Сейчас Тхиа ему живо покажет, на какой грядке боевой лук растет.
– Во всяком случае, присутствие Шенно, хотя бы и из младшей ветви, даже и в столь скорбный час, весьма лестно для нашего дома, – не без натуги высказался дядюшка.
Эк его! Право, даже интересно – а что он еще брякнет, если мы вздумаем снова промолчать?
– Я не ожидал, что этот час окажется настолько скорбным, – на сей раз Тхиа подхватил ускользающую нить беседы по собственной воле – ибо собирался воткать ее не в чужое полотно, а в свое. – Мне ведь только и сообщили, что отец при смерти… хотя он, если я правильно понял, уже был мертв?
Под спокойным взглядом Тхиа господин Кадеи едва не заерзал, но в последний момент спохватился и сделал вид, что поправляет и без того идеальные складки своих одежд.
– Ну… следовало прежде удостовериться, что твой отец действительно мертв, – господин Кадеи воспрял духом. – Смерть его, знаешь ли, выглядела… очень странно.
Снова заранее отрепетированная речь! Пари держать готов, что он выверял ее не раз и не два, и даже легкая запинка перед словом “очень” опробована им и так, и эдак. Не дольше, чем нужно, и не короче, с точностью до малейшей доли мгновения… прав был Тхиа: дурной у этого дела запашок. Похоже, смерть господина Майона Хелойя была куда более странной, чем ее тщится представить нам достопочтенный Кадеи.
– Медлить с вызовом наследника было нельзя, – продолжал дядюшка, – но и сообщать о столь загадочных обстоятельствах следовало с осторожностью. Сам посуди, мальчик мой – а что мне еще оставалось делать? Пока один из магов-экспертов его величества не скажет своего слова…
– И он сказал? – Тхиа вклинился в туго сомкнутые ряды пустопорожних слов, как и подобает настоящему бойцу – незаметно и без усилий.
– О да, – кивнул дядюшка, сводя кончики пальцев вместе. – О да. Свидетельство о смерти он подписал. Любопытное заключение… очень любопытное. Оно у меня… да, впрочем, ты и сам можешь расспросить господина мага. Он, правда, уже собрался отбыть, но я ведь могу и попросить его задержаться.
– Незачем, – возразил Тхиа, и дядюшка было вновь приободрился – но ненадолго. – Мешать почтенному человеку, находящемуся на королевской службе, вернуться к исполнению своего долга, просто немыслимо. Я просто не верю своим ушам, дядюшка. Такого могут пожелать скоробогатенькие барчуки – но не отпрыски великокняжеского дома.
Тхиа, мерзавец ты маленький – когда ты прохаживался на мой счет, я полагал твой язык ядовитым? Обижался на тебя? Знать бы мне тогда, на что ты способен…
– Конечно, выслушать эксперта необходимо – но для этого совершенно нет нужды его удерживать. Если он собрался в дорогу, мы с господином Шенно его просто-напросто проводим немного, – невозмутимо заявил Тхиа, будто не замечая враз побагровевшего лица дядюшки. – Полагаю, наш дом обязан оказать этот скромный знак уважения человеку, очистившему прискорбную смерть моего отца от грязи досужих сплетен и домыслов… если я правильно понял ваши слова, дядюшка.
Понял-то Тхиа правильно – вот только вывод сделал совершенно для господина Кадеи нежеланный.
– Но вы ведь только что с дороги, – сделал было дядюшка попытку возразить.
– Вот и отлично, – заявил Тхиа. – Не придется переодеваться в дорожное платье.
– Но… вы ведь наверняка устали… – слабо запротестовал господин Кадеи.
– В наши годы? – победительно улыбнулся Тхиа, и дядюшку вновь перекосило. Похоже, Тхиа его не очень-то жаловал. Впрочем, человек, именующий кого бы то ни было “мальчик мой”, по моему разумению, сам напрашивается.
* * *
Магов я за свою жизнь видел не так уж и много – и если что у них и было общего друг с другом, так разве только полное несходство между собой. Так что я даже и не знаю, каким я ожидал увидеть королевского мага Наллена. Но что не таким – уж это точно. С виду он человечек не очень приметный и даже забавный. Лысенький, лобастенький, усы узкие и длинные – ну ни дать ни взять, сомик губастый. Мне этот “сомик” сразу по душе пришелся. Взгляд у “сомика” оказался умный и сильный. Неожиданно сильный. Та еще рыба – любую сеть издали углядит.
Несмотря на изрядные свои годы и не менее изрядное пузико, путешествовал Наллен не в паланкине и не в повозке, а в седле – ай да рыба-сом! Нет, положительно, королевский маг нравился мне чем дальше, тем больше. Еще и потому, что не пытался даже обозвать Тхиа или меня “светлостью” или там “высокородием”. Называть он нас с первой же минуты стал мальчиками, и слово это в его устах звучало как-то на удивление необидно. Этот ведь даже королю может заявить: “Послушай, мальчик…” И никакой обиды или оскорбления величества.
