— А куда мы еще пойдем? — спросила она.
— Домой, а то я стану банкротом!
— В таком случае вы можете жениться на леди А., — сострила “Мэнди”.
— Да я лучше буду продавать шнурки! Когда они вернулись домой, коробки с платьями уже доставили, и Пьер в изнеможении рухнул в ближайшее кресло. Аманду же, напротив, новые красивые платья и косметика привели в хорошее настроение: она прикидывала на себя все платья подряд и порхала по комнате, восторженно расхваливая покупки.
— А мы сегодня пойдем куда-нибудь? — весело спросила она. — Мне бы хотелось покрасоваться.
— У тебя сегодня и так был трудный день.
— Да вовсе я не устала!
— Хорошо, — вздохнул он. — Я закажу столик в ресторане и приглашу Люсьена составить нам компанию.
— Он вроде на вас сердится?
— Думаю, уже нет. В любом случае ему будет интересно взглянуть на результат моих трудов. Поэтому следи за своим поведением. Перед вечером немного отдохни, а ровно в восемь жди меня здесь.
— Вся разодетая, как куколка, в самом лучшем прикиде! — согласилась она и, заметив, как он болезненно сморщился, поклялась, что еще не один раз насолит ему сегодня вечером!
Глава 5
В начале девятого Аманда вбежала в гостиную. Пьер вряд ли успел обратить внимание на платье или ощутить аромат вылитых на нее духов; он, не отрываясь, в ужасе смотрел на ее ярко-зеленые веки.
Чертыхнувшись по-французски, он схватил ее за руку и потащил в ванную: взял полотенце, намылил его как следует и начал изо всех сил тереть ей лицо.
— На твою косметику я истратил целое состояние, а ты, черт побери, даже не умеешь ею пользоваться! — разбушевался Пьер.
— А мне моя прежняя даже лучше нравилась. — Она попыталась освободиться. — Вы делаете мне больно!
— Скажи спасибо, что я шкуру с тебя не содрал!
"Почти содрал”, — согласилась Аманда, но промолчала, зная, что злоупотребила его терпением.
Пьер взял Аманду за подбородок и придвинул ее лицо так близко к своему, что она, боясь посмотреть ему в глаза, зажмурилась.
— Ты хороша и без косметики, — сказал он по-французски. — Жаль только, мозгов у тебя маловато. С такими и в постели делать нечего!
Аманда открыла глаза, заблестевшие от гнева. “Значит, я настолько глупа, что со мной нельзя даже переспать, вот как? Ну погоди, Пьер Дюбрей! Когда я с тобой разделаюсь, ты будешь валяться в ногах у глупой маленькой “Мэнди” и умолять ее выйти за тебя замуж!"
Пораженная этой неожиданной мыслью, Аманда вдруг поняла, какой великолепный урок преподнесет Пьеру, если он на самом деле увлечется “Мэнди” и попросит ее руки. Но эту рыбу нужно ловить с большой осторожностью: он слишком умен, чтобы заглотнуть обычную наживку.
По-своему истолковав причину ее гнева, Пьер отпустил “Мэнди” и сказал уже по-английски:
— Извини, я сделал тебе больно.
— Вы сделали это нарочно!
— А ты не размалевывайся, как клоун. Немедленно приведи себя в порядок.
Через пять минут Аманда была готова: чуть-чуть подкрашены губы и слегка подведены глаза, вид мрачный и скромный. С волосами она ничего поделать не могла (впрочем, пока и не хотела!), и они горели, как спелая морковка.
Внимательно оглядев ее, Пьер повел “Мэнди” к машине. Чтобы не выйти из роли, Аманда изображала бурный восторг при виде Сены, собора Парижской богоматери, старинных улочек, взбирающихся уступами до самого Монмартра.
— А пробки здесь ну прямо как в Англии! — фыркнула она, когда машина, замедлив ход, еле-еле поползла по улице.
Не обратив внимания на ее реплику, Пьер сказал, показывая рукой на заполненные посетителями уличные кафе:
— Вот это излюбленное времяпрепровождение парижан.
— А чем у нас хуже? — огрызнулась она. — Можно подумать, одни французы умеют развлекаться!
— Разумеется, не только французы. — Больше он не вступал в разговоры, а молча поставил машину в переулке, вымощенном булыжником, и повел “Мэнди” по узкой улочке к ресторанчику с ярким желто-белым полосатым навесом.
Аманда постаралась скрыть свое разочарование: она надеялась, что ее ждет изысканный ужин. Но Пьер явно не хотел рисковать и боялся в ее обществе столкнуться со своими знакомыми, кроме Люсьена, который был в курсе дела. Когда они подошли совсем близко, Аманда поняла, что ошибалась: на скромной вывеске красовалось название одного из самых престижных ресторанов Парижа.
Люсьен уже ждал их за столиком в дальнем углу продолговатого зала. Когда они подошли, он поднялся, оценивая Аманду взглядом. Он что-то шепнул Пьеру по-французски (Аманда не расслышала), тот пожал плечами и представил ее по-английски:
— Познакомься, Люсьен. Мэнди Джоунс, бывшая горничная очаровательной леди Аманды!
— Очень приятно, — Люсьен галантно поднес руку Аманды к губам и, когда они сели, спросил, понравился ли ей Париж.
— Я пока что мало чего видела, — живо ответила она. — Мы ходили за покупками.
— Как тебе не стыдно, Пьер! — упрекнул Люсьен друга. — Мог хотя бы сводить Мэнди к “Максиму” пообедать.
— Туалеты Мэнди были для нас важнее, — ответил Пьер. — Я истратил на нее кругленькую сумму.
— Я вовсе не просила вас на меня тратить денег, — возмутилась Аманда.
— Тратить деньги.
— Какая разница? Деньги они и есть деньги, — вспыхнула она. — Не хочу, чтобы ваш друг думал, будто я какая-то вымогательница.
— Что же, недалеко от истины. Ты круто торговалась о цене за роль, которую тебе предстоит сыграть.
— А кто вас заставлял соглашаться?
— Может быть, выпьем? — тактично вмешался Люсьен. — Шампанское, Мэнди?
— Ага! Люблю шипучку!
Пьер приподнял бровь, но Люсьен добродушно улыбнулся и подозвал официанта. Потом мужчины заговорили между собой по-французски, а Аманде пришлось сделать вид, что ей скучно. Жаль, что она не сказала, что работала по найму в семье во Франции, тогда бы и она могла поддержать разговор.
А разговор был интересный: о политической обстановке в Европе, о предстоящих выборах в Южной Америке, о состоянии дел на бирже…
Как она поняла из разговора, Люсьен работал на бирже, а по тому, как он говорил: “наше отделение в Рио”, “головная компания в Нью-Йорке”, она решила, что он весьма обеспеченный молодой человек. Впрочем, разве могли быть у Пьера бедные друзья? Что ни говори, а деньги к деньгам.
Раздумывая над этим, она удивилась, почему же Пьер не стремится жениться на некрасивой, но богатой Аманде Герберт. Впрочем, он настолько самоуверен, что не сомневается: он может получить и деньги, и красивую жену.
Она взглянула на Пьера. Да, он действительно так хорош собой, что может свободно выбирать из всех богатых наследниц в Европе. Если бы она не подслушивала вчера в кустах, она и сама бы в него влюбилась. От такой неприятной мысли она невольно поморщилась, и, заметив это, Люсьен перешел на английский.
— Простите, пожалуйста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41