Благодаря доставляемым сюда время от времени газетам капитан знал, чем прославился в Германии обер-диверсант Отто Скорцени; а еще ему по радио сообщили, что на его базу «Рейх-Зюд» прибывает начальник отдела диверсий РСХА, объявленный фюрером героем нации. И он вполне естественно решил, что столь высокий гость прибыл для того, чтобы проинспектировать боеспособность его роты. В свое время Гривас сам окончил диверсионно-разведывательную школу и прибыл сюда, на еще только создававшуюся тогда базу, с тремя своими однокурсниками-диверсантами, которые командовали теперь взводами. Вот почему сейчас он с гордостью демонстрировал собственный тренировочный полигон, на котором и сам он, и его офицеры выступали в роли инструкторов.
Коренастый, плечистый, этот бывший крестьянин из баварской глубинки, казалось, воплощал собой всю мощь крестьянского тела, накопленную его многочисленными трудолюбивыми предками.
– Хотя мы числимся здесь как обычная отдельная пехотная рота, – объяснял он, стоя на пригорке, с которого обычно наблюдал за тренировкой своих солдат, – однако всю подготовку мы проводим так, как если бы мои солдаты являлись курсантами разведывательно-диверсионной школы: стрельба из разных положений, рукопашный бой, методы ближней разведки, захват «языка», действия в одиночку и группами в тылу врага, выживание в горах. Я вообще считаю, что по такой программе следует готовить всех без исключения солдат рейха. И очень хотел бы, чтобы нашу базу официально называли разведывательно-диверсионной школой. Это сразу же подняло бы дух гарнизона.
– Я доложу командованию, и ваша просьба будет учтена. Считайте, что вы уже являетесь разведывательно-диверсионной школой, со своей базой и своим центром переподготовки прибывающих сюда солдат. Но главной вашей задачей все же остается охрана аэродрома и секретного лагеря «Рейх-Африка», а также подготовка подземной базы для войск, которые сюда вскоре прибудут.
– Для нас это свято, господин штурмбаннфюрер.
Они оба прекрасно знали, что лагерь «Рейх-Африка» является базой отдыха для эсэсовцев-подводников, прибывающих сюда из «Базы-211», с той только разницей, что Гривас понятия не имел, где именно находится эта база и каково ее предназначение. Его делом было – обеспечить этих эсэсовцев нормальной едой, жгучими африканками и отдыхом на природе, на берегу небольшого искусственного озера с чистой проточной водой, над которым, в горном каньоне, даже в самые жаркие дни температура воздуха не превышала двадцати пяти – двадцати семи градусов; да еще время от времени устраивать для офицеров из «Базы-211» охоту в местном лесу.
Учения, которые капитан провел для демонстрации выучки своих солдат, показались Скорцени слишком уж театрализованными, но в то же время выяснилось, что, кроме своей роты, капитан сумел выставить взвод белых охранников-африканеров, две роты кое-как вооруженных рабочих и отряд африканских стрелков, численностью до сотни воинов, во главе с сыном местного вождя. Это племя Гривас превратил в своего союзника, взяв его под защиту от других, более мощных племен.
Действия всех этих африканских стрелков получились довольно хаотичными, это Гривас и сам понимал, но зато они сбивали с толку противника, прореживая его ряды и втягивая в мелкие стычки на дальних подступах к базе. Сама же рота охраны, имеющая на своем вооружении три орудия и десять пулеметов, по существу должна была добивать тех, кто прорывался через заслоны стрелков. А прорываться было не так-то просто, поскольку к базе вели всего две дороги, одна из которых представляла собой обычную горную тропу. Почти вся остальная местность была труднопроходимой и очень удобной для обороны.
Уже из рассказов и карты капитана Скорцени узнал, что база «Рейх-Зюд» является центральной, а вокруг нее расположены еще три базы: одна – в горах, почти на берегу океана, – для прикрытия секретной базы подводных лодок; две другие перекрывали подступы к центральной базе и к аэродрому. Для гарнизонов всех этих баз «Рейх-Зюд» оставалась своеобразной крепостью, в сторону которой они могли отходить во время наступления врага. Хотя никаких вражеских войск в радиусе трехсот километров до сих пор здесь не наблюдалось.
Скорцени нравилось здесь решительно все: горы, густой лес, увенчанная озером речушка. Порой ему даже не верилось, что все это он видит в Африке, которая до сих пор представала в его фантазиях в виде то ли жарких пустынь, то ли какого-то полувыжженного редколесья.
Штурмбаннфюрер с удовольствием пробыл бы здесь еще с недельку, однако на рассвете на столе рядом с его кроватью сигналом тревоги зазвонил полевой телефон, и капитан Гривас сонным голосом похмельно уведомил инспектора, что его ждет самолет из «Базы-211».
Отто редко предавался пьянству и разгулу, однако сейчас, оглядев свое бунгало, понял, что эту ночь ему придется зачислить в исключительные. Хотя почему на полу валяется великое множество пустых бутылок – это он понять мог, а вот почему между ними, на небольших ковриках, покоятся в различных позах сразу три молодые африканки – этого он понять не мог. Если это был подарок вождя местного племени – то слишком уж щедрый.
Как только самолет, в котором Отто оказался единственным пассажиром, поднялся в воздух, он тотчас же попал в какой-то странный вихрь, а затем за иллюминатором стало темно, как ночью. Скорцени попытался достучаться до пилотской кабины, однако дверь была закрыта и оттуда никто не отвечал. Впрочем, продолжалась эта чертовщина недолго, уже через каких-нибудь полчаса этот тихоходный с виду самолетик оказался на льдине у антарктического островка, с которой его сняли моряки из субмарины «Атлантис».
Но, прежде чем сесть в шлюпку, которая должна была переправить его к субмарине, Скорцени увидел зависшую невдалеке, над материком, странную машину, очень похожую на дисколет Шернера, и понял, что именно этот дисколет в какие-то считанные минуты перебросил его самолетик за сотни километров от африканского побережья.
Подводно-подземный – как называл его командир Атлантиса капитан Блэк – порт представлял собой огромный грот, вода в котором никогда не замерзала. Ярко освещенные причалы его мало чем отличались от обычных причалов любого из германских портов. Единственным отличием служило то, что возле них были пришвартованы только субмарины и ни одного надводного судна, кроме разве что двух маленьких портовых катерков, рассчитанных на передвижение в пределах акватории.
– Четыре из этих субмарин – наши, рейх-атлантидовские, остальные – из «Фюрер-конвоя», – объяснил вице-адмирал Готт, лично прибывший в порт, чтобы встретить Скорцени, официально явившегося сюда в роли инспектора рейхсканцелярии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128