Ему так хотелось согреть Бет, передать ей хоть немного своего тепла. Из дыры в стене сеновала тянуло холодным и сырым ночным воздухом.
Картер не смог бы сказать, долго ли они так простояли. Его глаза были закрыты, и ему совсем не хотелось их открывать. Хотелось только стоять, прижимая к себе Бет, и верить, что опасность миновала, и представлять, что им ничто не угрожает, что, когда они вернутся в дом, они найдут там Эбби, целую и невредимую. Но что-то подсказывало Картеру все более и более настойчиво, что он должен открыть глаза, сейчас, немедленно, что они уже не одни в амбаре.
И он открыл глаза. В амбаре было по-прежнему темно.
– Тсс… – прошептал Картер и усадил Бет на пол. Обернулся, посмотрел на двери.
Засов лежал на скобах, двери были закрыты. Ариуса нигде не было видно, но неприятное, тревожное чувство не покидало Картера. Кожу на затылке покалывало, словно воздух наэлектризовался.
– Вы рождаетесь, – прозвучал голос, – крича.
Картер резко обернулся. В глубокой тени под крышей сеновала, на куче старого сена сидел Ариус. Его обнаженное тело сейчас не светилось. Оно было белым как мел и совершенно неподвижным.
– Вы живете в страхе.
Голос Ариуса звучал мрачно и скорбно.
– И умираете в ужасе.
Бет сжалась в комочек у стены, на которой висели ржавые инструменты.
– Но так быть не должно, – продолжал ангел. Он был едва виден в тени под стропилами. – Так не должно было быть никогда.
Картеру не хотелось отвлекаться. Он не должен был отводить взгляд от неподвижной фигуры Ариуса, но ему нужно было найти хоть какое-то оружие. Или путь для побега. Но какой мог быть побег? До лесенки они уже не могли добраться, а спрыгнув с сеновала на жесткую землю, могли переломать ноги.
– Мы были вашими друзьями, – произнес ангел нараспев, – и я могу снова стать вашим другом.
– Нет, не можешь, – процедила сквозь зубы Бет, и когда Картер обернулся, то увидел, что она сняла со стены старые ржавые вилы и повернула их остриями к своему животу. – Я знаю, чего ты хочешь, и я скорее убью себя, чем позволю этому случиться.
– Бет! – воскликнул Картер, напуганный яростным взглядом жены. – Брось вилы!
Он протянул руку, но Бет резко повернула вилы, чтобы защититься, и случайно сильно поцарапала руку Картера.
– Не надо, Картер! Я сделаю это!
Картер зажал рану другой рукой, и вдруг его неожиданно обдало легким ветром, свежим и ароматным. Сеновал озарился бледно-золотым светом. Вилы со стуком упали на деревянные половицы.
Ариус, излучающий сияние, схватил Бет за руку и потащил.
Как он здесь оказался?
Падший ангел направился к дальней стене амбара, и Картер увидел, хотя ни его глаза, ни разум не в силах были в это поверить, как за плечами Ариуса раскрываются крылья.
Но это были не птичьи крылья, изящные, оперенные, а кожистые, как у летучей мыши. Картеру невольно пришел на ум птеродактиль. Верхний край огромных крыльев находился намного выше головы ангела.
– Нет! – вскрикнула Бет, резко дернула руку к себе, и ей удалось вырваться.
Ариус обернулся, но слишком поздно. Бет добежала до дыры в стене сеновала и на ходу спрыгнула вниз.
– Бет! – закричал Картер.
Картер подобрал с пола вилы, бросился к ангелу и, прежде чем тот успел опомниться, ударил. Одно острие пронзило бок ангела.
И все. В следующее мгновение громадные крылья метнулись вперед, и Картер очутился в объятиях Ариуса, словно беспомощный зверек, сжатый кольцами удава-убийцы.
Чем больше он дергался и вырывался, тем сильнее его сжимали крылья, выдавливая остатки воздуха из груди. Картер попытался сделать вдох, но ангел сдавил его еще крепче.
Картер думал о том, как падает на землю Бет…
Его легкие пылали, словно их жгли огнем, его сердце билось из последних сил…
…Что же она говорила о воде…
В глазах у Картера темнело.
.. и свиток… там было написано, что кровь человека и кровь нечестивых…
Перед его глазами поплыли черные пятна.
…больше никогда не сольются…
И в то самое мгновение, когда черный туман был готов поглотить Картера целиком, он заставил себя поднять руку и просунуть ее под крылья ангела.
Картер задыхался, в его теле почти не осталось жизни.
Но он все же нащупал рану, оставленную вилами в боку ангела, и прижал к ней залитую кровью ладонь.
Ангел содрогнулся, и его хватка слегка ослабла.
Но Картеру этого было достаточно, чтобы сделать короткий вдох. Он крепче сжал руку, так чтобы ногти впились в рану на ладони и потекла кровь.