Первый раз Наллен назвал Тхиа мальчиком, едва только мы выехали за ворота. Наллен оглянулся на замок, вздохнул чуть приметно, перевел взгляд на Тхиа и снова вздохнул.
– Бедный мальчик, – сочувственно произнес он. – И это все твое…
Тхиа тоже оглянулся назад – и злая радость предвкушения развела его губы в ухмылку от уха до уха.
– Да, действительно, – пробормотал он. – Я об этом как-то и не подумал…
Наллен улыбнулся печально – и ничего не примолвил в ответ.
Мы молчали, не сговариваясь, покуда не выехали из тени замка. Ехали мы не так уж и долго: за время, проведенное нами в кабинете, солнце переместилось на небе, и тень сделалась значительно короче. Мне нравилось думать, что это из-за нас. Что это мы каким-то образом обезглавили ее – пусть и ненадолго, пусть у нее и вырастет вскоре новая башка, но все-таки… Очень уж мерзкая тень. Даже и не черная… то есть, конечно, черная… но сквозь черноту ее сквозила мутная желтизна, грязная и растрескавшаяся… нет уж, сперва на свет выберемся, а тогда и разговоры разговаривать можно.
Едва только тень осталась позади, Тхиа тут же обернулся к Наллену.
– Так чем вам не понравилась смерть моего отца? – спросил он напрямик, будто и не сомневаясь, что магу эта смерть не понравилась – а как же может быть иначе?
Наллен широко улыбнулся – и тут я понял, кого он мне все-таки напоминает при всей несхожести. Мастера Дайра! Тот, бывало, улыбался точно так же, когда кому-то из нас случалось до важной и нужной мысли своим умом дойти без подсказки.
– Я хотел посоветовать вам быть поосторожней, мальчики, – произнес Наллен своим хрипловатым баском. – А теперь вижу, что не нужно. Вы и без моих советов сами преотлично все понимаете.
– Значит, смерть отца вам точно не понравилась, – заключил Тхиа. – Вот только чем?
– Тем, что она естественная, – без колебаний ответил маг.
Тхиа вопросительно изогнул бровь.
– Сами посудите, мальчики, – пояснил Наллен. – Гостей полон дом, но господин Хелойя не вышел даже к обеду… человек он был весьма нравный, я полагаю?.. Одним словом, об отравлении не может идти и речи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
– Во всяком случае, присутствие Шенно, хотя бы и из младшей ветви, даже и в столь скорбный час, весьма лестно для нашего дома, – не без натуги высказался дядюшка.
Эк его! Право, даже интересно – а что он еще брякнет, если мы вздумаем снова промолчать?
– Я не ожидал, что этот час окажется настолько скорбным, – на сей раз Тхиа подхватил ускользающую нить беседы по собственной воле – ибо собирался воткать ее не в чужое полотно, а в свое. – Мне ведь только и сообщили, что отец при смерти… хотя он, если я правильно понял, уже был мертв?
Под спокойным взглядом Тхиа господин Кадеи едва не заерзал, но в последний момент спохватился и сделал вид, что поправляет и без того идеальные складки своих одежд.
– Ну… следовало прежде удостовериться, что твой отец действительно мертв, – господин Кадеи воспрял духом. – Смерть его, знаешь ли, выглядела… очень странно.
Снова заранее отрепетированная речь! Пари держать готов, что он выверял ее не раз и не два, и даже легкая запинка перед словом “очень” опробована им и так, и эдак. Не дольше, чем нужно, и не короче, с точностью до малейшей доли мгновения… прав был Тхиа: дурной у этого дела запашок. Похоже, смерть господина Майона Хелойя была куда более странной, чем ее тщится представить нам достопочтенный Кадеи.
– Медлить с вызовом наследника было нельзя, – продолжал дядюшка, – но и сообщать о столь загадочных обстоятельствах следовало с осторожностью. Сам посуди, мальчик мой – а что мне еще оставалось делать? Пока один из магов-экспертов его величества не скажет своего слова…
– И он сказал? – Тхиа вклинился в туго сомкнутые ряды пустопорожних слов, как и подобает настоящему бойцу – незаметно и без усилий.
– О да, – кивнул дядюшка, сводя кончики пальцев вместе. – О да. Свидетельство о смерти он подписал. Любопытное заключение… очень любопытное. Оно у меня… да, впрочем, ты и сам можешь расспросить господина мага. Он, правда, уже собрался отбыть, но я ведь могу и попросить его задержаться.
– Незачем, – возразил Тхиа, и дядюшка было вновь приободрился – но ненадолго. – Мешать почтенному человеку, находящемуся на королевской службе, вернуться к исполнению своего долга, просто немыслимо. Я просто не верю своим ушам, дядюшка. Такого могут пожелать скоробогатенькие барчуки – но не отпрыски великокняжеского дома.
