– Поэтому теперь я вообще не могу пить во время еды.
– А возможность обезвоживания организма вас не волнует?
– Нет, ведь до и после еды я пью довольно много.
Шон Райан кивнул.
– Ну хорошо, хорошо, – медленно проговорил он.
– Теперь ваша очередь. То, что рассказала я, не так уж странно. Готова поспорить, что в вас тоже есть что-нибудь не совсем обычное.
– Нет, – покачал он головой. – Я абсолютно нормален.
– Что-то я в этом сильно сомневаюсь.
– Что ж, давайте проверим, – предложил Шон Райан. – Я должен спать на правой стороне постели, если это считается.
Он посмотрел на меня. Я – на него.
Внезапно у меня появилось такое чувство, будто я бежала по дороге и, упав, головой ударилась о бордюрный камень. Возможно, это гормоны взыграли во мне, а я всегда была в этом отношении двухполюсной. Я поняла, в какую сторону рванул наш поезд, поэтому решила выйти на следующей же остановке. Потому что при одной мысли о том, что мне придется еще раз пройти через все это, да еще с незнакомым человеком, я неожиданно ощутила себя совершенно измотанной.
Подняв Прешес, я прижала ее к своей груди.
– Я что-то не то сказал? – удивился Шон Райан.
Я повернулась к нему.
– Послушайте, – произнесла я, – меня совершенно не интересует, с какой стороны постели вы спите, потому что я с вами спать не собираюсь. Никогда! Это понятно?
Парочка, прогуливавшаяся по пляжу впереди нас, притормозила и оглянулась. Шон Райан помахал им.
– Кстати, отметьте себе, – вновь обратил он на меня внимание, – я и не собирался просить вас переспать со мной.
– Да, это верно, – согласилась я.
– У меня и в мыслях не было переспать с вами.
– Правда? Не было? Слава Богу! – Я понимала, что должен быть способ перевести разговор на другую тему, но никак не могла сообразить, каким же образом это сделать.
Шон Райан протянул руки Прешес, и та с готовностью прыгнула в его объятия. Она и в самом деле очень походила на белку-летягу. Шон Райан положил передние лапки собаки себе на плечо и стал поглаживать ее по спине, как будто держал на руках расплакавшегося младенца.
– Послушайте, – сказал он. – Однажды у меня были отношения с женщиной, которая недавно развелась, и я больше никогда не пойду на это. Так что вам было бы неплохо завести себе какого-нибудь другого поклонника и провести его через ад. А пока я предлагаю вам остаться друзьями.
Я подбоченилась.
– Вы понятия не имеете о том, когда я развелась! – почти выкрикнула я. – И с какой это стати вы мне советуете завести себе «другого поклонника» или еще что-то в этом духе? Мы же едва знакомы!
Перестав поглаживать Прешес, Шон Райан покачал головой.
– Эй, а не хотите ли поужинать?
– Поужинать? – растерялась я.
– Ну да, вы знаете, что люди обычно по вечерам едят? И пить вы при этом ничего не будете.
– А который час? – спросила я. Мне вдруг стало страшно смотреть на часы.
– Понятия не имею. Думаю, седьмой, а точнее сказать не могу.
Выхватив Прешес из рук Шона Райана, я побежала.
– Вы случайно не знаете, как долго длятся свадебные приемы? – прокричала я на ходу.
Глава 9
– Он просто потрясающе красивый мужчина – это я о твоем брате, – проговорила Эстер Уильямс, когда мимо нас прошел Марио. Я успела подкрасить ее, пока ее волосы были накручены на розовые бигуди. Теперь мне осталось слегка начесать их, сбрызнуть лаком – и прическа будет держаться не меньше недели.
– Простите, Эстер, – сказала я, – но он уже женат на Тодде.
– Теперь разрешают такие вещи?
– Да, без проблем. Во всяком случае, в Массачусетсе, и вам, думаю, это известно.
– Какой стыд, какой позор! Тоже мне, хороши мужья! Из них получились бы великолепные танцоры, прекрасные костюмеры, а некоторые могли бы даже стать поварами. Раньше так оно и было, и я не понимаю, к чему весь этот шум. Стало так трудно найти хорошего мужа, чтобы при этом какой-нибудь гей не крутился у вас под ногами.
– Не позволяй собаке есть краску, – проговорила у меня за спиной Вики. Я через плечо посмотрела на ее отражение в зеркале.
– Отличная работа, Вики, – сказала я.
Вики была одной из тех девушек с какими-то пороками развития, которую отец нанял из организации «Путь к ответственности». Мы, правда, так и не поняли, зачем он сделал это: то ли для того, чтобы произвести впечатление на мою мать, если вдруг она узнает об этом его поступке, то ли он нарушил налоговое обязательство. Как бы там ни было, эти девушки чувствовали себя в салонах хозяйками. Подметали волосы с пола в перерывах между клиентами, смахивали перьевыми метелками пыль с упаковок с косметическими препаратами, которые были расставлены на полках. Они всегда приходили с наставником или наставницей, которые сидели в приемной и читали журналы. Если бы кто-то поинтересовался моим мнением, то я бы сказала, что от этих девушек с пороками развития куда больше пользы, чем от их наставников.
