Потом зашипели вакуумные насосы, и давление в камере резко упало. У меня заболело в ушах, как при спуске самолета. Потом стало тихо.
Инженер сказал:
– Все, можешь выходить.
Я открыл глаза. Жидкость, которой меня облили, испарилась, одежда высохла. Дверь впереди меня с шипением открылась. Я вышел из камеры. Инженер оценивающе осмотрел меня.
– Нормально себя чувствуешь?
– Вроде бы да.
– Нигде не чешется?
– Нет…
– Хорошо. Тут у некоторых обнаружилась аллергия на раствор. Но это обязательная процедура, для чистоты.
Я кивнул. Очевидно, такая обработка удаляла пыль и всевозможные загрязнения. Жидкость, которой меня поливали, была очень летучей и испарялась при комнатной температуре – она смыла все микрочастицы с моего тела и одежды. А потоки воздуха и вакуумная обработка довершили очистку. Процедура отделила от тела и сдула все налипшие частицы.
– Я – Винс Рейнолдс, – представился инженер, но руки мне не подал.
– Зови меня Винс. А ты – Джек?
Я ответил, что да.
– Отлично, Джек. Тебя уже ждут, так что давай поскорее начнем. Приходится принимать меры предосторожности, потому что у нас тут мощные магнитные поля – больше тридцати трех тесла, так что… – Он достал картонную коробку. – Часы лучше оставить здесь.
Я снял часы и положил в коробку.
– И ремень.
Я вытащил брючный ремень и тоже положил в коробку.
– Какие-нибудь украшения? Браслеты? Цепочки? Сережки? Значки и медали?
– Ничего такого у меня нет.
– А как насчет металла в твоем теле? Старые раны, пули, шрапнель? Нету? Какие-нибудь скобы на переломанных костях, накладки на коленные или бедренные суставы? Нет? Искусственные клапаны, искусственные суставы, сосудистые насосы или импланты?
Я сказал, что ничего из перечисленного у меня нет.
– Ну, ты еще молодой, – сказал он. – Теперь поглядим, что у тебя в сумке.
Он попросил меня вынуть и разложить на столе все содержимое дорожной сумки, чтобы все это просмотреть. У меня было там немало всего металлического: еще один ремень с металлической пряжкой, щипчики для ногтей, банка крема для бритья, бритва и запасные лезвия, карманный ножик, синие джинсы с металлическими заклепками…
Техник забрал ремень и ножик, все остальное не тронул.
– Можешь складывать обратно. Только уговор – сумку оставишь в жилом комплексе, а дальше не понесешь. Идет? Там на выходе есть дверь, и включается сигнал тревоги, если пытаешься пронести через нее что-нибудь металлическое. Только сделай мне одолжение, не включай этот сигнал, ладно? Потому что тогда в целях безопасности все магниты отключаются, а чтобы их обратно включить, уходит минуты две, не меньше. Техники сходят с ума от этого, особенно если у них как раз идет процесс. Вся работа – насмарку, понимаешь?
Я сказал, что постараюсь не забыть.
– Остальные твои вещи будут вот здесь, – Винс Рейнолдс кивком указал на стену позади меня. Там было десятка полтора небольших сейфов, каждый – с электронно-цифровым замком. – Введешь код и закроешь все сам, – сказал он и отвернулся, чтобы не видеть, как я набираю код.
– А часы мне не понадобятся?
Он покачал головой.
– Часы мы тебе выдадим.
– А как быть с ремнем?
– Ремень тоже выдадим.
– А ноутбук? – спросил я.
– Ноутбук тоже положи в сейф. Если не хочешь, чтобы магнитное поле испортило тебе жесткий диск.
Я поставил сумку с ноутбуком в сейф, вместе с остальными вещами, и закрыл дверцу. Чувствовал я себя странно – как будто меня раздели перед тем, как впустить в тюрьму.
– А шнурки вы у меня не заберете? – спросил я, пытаясь пошутить.
– Нет. Шнурки оставь себе. Чтобы было на чем повеситься, если вдруг захочется.
– Почему это мне вдруг захочется повеситься?
