А может, не свое горло, а ее – Нины.
Она сбегала в детский сад, взяла Игорька и отчего-то на сей раз решила не связываться с Натальей, а отвела к соседке Тамаре Игнатьевне. Та согласилась посидеть до полуночи с Игорьком, пока Нина будет в театре. Правда, за эту услугу пришлось выслушать грустную историю, как Тамара Игнатьевна «связала» своему сыну автомобиль и он после покупки перестал не то чтоб прибегать каждый день, а и звонит-то старухе матери едва ли раз в две недели.
– Вот такие-то они, детишки наши.
– Мой Игорек будет не такой, – сказала Нина, а соседка лишь засмеялась.
Нина вернулась к себе домой и, как ей было велено, к телефону не подходила, двери никому не открывала, хотя телефон молчал и в гости к ней пока тоже никто еще не заявлялся.
Она приготовила славный обед, на всякий случай сбегала за коньяком и когда все, что могла сделать, сделала, вдруг подумала, что ведь именно она, а никто другой – подставляет под топор двух хороших мужиков. Со всей отчетливостью она вдруг поняла, что хотя Воробьев с Комаровским и очень умные, образованные, воспитанные ребята, но все их достоинства в грядущей игре ровным счетом ничего не значат и являются скорее недостатками. Она припомнила Эдика, и что о нем невнятно и с опасливой оглядкой поговаривали в ресторане «Черный тюльпан» и наконец-то, с опозданием на два года, Нина поняла, что, собственно говоря, Эдик был настоящим бандитом, убийцей.
Ей стало по-настоящему страшно. Что могут сделать с таким уродом два интеллигентных хлюпика, тем более что Эдик наверняка таскает теперь с собой не только кинжал, которым зарезал Арчила, а что-нибудь и посерьезней.
Она ударилась в панику и рванулась к телефону, чтобы под любым предлогом остановить приход Воробьева и Комаровского. Но куда она ни звонила – ни того, ни другого не нашла.
Оба явились в ранние сумерки, спокойно-веселые, с деловыми кейсами в руках, привычно нырнули на кухню и радостно замурлыкали, увидев накрытый стол.
– Что, Нинок, – спросил Комаровский, – достает тебя прошлая жизнь?
– Да так. Как видишь.
– Рвать с прошлым надо, рвать. Мы теперь тебя на большую орбиту запускаем.
Усевшись к столу, они активно принялись за чревоугодие, весело потрепались о больших переменах, которые начинаются на телевидении, были беззаботны, а у Нины с каждой минутой все больше нарастало в душе напряжение.
– Ладно, – оборвал Воробьев веселого приятеля. – Ты, Нин, дай нам ориентировку. С кем мы дело иметь будем и какие у тебя с ним были отношения?
– Отношений у меня с ним не было, – невесело ответила она. – А он просто бандит.
– Просто бандитов не бывает, – качнул головой Комаровский. – Просто бандит – это который берет топор или ножик и поджидает свою добычу на большой дороге. Бандит более высокого класса – банки грабит. А современный русский разбойник, он ходит в смокинге, в лакированных туфлях, сам держит банковское дело, на «мерседесе» ездит и постреливает лишь изредка, да и то старается делать это чужими руками.
– Эдик, я думаю, из таких, – неуверенно сказала Нина.
– Понятно, – сказал Комаровский.
– Ребята, – осторожно сказала она, – я думаю, у него и оружие может быть. Настоящее.
– А как же иначе? – удивленно спросил Воробьев. – Бандит без оружия, это уж, прости меня, вовсе и не бандит.
– А как же вы? – спросила она.
– А мы, как мы, – загадочно улыбнулся Комаровский, вышел из кухни и включил магнитофон в большой комнате, запустил музыку, потом выключил ее, потому что заинтересовался телевизором.
– Зря я вас в свои дела втянула, – огорченно вздохнула Нина. – К тому же, может быть, это вовсе и не Эдик.
– Вот, значит, как? – посмотрел на нее Воробьев. – Значит, у тебя и еще какие-то дела в прошлом остались?
– Нет, нет! – быстро сказала она.
– Исходим из того, что у нас состоится рандеву с вооруженным гангстером! – браво сказал Комаровский. – Физическое превосходство и опыт разборок, очевидно, на его стороне, но интеллектуальное на нашей! Разрабатываем схему действий по деталям!
Разработка схемы заняла около получаса, и Нина решила уже, что никто не придет, что тревога оказалась ложной, но около восьми часов в дверях прозвучал уверенный звонок. Нина обмерла, а Комаровский сказал тихо:
– Заняли места по боевому расписанию! Нина – иди, открывай и будь естественной.
Оба они быстро прошли во вторую комнату и тут же заперли за собой замок.
На ходу глянув на себя в зеркало, Нина прошла в прихожую и открыла двери.
На пороге стоял Эдик. Тот же Эдик и далеко не тот. Если раньше у него был и на работе и вне ее вид джентльмена, то теперь от прежнего пижонства ничего не осталось. Потертая кожаная куртка, затасканные джинсы, короткая борода при усах.
