Совсем не время отвлекаться».
Он решил не обращать внимания, но стук раздался вновь, и на этот раз к нему присоединился еле слышный голос Гертруды:
– Эзра… тебя к телефону.
К телефону? У Эзры не было собственного номера телефона. Кто же мог ему звонить? Друзья… И тут до него дошло, чей это может быть звонок, и он, не снимая латексных перчаток, вскочил со стула, выбежал в спальню и открыл дверь.
– Какой-то Картер, – сказала Гертруда и протянула Эзре переносной радиотелефон.
– Это Эзра, – сказал он и жестом попросил любопытную Гертруду удалиться. – Картер Кокс?
– Да.
Голос звучал невесело. По одному этому слову Эзра догадался, что Картер звонит без особой охоты.
– Я надеялся, что вы позвоните, – сказал Эзра.
– А я надеялся, что мне не придется вам звонить.
– Но вы позвонили. Это главное. Вы подумали над тем, что я вам говорил в машине, и это хорошо. Это начало.
Картер кашлянул и сказал:
– Да. Возможно, да.
– Когда вы хотите встретиться и поговорить?
– Я сегодня свободен в обеденное время, – ответил Картер. – Если хотите, приезжайте в Нью-Йоркский университет. Я буду ждать вас в факультетском клубе. Угощаю.
«Нет, – подумал Эзра. – Так не пойдет». К тому же Кимберли сегодня планировала отправиться по магазинам, прихватив дядю Мори в качестве водителя, и значит, Эзре пришлось бы ловить такси. «А вдруг это сочтут нарушением правил строгого надзора?»
– Как насчет такого предложения, – сказал Эзра, которого вдруг осенило. – Вы могли бы приехать сюда? Я бы приготовил ланч, и мы бы поговорили с глазу на глаз, никто бы нам не помешал.
После небольшой паузы Картер проговорил:
– Хорошо… спасибо. Где вы живете?
Эзра продиктовал ему адрес, нажал на кнопку разъединения связи и некоторое время стоял неподвижно в глубокой задумчивости. «Что же, интересно, – гадал он, – вдруг заставило Картера позвонить по номеру, который я нацарапал на клочке бумаги?» На самом деле он уже был готов расстаться с надеждой на этот звонок. И вот теперь, надо же, Картер позвонил, и что-то снова сдвинулось с места. Что-то огромное, великое, чего даже он, Эзра, не в силах был себе представить. Если о самом деле существовал какой-то «высший» план, то, вероятно, он только что видел мелкий фрагмент этого плана.
По такому случаю Эзра принял душ, побрился и надел свежую черную водолазку. Через час приехал Картер, и Эзра встретил его в вестибюле. Эзра заметил, что Картера потрясла роскошь квартиры – скульптуры Родена, сводчатые потолки и виды, открывавшиеся из окон пентхауса. Эзра, естественно, к этому привык.
– Спасибо, что пришли, – сказал Эзра, взял у Картера кожаную куртку и передал Гертруде. Та хлопотала вокруг них, словно наседка.
– Пойдемте со мной, – пригласил Эзра и зашагал по полированному мраморному полу. – Мы поедим в столовой. Там мы будем совершенно одни.
Но неожиданно он остановился, услышав голос Кимберли. Она шла им навстречу. Разве она не должна была уже уехать за покупками?
– Я сегодня собираюсь заглянуть в несколько галерей, – говорила Кимберли, – но к вечеру освобожусь. Запишите меня на пять тридцать.
В следующее мгновение она появилась в вестибюле. Захлопнула складной мобильный телефон, увидела Эзру и Картера и удивленно переводила взгляд с одного на другого. Она явно пыталась сообразить, что не так в представшем перед ней зрелище. На фоне каштановых волос Кимберли сверкали сережки с бриллиантами.
– У тебя в гостях друг? – спросила она у Эзры с изумлением.
– Я – Кимберли Метцгер, – представилась она Картеру и протянула холеную руку.
– Картер Кокс.
– Вы, случайно, не из бригады реабилитации? – спросила Кимберли негромко.
Как ни ненавидел ее Эзра, он вынужден был восхититься. Она с поистине рекордной скоростью начала рисовать его отрицательный портрет.
– Из суда? – продолжала она, не дав Картеру ответить. – Или от доктора Ньюманн?
– Нет-нет, – покачал головой Картер. – Ничего подобного. Я преподаю в Нью-Йоркском университете. Нам с Эзрой нужно кое-что обсудить. Относительно его… исследований.
Кимберли кивнула и сказала:
– Ах, относительно его исследований. – Она изящным движением убрала мобильный телефон в черную сумочку от Шанель. – Наверняка это будет очень полезно.
Она нажала на кнопку вызова кабины лифта и перестала обращать на Эзру и Картера внимание.
