О том, чтобы прибыть на место вовремя, нечего было и думать. Зато в полдень, когда первые стоны пытаемого, первые струйки крови изливались в глотку Оршана, Извратитель Естества уделял в награду Верховному жрецу – о, самую малость. Пылинку с ног Своих, не больше. Но по человеческим меркам эта пылинка силы была огромной. Задыхающийся Верховный Жрец мигом обретал нездешнюю прыть. Он садился в повозку – совершенно самостоятельно – и прибывал к алтарю, чтобы самолично усладить Оршана самыми изысканными мучениями жертвы, на какие только была способна его изощренная фантазия.
Вот и сегодня Верховный Жрец с нетерпением ожидал полудня. Но, когда первые полуденные лучи брызнули в отверстие, специально для того прорезанное в крыше, вместо знакомого прилива сил он почувствовал… в том-то и дело, что ничего он не почувствовал.
Даже и дурак сообразил бы, что дело неладно. А Верховный Жрец дураком не был. Мерзавцем, трусом – да. Но не дураком. Он сразу понял, что все пошло наперекосяк… не иначе, младшие жрецы в пытальном рвении переусердствовали… или наоборот, недоусердствовали… и теперь придется ублаготворять разъяренного Оршана… давненько такого не случалось, ох давненько.
Того, что случилось в действительности, Верховный Жрец и представить себе не мог. Жертва сбежала, паства перебита… ему бы это и в кошмарном сне не привиделось.
Нет, худшего, чем оплошность пытателей, он не опасался. А потому заторопился к алтарю: как знать, чем может обернуться промедление? Он кликнул дюжих слуг, велел им усадить себя в повозку, изругал на все корки возницу и устремился, пыхтя и икая на каждой колдобине, навстречу самой страшной минуте своей жизни.
Кинжал, угодивший в глотку Оршана, поверг Верховного Жреца в неимоверные страдания. Ему, пожалуй, пришлось похуже, чем даже мне – меня Оршан только коснуться успел, а его держал давно и крепко. И как только он своему жуткому Богу душу не отдал, не пойму. Разве только оттого, что Оршану был слишком занят собой?
Так или иначе, а Верховный Жрец не помер. Но и не приказал вознице поворачивать назад. То ли говорить был не в силах, то ли думать. Может, и не додумался.
Зато когда повозка примчалась к оврагу, соображение к Верховному Жрецу вернулось разом – хотя и не полностью.
Ему бы промолчать – может, мы бы и не поняли, кто он таков и что тут делает. Но нет, смолчать он не сумел.
Двое рослых незнакомцев, залитых кровью с ног до головы, молча и страшно лезли из оврага наверх.
– Оршан Превеликий! – взвизгнул Верховный Жрец и что есть силы хлобыстнул возницу тростью поперек спины.
Возница взвыл и огрел кнутом сразу обоих коней, натянул вожжи… повозка развернулась почти на месте, вильнула прямо перед нами, Лиах рванулся… эх, не будь он так нагружен, может, и успел бы уцепиться за повозку… или хотя бы нож выхватить и метнуть… я тоже сделал шаг-другой… а потом опомнился и ухватил Морского Короля за руку.
– Стой! – задыхаясь, выпалил я. – Куда? Пешком за лошадьми гоняться?
Лиах зло выдохнул и опустил голову.
– Никуда он от нас не денется, – добавил я. – По следам найдем. На своих ногах этакая туша и шагу не пройдет, а уж по конному да колесному следу – неужели не сыщем?
– Правда твоя, – кивнул Лиах.
Темное пятно на рукаве его рубашки вроде чуть больше сделалось… или нет? Превозмогая туман в голове, я вгляделся пристальней… да, так и есть. Это на мне ни царапинки. А на Лиахе кровь не только чужая.
– Погоди малость, – урезонил я его. – Ручей какой-никакой найдем, умоемся, рану твою перевяжем – тогда и в погоню.
* * *
Ручей наверняка отыскался бы на дне оврага, но спускаться туда ни мне, ни Лиаху не хотелось. Впрочем, недолго нам довелось плестись перемазанным и окровавленным. Вскорости мы наткнулись на небольшое озерцо, напились удивительно чистой воды и умылись с ног до головы. Когда я вынырнул, отплевываясь и отфыркиваясь, мне показалось, что я родился заново. Что нет для меня отныне ни смерти, ни усталости, и идти я могу по следу колес хоть вечность, хоть две – сколько надо будет, столько и пройду. Умом я понимал, что ощущения мои обманчивы, а оттого опасны, но мне было все равно.
Блаженствовал я недолго. Еще, чего доброго, упустим повозку вместе с седоком. От воды тянуло свежестью, уходить никуда не хотелось, мнимое мое всемогущество нашептывало, что спешить некуда – я жреца толстопузого в три шага догоню, хоть конного, хоть пешего. Не знаю, как мне удалось заставить себя вылезти на бережок.
После купания сумка моя изрядно похудела. Нам ведь с Лиахом еще и одеться во что-то надо было. Прежние одежки Лиаха в расчет можно было не брать. Сомневаюсь, что он надел бы их, даже будь у нас время отстирать их дочиста, высушить и прогладить горячим камнем. Я бы, например, нипочем не надел. По счастью, моих запасов с грехом пополам хватило на двоих. По правде говоря, я не был уверен, что Морской Король сумеет упихаться в мои запасные штаны: когда в последний раз видел его лицом к лицу, он показался мне чуток поплотнее. Однако штаны налезли на Лиаха отлично. Не иначе, отощал Морской Король, за мной гоняючись. А рубашка моя единственная и вовсе сидела на нем, как на мне.
Поначалу Лиах надевать ее не хотел. Но когда я промыл его пусть и совсем неглубокую, зато длинную рану над локтем и забинтовал туго-натуго, спорить он отчего-то перестал. Единственно цвет рубашки поверг его в некоторое недоумение.
– Почему такая темная? – удивленно спросил он, недоверчиво притрагиваясь к полотну.
– А ты сам догадайся, – посоветовал я. – И вовсе она не такая темная. Должна быть темнее. Полиняла сильно. Очень уж застиранная.
Лиах хотел сказать что-то, но смолчал. Потом он все же открыл рот – и произнес явно не то, что собирался.
– Ты уверен, что обойдешься без рубашки? – спросил он.
– Уверен, – отрезал я. – Одевайся.
Лиаха я знал – если это можно так назвать – совсем недавно, а одетым на манер мастера Королевской Школы так и вовсе никогда не видел. Наряд этот выглядел на нем странно, очень странно – и в то же самое время не чужеродно, как я полагал. Наоборот, Лиах в моем тряпье показался мне куда более знакомым, чем тот, прежний Лиах. Как будто я встретил старого приятеля после долгой разлуки и теперь, с трудом узнав его в лицо, припоминаю его облик. Почти то же самое я испытывал, когда взамен насквозь выдуманного мною родовитого наглеца Майона Тхиа я познакомился с Тхиа настоящим. Удивительно, насколько он оказался проще и понятнее, чем я мог надеяться. Положим, конечно, Лиаха я даже в помрачении рассудка не назову ни простым, ни понятным, но… Тхиа был прав: эти Морские Короли – чертовски славные парни.
Сумку свою, один меч и три ножа я у Лиаха забрал – в конце-то концов он ко мне носильщиком не нанимался – и мы отправились в путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119