Но теперь уже поздно. Затеяна новая игра, и придется довести ее до конца.
Глава 13
На следующее утро после бессонной ночи Аманда спустилась завтракать очень рано и удивилась, что мадам Дюбрей уже за столом. Аманда, пожалев, что вообще пришла, пробормотала “С добрым утром!” и села за стол.
— Так вы уезжаете? — спросила мадам Дюбрей.
— Да.
— Признаться, я удивлена. Я думала, вам нравится мой сын, а теперь узнаю, что вы и Люсьен…
«Ну конечно же, Пьер все свалил на меня! — с горечью подумала Аманда. — Побежал сразу оправдываться к мамочке!»
— Мы.., не хотели, — заикаясь, ответила она. — Так уж вышло!
— Вот как? — Видя замешательство Аманды, мадам Дюбрей продолжила:
— Возможно, вы просто хотите отомстить Пьеру за то, что он начал ухаживать за Элен?
— Поведение Пьера не имеет никакого отношения к моим чувствам к Люсьену, — заявила Аманда вне себя от ярости, что она не может сказать ей правду. — И вообще я не верю, что вам жаль, что так получилось. У меня с вашим сыном нет ничего общего. — Быстро выпив кофе, она выскочила из-за стола. — У вас есть расписание поездов на Париж? Мне нужно уехать как можно раньше.
— Вас отвезет Гастон.
— Лучше не надо.
— Пьер уже договорился. Он также просил меня извиниться за свое отсутствие: его срочно вызвали на один из виноградников.
— Ничего страшного. — Аманда пожала плечами. — Нам нечего сказать друг другу. Но я прошу вас попрощаться за меня с Элен.
— Непременно. Вы с ней разминулись: она ушла вслед за Пьером.
Аманда представила себе Элен вместе с Пьером среди виноградников и, пока шла в свою комнату собирать вещи, старалась не смотреть в окно на зеленые склоны. Ну и пусть он достается Элен! Ей искренне жаль ту женщину, которая рискнет связать с ним жизнь.
Она кое-как побросала вещи в чемоданы, начала закрывать их и вдруг остановилась. А зачем она берет купленные Пьером вещи? Ей от него ничего не нужно, ничего, что бы могло лишний раз напомнить о нем. Вывалив все содержимое чемоданов на кровать, Аманда взяла сумку и вышла.
Часа через четыре “мазерати” уже мчалась по оживленным улицам Парижа.
В голове у Аманды крутились строки Оскара Хаммерстайна из песенки о Париже: как хорошо быть молодым и веселым, когда сердце поет и смеется и ты сидишь с любимой в уличном кафе… Но у Аманды на сердце было пусто и тоскливо, и, когда они ехали по Елисейским полям, слезы застилали ей глаза, превращая пышную листву деревьев в зеленую дымку.
— Куда мне вас отвезти? — спросил Гастон, и она назвала адрес маленькой фешенебельной гостиницы, где обычно останавливались ее родители.
Только когда они свернули с авеню Фош, въехали в мощеный двор и Аманда увидела гостиницу “Сен-Леонар”, где ее радушно встретила хозяйка мадам Мори, она начала приходить в себя и смотреть на последние недели с Пьером как бы со стороны. От этого ее боль не утихла, но постепенно она смирялась с ней.
Мадам Мори и Аманда расцеловались, и хозяйка лично проводила ее на третий этаж в элегантно обставленный номер.
— Вы уже послали за багажом? — спросила мадам Мори, и Аманда, не желая признаваться в том, что у нее нет багажа, кивнула.
Улыбнувшись, хозяйка ушла, а Аманда раздумывала, позвонить ли матери — сообщить, что она уже в Париже. Но выслушивать мамины “А что я тебе говорила” у нее не было сил, и она сделала так, как поступила бы на ее месте любая красивая молодая женщина, — пошла по магазинам выбирать себе новые туалеты!
Несколько часов Аманда бегала по магазинам, пытаясь стереть из памяти, как они покупали для нее вещи с Пьером. На этот раз Аманда сама выбрала несколько экстравагантных нарядов, затем отправилась в парикмахерскую “Карита”, где наконец распростилась с жуткими оранжевыми волосами и стала опять золотисто-рыжей и сделала новую прическу.
Как это все-таки прекрасно — снова стать самой собой, и повеселевшая Аманда вернулась в гостиницу переодеться для встречи с Люсьеном.
Она решила надеть свободное изумрудное платье и в тон к нему жакет с высокими плечами. Такой наряд ко многому обязывал, но Аманде было не занимать ни стати, ни вкуса: волосы зачесали наверх и уложили локонами, выгодно подчеркнув стройную шею и точеный профиль, сдержанный макияж оттенял нежную кожу. “Почти как прежняя Аманда”, — подумала она, спускаясь вниз, где ее ждало такси. Почти, но не совсем: у нее погрустнели глаза и щемило сердце.
