденный отпуск пристрастил меня к этому мирному занятию, оно успокаивает душу.
– Я тоже об этом слышала. Все лучше, чем сидеть и дуться. Скажи Эндрю, что я хочу как можно скорее узнать, как идет следствие по делу о краже. Возможно, я ненадолго приеду. Вся информация должна быть готова.
– Эндрю и сам это знает.
– Вот и хорошо. До свидания, Миранда.
– До свидания, мама.
Она положила трубку и долго сидела неподвижно. Не сразу заметила, что вошел Райан и встал у нее за спиной.
– Знаешь, в первую минуту она меня одурачила, – негромко сказала Миранда. – Мне даже показалось, что в ней есть что-то человеческое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
Элайза и Эндрю раньше были женаты, а чувство друг к другу, кажется, сохранили и по сию пору. Никогда не ссорились, не ругались. Эндрю пьет, как и пил, но Миранду тогда это не слишком беспокоило. Она не хотела вмешиваться в личную жизнь брата.
Джованни и Лори? У них был короткий роман. Миранда знала, что они спят друг с другом, но, поскольку эта связь нисколько не отражалась на работе, какое это имело значение?
Мать в институт наведывалась редко. Приезжала на день, на два. Не больше. Было несколько совещаний, один официальный семейный ужин, и все.
Отец и вовсе заехал посмотреть на статуэтку во время первых проверок, а потом отбыл восвояси. От участия в семейном ужине уклонился.
Правда, на том скучном мероприятии присутствовали Винсент и его жена, – но даже они не смогли рассеять тоскливую атмосферу.
Что касается Джины, то она заглянула в лабораторию всего однажды.
Теперь Ричард Хоуторн. Его не было видно и слышно – он то сидел, уткнувшись в компьютер, то корпел над книгами.
Зато Джон Картер постоянно был на виду – суетился, во все совал нос. Миранда устало потерла виски, пытаясь сосредоточиться. Кажется, Джон был не такой, как обычно. Ах да, он же жаловался на грипп. Переносил простуду на ногах.
Нет, ничего подозрительного не припоминалось. Она обреченно уронила руки. Все было как обычно, ничего из ряда вон выходящего. На первом месте, как всегда, работа. Миранда была всецело поглощена маленькой волшебной статуэткой. Прочее значения не имело.
Она считала, что «Давид» – это еще одна ступенька в ее профессиональной карьере. Результаты анализов послужили материалом для одной из ее статей. Публикация была замечена в академическом мире. Миранду пригласили прочесть лекцию, оценили ее работу самым лестным образом.
С этого и начался ее взлет. Маленькая бронзовая статуэтка сделала Миранду Джонс ведущим специалистом в ее отрасли.
Она невидящим взглядом смотрела на монитор, по которому неторопливо ползли строчки.
Статуэтка Фиезоле должна была и вовсе сделать Миранду знаменитостью, и на сей раз речь шла бы уже о настоящей славе. Шутка ли – сам Микеланджело!
Две статуэтки, и обе попали к ней на экспертизу. Каждая из них стала важным этапом в ее карьере. И вдруг выясняется, что статуэтки поддельные – и одна, и другая! А что, если дело не в статуэтках? Что, если дело в ней самой?
Она скрестила руки на груди, подождала, пока пульс немного успокоится. Что ж, это звучит логично. Более чем вероятно.
Но каков мотив?
Стоп. Нельзя ли потихоньку, не привлекая особого внимания, взять на повторную экспертизу еще какую-нибудь скульптуру, в свое время прошедшую через ее руки? Ну вот хотя бы Челлини.
Внутри у нее все сжалось. Стараясь сохранять спокойствие, Миранда мысленно представила себе изваяние богини Ники. И еще одна работа Челлини – Ромул и Рем с волчицей. Маленькая бронзовая статуэтка размером с пресс-папье.
Для этого нужно будет вернуться в лабораторию. А вдруг выяснится, что и работы Челлини кто-то подменил?
В этот момент зазвонил телефон, и Миранда дернулась.