Ариус судорожно выдохнул. К запаху хвои примешалось дыхание горячего ветра пустыни.
А Картер еще крепче прижал кровоточащую ладонь к ране ангела. Крылья Ариуса начали дрожать: сначала едва заметно, потом сильно, лихорадочно. Теперь он держал Картера не так крепко.
Картер вырвался и, шатаясь, побрел в угол сеновала. Он еле передвигал ноги и жадно хватал ртом воздух.
Расправленные крылья Ариуса тряслись, как в ознобе. Он запрокинул голову и стал похож на столп слепящего света.
Этот свет был намного ярче прежнего, но он горел не ровно, как свет маяка, а рваными клочьями. Волны палящего жара сорвали с пола сено, завертели трескучим вихрем вокруг тела Ариуса. Раскачиваясь из стороны в сторону, он добрел до дыры в дальней стене амбара, собрал последние силы и устремился в ночное небо.
Картер на четвереньках дополз до края сеновала. Он увидел, как крылья ангела взмахнули раз, потом другой, третий. И с каждым разом они уносили Ариуса все выше и дальше. Словно горящие паруса, они проносили его над пустынными полями, поднимали к луне и звездам. Свет, излучаемый ангелом, становился все тусклее, он улетал все дальше… и наконец исчез окончательно, и в небе осталась только крошечная точка, казавшаяся чуть темнее всего, что ее окружало.
А потом и она пропала.
Картер, скорчившийся на полу около края дыры в стене амбара, видел у себя над головой только ночное небо… а когда он опустил глаза, увидел Бет, беспомощно барахтающуюся на куче подгнившего сена и опавшей листвы.
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
Лето
– Внизу есть кафе, там можно выпить кофе, если хотите.
В дверях стояла медсестра. Картер оторвал глаза от пола и кивнул ей.
– Спасибо. Все в порядке.
Она дежурно улыбнулась и ушла. В углу стоял телевизор, он работал, но звук был включен негромкий. На канале Си-эн-эн шел очередной выпуск новостей. Почти вся страна страдала от сильной жары. В комнате, кроме Картера, никого не было. Он был единственным будущим отцом, томившимся в ожидании здесь, в комнате для посетителей родильного отделения больницы Святого Винсента. И он знал почему.
Последние несколько месяцев его все сильнее мучили страх и неуверенность. Как только стало ясно, что Бет действительно беременна («вопреки всем прогнозам», как несколько раз повторил доктор Уэстон), Картер успел создать в уме не один страшный сценарий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Картер не смог бы сказать, долго ли они так простояли. Его глаза были закрыты, и ему совсем не хотелось их открывать. Хотелось только стоять, прижимая к себе Бет, и верить, что опасность миновала, и представлять, что им ничто не угрожает, что, когда они вернутся в дом, они найдут там Эбби, целую и невредимую. Но что-то подсказывало Картеру все более и более настойчиво, что он должен открыть глаза, сейчас, немедленно, что они уже не одни в амбаре.
И он открыл глаза. В амбаре было по-прежнему темно.
– Тсс… – прошептал Картер и усадил Бет на пол. Обернулся, посмотрел на двери.
Засов лежал на скобах, двери были закрыты. Ариуса нигде не было видно, но неприятное, тревожное чувство не покидало Картера. Кожу на затылке покалывало, словно воздух наэлектризовался.
– Вы рождаетесь, – прозвучал голос, – крича.
Картер резко обернулся. В глубокой тени под крышей сеновала, на куче старого сена сидел Ариус. Его обнаженное тело сейчас не светилось. Оно было белым как мел и совершенно неподвижным.
– Вы живете в страхе.
Голос Ариуса звучал мрачно и скорбно.
– И умираете в ужасе.
Бет сжалась в комочек у стены, на которой висели ржавые инструменты.
– Но так быть не должно, – продолжал ангел. Он был едва виден в тени под стропилами. – Так не должно было быть никогда.
Картеру не хотелось отвлекаться. Он не должен был отводить взгляд от неподвижной фигуры Ариуса, но ему нужно было найти хоть какое-то оружие. Или путь для побега. Но какой мог быть побег? До лесенки они уже не могли добраться, а спрыгнув с сеновала на жесткую землю, могли переломать ноги.
– Мы были вашими друзьями, – произнес ангел нараспев, – и я могу снова стать вашим другом.
– Нет, не можешь, – процедила сквозь зубы Бет, и когда Картер обернулся, то увидел, что она сняла со стены старые ржавые вилы и повернула их остриями к своему животу. – Я знаю, чего ты хочешь, и я скорее убью себя, чем позволю этому случиться.
– Бет! – воскликнул Картер, напуганный яростным взглядом жены. – Брось вилы!
Он протянул руку, но Бет резко повернула вилы, чтобы защититься, и случайно сильно поцарапала руку Картера.