Люсьен жил на последнем этаже старинного особняка на берегу Сены, в одном из самых престижных районов Парижа. Когда Аманда вышла из лифта, он нетерпеливо ждал ее в холле; за его спиной стоял слуга.
В отличие от квартиры Пьера, забитой антикварными вещами, это было современное холостяцкое жилище с напольными скульптурами и гравюрами, но первое, на что Аманда сразу обратила внимание, — это масса книжных полок и обширная коллекция пластинок с классической музыкой. Нет, оказывается, он не просто богатый повеса, а тонкий человек. Впрочем, это было ясно с самого начала: он всегда проявлял по отношению к ней симпатию и понимание, не то что Пьер Дюбрей. Но ведь любит-то она Пьера, по нему скучает ее тело.
— Как я счастлив, что ты пришла! — обрадовался Люсьен.
Он был одет в безупречно сшитый бежевый костюм, кремовую рубашку со строгим галстуком и сам казался строгим и каким-то непривычным. С таким человеком нельзя шутить, тем более играть его чувствами.
Аманде стало стыдно: она поклялась не усугублять свою вину новым обманом.
— Ты так решительно отвергла меня, — сказал Люсьен, — что я не надеялся тебя еще увидеть.
— Не могла же я быть в Париже и не повидать тебя, — тщательно подбирая слова, ответила Аманда.
Он пожирал ее глазами: лицо, стройное тело, длинные ноги… Лучи заходящего солнца, отразившись в оконном стекле, позолотили ее волосы, и в глазах у Люсьена мелькнуло удивление. Он хотел что-то сказать, но передумал и подвел ее к креслу.
Отметив его завидное самообладание (он явно не мог понять, что все-таки случилось с “Мэнди”), Аманда из озорства вдруг решила потянуть время и посмотреть, когда он поймет, что изменилась она не только внешне.
— Хочешь шампанского? — спросил он.
— С удовольствием. Если можно, сухого.
— У меня есть бутылка “Пол Рожер”…
— Слишком крепкое на мой вкус, — возразила Аманда, сдерживая смех при виде его растерянности. — Может, у тебя найдется “Мум”?
— Представь себе, есть. Но ведь оно довольно сухое и…
— Отлично, — просияла она. Через минуту Люсьен вернулся с шампанским в ведерке со льдом и двумя высокими фужерами.
— Восторг! — сказала Аманда, поднимая фужер. — Не понимаю, как это можно пить шампанское с палочкой для коктейля.
— С палочкой?
— Ну да, чтобы не было пузырьков. Святотатство, да и только, согласен?
— Гм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Глава 13
На следующее утро после бессонной ночи Аманда спустилась завтракать очень рано и удивилась, что мадам Дюбрей уже за столом. Аманда, пожалев, что вообще пришла, пробормотала “С добрым утром!” и села за стол.
— Так вы уезжаете? — спросила мадам Дюбрей.
— Да.
— Признаться, я удивлена. Я думала, вам нравится мой сын, а теперь узнаю, что вы и Люсьен…
«Ну конечно же, Пьер все свалил на меня! — с горечью подумала Аманда. — Побежал сразу оправдываться к мамочке!»
— Мы.., не хотели, — заикаясь, ответила она. — Так уж вышло!
— Вот как? — Видя замешательство Аманды, мадам Дюбрей продолжила:
— Возможно, вы просто хотите отомстить Пьеру за то, что он начал ухаживать за Элен?
— Поведение Пьера не имеет никакого отношения к моим чувствам к Люсьену, — заявила Аманда вне себя от ярости, что она не может сказать ей правду. — И вообще я не верю, что вам жаль, что так получилось. У меня с вашим сыном нет ничего общего. — Быстро выпив кофе, она выскочила из-за стола. — У вас есть расписание поездов на Париж? Мне нужно уехать как можно раньше.
— Вас отвезет Гастон.
— Лучше не надо.
— Пьер уже договорился. Он также просил меня извиниться за свое отсутствие: его срочно вызвали на один из виноградников.
— Ничего страшного. — Аманда пожала плечами. — Нам нечего сказать друг другу. Но я прошу вас попрощаться за меня с Элен.
— Непременно. Вы с ней разминулись: она ушла вслед за Пьером.
Аманда представила себе Элен вместе с Пьером среди виноградников и, пока шла в свою комнату собирать вещи, старалась не смотреть в окно на зеленые склоны. Ну и пусть он достается Элен! Ей искренне жаль ту женщину, которая рискнет связать с ним жизнь.
Она кое-как побросала вещи в чемоданы, начала закрывать их и вдруг остановилась. А зачем она берет купленные Пьером вещи? Ей от него ничего не нужно, ничего, что бы могло лишний раз напомнить о нем. Вывалив все содержимое чемоданов на кровать, Аманда взяла сумку и вышла.
Часа через четыре “мазерати” уже мчалась по оживленным улицам Парижа.
