– Старалась.
– И тот эпизод в конце, когда ты фантазируешь на его счет, лежа в постели со мной…
– Да, что ты об этом думаешь?
– Смешно. Невероятно смешно.
– Смешно?!
– О господи, я чуть не лопнул от смеха! Читал за обедом и едва не подавился, так было забавно.
– Ты считаешь, это забавно?
– А разве ты не к этому стремилась?
– В общем, да, но…
– Поверь мне, Ариэль, ты талантливая юмористка, не хуже Элейн Мэй.
– Я рада, что ты нашел это забавным, – медленно произнесла я, – но вообще-то – это правда.
– Знаю! Вот потому-то и получилось так смешно.
– Так тебя не обижает, что я…
– Вовсе нет! По правде говоря, я в ту ночь тоже мечтал о другой.
– Серьезно?
– Угу, – промямлил он.
– И о ком же ты мечтал?
– О Джессике Ланж.
Я с силой двинула трубкой себя по черепушке в надежде, что помру от тромба. Мой план не только сработал с точностью до наоборот, но теперь я каждый раз во время секса буду думать: а не мечтает ли Адам о Джессике? Невозможно поверить в его всепрощение. Невозможно поверить в то, что его так трудно вывести из себя. Пора повышать ставки.
На следующий день я получила сообщение от Джейсона Левина, того самого члена МСО и противника моногамии. «Последние несколько лет я занимался профсоюзными делами в Чикаго, – сообщал он, – но недавно получил место учителя в Южном Бронксе и несколько недель назад переехал в Парк-Слоуп. С огромным удовольствием читаю твою колонку. Нельзя ли нам встретиться и выпить, может, сегодня вечером, если ты свободна?» Я сразу же перезвонила Джейсону, и мы договорились встретиться в корейском баре на Первой авеню.
– Хорошо выглядишь, – сказал он, войдя в бар.
– Спасибо, – ответила я. – Ты тоже.
Но я лукавила. Джейсон оказался меньше ростом, чем я думала, и выглядел каким-то изможденным. В глазах его читались некоторое отчаяние и безрассудство.
– Ты кажешься более зрелой. Более взрослой.
– Так моногамия влияет на девушку.
– Кто все-таки этот любовник-новеллист?
– Его зовут Адам. Он писатель. А как ты? Встречаешься с кем-нибудь?
– Моя девушка бросила меня два месяца тому назад. Мы были вместе полтора года.
Вот в чем причина горестного взгляда. Не привыкшие к холостяцкой жизни мужчины всегда выглядят контуженными, когда снова возвращаются в седло.
– Мне очень жаль, – сказала я.
– Ничего. Сколько времени вы встречаетесь с Адамом?
– Несколько месяцев.
– И ты счастлива?
– О господи, да! Я влюблена в него по уши. Он действительно знает, как правильно обращаться с женщиной. Он меня уважает. Он сильно выигрывает по сравнению со всеми придурками, с которыми я встречалась раньше.
– Это камешек в мой огород?
– Ты говорил, что не признаешь моногамию, а все дело было в том, что ты просто не мог влюбиться в меня. Если бы ты это понял, то бросил бы меня уже через неделю, вместо того чтобы дурить мне голову, воображая, что между нами что-то есть.
– Мне жаль, – сказал Джейсон. – Я не хотел тебя обидеть. Просто запутался – сам не знал, что делаю. – Он придвинулся поближе. – У тебя такие красивые глаза, Ариэль. Никогда раньше этого не замечал.
– Ты много чего во мне не замечал, – сказала я.
– Это точно, – согласился он. – Так ты вправду влюблена в этого парня, а?
– Ага. По уши. А почему ты спрашиваешь?
– Так, из любопытства.
Следующие полтора часа мы болтали о всяких пустяках. И хотя в его обществе мне было приятно, я поняла, что Джейсон вовсе не такой уж одаренный, каким я его считала. Будучи умным, он умел четко выражать свои мысли и по-прежнему обладал каким-то скромным харизматическим обаянием, но уже не казался мне таким же дерзким и блестящим, как раньше. Джейсон производил впечатление умеренно интеллигентного, более или менее привлекательного холостяка.
Когда мы покончили с выпивкой, он проводил меня до Второй авеню, где можно поймать такси до центра.
– Приятно было встретиться, – сказал Джейсон. – Надо бы еще как-нибудь увидеться.
– Давай, – откликнулась я.
На прощание мы обменялись поцелуями в щеку, и я отправилась домой.
Едва придя к себе, я набрала на компьютере колонку о нашей встрече. Концовка у рассказа получилась такой:
Мы стояли на углу Второй и Седьмой авеню, глядя друг на друга. Мимо проносились такси, но я даже не пыталась их остановить. Алкоголь заставил меня по-иному взглянуть на Мейсона. Я уже не боготворила его, как это было когда-то. Мне он просто нравился. Сойдя с пьедестала, Мейсон стал гораздо более привлекательным. Интересно было бы узнать, каково это: снова быть с ним, но теперь уже на равной ноге.
– Приятно было увидеться, Ариэль, – сказал он, наклонившись ко мне и клюнув в щеку.
– Мне тоже, – ответила я. Я повернулась, чтобы поймать такси, но он положил руку мне на плечо, развернул и поцеловал в губы. Я сжала губы, но Мейсон притянул меня ближе; губы мои раскрылись, и я почувствовала прикосновение его требовательного языка. Это было так здорово, что у меня просто голова закружилась. Поцелуй оказался так хорош, что мне захотелось еще. Но я не могла себе этого позволить. Моим любовником был новеллист, и я точно знала, что пожалею о своем легкомыслии, как только все закончится. Поцелуй был достаточно весом, чтобы лечь спать без угрызений совести, и достаточно незначителен, чтобы посчитать его изменой.
– Думаю, мне пора домой, – наконец сказала я.
Мейсон кивнул. Садясь в такси, я обдумывала, рассказывать ли о поцелуе любовнику-новеллисту или нет. Первым моим побуждением было не говорить, но как вы сами видите, я передумала.
Едва закончив статью, я перекинула ее в электронную почту для Тернера. Запустив мышью команду «отослать», я ощутила огромный прилив адреналина, отчего у меня сразу же закружилась голова. Весь остаток недели я потела и мучилась запорами. Крыса выходила из своего кабинета и по нескольку раз просила меня сделать копию, прежде чем до меня доходил смысл ее слов. За обедом Сара заводила свои истории про Рика, а я слабо кивала, делая вид, что слушаю.
В среду мы с Сарой пошли в «Метлайф-билдинг», прихватив с собой газеты. На иллюстрации я взасос целовала парня, у которого здорово встало. Над моей головой было изображено облачко с любовником-новеллистом, и вокруг него витали вопросительные знаки.
– Это правда? – спросила Сара, кончив читать.
– А как ты считаешь?
– Думаю, нет.
– Угадала.
– Зачем ты это делаешь? – Я рассказала подруге о своем плане уравновешивания весов страсти. Мрачно покачав головой, она сказала: – А что, если он тебя бросит?
– Вряд ли Адам бросит меня из-за поцелуя.
– Но ведь даже если он останется с тобой и привяжется к тебе еще больше, ты сама будешь знать, что единственная тому причина – ложь. Разве ж это победа?
Весь остаток дня я старалась не думать о ее словах, то и дело проверяя автоответчик – не оставил ли Адам сообщения?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85