– Джон хочет, чтобы я приехала к нему, – сказала она.
– Неужели ты пойдешь?
– А что?
– Послушай, если по какой-то причине по дороге к нему домой у тебя произойдет кризис сознания и ты вдруг поймешь, что хочешь из этого выпутаться, можешь вернуться: я посижу здесь еще около часа.
– Я не вернусь, – сказала Сара.
– Я так и думала, но решила на всякий случай предложить.
Она надела пальто, положила на стол деньги и направилась к двери.
– Если он слишком сильно придушит тебя, – бросила я ей вслед, – пинай его в яйца.
– Я сама прошу его душить меня, – сказала подруга, оборачиваясь. – Тогда острее чувствуешь оргазмы.
– Так и умереть недолго. Именно это произошло с одним мужиком из британского парламента.
– Можно сломать шею, пытаясь съесть собственную киску, – завопила Сара, – но это никогда меня не останавливало! – На нее стали оглядываться сидящие за столиками люди. – Я – независимая женщина! – кричала она. – Хозяйка своей судьбы! Услышьте мой вопль!
Почему-то от интонации последней фразы у меня перехватило дыхание. Я смотрела, как Сара выходит за дверь. И говорила себе, что нет причин для волнения, потому что, в конце концов, мою подругу спасет инстинкт самосохранения, как это было до сих пор. Но я спрашивала себя: сколько раз девушка может подвергаться испытаниям, не причинив себе вреда? И я имела в виду не только Сару.
Мне было бы проще выйти из депрессии, если бы не приближался Новый год. Я с трудом переносила канун этого злосчастного праздника с тех пор, как впервые увидела в девятом классе «Когда Гарри встретил Салли…». Глядя на то, как Билли Кристал бегает по городу в поисках Мег Райан, чтобы поцеловать ее под омелой, я уносилась в своих праздничных романтических мечтах в самое поднебесье. С тех пор каждый декабрь я молила Бога о том, чтобы встреча с молодым Билли, который будет носиться по улицам в поисках моих губ, произошла не позже тридцать первого числа. Но почему-то под Новый год я всегда оказываюсь одна: сижу перед телевизором в карнавальной шляпе, смотрю бейсбольный матч и хлюпаю носом. Я знала, что с Джейком придется порвать, но мне так хотелось романтичных праздников: мы с ним заранее договорились пойти в ресторан поужинать, взять напрокат кассету с фильмом «Когда Гарри встретил Салли…» и пораньше лечь спать.
Но хотя я бываю поверхностной, я не слишком люблю откладывать намеченное. Потому, придя домой, я позвонила Джейку и предложила ему встретиться в баре, где мы впервые натолкнулись друг на друга.
Мы немного поболтали, а потом я выпалила:
– Я тут много размышляла в последнее время.
– О чем? – спросил Джейк.
– Просто… я не совсем уверена в некоторых вещах. Думаю, неплохо было бы нам немного отдохнуть друг от друга.
– К чему ты клонишь? – спросил он, глядя мне прямо в глаза.
Парню нелегко все это давалось.
– К тому, что, может быть, нам не следует так часто встречаться.
– Ты собираешься со мной порвать?
– Не знаю.
– Вопрос ведь простой.
– Думаю, да, – сказала я со вздохом. – Но дело не в тебе. Дело во мне.
Джейк едко рассмеялся.
– Я не лгу! – закричала я. – Это правда! Ты заслуживаешь женщины, которая бы тебя любила. А я и сама не знаю, та ли я женщина. Но я не хочу, чтобы ты меня возненавидел! – Я заплакала, что само по себе уже смехотворно, поскольку я его бросала, а не наоборот. Ведь когда плачет инициатор разрыва, это всегда выглядит лицемерно. – Прости, – сказала я, положила на стойку бара деньги за пиво, поцеловала Джейка в щеку и ушла.
7
На обратном пути я купила пачку «Кэмэла» с фильтром. Придя домой, я поставила песню «Это не я, детка» и курила перед открытым окном. Я пыталась добиться того, чтобы мужская твердость Боба Дилана и его изоляционистские наклонности проникли в меня через осмос, пока я слушаю слова песни:
Отойди от моего окна,
Трогай на своей скорости,
Я не тот, кого ты хочешь, детка,
Я не тот, кто тебе нужен.
Однако в середине второго куплета я слишком сильно вдохнула дым, закашлялась и погасила сигарету.
Я выключила музыку, закрыла окно и уставилась на телефон. Рано или поздно придется рассказать родителям про Джейка, и я не видела причин это откладывать. Лучше уж огорчить их сейчас, чем оставить им надежду на наши серьезные отношения.
Сняла трубку мама.
– Что нового? – спросила она.
– Я рассталась с Джейком.
– Почему? – послышался голос отца.
Они всегда так делают – оба снимают трубку, а я думаю, что говорю с одним из них.
– Потому что ничего путного из этого не вышло. Сначала мы прекрасно ладили, но потом стали без конца ссориться, и я поняла, что без него мне будет лучше, чем с ним. К тому же Джейк страдает маниакально-депрессивным психозом.
Я ждала, что отец набросится на меня с упреками, но первой заговорила мама:
– Похоже, ты тщательно обдумала свое решение.
– Что?
– Она права, – сказал пала. – Не имеет большого смысла оставаться с человеком, который не может сделать тебя счастливым.
– Ты хочешь сказать, что не расстроена?
– Нет.
– До чего же ты независимая личность, – сказала мама. – Ни за что не останешься с человеком, если он тебя не устраивает. Многие девушки остались бы, но только не ты.
Я чуть не сказала маме, что в девяти случаях из десяти, когда ситуация развивалась не так, как мне нравилось, это лишь подстегивало меня остаться, но не хотелось ее огорчать, поэтому я произнесла лишь:
– Спасибо.
На следующий день за ленчем Сара спросила меня, не хочу ли я пойти петь с ней на улицах. Дело в том, что у них с Джоном предыдущей ночью вышла ужасная ссора, и она решила, что исполнение музыки на публике поможет ей прийти в себя. Мои музыкальные способности можно назвать в лучшем случае средними, но я подумала, что надо поддержать подругу, так что после работы заехала домой, взяла кларнет и поехала к ней, на остановку у Четвертой Западной улицы.
Двигаясь от платформы к южному коридору, я услыхала неспешные, скорбные звуки аккордеона.
До сих пор Сара ни разу не играла при мне, и я подозревала, что она играет не слишком хорошо. Ее музыка звучала несколько нестройно и тоскливо, но пела она чистым высоким голосом – это была баллада о любимом, которого теряешь. Дойдя до входа в коридор, я увидела подругу: она сидела на табурете с аккордеоном на коленях, а открытый футляр с мелочью лежал перед ней. Два подростка, деловая женщина, какой-то бродяга и рабочий-путеец смотрели на нее с разными выражениями лиц – от восторга до отвращения. Сара кончила петь, и женщина зааплодировала, но больше никто ее не поддержал.
– Как дела? – спросила я, становясь с подругой рядом и открывая футляр с кларнетом.
– Неплохо, – сказала она. – Успела собрать около двух долларов.
– А сколько времени ты здесь сидишь?
– Час.
Я смочила мундштук инструмента и прикрепила его к кларнету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85