– Привет, – хрипловатым, незнакомым голосом сказал он.
– Это ты?! – удивилась Нина. – А я-то голову ломала, кто это меня из старых знакомых ищет?! Входи.
Он вошел, настороженный и нервный, быстро глянул на кухню и спросил:
– У тебя гости?
– Были. На обед друзей приглашала. Что это ты меня разыскивать вздумал?
– Дойдет до разговора дело.
Он сел к столу в комнате, окинул Нину внимательным взглядом, покривил губы в усмешке.
– А ты другой стала. Совсем другой. Я тебя в телевизоре случайно увидел и сначала глазам своим не поверил, тебя ли вижу. Теперь убедился, что тебя.
– А ты тоже другой, – засмеялась Нина.
– Какой другой?
– Да вшивый какой-то, – с презрительным вызовом сказала она. – Я бы на улице тебя и не узнала.
– Это почему? – обидчиво спросил он.
– Да блатным ты каким-то выглядишь. Просто бомж какой-то. Не поверишь, что когда-то в смокинге и при бабочке ходил.
Он отвернулся и поморщился. Потом снова посмотрел на нее с нескрываемым любопытством.
– Да, изменилась и ты. Жалко, что тогда, на морях, у нас с тобой любви не получилось. Жалко, что я тебя тогда не попробовал.
– У меня с другим любовь была, – резко ответила Нина. – Тебе там места не находилось.
Эдик засмеялся презрительно.
– Игорь твой, что ли? Молокосос этот дешевенький? Так я же ему за тебя деньги заплатил. Он же в сторонку отвалил, за вполне приличные башли!
– Что это ты несешь? – обомлела Нина. – За какие деньги? Он просто испугался и убежал, вот и все!
– Если бы! – ехидно улыбнулся Эдик. – Все было нормальненко. Я ему деньги дал, за тебя отступного, он и смылся, чтоб не мешаться. Так что продал он тебя, как кусок говядины с прилавка. Только ты удрала быстренько, так что все мои затраты впустую.
– Ты что, пришел чтобы мне эти паскудные истории рассказывать? – напористо спросила Нина.
– Да нет. Дела серьезнее. Дела у нас с тобой куда как серьезнее.
– У меня с тобой никаких дел нет!
– Это смотря как взглянуть. Дала бы выпить гостю, а там и потолкуем.
Нина прошла на кухню, прихватила со стола недопитую бутылку, чистый стакан и вернулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Она сбегала в детский сад, взяла Игорька и отчего-то на сей раз решила не связываться с Натальей, а отвела к соседке Тамаре Игнатьевне. Та согласилась посидеть до полуночи с Игорьком, пока Нина будет в театре. Правда, за эту услугу пришлось выслушать грустную историю, как Тамара Игнатьевна «связала» своему сыну автомобиль и он после покупки перестал не то чтоб прибегать каждый день, а и звонит-то старухе матери едва ли раз в две недели.
– Вот такие-то они, детишки наши.
– Мой Игорек будет не такой, – сказала Нина, а соседка лишь засмеялась.
Нина вернулась к себе домой и, как ей было велено, к телефону не подходила, двери никому не открывала, хотя телефон молчал и в гости к ней пока тоже никто еще не заявлялся.
Она приготовила славный обед, на всякий случай сбегала за коньяком и когда все, что могла сделать, сделала, вдруг подумала, что ведь именно она, а никто другой – подставляет под топор двух хороших мужиков. Со всей отчетливостью она вдруг поняла, что хотя Воробьев с Комаровским и очень умные, образованные, воспитанные ребята, но все их достоинства в грядущей игре ровным счетом ничего не значат и являются скорее недостатками. Она припомнила Эдика, и что о нем невнятно и с опасливой оглядкой поговаривали в ресторане «Черный тюльпан» и наконец-то, с опозданием на два года, Нина поняла, что, собственно говоря, Эдик был настоящим бандитом, убийцей.
Ей стало по-настоящему страшно. Что могут сделать с таким уродом два интеллигентных хлюпика, тем более что Эдик наверняка таскает теперь с собой не только кинжал, которым зарезал Арчила, а что-нибудь и посерьезней.
Она ударилась в панику и рванулась к телефону, чтобы под любым предлогом остановить приход Воробьева и Комаровского. Но куда она ни звонила – ни того, ни другого не нашла.
Оба явились в ранние сумерки, спокойно-веселые, с деловыми кейсами в руках, привычно нырнули на кухню и радостно замурлыкали, увидев накрытый стол.
– Что, Нинок, – спросил Комаровский, – достает тебя прошлая жизнь?
– Да так. Как видишь.
– Рвать с прошлым надо, рвать. Мы теперь тебя на большую орбиту запускаем.
Усевшись к столу, они активно принялись за чревоугодие, весело потрепались о больших переменах, которые начинаются на телевидении, были беззаботны, а у Нины с каждой минутой все больше нарастало в душе напряжение.
