Не замечая меня, Командор скрылся в тумане между деревьев. Я поскользнулся на мокрой земле, но устоял и наконец выскочил из леса.
Впереди на четвереньках полз Хохолок, на спине лежала Катя, ноги свисали с одной стороны, голова с другой. Рядом, покачиваясь, шли Болотник и мой напарник. Увидев широкую спину последнего, я вздрогнул, имя этого человека встало в голове огромными буквами: НИКИТА. Его зовут Никита, а не Алекс, и еще у него есть кличка… Нет, пока не вспомнить, как и свою.
Дождь не утихал, струйки воды бежали по лицу, земля превратилась в грязь. Я нагнал их, когда Хохолок, сбросив Катю, встал на колени. Не оборачиваясь, наемник вскинул руку, схватил меня за ногу и чуть не опрокинул.
– А, это ты! – рыкнул он. – Живой… Никита подхватил Катю под мышки, приподнял.
– Что там, Марат? – сипло спросил он.
– Она умирает, – ответил я. – А может, и нет. Но все равно она очень боится смерти и…
И в этот момент вторая волна ужаса накрыла нас. Заорав, Никита рванулся вперед, волоча девушку, мы с Болотником тоже побежали. Хохолок, ревя во всю глотку, тяжело затопал следом. Он обогнал нас, зацепив меня плечом, я толкнул Болотника, оба чуть не упали, но я успел подхватить следопыта. Волна накатила, погрузив нас в пучину первобытного черного ужаса, – и схлынула.
– Не останавливайтесь! – крикнул я.
Катя упала, напарник поднял ее на руки и побрел дальше, шатаясь. Хохолок первым добежал до берега и начал сталкивать плот в грязь. Когда остальные добрались до нас, опять накатило – в этот раз меня почему-то проняло сильнее других, я растянулся на плоту и почти минуту не мог ничего делать, лишь катался на мокрых досках и кричал от ужаса. Очнулся из-за того, что стало тяжело дышать, увидел сидящего на груди напарника, который держал меня за руки.
– Придурок! – крикнул он мне в лицо. – Ты себе глаза собрался вырвать?!
– Отпусти, Никита… – прохрипел я. – Уже нормально, прошло…
– Как ты меня назвал? – удивился он.
Плот дернулся и поплыл, когда Хохолок оттолкнулся шестом от берега. Страх подгонял наемника – шест вонзался в грязь, ударял по дну, толкая нас вперед, вылетал из грязи и опять нырял в нее.
– Никита… – повторил напарник раздумчиво, выпрямляясь. – Ё-моё – а ведь таки Никита! Так меня зовут! Но больше пока ничего не помню.
Я сел. Болотник лежал на спине, повернув голову, глядел на меня с напарником. Дальше Катя присела на корточки, глядя в сторону берега. Она повернулась и спросила у меня:
– Ты сказал «она». Так кто гнался за нами?
– Самка контролера, – сказал я. Все уставились на меня.
– Уверен? – спросил Никита.
– Да. Никогда раньше их не видел, но… Это она.
– Ты убил ее?
– Не знаю. В любом случае надолго остановил. – Я посмотрел на Катю Орлову. – Сейчас доберемся до какого-нибудь острова в Грязевом озере, и тогда ты все расскажешь.
ЭПИЛОГ
Хохолок наполовину вытащил плот на берег большого пологого острова, поросшего чахлой травой. В центре росло одинокое деревце – уродливый мутант с закрученной спиралью кроной и зеленоватой корой. Под деревом, наполовину вдавленный в мягкую землю, лежал скелет крюкозуба. Все выбрались на сушу, Хохолок принес ящик с сухарями и принялся громко хрустеть.
Мы с Никитой сняли брезентовый навес, расстелили на берегу, Болотник улегся на спину и прикрыл глаза. Угольки и толченый наст, смешанный с глиной, сделали свое дело – он уже не умирал, хотя получил рану, вряд ли совместимую с жизнью.
– Затянется не скоро, – сказал он в ответ на мой вопрос. – Если не найти еще угольков, быстро загноится. Но с угольками выживу.
– Найдем, найдем угольки! – заверил его напарник. – Вон я отсюда поганку вижу…
Мы осмотрелись. Утренний туман исчез, видно было далеко, позади я даже разглядел изогнутый берег залива, полускрытый серой дымкой. Поля грязи лежали вокруг – лабиринт пологих островков, кочек, маслянисто-черных грязевых речек и озер. Грязь жирно поблескивала в тусклом осеннем свете.
В паре десятков метров от нас по заливу грязи ползла небольшая поганка, белесый дымный конус лениво вращался, иногда из него искрой вылетал уголек, с шипением падал в топь. За поганкой на изогнутом длинном острове я заметил странную постройку. Она напоминала пень высотой в полтора человеческих роста. Кто-то выдолбил его изнутри и проделал в коре круглые окошки, а в основании – кривую дверь, завешенную тряпкой. Болотный дом обгорел, крыша провалилась, вряд ли там остались жильцы. Узловатые корни местами торчали из земли, некоторые уходили в грязь, и между ними лежала маленькая плоскодонка, в которой я бы мог поместиться только с поджатыми ногами.