Вики была нашей любимицей. У нее длинные светлые волосы, алебастровая кожа, губы подковкой и синдром Дауна. Наставники до такой степени извели ее своими указаниями и наставлениями, что теперь она сама наставляла себя – очень громко и целый день напролет. Забавнее всего было, когда Вики заходила в ванную.
– Давай быстро, одна нога здесь, другая там, – слышали мы ее голос из-за закрытой двери. – Нечего тут дурака валять. И помой руки с мылом.
– Будь осторожна, не стискивай собаку слишком сильно, – говорила она себе теперь. Прямо посередине спины Прешес тянулся ряд крошечных мокрых колючек, и Вики должна была следить за тем, чтобы Прешес не придумала, как до них добраться.
Марио наконец заметил колючки на собаке.
– Послушай, Белла, что ты делаешь? Сюда вообще нельзя приносить животных, – возмутился он.
– Папа сказал, что ничего страшного, – заверила я брата, разумеется, вовсе не спрашивая разрешения у отца. – И скажи Тодду, что нам это не стоило ни цента. От вчерашней клиентки у меня осталось немного обесцвечивающей краски.
– И зачем она тебе понадобится? – спросил Марио.
Эстер Уильямс нацепила на нос очки, чтобы получше разглядеть моего брата, а я принялась встряхивать огромный флакон с лаком для волос от «Тайджиай» «для плохой и трудной головы».
– Понятия не имею, – ответила я. – На эту несчастную собаку надели одежду, так что ее шерсть превратилась в какую-то паклю. Вот я и подумала, что если сделать ей несколько светлых прядок, то она будет выглядеть получше. А я пока поищу ей какую-нибудь другую одежку. Мне, кстати, наконец-то удалось снять с нее это свадебное платьице. Должна тебе признаться, это было очень нелегко.
Большую часть воскресенья и весь понедельник мы с Прешес пытались разыскать хоть кого-то из семьи Силли Сайрена, но они все исчезли. Бесследно! Контракты, которые они подписали с таверной «Олд Маршберри» и с унитарной церковью, где проводилось венчание, оказались незаконными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
– А возможность обезвоживания организма вас не волнует?
– Нет, ведь до и после еды я пью довольно много.
Шон Райан кивнул.
– Ну хорошо, хорошо, – медленно проговорил он.
– Теперь ваша очередь. То, что рассказала я, не так уж странно. Готова поспорить, что в вас тоже есть что-нибудь не совсем обычное.
– Нет, – покачал он головой. – Я абсолютно нормален.
– Что-то я в этом сильно сомневаюсь.
– Что ж, давайте проверим, – предложил Шон Райан. – Я должен спать на правой стороне постели, если это считается.
Он посмотрел на меня. Я – на него.
Внезапно у меня появилось такое чувство, будто я бежала по дороге и, упав, головой ударилась о бордюрный камень. Возможно, это гормоны взыграли во мне, а я всегда была в этом отношении двухполюсной. Я поняла, в какую сторону рванул наш поезд, поэтому решила выйти на следующей же остановке. Потому что при одной мысли о том, что мне придется еще раз пройти через все это, да еще с незнакомым человеком, я неожиданно ощутила себя совершенно измотанной.
Подняв Прешес, я прижала ее к своей груди.
– Я что-то не то сказал? – удивился Шон Райан.
Я повернулась к нему.
– Послушайте, – произнесла я, – меня совершенно не интересует, с какой стороны постели вы спите, потому что я с вами спать не собираюсь. Никогда! Это понятно?
Парочка, прогуливавшаяся по пляжу впереди нас, притормозила и оглянулась. Шон Райан помахал им.
– Кстати, отметьте себе, – вновь обратил он на меня внимание, – я и не собирался просить вас переспать со мной.
– Да, это верно, – согласилась я.
– У меня и в мыслях не было переспать с вами.
– Правда? Не было? Слава Богу! – Я понимала, что должен быть способ перевести разговор на другую тему, но никак не могла сообразить, каким же образом это сделать.
Шон Райан протянул руки Прешес, и та с готовностью прыгнула в его объятия. Она и в самом деле очень походила на белку-летягу. Шон Райан положил передние лапки собаки себе на плечо и стал поглаживать ее по спине, как будто держал на руках расплакавшегося младенца.
– Послушайте, – сказал он. – Однажды у меня были отношения с женщиной, которая недавно развелась, и я больше никогда не пойду на это. Так что вам было бы неплохо завести себе какого-нибудь другого поклонника и провести его через ад. А пока я предлагаю вам остаться друзьями.
