Пока она шла по залу, за ней следила не одна пара мужских глаз: даже в полумраке бара блестящие рыжевато-золотые волосы и стройная фигура Аманды привлекали внимание. Но ее грустный вид отпугивал желающих подсесть к ней мужчин, и она в полном одиночестве потягивала шампанское и затуманенными от слез глазами смотрела, как мигают огни Сан-Франциско.
В баре становилось все многолюднее: любители рано поужинать заходили на часок перед сном, любители закусывать поздно заходили выпить перед ужином. В зале было накурено, и кондиционеры работали на полную катушку, так что стало даже прохладно, и Аманда закуталась в шерстяную шаль, которую предусмотрительно захватила с собой.
В баре все чаще раздавались смех и оживленные голоса; приходили завсегдатаи и новые посетители, в бокалах позванивал лед, сновали взад-вперед официанты. На пианино играли старомодные шлягеры, которые раньше казались Аманде смешными, а теперь от них хотелось плакать. Не в силах справиться со своим одиночеством, она поднялась и ушла из бара.
У лифтов скопилось много народу. Наконец один открылся, и из него вывалилась веселая компания. Аманда собралась ее обойти, и тут кто-то толкнул ее плечом с такой силой, что она отпрянула назад. Аманда вновь направилась к лифту, но ей опять преградили путь. Не глядя, она шагнула в сторону и, только услышав шумный вздох, подняла глаза и увидела, что это Пьер.
— Ты? — воскликнула она.
— Ты? — повторил он и вошел вместе с ней в лифт. — Что ты здесь делаешь?
— Остановилась на ночь по пути домой. А ты?
— То же самое. — Лифт заполнялся людьми, и Пьер продвинул ее в глубь кабины. — Аннетт и Джон сказали, что ты заболела.
— Просто головная боль.
— То есть предлог, чтобы не встречаться со мной?
— Если хочешь, да.
Он хотел выйти, но передумал.
— Выпьешь со мной?
— Я устала.
— Глупости! — Он схватил ее за руку и вытащил из лифта.
— Ты что себе позволяешь?! — возмутилась Аманда.
— Хочу тебя угостить.
— А я не хочу! И вообще, я уже устала ждать, пока появится свободный столик, большое спасибо, и…
Она не договорила: с сияющей улыбкой появился стюард-официант и тут же проводил их к уютному столику, скрытому от любопытных глаз живой стеной из цветов.
— Вот что значит связи! — саркастически заметила Аманда, опускаясь в кресло.
— Просто чаевые вперед, — сухо ответил Пьер, садясь рядом. — А теперь скажи, что это вдруг ты решила вернуться?
— Ничего не вдруг, — солгала она. — Я заказала билет несколько дней назад. И вообще, кто бы говорил! Ты же не сказал Аннетт и Джону, что уезжаешь!
— Какие мы наблюдательные!
— Что, не нравится?
— Представь себе, нравится, — неожиданно для нее сказал он. — О тебе, Аманда, можно сказать все что угодно, кроме одного: с тобой не соскучишься. Знаешь, я еще ни разу в жизни не встречал такой удивительной девушки.
— Ну так я удивлю тебя еще разок: ответь, зачем ты врал мне о себе и Элен?
— Я врал?
— Хватит, Пьер! Вчера моя мать разговаривала с твоей и узнала, что вы даже не были помолвлены!
— А-а. Вот почему ты сломя голову помчалась в Лондон.
Аманда от неожиданности обомлела.
— А какая связь между моим отъездом, тобой и Элен?
— Наверное, ты узнала, что я свободен, и решила просто сбежать.
— От тебя? — фыркнула она.
— А почему и нет? В конце концов, ты ведь тоже свободна. — Он прищурил глаза, словно его поразила какая-то мысль, и стремительно встал. — Пошли отсюда, — скомандовал он.
— Ты же хотел заказать выпить?
— Ты, если не ошибаюсь, не хотела. — Схватив за руку, он молча вывел ее из бара.
Двери лифта уже закрывались, но он успел втолкнуть Аманду и вошел сам.
— Куда мы едем? — поинтересовалась она. Пьер не ответил и каждый раз, когда лифт останавливался, наклонялся к ней, будто знал, что она на своем этаже попробует выскочить. Действительно, на пятнадцатом этаже Аманда сделала попытку выйти, но он ее удержал.
— Нет, погоди! Сначала поговорим. На следующем этаже они вышли. Пьер довел ее до своего номера и, даже когда отпирал дверь, не отпускал ее руки.
— Ну зачем же прибегать к грубой силе? — проронила она с наигранным спокойствием. — Никуда я не убегу. Поговорим, раз ты этого хочешь.
Он распахнул дверь, и она невозмутимо прошла в его спальню, точную копию ее собственной, включая туалетные принадлежности на столике и пижаму, разложенную на кровати.
— Чему ты улыбаешься? — спросил он, глядя на нее.
— Забавно, как все люди похожи, когда путешествуют.
— Жаль, что мы забываем, что похожи друг на друга, — резко сказал он. — Ночная рубашка вместо пижамы, “Живанши” вместо “Джой” и Люсьен вместо Элен. — Пьер пристально смотрел Аманде в глаза. — Ты поняла, о чем я?
Она прекрасно поняла и в душе проклинала его проницательность. Меньше всего она нуждалась в сочувствии Пьера. У нее от волнения вспотели ладони; Аманда прерывисто вздохнула, и тонкая шелковая ткань блузки натянулась на груди.
Пьер, не отрывая глаз от ее груди, заметил:
— Они всегда выдают тебя, Аманда. Когда ты злишься, они маленькие и острые, а когда счастлива, полные и круглые.
— Смотри, как бы я не начала анализировать тебя, — пригрозила она, — тогда тебе не поздоровится!
— Вряд ли, Аманда. Это все в прошлом.
— В прошлом? — Она направилась к двери, и хотя он и заметил маневр, даже не попытался ее остановить.
— В прошлом, — повторил он. — Когда ты сказала, что возвращаешься в Англию и знаешь, что никакой помолвки не было, у меня с души свалился камень или, вернее, с глаз упала пелена.
— Не понимаю, о чем ты?
— Лгунья!
Пьер снял пиджак, вышел в холл повесить его в шкаф и предусмотрительно остался в холле, отрезая ей путь к отступлению. Через тонкую белую ткань рубашки просвечивали темные волосы на его груди, и Аманда поспешила отвести взгляд.
— Знаешь что? — тихо продолжал он. — Мне кажется, ты выдумала помолвку с Люсьеном так же, как и я с Элен, и по тем же причинам.
— Вот как? — с иронией заметила Аманда.
— Вот так! Сначала я использовал Элен как щит, потому что знал, что нравлюсь “Мэнди”, и хотел ее отпугнуть.
— Какая предусмотрительность!
— Не спорю. Но потом мне понадобился щит по другой причине. Понимаешь, Элен помогала мне скрыть мои настоящие чувства к “Мэнди”.
— Неужели?
— Только не говори, будто “Мэнди” не знала, что меня к ней тянет.
— Догадывалась.
— Но скоро я понял, что она нужна мне не только для постели, — продолжал Пьер, не обращая внимания на ее реплики. — Я думал, сможем ли мы жить вместе, будет ли она счастлива со мной и хватит ли у меня характера с ней справиться. Черт побери, Аманда! Ты даже представить себе не можешь, как ты меня доставала своими жуткими манерами и чудовищной речью! А чего стоило это идиотское хихиканье?
Аманда не выдержала и рассмеялась, а Пьер сокрушенно улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41