– Это кто ж там мог жить? – тихо спросил Никита, но ему никто не ответил.
Катя встала возле дерева, взявшись за него, уставилась в глубь Грязевого озера. В ту сторону лабиринт длился, казалось, до бесконечности.
– Мы уже в Могильнике, – сказал Болотник. – Южный берег озера – его граница.
Катя шагнула к нам. Мы с напарником молча смотрели на нее, и она сказала:
– Тебя зовут Андрей, тебя – Никита. У одного прозвище Химик, у другого Пригоршня.
Я вздрогнул, услышав это. Химик, Химик – ну конечно! Я – Химик, так меня называют, и я…
Нет, остального было пока не вспомнить, хотя я решил, что теперь сделать это станет легче.
– Вы сталкеры, напарники, – продолжала рыжая. – Бродите по Зоне уже давно. Раньше у вас был бронированный вездеход, но в том городе я вас встретила без него.
– В каком городе? – спросил Никита. Он негромко хлопал себя по лбу, будто хотел вбить информацию поглубже.
– Не знаю. Городок за ЧАЭС, наверняка бывший «ящик». Там на краю база, где обосновались лешие. Та, где вы очнулись связанные…
– И как мы там оказались? – спросил я. – Связанные?
– Вы попали под выброс. Мы были в здании городского вокзала, я пыталась уговорить вас, чтоб вы помогли мне дойти до отряда, – она кивнула на Хохолка с Болотником, – вы не соглашались, вернее, требовали пояснений, тут на нас напали снорки, я успела спрятаться в подвале и запереться, вы – нет.
– Мы не успели, потому что ты заперла люк? Она развела руками.
– Меня преследовал снорк, а они ведь не самые глупые мутанты.
– Хочешь сказать, если бы не заперлась, снорк открыл бы люк и спустился за тобой?
– Да. Это так! – повысила она голос, увидев наши недоверчивые лица. – Я заперлась не для того, чтобы оставить вас под выбросом. Если не веришь, подумай – какой мне в этом был смысл? Не могла же я предугадать, что выброс сделает с вами. Вы могли потерять память, а могли и погибнуть… Ведь я не могла спланировать это. Как я устала врать! – вдруг сказала она, садясь на краю брезента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Впереди на четвереньках полз Хохолок, на спине лежала Катя, ноги свисали с одной стороны, голова с другой. Рядом, покачиваясь, шли Болотник и мой напарник. Увидев широкую спину последнего, я вздрогнул, имя этого человека встало в голове огромными буквами: НИКИТА. Его зовут Никита, а не Алекс, и еще у него есть кличка… Нет, пока не вспомнить, как и свою.
Дождь не утихал, струйки воды бежали по лицу, земля превратилась в грязь. Я нагнал их, когда Хохолок, сбросив Катю, встал на колени. Не оборачиваясь, наемник вскинул руку, схватил меня за ногу и чуть не опрокинул.
– А, это ты! – рыкнул он. – Живой… Никита подхватил Катю под мышки, приподнял.
– Что там, Марат? – сипло спросил он.
– Она умирает, – ответил я. – А может, и нет. Но все равно она очень боится смерти и…
И в этот момент вторая волна ужаса накрыла нас. Заорав, Никита рванулся вперед, волоча девушку, мы с Болотником тоже побежали. Хохолок, ревя во всю глотку, тяжело затопал следом. Он обогнал нас, зацепив меня плечом, я толкнул Болотника, оба чуть не упали, но я успел подхватить следопыта. Волна накатила, погрузив нас в пучину первобытного черного ужаса, – и схлынула.
– Не останавливайтесь! – крикнул я.
Катя упала, напарник поднял ее на руки и побрел дальше, шатаясь. Хохолок первым добежал до берега и начал сталкивать плот в грязь. Когда остальные добрались до нас, опять накатило – в этот раз меня почему-то проняло сильнее других, я растянулся на плоту и почти минуту не мог ничего делать, лишь катался на мокрых досках и кричал от ужаса. Очнулся из-за того, что стало тяжело дышать, увидел сидящего на груди напарника, который держал меня за руки.
– Придурок! – крикнул он мне в лицо. – Ты себе глаза собрался вырвать?!
– Отпусти, Никита… – прохрипел я. – Уже нормально, прошло…
– Как ты меня назвал? – удивился он.
Плот дернулся и поплыл, когда Хохолок оттолкнулся шестом от берега. Страх подгонял наемника – шест вонзался в грязь, ударял по дну, толкая нас вперед, вылетал из грязи и опять нырял в нее.
