Это хорошая подруга и любительница поболтать. Дэвид. А телефон Матье далеко от люка?
Роксана утвердительно кивает, останавливает проигрыватель, прислушивается.
Роксана. Звонит! Он спускается… последняя ступенька… гостиная… кабинет. Звонка больше не слышно – снял трубку.
Дэвид. Так это он?
Роксана. Что?
Дэвид. Препятствие между нами?
Роксана. Вы уже шестой человек, задающий мне этот вопрос.
Дэвид. Почему шестой?
Роксана. С тех пор, как мы с Матье расстались, я отказала пяти мужчинам. Под разными предлогами. Один вел слишком светскую жизнь, другой, напротив, был домосед. Третий был очень привязан к семье, которую оставил; четвертый был недостаточно независим и пятый, наоборот, слишком самостоятелен!
Дэвид. А шестой – слишком молод!
Роксана. Но это-то – правда!
Дэвид. Другие предлоги – тоже. И все-таки, единственный веский предлог, и мои предшественники догадались об этом, как и я, это – Матье. Он – ваше препятствие, так же как вы – его. Только, разумеется, раз вы всегда поете в унисон, вы оба себе в этом не признаетесь.
Роксана. К концу шестого случая я, наверно, буду вынуждена это сделать.
Дэвид. Что ж! Тогда мне будет чем гордиться – я вам открыл глаза.
Роксана. А к чему мне это?
Дэвид. Как к чему? Разве вы не хотите сказать ему всю правду?
Роксана. Ни за что на свете! Иначе зачем бы мне звонить Ольге, отвлекать его телефоном, чтобы он не услышал нашего разговора?
Дэвид. Вы не хотите, чтобы он знал?
Роксана. Нет. Я хочу, чтобы он догадался сам, как в первый раз, как он догадывался в течение всех семи лет нашего счастья.
Дэвид. Вы могли бы, может быть, слегка намекнуть ему, подсказать? Подтолкнуть?
Роксана. Хотела бы, но как?
Дэвид. Не знаю… например, встречаться со мной, чтобы заставить его ревновать!
Роксана. Это недостойно нас!
Дэвид. Зато эффектно!
Роксана. Но когда он, как сейчас, одержим своим сценарием, он ничего не замечает вокруг! Для него работа важнее всего!
Дэвид. Вы в этом уверены?
Роксана. Абсолютно. Более того, я знаю, что он может вернуться ко мне только через свое творчество.
Дэвид. Ну, вы его знаете лучше, чем я. Как бы то ни было, Роксана, если я могу вам хоть чем-нибудь быть полезен, хоть немного способствовать вашему счастью, прошу вас, рассчитывайте на меня.
Роксана. Я вам очень благодарна, но…
Дэвид. Без малейшего колебания! Я люблю вас такой, какая вы есть, а Матье – часть вас самой, и, по всем правилам логики, я люблю и те чувства, которые вы к нему испытываете.
Роксана. Я очень тронута, Дэвид.
Дэвид. Надеюсь.
Чувствуется, как между ними возникает волна нежности, но звонит телефон.
Роксана. Это, наверно, Ольга! (Снимает трубку и знаками показывает Дэвиду, что это Ольга и что Матье вернулся к люку. В трубку.) Да… Спасибо, спасибо большое. Я сейчас занесу вам книги. (Вешает трубку.) До свидания, мсье.
Дэвид. Вы уходите?
Роксана. Должна идти к заказчику.
Дэвид. Можно вас проводить?
Роксана. Нет, спасибо, это рядом.
Дэвид. В таком случае…
Роксана. Мы с вами прощаемся. (Увлекает его к двери.)
Дэвид. До свидания, Роксана!
Роксана. Всего лучшего, Дэвид!
Дэвид. Может быть – до скорого?
Роксана. Не думаю.
Дэвид. Напрасно, мадам Обертэн, напрасно. (Уходит.)
Роксана улыбается и идет в свою мастерскую, откуда она не видна. Из люка тут же появляется Матье.
