Брови ее надломились в горестном изумлении.
– Я свободен? – повторил Конан, подтолкнув ржавые обломки носком сапога. Он не желал разбираться с тем, как его обманули, не желал доискиваться правды; он хотел лишь уйти и отправиться в путь. В дальний путь к гирканским горам, где обитал божественный Учитель! То было его предназначение – по крайней мере, в этот миг.
Дайома снова не ответила; прикрыла веками изумрудные глаза и замерла, словно пытаясь обрести силу и примириться со случившимся. Теперь она понимала: возлюбленный вернулся на Остров Снов лишь с одной-единственной целью – швырнуть ей под ноги покрытый ржавчиной клинок. Предъявить доказательства, а потом уйти, исчезнуть навсегда.
Будь проклят тот день, в который начала она плести свои сети! Ловушку, расставленную на двух птиц… В нее попались целых три, да самая нужная и дорогая выпорхнула!
Что ж, так решили боги… Она не держала на Конана зла, не собиралась мстить за отвергнутую любовь, не ощущала обиды или раздражения – только печаль. Великую печаль одиночества… Быть может, светлый Ормазд придет к ней, чтобы утешить в горе? Но человек, стоявший перед Владычицей Острова Снов, был ей дороже бога.
– Ты вернулся один? – спросила она. – Где же Идрайн, твой слуга?
– Там, где все мертвые неверные слуги: раздувает огонь под сковородками на кухне Нергала. Если только эту тварь пустили туда. – Конан помолчал и добавил: – Разве ты не видела, что с ним случилось? В своем волшебном зеркале?
Дайома печально покачала головой.
– Мое зеркало разбилось… Теперь я не увижу ничего… даже твоего лица, любимый…
– Оно и к лучшему, – сказал Конан и усмехнулся. – Но хватит об Идрайне! Ты не ответила на мой вопрос: я – свободен?
– Свободен… – Голос ее был тих, едва слышен. – Ты получил то, чего желал…
– Ты тоже, – он снова коснулся носком сапога ржавых обломков.
– Я желала совсем не этого, – прекрасные глаза Дайомы наполнили слезы.
Конан пожал плечами.
– Кто знает, чего вы хотите, чародейное племя! Думаете одно, делаете другое, говорите третье… Ну, боги вас рассудят! А я – я ухожу! – Он отступил на шаг назад, не сводя с Дайомы настороженного взгляда. – Прощай, рыжая, и забудь обо мне!
– Погоди! – Она сорвала с пальца кольцо, драгоценный перстень с изумрудом, подобным месяцу с острыми рогами. Алмазные и рубиновые звезды окружали его, теснясь на ободке из черненого серебра. – Возьми его, милый! Возьми на память обо мне! Это не простой камень. Его магия…
Конан отступил еще на шаг и, прервав Владычицу Острова Снов, взмахнул рукой.
– Нет, не надо! Видит Кром, я не хочу иметь дела со всякими колдовскими талисманами и волшбой! Разве их можно сравнить… – Он замолк и, остановившись на пороге грота, поднял голову к небесам. На востоке собирались тучи.
– С чем? – прошептала Дайома.
– С молниями Митры, рыжая! Вот настоящая Сила, клянусь Кромом!
– И ты хочешь овладеть ею?
– Да! – Резко повернувшись, киммериец вышел из грота, усыпанного золотым песком, и бросил через плечо: – Прощай!
Дайома глядела вслед возлюбленному, пока высокая фигура Конана не скрылась за прибрежной скалой. Пальцы Владычицы машинально погладили изумруд, ее отвергнутый дар, затем стерли слезинки с побледневших щек. Над Островом Снов метались чайки, и в криках птиц ей слышалось: «Прощай!.. Прощай!..»
– Прощай… – прошептала она. – Прощай, милый, и пусть пребудет с тобой моя любовь…
Но Конан, торопившийся к своему кораблю, ее не услышал.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84