А вслух дипломатично ответил:
– Не могу сказать, что мне это кажется удачной идеей.
– Знаешь, мне тоже… Ну ладно, – Мастер Карл отставил банку. – Отрицательный результат – тоже результат. Но я не собираюсь отказываться от этой темы. У меня есть еще кое-какие соображения относительно фотографий, если Гринлиз сможет мне немного помочь.
Он сел рядом с Конутом.
– А ты мне поможешь?
– Ты же видишь, что происходит. Карл серьезно кивнул.
– Я вижу, что ты еще жив. Не потому ли, что ты тоже двигаешься «пьяной походкой»?
Конут тряхнул головой. Это не означало «нет». Это означало «откуда мне знать».
– А как насчет моей идеи подыскать жену?
– Не знаю.
– Та девушка в столовой, – проницательно проговорил Карл, – может, она?
– Лусилла? О Боже, Карл, я же ничего о ней не знаю! С трудом вспомнил даже, как ее зовут. Кроме того, она, кажется, близка с Эгертом.
Карл поднялся и уставился в окно.
– Думаю, нам стоит позавтракать. Туземцы должны быть уже готовы. «Он отправлялся малиновым утром». Мадам Сант-Анна искала помощника для перевозки дикарей в Вальпараисо, – задумчиво произнес он. – Думаю, я помогу ей.
Глава 6
В это время за десять тысяч миль от Карла и Конута Лусилла вовсе не была близка с Эгертом.
– Извини, но мне нужно подумать, – говорила она. Эгерт с обиженным видом стоял рядом.
– Не слишком ли много ты просишь на раздумье? – раздраженно спросил он. – Десять недель? Неплохо. Знай, я буду рядом, чтобы спросить тебя сразу же, как только истечет срок.
И он гордо вышел из гостиной на женской половине общежития.
Лусилла вздохнула, но так как она не знала, что делать с ревностью Эгерта, то решила ничего не предпринимать. Иногда быть девушкой очень сложно.
А Лусилла была девушкой довольно привлекательной, с множеством девичьих проблем. Но дело девушки – держать свои проблемы при себе. Девушка должна выглядеть уравновешенной и милой. И свободной.
Неправда, что девушки сделаны из сахара и перца. Эти таинственные создания с подкрашенными личиками, от которых веет легким ароматом далеких цветочных полей и мускуса, сужающиеся здесь и расширяющиеся там – они, как и мужчины, животные, составляющая того же грязного потока органической материи. У них много земных проблем, неизвестных мужчинам – ежемесячные кровотечения, рождение новых клеток, благодаря которым пополняется человечество. Женское племя всегда было вершиной хитрости среди любых зверей.
Но сейчас речь идет о Лусилле. Двадцатилетняя студентка, дочь отставного инженера метро и его жены, бывшего социального работника. Она молода, но уже достигла брачного возраста. Здоровье – как у крестьянской лошади. Что эта юная девушка могла знать о чуде, именуемом любовью?
Но она знала.
В день, когда ожидалось возвращение Полевой Экспедиции, Лусилла отпросилась со всех вечерних занятий. Час свободного времени она потратила на то, чтобы позвонить родителям, живущим в пригороде. И в сотый раз обнаружила, что разговаривать им не о чем. А потом отправилась на кухню при факультетской столовой, как раз вовремя, чтобы приступить к вечернему дежурству.
Поводом было возвращение экспедиции. Готовился грандиозный банкет. Было приглашено более двухсот светил, не считая большинства ученых факультета. Работа на кухне кипела. Все шесть инженеров-кулинаров просто сбились с ног. Та из них, которая отвечала за соусы и подливы, первой увидела Лусиллу и позвала девушку себе в помощь, но инженер-кондитер тоже знала Лусиллу и хотела заполучить себе. Разыгралась настоящая битва, в которой победили соусы, и Лусилла оказалась у огромного металлического чана. В нем взбивалась спекшаяся бычья кровь с молотыми специями. Звучный вой взбивалки и свистящее стаккато горячего пара, который девушка по мере надобности выпускала через клапан в смесь, заглушили шум реактивного двигателя. Экспедиция вернулась, а Лусилла не знала об этом.
Первой весточкой было оживление в отдаленной части кухни. Девушка обернулась и увидела Эгерта, сурово опекающего троих незнакомых ей маленьких, болезненного вида людей. Эгерт заметил ее.
– Лусилла! Подойди, познакомься с дикарями!
Лусилла в нерешительности взглянула на свою начальницу, которая жестами показала ей: отойди-если-это-не-повредит-подливе.
Лусилла установила таймеры и термостаты и ускользнула от ее бдительного взгляда, прошмыгнув мимо тестомесильных, кипятящих, готовящих под давлением машин. Она подошла к Эгерту и его трофеям.