Матье. Путь свободен? (Осматривается.) Да! (Вылезает целиком и негромко зовет.) Роксана! (Потом громче.) Роксана!
Роксана (из мастерской). Я здесь. Заворачиваю книги. Тебе что-нибудь нужно?
Матье. Нет. Хочу немного поболтать с тобой.
Роксана. О чем?
Матье. О том, что произошло между тобой и Дэвидом.
Роксана. Как будто ты не в курсе?
Матье. Да, но я не знаю, чем все кончилось. Эта дура Ольга позвонила мне, чтобы рассказать во всех подробностях какую-то сплетню, – в которой я, разумеется, ничего не понял, – а когда вернулся, Дэвид уже уходил.
Роксана (появляясь). Не расстраивайся! Ничего особенного ты не пропустил.
Матье. Но каким же доводом ты наконец его убедила отказаться от тебя?
Роксана. Никаким. Он сам отказался.
Матье. Трудно поверить. Это не в его стиле!
Роксана. Тем не менее…
Матье. Нет! Ты определенно ему что-то сказала!..
Роксана. Что я могла сказать?!
Матье. И сверх того что-то, видимо, приятное, потому что, уходя, он не был на тебя обижен!
Роксана. С какой стати ему обижаться? Если тебя не любят, на что тут можно обижаться?
Матье. Допустим! Но и не чувствовалось, что он несчастен! Уж несчастным-то он должен был быть!
Роксана. Да, но, возможно, он держал себя в руках.
Матье. Нет, он не был несчастным.
Роксана. Тебя это огорчает?
Матье. Наоборот, меня это устраивает.
Роксана. Меня тоже.
Матье. В этом весь смысл. Он не должен быть несчастлив, он слишком симпатичен. Все будут разочарованы.
Роксана. Кто – все?
Матье. Зрители.
Роксана. Так ты думаешь только о сценарии?
Матье. Естественно!
Роксана. Да, естественно!
Матье. Это ловкий прием. Нужно только придумать, почему же он не несчастлив!
Роксана. Потому что, может быть, она подала ему маленькую надежду?
Матье. Нет, она не из тех женщин, которые оставляют себе запасную лазейку. Она для этого слишком цельная натура!
Роксана. Как знать!
Матье. Нет, этот вариант меня не устраивает.
Роксана. Ну, тогда я не знаю… Он не несчастен, потому что она пообещала остаться его другом.
Матье. Нет! Он не из тех мужчин, кто согласится на подобный паллиатив. Он для этого слишком умен.
Роксана. Твои герои великолепны. Даже жаль, что они не любят друг друга!
Матье. Нет, тогда бы все построение рухнуло. А сейчас – то, что надо.
Роксана. Ну что ж, тем лучше!
Матье. Единственно, что меня смущает – это почему же он не несчастен?
Роксана. Поскольку я ничем не могу тебе помочь…
Матье…ты идешь спросить у него?
Роксана (раздраженно). Нет. Я иду к заказчику.
Матье. А потом ты вернешься?
Роксана. Нет. У меня еще одно свидание.
Матье. С кем?
Роксана (на выходе). С самой собой! Да! И оно будет очень долгим, потому что мне многое надо с собой обсудить! (Уходит.)
Матье (весело). Вот это – героиня! (Обращаясь к кукле.) Юлиус, нельзя терять ни минуты. Продолжаем историю с того места, на котором остановились. Он ее любит, а она, теперь уже ясно, его не любит. То есть, она ему говорит, что она его не любит. Но он-то считает, что она ошибается… А что, если он прав?… Да нет, это глупо, она его не любит… Хотя он смотрел ей в глаза, и ему виднее. Да нет, он совсем с ума сошел. Она его не любит. Но тогда почему же он не несчастен? (Его взгляд падает на часы.) И почему у нее были голубые глаза?
И в то время, как он размышляет над этим вопросом, в третий раз опускается занавес.
Акт четвертый
День. Когда поднимается занавес, Матье, держа в руках листки рукописи, открывает дверь Дэвиду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22