Я подбоченилась.
– Вы понятия не имеете о том, когда я развелась! – почти выкрикнула я. – И с какой это стати вы мне советуете завести себе «другого поклонника» или еще что-то в этом духе? Мы же едва знакомы!
Перестав поглаживать Прешес, Шон Райан покачал головой.
– Эй, а не хотите ли поужинать?
– Поужинать? – растерялась я.
– Ну да, вы знаете, что люди обычно по вечерам едят? И пить вы при этом ничего не будете.
– А который час? – спросила я. Мне вдруг стало страшно смотреть на часы.
– Понятия не имею. Думаю, седьмой, а точнее сказать не могу.
Выхватив Прешес из рук Шона Райана, я побежала.
– Вы случайно не знаете, как долго длятся свадебные приемы? – прокричала я на ходу.
Глава 9
– Он просто потрясающе красивый мужчина – это я о твоем брате, – проговорила Эстер Уильямс, когда мимо нас прошел Марио. Я успела подкрасить ее, пока ее волосы были накручены на розовые бигуди. Теперь мне осталось слегка начесать их, сбрызнуть лаком – и прическа будет держаться не меньше недели.
– Простите, Эстер, – сказала я, – но он уже женат на Тодде.
– Теперь разрешают такие вещи?
– Да, без проблем. Во всяком случае, в Массачусетсе, и вам, думаю, это известно.
– Какой стыд, какой позор! Тоже мне, хороши мужья! Из них получились бы великолепные танцоры, прекрасные костюмеры, а некоторые могли бы даже стать поварами. Раньше так оно и было, и я не понимаю, к чему весь этот шум. Стало так трудно найти хорошего мужа, чтобы при этом какой-нибудь гей не крутился у вас под ногами.
– Не позволяй собаке есть краску, – проговорила у меня за спиной Вики. Я через плечо посмотрела на ее отражение в зеркале.
– Отличная работа, Вики, – сказала я.
Вики была одной из тех девушек с какими-то пороками развития, которую отец нанял из организации «Путь к ответственности». Мы, правда, так и не поняли, зачем он сделал это: то ли для того, чтобы произвести впечатление на мою мать, если вдруг она узнает об этом его поступке, то ли он нарушил налоговое обязательство. Как бы там ни было, эти девушки чувствовали себя в салонах хозяйками. Подметали волосы с пола в перерывах между клиентами, смахивали перьевыми метелками пыль с упаковок с косметическими препаратами, которые были расставлены на полках. Они всегда приходили с наставником или наставницей, которые сидели в приемной и читали журналы. Если бы кто-то поинтересовался моим мнением, то я бы сказала, что от этих девушек с пороками развития куда больше пользы, чем от их наставников.
Вики была нашей любимицей. У нее длинные светлые волосы, алебастровая кожа, губы подковкой и синдром Дауна. Наставники до такой степени извели ее своими указаниями и наставлениями, что теперь она сама наставляла себя – очень громко и целый день напролет. Забавнее всего было, когда Вики заходила в ванную.
– Давай быстро, одна нога здесь, другая там, – слышали мы ее голос из-за закрытой двери. – Нечего тут дурака валять. И помой руки с мылом.
– Будь осторожна, не стискивай собаку слишком сильно, – говорила она себе теперь. Прямо посередине спины Прешес тянулся ряд крошечных мокрых колючек, и Вики должна была следить за тем, чтобы Прешес не придумала, как до них добраться.
Марио наконец заметил колючки на собаке.
– Послушай, Белла, что ты делаешь? Сюда вообще нельзя приносить животных, – возмутился он.
– Папа сказал, что ничего страшного, – заверила я брата, разумеется, вовсе не спрашивая разрешения у отца. – И скажи Тодду, что нам это не стоило ни цента. От вчерашней клиентки у меня осталось немного обесцвечивающей краски.
– И зачем она тебе понадобится? – спросил Марио.
Эстер Уильямс нацепила на нос очки, чтобы получше разглядеть моего брата, а я принялась встряхивать огромный флакон с лаком для волос от «Тайджиай» «для плохой и трудной головы».
– Понятия не имею, – ответила я. – На эту несчастную собаку надели одежду, так что ее шерсть превратилась в какую-то паклю. Вот я и подумала, что если сделать ей несколько светлых прядок, то она будет выглядеть получше. А я пока поищу ей какую-нибудь другую одежку. Мне, кстати, наконец-то удалось снять с нее это свадебное платьице. Должна тебе признаться, это было очень нелегко.
Большую часть воскресенья и весь понедельник мы с Прешес пытались разыскать хоть кого-то из семьи Силли Сайрена, но они все исчезли. Бесследно! Контракты, которые они подписали с таверной «Олд Маршберри» и с унитарной церковью, где проводилось венчание, оказались незаконными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62