Не говоря ни слова, Эзра провел Картера через несколько огромных, роскошно обставленных и декорированных комнат, По пути на глаза Картеру попался портрет кисти какого-то фламандца, и он готов был поклясться, что этот портрет некогда висел в галерее Рейли. Ему казалось, что он теряет рассудок. А эта женщина… Вряд ли она, такая молодая и красивая, могла быть матерью Эзры. Значит, это его мачеха. Его злая мачеха, судя по их отношению друг к другу.
В столовой было накрыто на две персоны: сложенные льняные салфетки, хрустальные фужеры, сверкающие серебряные приборы. А стол был такой величины, что за ним легко могли бы разместиться двадцать человек. Две тарелки с красиво уложенными ломтиками отварной семги с гарниром из дикого риса и абрикосовым салатом. Они сели рядом: Эзра – во главе стола, Картер – справа от него, лицом к нескольким застекленным дверям, выходившим на широкую веранду, где стояли небольшие деревца и кусты.
Картер был голоден, а еда была не только красиво подана, она была прекрасно приготовлена. От гостя не укрылось, что хозяин ел рассеянно, без аппетита. Пару раз из-за двери кухни выглядывала домоправительница и тут же прикрывала дверь.
Похоже, хотела убедиться, что у Эзры с Картером все в порядке.
После недолгого нейтрального разговора насчет возможности объявленной забастовки водителей общественного транспорта Картер спросил у Эзры, на самом ли деле будущее строительство элитного дома напротив больницы Святого Винсента – проект его отца.
– Все такие проекты его, – ворчливо ответил Эзра.
«Так, – подумал Картер. – Я наступил на еще одну больную мозоль». Теперь он уже не осмеливался спросить, что имела в виду мачеха Эзры, спросив у него, не является ли он представителем бригады реабилитации. Кто он был вообще, этот парень? Преступник?
– Когда же вы расскажете мне, почему позвонили? – спросил Эзра, не в силах более сдерживаться. – Это ваша собственная идея или кто-то вас надоумил? Ваш итальянский друг, к примеру?
Эти вопросы произвели на Картера сильное впечатление. Парень, конечно, был странноватый, но интуиция помогала ему почти всегда попадать в точку.
– Да. Я позвонил вам после разговора с Руссо. Я навещал его в больнице сегодня утром.
– Что он сказал?
Картеру не хотелось даже думать об этом. Но когда он, навещая Руссо, упомянул о том, что познакомился с человеком, который, как и Джо, верил в то, что окаменелость ожила, Руссо схватил маркер и написал на дощечке:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Он решил не обращать внимания, но стук раздался вновь, и на этот раз к нему присоединился еле слышный голос Гертруды:
– Эзра… тебя к телефону.
К телефону? У Эзры не было собственного номера телефона. Кто же мог ему звонить? Друзья… И тут до него дошло, чей это может быть звонок, и он, не снимая латексных перчаток, вскочил со стула, выбежал в спальню и открыл дверь.
– Какой-то Картер, – сказала Гертруда и протянула Эзре переносной радиотелефон.
– Это Эзра, – сказал он и жестом попросил любопытную Гертруду удалиться. – Картер Кокс?
– Да.
Голос звучал невесело. По одному этому слову Эзра догадался, что Картер звонит без особой охоты.
– Я надеялся, что вы позвоните, – сказал Эзра.
– А я надеялся, что мне не придется вам звонить.
– Но вы позвонили. Это главное. Вы подумали над тем, что я вам говорил в машине, и это хорошо. Это начало.
Картер кашлянул и сказал:
– Да. Возможно, да.
– Когда вы хотите встретиться и поговорить?
– Я сегодня свободен в обеденное время, – ответил Картер. – Если хотите, приезжайте в Нью-Йоркский университет. Я буду ждать вас в факультетском клубе. Угощаю.
«Нет, – подумал Эзра. – Так не пойдет». К тому же Кимберли сегодня планировала отправиться по магазинам, прихватив дядю Мори в качестве водителя, и значит, Эзре пришлось бы ловить такси. «А вдруг это сочтут нарушением правил строгого надзора?»
– Как насчет такого предложения, – сказал Эзра, которого вдруг осенило. – Вы могли бы приехать сюда? Я бы приготовил ланч, и мы бы поговорили с глазу на глаз, никто бы нам не помешал.
После небольшой паузы Картер проговорил:
– Хорошо… спасибо. Где вы живете?
Эзра продиктовал ему адрес, нажал на кнопку разъединения связи и некоторое время стоял неподвижно в глубокой задумчивости. «Что же, интересно, – гадал он, – вдруг заставило Картера позвонить по номеру, который я нацарапал на клочке бумаги?» На самом деле он уже был готов расстаться с надеждой на этот звонок. И вот теперь, надо же, Картер позвонил, и что-то снова сдвинулось с места. Что-то огромное, великое, чего даже он, Эзра, не в силах был себе представить. Если о самом деле существовал какой-то «высший» план, то, вероятно, он только что видел мелкий фрагмент этого плана.