– Они японцы, – сказал юноша гордо. – Ты слышала о Второй мировой войне? Их тогда оставили на острове, и теперь там живут их потомки. Послушай, Лусилла, – девушка перевела взгляд с дикарей на Эгерта; казалось, его распирают злость и гордость одновременно, – я должен ехать в Вальпараисо. Здесь еще шесть туземцев, которых надо переправить в Южную Америку, и Мастер Карл выбрал меня в качестве сопровождающего.
Лусилла хотела что-то ответить, но в этот момент в дверь с отсутствующим видом заглянул Конут. Эгерт задумчиво поглядел ему вслед.
– Хотелось бы знать, почему Карл выбрал именно меня, – сказал он не столько с досадой, сколько с недоумением. И направился в другую дверь, бормоча себе под нос: – У него (он подразумевал Конута) есть шанс добиться своего за эти шестнадцать дней.
Конут был погружен в глубокое раздумье. Никогда раньше он не помышлял о свадьбе.
– Привет, Лусилла, – словно между прочим поприветствовал он девушку.
Она с готовностью отозвалась:
– Здравствуйте, Мастер Конут.
– Я, гм, хотел бы кое о чем с тобой поговорить. Она ничего не ответила. Конут оглядел кухню, как будто никогда не был здесь раньше, что, возможно, и соответствовало истине.
– Послушай, не хотела бы ты, гм, не хотела бы ты встретиться со мной завтра на Обзорной башне?
– Конечно, Мастер Конут.
– Замечательно, – он вежливо кивнул головой и был уже на полпути в обеденный зал, когда сообразил, что не назначил время. Так Лусилла еще подумает, что он хочет заставить ее простоять там в ожидании целый день!
Он поспешил вернуться.
– В полдень, ладно?
– Хорошо.
– И не строй никаких планов на вечер, – скомандовал он, в смущении спеша прочь. Конут никогда не делал предложения, и ему казалось, что попытка провалится, не удастся. Но он ошибался. Его ждал успех. Он не знал об этом, но Лусилла знала.
Остаток вечера пролетел для Конута очень быстро. Обед удался на славу. Туземцы были сенсацией. Они расхаживали среди гостей, курили трубку мира с любым, кто хотел попробовать, а хотели все. Гости вовсю спаивали дикарей, и каждый тост сопровождался криками «Банзай!» – сперва громкими, затем хриплыми и, наконец, дурашливыми. Аборигены напились.
Конут был в ударе. Поначалу он ловил на себе беглые взгляды Лусиллы, потом это прекратилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
– Не могу сказать, что мне это кажется удачной идеей.
– Знаешь, мне тоже… Ну ладно, – Мастер Карл отставил банку. – Отрицательный результат – тоже результат. Но я не собираюсь отказываться от этой темы. У меня есть еще кое-какие соображения относительно фотографий, если Гринлиз сможет мне немного помочь.
Он сел рядом с Конутом.
– А ты мне поможешь?
– Ты же видишь, что происходит. Карл серьезно кивнул.
– Я вижу, что ты еще жив. Не потому ли, что ты тоже двигаешься «пьяной походкой»?
Конут тряхнул головой. Это не означало «нет». Это означало «откуда мне знать».
– А как насчет моей идеи подыскать жену?
– Не знаю.
– Та девушка в столовой, – проницательно проговорил Карл, – может, она?
– Лусилла? О Боже, Карл, я же ничего о ней не знаю! С трудом вспомнил даже, как ее зовут. Кроме того, она, кажется, близка с Эгертом.
Карл поднялся и уставился в окно.
– Думаю, нам стоит позавтракать. Туземцы должны быть уже готовы. «Он отправлялся малиновым утром». Мадам Сант-Анна искала помощника для перевозки дикарей в Вальпараисо, – задумчиво произнес он. – Думаю, я помогу ей.
Глава 6
В это время за десять тысяч миль от Карла и Конута Лусилла вовсе не была близка с Эгертом.
– Извини, но мне нужно подумать, – говорила она. Эгерт с обиженным видом стоял рядом.
– Не слишком ли много ты просишь на раздумье? – раздраженно спросил он. – Десять недель? Неплохо. Знай, я буду рядом, чтобы спросить тебя сразу же, как только истечет срок.
И он гордо вышел из гостиной на женской половине общежития.
Лусилла вздохнула, но так как она не знала, что делать с ревностью Эгерта, то решила ничего не предпринимать. Иногда быть девушкой очень сложно.
А Лусилла была девушкой довольно привлекательной, с множеством девичьих проблем. Но дело девушки – держать свои проблемы при себе. Девушка должна выглядеть уравновешенной и милой. И свободной.
Неправда, что девушки сделаны из сахара и перца. Эти таинственные создания с подкрашенными личиками, от которых веет легким ароматом далеких цветочных полей и мускуса, сужающиеся здесь и расширяющиеся там – они, как и мужчины, животные, составляющая того же грязного потока органической материи. У них много земных проблем, неизвестных мужчинам – ежемесячные кровотечения, рождение новых клеток, благодаря которым пополняется человечество. Женское племя всегда было вершиной хитрости среди любых зверей.