В голове у Аманды крутились строки Оскара Хаммерстайна из песенки о Париже: как хорошо быть молодым и веселым, когда сердце поет и смеется и ты сидишь с любимой в уличном кафе… Но у Аманды на сердце было пусто и тоскливо, и, когда они ехали по Елисейским полям, слезы застилали ей глаза, превращая пышную листву деревьев в зеленую дымку.
— Куда мне вас отвезти? — спросил Гастон, и она назвала адрес маленькой фешенебельной гостиницы, где обычно останавливались ее родители.
Только когда они свернули с авеню Фош, въехали в мощеный двор и Аманда увидела гостиницу “Сен-Леонар”, где ее радушно встретила хозяйка мадам Мори, она начала приходить в себя и смотреть на последние недели с Пьером как бы со стороны. От этого ее боль не утихла, но постепенно она смирялась с ней.
Мадам Мори и Аманда расцеловались, и хозяйка лично проводила ее на третий этаж в элегантно обставленный номер.
— Вы уже послали за багажом? — спросила мадам Мори, и Аманда, не желая признаваться в том, что у нее нет багажа, кивнула.
Улыбнувшись, хозяйка ушла, а Аманда раздумывала, позвонить ли матери — сообщить, что она уже в Париже. Но выслушивать мамины “А что я тебе говорила” у нее не было сил, и она сделала так, как поступила бы на ее месте любая красивая молодая женщина, — пошла по магазинам выбирать себе новые туалеты!
Несколько часов Аманда бегала по магазинам, пытаясь стереть из памяти, как они покупали для нее вещи с Пьером. На этот раз Аманда сама выбрала несколько экстравагантных нарядов, затем отправилась в парикмахерскую “Карита”, где наконец распростилась с жуткими оранжевыми волосами и стала опять золотисто-рыжей и сделала новую прическу.
Как это все-таки прекрасно — снова стать самой собой, и повеселевшая Аманда вернулась в гостиницу переодеться для встречи с Люсьеном.
Она решила надеть свободное изумрудное платье и в тон к нему жакет с высокими плечами. Такой наряд ко многому обязывал, но Аманде было не занимать ни стати, ни вкуса: волосы зачесали наверх и уложили локонами, выгодно подчеркнув стройную шею и точеный профиль, сдержанный макияж оттенял нежную кожу. “Почти как прежняя Аманда”, — подумала она, спускаясь вниз, где ее ждало такси. Почти, но не совсем: у нее погрустнели глаза и щемило сердце.
Люсьен жил на последнем этаже старинного особняка на берегу Сены, в одном из самых престижных районов Парижа. Когда Аманда вышла из лифта, он нетерпеливо ждал ее в холле; за его спиной стоял слуга.
В отличие от квартиры Пьера, забитой антикварными вещами, это было современное холостяцкое жилище с напольными скульптурами и гравюрами, но первое, на что Аманда сразу обратила внимание, — это масса книжных полок и обширная коллекция пластинок с классической музыкой. Нет, оказывается, он не просто богатый повеса, а тонкий человек. Впрочем, это было ясно с самого начала: он всегда проявлял по отношению к ней симпатию и понимание, не то что Пьер Дюбрей. Но ведь любит-то она Пьера, по нему скучает ее тело.
— Как я счастлив, что ты пришла! — обрадовался Люсьен.
Он был одет в безупречно сшитый бежевый костюм, кремовую рубашку со строгим галстуком и сам казался строгим и каким-то непривычным. С таким человеком нельзя шутить, тем более играть его чувствами.
Аманде стало стыдно: она поклялась не усугублять свою вину новым обманом.
— Ты так решительно отвергла меня, — сказал Люсьен, — что я не надеялся тебя еще увидеть.
— Не могла же я быть в Париже и не повидать тебя, — тщательно подбирая слова, ответила Аманда.
Он пожирал ее глазами: лицо, стройное тело, длинные ноги… Лучи заходящего солнца, отразившись в оконном стекле, позолотили ее волосы, и в глазах у Люсьена мелькнуло удивление. Он хотел что-то сказать, но передумал и подвел ее к креслу.
Отметив его завидное самообладание (он явно не мог понять, что все-таки случилось с “Мэнди”), Аманда из озорства вдруг решила потянуть время и посмотреть, когда он поймет, что изменилась она не только внешне.
— Хочешь шампанского? — спросил он.
— С удовольствием. Если можно, сухого.
— У меня есть бутылка “Пол Рожер”…
— Слишком крепкое на мой вкус, — возразила Аманда, сдерживая смех при виде его растерянности. — Может, у тебя найдется “Мум”?
— Представь себе, есть. Но ведь оно довольно сухое и…
— Отлично, — просияла она. Через минуту Люсьен вернулся с шампанским в ведерке со льдом и двумя высокими фужерами.
— Восторг! — сказала Аманда, поднимая фужер. — Не понимаю, как это можно пить шампанское с палочкой для коктейля.
— С палочкой?
— Ну да, чтобы не было пузырьков. Святотатство, да и только, согласен?
— Гм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41