– Ладно, – оборвал Воробьев веселого приятеля. – Ты, Нин, дай нам ориентировку. С кем мы дело иметь будем и какие у тебя с ним были отношения?
– Отношений у меня с ним не было, – невесело ответила она. – А он просто бандит.
– Просто бандитов не бывает, – качнул головой Комаровский. – Просто бандит – это который берет топор или ножик и поджидает свою добычу на большой дороге. Бандит более высокого класса – банки грабит. А современный русский разбойник, он ходит в смокинге, в лакированных туфлях, сам держит банковское дело, на «мерседесе» ездит и постреливает лишь изредка, да и то старается делать это чужими руками.
– Эдик, я думаю, из таких, – неуверенно сказала Нина.
– Понятно, – сказал Комаровский.
– Ребята, – осторожно сказала она, – я думаю, у него и оружие может быть. Настоящее.
– А как же иначе? – удивленно спросил Воробьев. – Бандит без оружия, это уж, прости меня, вовсе и не бандит.
– А как же вы? – спросила она.
– А мы, как мы, – загадочно улыбнулся Комаровский, вышел из кухни и включил магнитофон в большой комнате, запустил музыку, потом выключил ее, потому что заинтересовался телевизором.
– Зря я вас в свои дела втянула, – огорченно вздохнула Нина. – К тому же, может быть, это вовсе и не Эдик.
– Вот, значит, как? – посмотрел на нее Воробьев. – Значит, у тебя и еще какие-то дела в прошлом остались?
– Нет, нет! – быстро сказала она.
– Исходим из того, что у нас состоится рандеву с вооруженным гангстером! – браво сказал Комаровский. – Физическое превосходство и опыт разборок, очевидно, на его стороне, но интеллектуальное на нашей! Разрабатываем схему действий по деталям!
Разработка схемы заняла около получаса, и Нина решила уже, что никто не придет, что тревога оказалась ложной, но около восьми часов в дверях прозвучал уверенный звонок. Нина обмерла, а Комаровский сказал тихо:
– Заняли места по боевому расписанию! Нина – иди, открывай и будь естественной.
Оба они быстро прошли во вторую комнату и тут же заперли за собой замок.
На ходу глянув на себя в зеркало, Нина прошла в прихожую и открыла двери.
На пороге стоял Эдик. Тот же Эдик и далеко не тот. Если раньше у него был и на работе и вне ее вид джентльмена, то теперь от прежнего пижонства ничего не осталось. Потертая кожаная куртка, затасканные джинсы, короткая борода при усах.
– Привет, – хрипловатым, незнакомым голосом сказал он.
– Это ты?! – удивилась Нина. – А я-то голову ломала, кто это меня из старых знакомых ищет?! Входи.
Он вошел, настороженный и нервный, быстро глянул на кухню и спросил:
– У тебя гости?
– Были. На обед друзей приглашала. Что это ты меня разыскивать вздумал?
– Дойдет до разговора дело.
Он сел к столу в комнате, окинул Нину внимательным взглядом, покривил губы в усмешке.
– А ты другой стала. Совсем другой. Я тебя в телевизоре случайно увидел и сначала глазам своим не поверил, тебя ли вижу. Теперь убедился, что тебя.
– А ты тоже другой, – засмеялась Нина.
– Какой другой?
– Да вшивый какой-то, – с презрительным вызовом сказала она. – Я бы на улице тебя и не узнала.
– Это почему? – обидчиво спросил он.
– Да блатным ты каким-то выглядишь. Просто бомж какой-то. Не поверишь, что когда-то в смокинге и при бабочке ходил.
Он отвернулся и поморщился. Потом снова посмотрел на нее с нескрываемым любопытством.
– Да, изменилась и ты. Жалко, что тогда, на морях, у нас с тобой любви не получилось. Жалко, что я тебя тогда не попробовал.
– У меня с другим любовь была, – резко ответила Нина. – Тебе там места не находилось.
Эдик засмеялся презрительно.
– Игорь твой, что ли? Молокосос этот дешевенький? Так я же ему за тебя деньги заплатил. Он же в сторонку отвалил, за вполне приличные башли!
– Что это ты несешь? – обомлела Нина. – За какие деньги? Он просто испугался и убежал, вот и все!
– Если бы! – ехидно улыбнулся Эдик. – Все было нормальненко. Я ему деньги дал, за тебя отступного, он и смылся, чтоб не мешаться. Так что продал он тебя, как кусок говядины с прилавка. Только ты удрала быстренько, так что все мои затраты впустую.
– Ты что, пришел чтобы мне эти паскудные истории рассказывать? – напористо спросила Нина.
– Да нет. Дела серьезнее. Дела у нас с тобой куда как серьезнее.
– У меня с тобой никаких дел нет!
– Это смотря как взглянуть. Дала бы выпить гостю, а там и потолкуем.
Нина прошла на кухню, прихватила со стола недопитую бутылку, чистый стакан и вернулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109