Комнатка оказалась крошечной, примерно четыре на четыре фута. Пахло дезинфицирующим средством. Стены были из красного огнеупорного пластика, а справа от двери находился небольшой выступ для сидения. Слышны были только отдаленные стоны из фильмов, идущих в других кабинках. Чарлтон запер дверь и уселся на лавку для онанистов, а я прислонилась к двери, и мы стали смотреть на экран. В сопровождении бодрой электронной музыки на зеленом фоне загорелась надпись: «ВСТАВЬТЕ ЖЕТОН ». Справа от экрана имелись прорезь для жетона и четыре клавиши.
Чарлтон вставил жетон в прорезь, и на экране появились четыре квадратика, демонстрирующие разные фильмы, на ваш выбор: азиаточка, которую сзади трахает толстощекий белый парень; теннисный корт с двумя парами совокупляющихся игроков; мужчина, наткнувшийся в ванной на мастурбирующую жену; и темнокожая женщина на кушетке, с которой занимается оральным сексом молодой негр с кольцом в виде золотого листа марихуаны на одном из пальцев.
– Какой хочешь посмотреть? – прошептал Чарлтон.
– Все равно, – прошептала я в ответ.
Он нажал клавишу с фильмом, где была азиаточка. Маленький квадратик увеличился до размеров экрана, сделавшись пугающе большим. Перед камерой маячил зад мужика, а на заднем плане виднелась голова девушки, повернутая набок, чтобы зрители могли видеть лицо. Она все время повторяла: «Давай» и «Еще», но лицо девушки скорее было искажено болью, чем выражало удовольствие, а ягодицы мужика оказались такими бледными и безобразными, что я нисколько ей не завидовала.
Чарлтон нажал следующую клавишу, и на экране появилась белокожая женщина с белой лентой в волосах, делающая минет бородатому латиноамериканцу. У нее по лицу размазалась тушь – из-за близкого соседства с пенисом. Чарлтон нажал следующую клавишу, и начался фильм про молоденькую азиатку, занимающуюся в постели оральным сексом с белой девушкой, – у той были сбриты волосы на лобке.
– Хочешь сесть ко мне на колени? – спросил Чарлтон. Я подошла к парню и оседлала его, повернувшись спиной к экрану. – Что ты делаешь?
– Не хочется смотреть.
Он пожал плечами и, наклонившись ко мне, поцеловал в губы, а потом, приподняв мою блузку и лифчик, сжал груди. Я стала тереться о него и, закрыв глаза, пыталась представить себе, что мы находимся где угодно, но только не в «Мире кино». Когда действие очередного жетона кончалось, звучала музыка из компьютерной игры, и Чарлтону приходилось нагибаться, чтобы вставить в автомат следующий. Периодические остановки не очень-то настраивали на сексуальный лад.
Немного погодя я открыла глаза и заметила, что его закрыты.
– Зачем ты меня сюда привел, если не смотришь фильм? – спросила я.
– Меня заводят в основном звуки.
– Звуки? Но они такие ненатуральные.
– Знаю, – сказал Чарлтон с ухмылкой. – Именно поэтому они меня и заводят.
Он продолжал меня целовать, и я начала возбуждаться. Я почувствовала, как у него твердеет. Партнер крепко притянул меня к себе. Потом достал из кармана презерватив и выразительно на меня посмотрел. Уставившись вниз, на квадратик пластика, я подумала: «Других девушек это напугало бы, но только не Ариэль Стейнер. Ариэль Стейнер может трахаться в кабинке для просмотра порнофильмов и выйти оттуда, ощутив себя свободным человеком, а не грязной потаскухой». Как бы мне хотелось найти в себе силы это совершить. Как бы мне хотелось не бояться.
Мы оба поднялись, и я приспустила джинсы и трусики с зада. Мы поменялись местами, и теперь на приступку уселась я. Я боялась, что на сиденье могли остаться следы спермы предыдущего мужика, и я рискую чем-нибудь заразиться, поэтому я соскользнула вперед, приподняв свое тело как можно выше.
Чарлтон спустил джинсы и трусы, натянул презерватив и, наклонившись надо мной, вошел в меня и начал трахать, опершись одной рукой о стену, а другой играя с моими грудями. Скоро жетон кончился, и снова зазвучала музыка. Слушая «пип» и «дзинь» и не сводя глаз с потного лица Чарлтона, я снова почувствовала себя четырнадцатилетней девочкой, лежащей на пляже в ожидании стона, потому что знала, что этим все должно кончаться.
Но мне не хотелось быть такой жалкой. Хотелось получать от этого удовольствие. Я трахалась совершенно беззаботно, совсем как парень. Разве не это – мечта журналистки, ведущей колонку о сексе?
Вдруг послышался стук в дверь. Мужской голос произнес с акцентом выходца из Вест-Индии:
– Нужно вставить следующий жетон.
– Секундочку! – завопил Чарлтон, оставаясь во мне и шаря в карманах в поисках жетона.
Я мгновенно представила себе, как служитель натыкается на нас: видит меня на приступке, в задранной кверху блузке и бюстгальтере поверх грудей, в наполовину спущенных брюках, и Чарлтона надо мной. Он позовет других извращенцев посмотреть, и все они откроют красные двери и соберутся поглазеть на нас. Чарлтон продолжит толчки, довольный, что устроил спектакль, а мужики столпятся у кабинки с высунутыми языками и глазами, налитыми кровью от извергнутой спермы. Я вскочу с места, протолкаюсь сквозь толпу и помчусь в сторону Центрального автовокзала, по пути натягивая одежду, – униженная и совершенно одинокая.
Я не могла допустить, чтобы этот ночной кошмар ожил. Оттолкнув Чарлтона, я встала, застегнула джинсы, поправила блузку и побежала по коридору. Но, подойдя к тому месту, где должен был находиться выход на улицу, я увидела тот самый турникет, через который мы вошли. Я попыталась пройти через него обратно, но он не поворачивался. На меня уставились служащие магазина и продавец жетонов. Я повернулась кругом и побежала обратно по тому же пути. В одну из кабинок собирался войти усатый мужик в деловом костюме. Он одарил меня полунасмешливым, полуошеломленным взглядом. Я промчалась мимо него и, в конце концов, добралась до двери, выходящей на Восьмую авеню. Я сделала несколько шагов по улице, глубоко вдыхая запах Нью-Йорка, в котором смешалась вонь от выхлопных газов, хот-догов и сигаретного дыма, и впервые в жизни этот запах большого города не вызвал у меня отвращения, а принес облегчение.
Я заметила на той стороне улицы кафе-мороженое «Бен и Джерри». Мне показалось необычным то, что новая и старая Таймс-сквер смотрят друг на друга через разделяющую их границу, словно противостоят друг другу и выжидают, кто же из них сдастся первым.
За дверью возник Чарлтон.
– Хочешь пойти в другой кинотеатр?
– Нет, – сказала я. – Думаю, с меня довольно.
И направилась по улице к станции метро.
На станции «Бродвей-Нассау-стрит» вошел мой отец. Я собралась удрать в другой вагон, но не успела. Он увидел меня через окно еще до открытия дверей.
– Какие люди! – сказал он.
Я подвинулась, и отец сел рядом со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85