По такому случаю Эзра принял душ, побрился и надел свежую черную водолазку. Через час приехал Картер, и Эзра встретил его в вестибюле. Эзра заметил, что Картера потрясла роскошь квартиры – скульптуры Родена, сводчатые потолки и виды, открывавшиеся из окон пентхауса. Эзра, естественно, к этому привык.
– Спасибо, что пришли, – сказал Эзра, взял у Картера кожаную куртку и передал Гертруде. Та хлопотала вокруг них, словно наседка.
– Пойдемте со мной, – пригласил Эзра и зашагал по полированному мраморному полу. – Мы поедим в столовой. Там мы будем совершенно одни.
Но неожиданно он остановился, услышав голос Кимберли. Она шла им навстречу. Разве она не должна была уже уехать за покупками?
– Я сегодня собираюсь заглянуть в несколько галерей, – говорила Кимберли, – но к вечеру освобожусь. Запишите меня на пять тридцать.
В следующее мгновение она появилась в вестибюле. Захлопнула складной мобильный телефон, увидела Эзру и Картера и удивленно переводила взгляд с одного на другого. Она явно пыталась сообразить, что не так в представшем перед ней зрелище. На фоне каштановых волос Кимберли сверкали сережки с бриллиантами.
– У тебя в гостях друг? – спросила она у Эзры с изумлением.
– Я – Кимберли Метцгер, – представилась она Картеру и протянула холеную руку.
– Картер Кокс.
– Вы, случайно, не из бригады реабилитации? – спросила Кимберли негромко.
Как ни ненавидел ее Эзра, он вынужден был восхититься. Она с поистине рекордной скоростью начала рисовать его отрицательный портрет.
– Из суда? – продолжала она, не дав Картеру ответить. – Или от доктора Ньюманн?
– Нет-нет, – покачал головой Картер. – Ничего подобного. Я преподаю в Нью-Йоркском университете. Нам с Эзрой нужно кое-что обсудить. Относительно его… исследований.
Кимберли кивнула и сказала:
– Ах, относительно его исследований. – Она изящным движением убрала мобильный телефон в черную сумочку от Шанель. – Наверняка это будет очень полезно.
Она нажала на кнопку вызова кабины лифта и перестала обращать на Эзру и Картера внимание.
Не говоря ни слова, Эзра провел Картера через несколько огромных, роскошно обставленных и декорированных комнат, По пути на глаза Картеру попался портрет кисти какого-то фламандца, и он готов был поклясться, что этот портрет некогда висел в галерее Рейли. Ему казалось, что он теряет рассудок. А эта женщина… Вряд ли она, такая молодая и красивая, могла быть матерью Эзры. Значит, это его мачеха. Его злая мачеха, судя по их отношению друг к другу.
В столовой было накрыто на две персоны: сложенные льняные салфетки, хрустальные фужеры, сверкающие серебряные приборы. А стол был такой величины, что за ним легко могли бы разместиться двадцать человек. Две тарелки с красиво уложенными ломтиками отварной семги с гарниром из дикого риса и абрикосовым салатом. Они сели рядом: Эзра – во главе стола, Картер – справа от него, лицом к нескольким застекленным дверям, выходившим на широкую веранду, где стояли небольшие деревца и кусты.
Картер был голоден, а еда была не только красиво подана, она была прекрасно приготовлена. От гостя не укрылось, что хозяин ел рассеянно, без аппетита. Пару раз из-за двери кухни выглядывала домоправительница и тут же прикрывала дверь.
Похоже, хотела убедиться, что у Эзры с Картером все в порядке.
После недолгого нейтрального разговора насчет возможности объявленной забастовки водителей общественного транспорта Картер спросил у Эзры, на самом ли деле будущее строительство элитного дома напротив больницы Святого Винсента – проект его отца.
– Все такие проекты его, – ворчливо ответил Эзра.
«Так, – подумал Картер. – Я наступил на еще одну больную мозоль». Теперь он уже не осмеливался спросить, что имела в виду мачеха Эзры, спросив у него, не является ли он представителем бригады реабилитации. Кто он был вообще, этот парень? Преступник?
– Когда же вы расскажете мне, почему позвонили? – спросил Эзра, не в силах более сдерживаться. – Это ваша собственная идея или кто-то вас надоумил? Ваш итальянский друг, к примеру?
Эти вопросы произвели на Картера сильное впечатление. Парень, конечно, был странноватый, но интуиция помогала ему почти всегда попадать в точку.
– Да. Я позвонил вам после разговора с Руссо. Я навещал его в больнице сегодня утром.
– Что он сказал?
Картеру не хотелось даже думать об этом. Но когда он, навещая Руссо, упомянул о том, что познакомился с человеком, который, как и Джо, верил в то, что окаменелость ожила, Руссо схватил маркер и написал на дощечке:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97