– Никита… – повторил напарник раздумчиво, выпрямляясь. – Ё-моё – а ведь таки Никита! Так меня зовут! Но больше пока ничего не помню.
Я сел. Болотник лежал на спине, повернув голову, глядел на меня с напарником. Дальше Катя присела на корточки, глядя в сторону берега. Она повернулась и спросила у меня:
– Ты сказал «она». Так кто гнался за нами?
– Самка контролера, – сказал я. Все уставились на меня.
– Уверен? – спросил Никита.
– Да. Никогда раньше их не видел, но… Это она.
– Ты убил ее?
– Не знаю. В любом случае надолго остановил. – Я посмотрел на Катю Орлову. – Сейчас доберемся до какого-нибудь острова в Грязевом озере, и тогда ты все расскажешь.
ЭПИЛОГ
Хохолок наполовину вытащил плот на берег большого пологого острова, поросшего чахлой травой. В центре росло одинокое деревце – уродливый мутант с закрученной спиралью кроной и зеленоватой корой. Под деревом, наполовину вдавленный в мягкую землю, лежал скелет крюкозуба. Все выбрались на сушу, Хохолок принес ящик с сухарями и принялся громко хрустеть.
Мы с Никитой сняли брезентовый навес, расстелили на берегу, Болотник улегся на спину и прикрыл глаза. Угольки и толченый наст, смешанный с глиной, сделали свое дело – он уже не умирал, хотя получил рану, вряд ли совместимую с жизнью.
– Затянется не скоро, – сказал он в ответ на мой вопрос. – Если не найти еще угольков, быстро загноится. Но с угольками выживу.
– Найдем, найдем угольки! – заверил его напарник. – Вон я отсюда поганку вижу…
Мы осмотрелись. Утренний туман исчез, видно было далеко, позади я даже разглядел изогнутый берег залива, полускрытый серой дымкой. Поля грязи лежали вокруг – лабиринт пологих островков, кочек, маслянисто-черных грязевых речек и озер. Грязь жирно поблескивала в тусклом осеннем свете.
В паре десятков метров от нас по заливу грязи ползла небольшая поганка, белесый дымный конус лениво вращался, иногда из него искрой вылетал уголек, с шипением падал в топь. За поганкой на изогнутом длинном острове я заметил странную постройку. Она напоминала пень высотой в полтора человеческих роста. Кто-то выдолбил его изнутри и проделал в коре круглые окошки, а в основании – кривую дверь, завешенную тряпкой. Болотный дом обгорел, крыша провалилась, вряд ли там остались жильцы. Узловатые корни местами торчали из земли, некоторые уходили в грязь, и между ними лежала маленькая плоскодонка, в которой я бы мог поместиться только с поджатыми ногами.
– Это кто ж там мог жить? – тихо спросил Никита, но ему никто не ответил.
Катя встала возле дерева, взявшись за него, уставилась в глубь Грязевого озера. В ту сторону лабиринт длился, казалось, до бесконечности.
– Мы уже в Могильнике, – сказал Болотник. – Южный берег озера – его граница.
Катя шагнула к нам. Мы с напарником молча смотрели на нее, и она сказала:
– Тебя зовут Андрей, тебя – Никита. У одного прозвище Химик, у другого Пригоршня.
Я вздрогнул, услышав это. Химик, Химик – ну конечно! Я – Химик, так меня называют, и я…
Нет, остального было пока не вспомнить, хотя я решил, что теперь сделать это станет легче.
– Вы сталкеры, напарники, – продолжала рыжая. – Бродите по Зоне уже давно. Раньше у вас был бронированный вездеход, но в том городе я вас встретила без него.
– В каком городе? – спросил Никита. Он негромко хлопал себя по лбу, будто хотел вбить информацию поглубже.
– Не знаю. Городок за ЧАЭС, наверняка бывший «ящик». Там на краю база, где обосновались лешие. Та, где вы очнулись связанные…
– И как мы там оказались? – спросил я. – Связанные?
– Вы попали под выброс. Мы были в здании городского вокзала, я пыталась уговорить вас, чтоб вы помогли мне дойти до отряда, – она кивнула на Хохолка с Болотником, – вы не соглашались, вернее, требовали пояснений, тут на нас напали снорки, я успела спрятаться в подвале и запереться, вы – нет.
– Мы не успели, потому что ты заперла люк? Она развела руками.
– Меня преследовал снорк, а они ведь не самые глупые мутанты.
– Хочешь сказать, если бы не заперлась, снорк открыл бы люк и спустился за тобой?
– Да. Это так! – повысила она голос, увидев наши недоверчивые лица. – Я заперлась не для того, чтобы оставить вас под выбросом. Если не веришь, подумай – какой мне в этом был смысл? Не могла же я предугадать, что выброс сделает с вами. Вы могли потерять память, а могли и погибнуть… Ведь я не могла спланировать это. Как я устала врать! – вдруг сказала она, садясь на краю брезента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93