Тхиа, мерзавец ты маленький – когда ты прохаживался на мой счет, я полагал твой язык ядовитым? Обижался на тебя? Знать бы мне тогда, на что ты способен…
– Конечно, выслушать эксперта необходимо – но для этого совершенно нет нужды его удерживать. Если он собрался в дорогу, мы с господином Шенно его просто-напросто проводим немного, – невозмутимо заявил Тхиа, будто не замечая враз побагровевшего лица дядюшки. – Полагаю, наш дом обязан оказать этот скромный знак уважения человеку, очистившему прискорбную смерть моего отца от грязи досужих сплетен и домыслов… если я правильно понял ваши слова, дядюшка.
Понял-то Тхиа правильно – вот только вывод сделал совершенно для господина Кадеи нежеланный.
– Но вы ведь только что с дороги, – сделал было дядюшка попытку возразить.
– Вот и отлично, – заявил Тхиа. – Не придется переодеваться в дорожное платье.
– Но… вы ведь наверняка устали… – слабо запротестовал господин Кадеи.
– В наши годы? – победительно улыбнулся Тхиа, и дядюшку вновь перекосило. Похоже, Тхиа его не очень-то жаловал. Впрочем, человек, именующий кого бы то ни было “мальчик мой”, по моему разумению, сам напрашивается.
* * *
Магов я за свою жизнь видел не так уж и много – и если что у них и было общего друг с другом, так разве только полное несходство между собой. Так что я даже и не знаю, каким я ожидал увидеть королевского мага Наллена. Но что не таким – уж это точно. С виду он человечек не очень приметный и даже забавный. Лысенький, лобастенький, усы узкие и длинные – ну ни дать ни взять, сомик губастый. Мне этот “сомик” сразу по душе пришелся. Взгляд у “сомика” оказался умный и сильный. Неожиданно сильный. Та еще рыба – любую сеть издали углядит.
Несмотря на изрядные свои годы и не менее изрядное пузико, путешествовал Наллен не в паланкине и не в повозке, а в седле – ай да рыба-сом! Нет, положительно, королевский маг нравился мне чем дальше, тем больше. Еще и потому, что не пытался даже обозвать Тхиа или меня “светлостью” или там “высокородием”. Называть он нас с первой же минуты стал мальчиками, и слово это в его устах звучало как-то на удивление необидно. Этот ведь даже королю может заявить: “Послушай, мальчик…” И никакой обиды или оскорбления величества.
Первый раз Наллен назвал Тхиа мальчиком, едва только мы выехали за ворота. Наллен оглянулся на замок, вздохнул чуть приметно, перевел взгляд на Тхиа и снова вздохнул.
– Бедный мальчик, – сочувственно произнес он. – И это все твое…
Тхиа тоже оглянулся назад – и злая радость предвкушения развела его губы в ухмылку от уха до уха.
– Да, действительно, – пробормотал он. – Я об этом как-то и не подумал…
Наллен улыбнулся печально – и ничего не примолвил в ответ.
Мы молчали, не сговариваясь, покуда не выехали из тени замка. Ехали мы не так уж и долго: за время, проведенное нами в кабинете, солнце переместилось на небе, и тень сделалась значительно короче. Мне нравилось думать, что это из-за нас. Что это мы каким-то образом обезглавили ее – пусть и ненадолго, пусть у нее и вырастет вскоре новая башка, но все-таки… Очень уж мерзкая тень. Даже и не черная… то есть, конечно, черная… но сквозь черноту ее сквозила мутная желтизна, грязная и растрескавшаяся… нет уж, сперва на свет выберемся, а тогда и разговоры разговаривать можно.
Едва только тень осталась позади, Тхиа тут же обернулся к Наллену.
– Так чем вам не понравилась смерть моего отца? – спросил он напрямик, будто и не сомневаясь, что магу эта смерть не понравилась – а как же может быть иначе?
Наллен широко улыбнулся – и тут я понял, кого он мне все-таки напоминает при всей несхожести. Мастера Дайра! Тот, бывало, улыбался точно так же, когда кому-то из нас случалось до важной и нужной мысли своим умом дойти без подсказки.
– Я хотел посоветовать вам быть поосторожней, мальчики, – произнес Наллен своим хрипловатым баском. – А теперь вижу, что не нужно. Вы и без моих советов сами преотлично все понимаете.
– Значит, смерть отца вам точно не понравилась, – заключил Тхиа. – Вот только чем?
– Тем, что она естественная, – без колебаний ответил маг.
Тхиа вопросительно изогнул бровь.
– Сами посудите, мальчики, – пояснил Наллен. – Гостей полон дом, но господин Хелойя не вышел даже к обеду… человек он был весьма нравный, я полагаю?.. Одним словом, об отравлении не может идти и речи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119