– Не надо, Картер! Я сделаю это!
Картер зажал рану другой рукой, и вдруг его неожиданно обдало легким ветром, свежим и ароматным. Сеновал озарился бледно-золотым светом. Вилы со стуком упали на деревянные половицы.
Ариус, излучающий сияние, схватил Бет за руку и потащил.
Как он здесь оказался?
Падший ангел направился к дальней стене амбара, и Картер увидел, хотя ни его глаза, ни разум не в силах были в это поверить, как за плечами Ариуса раскрываются крылья.
Но это были не птичьи крылья, изящные, оперенные, а кожистые, как у летучей мыши. Картеру невольно пришел на ум птеродактиль. Верхний край огромных крыльев находился намного выше головы ангела.
– Нет! – вскрикнула Бет, резко дернула руку к себе, и ей удалось вырваться.
Ариус обернулся, но слишком поздно. Бет добежала до дыры в стене сеновала и на ходу спрыгнула вниз.
– Бет! – закричал Картер.
Картер подобрал с пола вилы, бросился к ангелу и, прежде чем тот успел опомниться, ударил. Одно острие пронзило бок ангела.
И все. В следующее мгновение громадные крылья метнулись вперед, и Картер очутился в объятиях Ариуса, словно беспомощный зверек, сжатый кольцами удава-убийцы.
Чем больше он дергался и вырывался, тем сильнее его сжимали крылья, выдавливая остатки воздуха из груди. Картер попытался сделать вдох, но ангел сдавил его еще крепче.
Картер думал о том, как падает на землю Бет…
Его легкие пылали, словно их жгли огнем, его сердце билось из последних сил…
…Что же она говорила о воде…
В глазах у Картера темнело.
.. и свиток… там было написано, что кровь человека и кровь нечестивых…
Перед его глазами поплыли черные пятна.
…больше никогда не сольются…
И в то самое мгновение, когда черный туман был готов поглотить Картера целиком, он заставил себя поднять руку и просунуть ее под крылья ангела.
Картер задыхался, в его теле почти не осталось жизни.
Но он все же нащупал рану, оставленную вилами в боку ангела, и прижал к ней залитую кровью ладонь.
Ангел содрогнулся, и его хватка слегка ослабла.
Но Картеру этого было достаточно, чтобы сделать короткий вдох. Он крепче сжал руку, так чтобы ногти впились в рану на ладони и потекла кровь.
Ариус судорожно выдохнул. К запаху хвои примешалось дыхание горячего ветра пустыни.
А Картер еще крепче прижал кровоточащую ладонь к ране ангела. Крылья Ариуса начали дрожать: сначала едва заметно, потом сильно, лихорадочно. Теперь он держал Картера не так крепко.
Картер вырвался и, шатаясь, побрел в угол сеновала. Он еле передвигал ноги и жадно хватал ртом воздух.
Расправленные крылья Ариуса тряслись, как в ознобе. Он запрокинул голову и стал похож на столп слепящего света.
Этот свет был намного ярче прежнего, но он горел не ровно, как свет маяка, а рваными клочьями. Волны палящего жара сорвали с пола сено, завертели трескучим вихрем вокруг тела Ариуса. Раскачиваясь из стороны в сторону, он добрел до дыры в дальней стене амбара, собрал последние силы и устремился в ночное небо.
Картер на четвереньках дополз до края сеновала. Он увидел, как крылья ангела взмахнули раз, потом другой, третий. И с каждым разом они уносили Ариуса все выше и дальше. Словно горящие паруса, они проносили его над пустынными полями, поднимали к луне и звездам. Свет, излучаемый ангелом, становился все тусклее, он улетал все дальше… и наконец исчез окончательно, и в небе осталась только крошечная точка, казавшаяся чуть темнее всего, что ее окружало.
А потом и она пропала.
Картер, скорчившийся на полу около края дыры в стене амбара, видел у себя над головой только ночное небо… а когда он опустил глаза, увидел Бет, беспомощно барахтающуюся на куче подгнившего сена и опавшей листвы.
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
Лето
– Внизу есть кафе, там можно выпить кофе, если хотите.
В дверях стояла медсестра. Картер оторвал глаза от пола и кивнул ей.
– Спасибо. Все в порядке.
Она дежурно улыбнулась и ушла. В углу стоял телевизор, он работал, но звук был включен негромкий. На канале Си-эн-эн шел очередной выпуск новостей. Почти вся страна страдала от сильной жары. В комнате, кроме Картера, никого не было. Он был единственным будущим отцом, томившимся в ожидании здесь, в комнате для посетителей родильного отделения больницы Святого Винсента. И он знал почему.
Последние несколько месяцев его все сильнее мучили страх и неуверенность. Как только стало ясно, что Бет действительно беременна («вопреки всем прогнозам», как несколько раз повторил доктор Уэстон), Картер успел создать в уме не один страшный сценарий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97