– Алло?
– Миранда, у меня плохие новости.
– Мама?
Она взялась за сердце. О, как ей хотелось бы сказать: «На меня ведут охоту, мама. Меня хотят уничтожить. А я знаю, что статуэтка была настоящей. Ты должна мне поверить!» Но слова так и остались непроизнесенными.
– Что такое?
– В четверг вечером кто-то вломился в лабораторию. Уничтожил оборудование, записи, все данные.
– Уничтожил? – тупо переспросила Миранда, подумав: «Да, меня явно хотят уничтожить».
– Джованни… – Пауза затянулась, а когда мать заговорила вновь, ее голос утратил всегдашнее хладнокровие. – Его убили.
– Убили? Джованни?! Что ты там говоришь?!
– Судя по всему, он решил поработать в лаборатории, когда там никого не было, – дрогнувшим голосом продолжала мать. – Мы так и не знаем, чем именно он там занимался. Полиция… – Элизабет умолкла, но быстро взяла себя в руки:
– Полиция ведет расследование, однако пока безрезультатно. Я уже два дня отвечаю на их вопросы, пытаюсь помочь. Завтра похороны.
– Завтра?
– Да. Я решила, что будет лучше, если ты узнаешь все это от меня. А уж брату расскажешь сама. Я знаю, вы любили Джованни. Мы все его любили. На похороны тебе прилетать не стоит. Это будет сугубо семейная церемония.
– Семейная?
– Да, я обо всем договорилась с его родственниками. От имени Джованни будет сделан взнос в благотворительный фонд. Семье же мы пошлем цветы. Мы все сейчас переживаем очень трудный период. Я надеюсь, что мы с тобой будем помнить о связывающих нас узах, несмотря на все профессиональные разногласия.
– Да-да, конечно. Я сегодня же вылечу.
– Я же сказала, тебе не нужно этого делать. – Голос Элизабет стал жестким. – Пресса отлично знает, что ты тоже работала над статуэткой Фиезоле. Сведения об этом просочились в печать. Если ты появишься, снова начнется шумиха. Ради родных Джованни не делай этого. Они хотят, чтобы похороны прошли достойно, без скандала.
Миранда вспомнила последний факс: «Его кровь на твоей совести. Неужели ты этого не видишь?»
– Да, ты права. Я только все испорчу. – Она снова закрыла глаза, думая об одном – лишь бы не сорваться на крик. – А полиция выяснила, какова была цель взлома? Из лаборатории что-либо похищено? – как можно спокойнее спросила она.
– Трудно сказать – многое уничтожено. Сигнализацию кто-то отключил изнутри. Полиция полагает, что это сделал сам Джованни. Скорее всего он знал убийцу.
– Держи меня в курсе расследования. Джованни был моим другом.
– Я знаю.
– Мама, это не то, что ты подумала, мы не были любовниками, – вздохнула Миранда. – Мы действительно были друзьями.
– Ты же знаешь, я никогда не вмешивалась в твою личную жизнь. – Элизабет не могла не напомнить об этом даже сейчас. – Хорошо, я буду тебя информировать. А ты, пожалуйста, позаботься о том, чтобы Эндрю всегда был в курсе твоих передвижений.
– Я никуда не собираюсь уезжать. Хочу заняться садом. – Она усмехнулась. – Вынужденный отпуск пристрастил меня к этому мирному занятию, оно успокаивает душу.
– Я тоже об этом слышала. Все лучше, чем сидеть и дуться. Скажи Эндрю, что я хочу как можно скорее узнать, как идет следствие по делу о краже. Возможно, я ненадолго приеду. Вся информация должна быть готова.
– Эндрю и сам это знает.
– Вот и хорошо. До свидания, Миранда.
– До свидания, мама.
Она положила трубку и долго сидела неподвижно. Не сразу заметила, что вошел Райан и встал у нее за спиной.
– Знаешь, в первую минуту она меня одурачила, – негромко сказала Миранда. – Мне даже показалось, что в ней есть что-то человеческое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117