Но сейчас речь идет о Лусилле. Двадцатилетняя студентка, дочь отставного инженера метро и его жены, бывшего социального работника. Она молода, но уже достигла брачного возраста. Здоровье – как у крестьянской лошади. Что эта юная девушка могла знать о чуде, именуемом любовью?
Но она знала.
В день, когда ожидалось возвращение Полевой Экспедиции, Лусилла отпросилась со всех вечерних занятий. Час свободного времени она потратила на то, чтобы позвонить родителям, живущим в пригороде. И в сотый раз обнаружила, что разговаривать им не о чем. А потом отправилась на кухню при факультетской столовой, как раз вовремя, чтобы приступить к вечернему дежурству.
Поводом было возвращение экспедиции. Готовился грандиозный банкет. Было приглашено более двухсот светил, не считая большинства ученых факультета. Работа на кухне кипела. Все шесть инженеров-кулинаров просто сбились с ног. Та из них, которая отвечала за соусы и подливы, первой увидела Лусиллу и позвала девушку себе в помощь, но инженер-кондитер тоже знала Лусиллу и хотела заполучить себе. Разыгралась настоящая битва, в которой победили соусы, и Лусилла оказалась у огромного металлического чана. В нем взбивалась спекшаяся бычья кровь с молотыми специями. Звучный вой взбивалки и свистящее стаккато горячего пара, который девушка по мере надобности выпускала через клапан в смесь, заглушили шум реактивного двигателя. Экспедиция вернулась, а Лусилла не знала об этом.
Первой весточкой было оживление в отдаленной части кухни. Девушка обернулась и увидела Эгерта, сурово опекающего троих незнакомых ей маленьких, болезненного вида людей. Эгерт заметил ее.
– Лусилла! Подойди, познакомься с дикарями!
Лусилла в нерешительности взглянула на свою начальницу, которая жестами показала ей: отойди-если-это-не-повредит-подливе.
Лусилла установила таймеры и термостаты и ускользнула от ее бдительного взгляда, прошмыгнув мимо тестомесильных, кипятящих, готовящих под давлением машин. Она подошла к Эгерту и его трофеям.
– Они японцы, – сказал юноша гордо. – Ты слышала о Второй мировой войне? Их тогда оставили на острове, и теперь там живут их потомки. Послушай, Лусилла, – девушка перевела взгляд с дикарей на Эгерта; казалось, его распирают злость и гордость одновременно, – я должен ехать в Вальпараисо. Здесь еще шесть туземцев, которых надо переправить в Южную Америку, и Мастер Карл выбрал меня в качестве сопровождающего.
Лусилла хотела что-то ответить, но в этот момент в дверь с отсутствующим видом заглянул Конут. Эгерт задумчиво поглядел ему вслед.
– Хотелось бы знать, почему Карл выбрал именно меня, – сказал он не столько с досадой, сколько с недоумением. И направился в другую дверь, бормоча себе под нос: – У него (он подразумевал Конута) есть шанс добиться своего за эти шестнадцать дней.
Конут был погружен в глубокое раздумье. Никогда раньше он не помышлял о свадьбе.
– Привет, Лусилла, – словно между прочим поприветствовал он девушку.
Она с готовностью отозвалась:
– Здравствуйте, Мастер Конут.
– Я, гм, хотел бы кое о чем с тобой поговорить. Она ничего не ответила. Конут оглядел кухню, как будто никогда не был здесь раньше, что, возможно, и соответствовало истине.
– Послушай, не хотела бы ты, гм, не хотела бы ты встретиться со мной завтра на Обзорной башне?
– Конечно, Мастер Конут.
– Замечательно, – он вежливо кивнул головой и был уже на полпути в обеденный зал, когда сообразил, что не назначил время. Так Лусилла еще подумает, что он хочет заставить ее простоять там в ожидании целый день!
Он поспешил вернуться.
– В полдень, ладно?
– Хорошо.
– И не строй никаких планов на вечер, – скомандовал он, в смущении спеша прочь. Конут никогда не делал предложения, и ему казалось, что попытка провалится, не удастся. Но он ошибался. Его ждал успех. Он не знал об этом, но Лусилла знала.
Остаток вечера пролетел для Конута очень быстро. Обед удался на славу. Туземцы были сенсацией. Они расхаживали среди гостей, курили трубку мира с любым, кто хотел попробовать, а хотели все. Гости вовсю спаивали дикарей, и каждый тост сопровождался криками «Банзай!» – сперва громкими, затем хриплыми и, наконец, дурашливыми. Аборигены напились.
Конут был в ударе. Поначалу он ловил на себе беглые взгляды Лусиллы, потом это прекратилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38