– Да кто тебя знает, – Винс пожал плечами. – Только знаешь, все эти парни, которые тут работают… Я тебе скажу – они все сумасшедшие. Они делают эти хреновы маленькие штучки, которых даже не видно, перемешивают молекулы с дерьмом, разрезают их и склеивают вместе. Работа жутко мелкая и напряженная – вот они и сходят с ума. Все до единого с ума посходили. Полные психи. Иди сюда.
Мы прошли еще через одну пару стеклянных дверей. На этот раз меня ничем не поливали.
Мы оказались внутри энергоблока. Под голубыми галогеновыми лампами стояли громадные металлические трубы десяти футов в высоту, с массивными керамическими изоляторами толщиной с ногу взрослого человека. Все гудело. Пол ощутимо вибрировал. Повсюду висели таблички с красными молниями и надписями: «Внимание! Высокое напряжение!».
– У вас тут приличные мощности… – сказал я.
– Энергии хватило бы на небольшой город, – согласился Винс. Он указал на табличку. – Относись к этим штукам серьезно. У нас тут недавно были проблемы, пожароопасная ситуация.
– Да?
– Ага. Крысы устроили тут гнездо. И постоянно поджаривались на проводах. В буквальном смысле. Ненавижу вонь горелой крысиной шерсти. А ты?
– Никогда не нюхал.
– Воняет жутко – ты даже представить не можешь.
– Да-а… А как крысы пробрались внутрь здания? – спросил я.
– Через канализационные трубы.
Наверное, на лице у меня отразилось удивление, поэтому Винс пояснил:
– Ты что, не знал? Крысы постоянно такое вытворяют, им надо всего лишь немного проплыть, чтобы забраться внутрь. Конечно, если такое случится, как раз когда ты сидишь на толчке, сюрприз будет не из приятных, – он коротко хохотнул. – Проблема в том, что подрядчик, который строил здание, зарыл канализационные отстойники недостаточно глубоко. В общем, не важно из-за чего, но крысы сюда пролезают. У нас уже было несколько случаев за то время, пока я здесь работаю.
– Правда? А что за случаи?
Он пожал плечами и сказал:
– Они хотели сделать этот комплекс совершенным. Из-за того, что работают с такими малюсенькими штучками. Но в этом мире нет совершенства, Джек. И не было никогда, и не будет.
Я снова спросил:
– Так что это были за случаи?
Тем временем мы подошли к дальней двери, с кодовым замком. Винс быстро набрал код. Замок щелкнул, и дверь открылась.
– На всех дверях код одинаковый – ноль шесть, ноль четыре, ноль два.
Винс толкнул дверь, и мы вошли в крытый переход, соединяющий энергоблок с другими зданиями комплекса. Здесь было довольно жарко, несмотря на работавшие кондиционеры.
– Чертов подрядчик, – сказал Винс. – Никак не может довести до ума кондиционеры. Мы уже пять раз вызывали их, чтобы все сделали как надо, но в этом переходе все равно постоянно жарко.
В конце коридора была еще одна дверь, и Винс предложил мне самому ввести код. Я набрал нужные цифры, дверь щелкнула и открылась.
Дальше была еще одна шлюзовая камера – перегородка из толстого стекла, и через несколько футов – еще одна перегородка. А за второй перегородкой я увидел Рики Морса в джинсах и футболке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Инженер сказал:
– Все, можешь выходить.
Я открыл глаза. Жидкость, которой меня облили, испарилась, одежда высохла. Дверь впереди меня с шипением открылась. Я вышел из камеры. Инженер оценивающе осмотрел меня.
– Нормально себя чувствуешь?
– Вроде бы да.
– Нигде не чешется?
– Нет…
– Хорошо. Тут у некоторых обнаружилась аллергия на раствор. Но это обязательная процедура, для чистоты.
Я кивнул. Очевидно, такая обработка удаляла пыль и всевозможные загрязнения. Жидкость, которой меня поливали, была очень летучей и испарялась при комнатной температуре – она смыла все микрочастицы с моего тела и одежды. А потоки воздуха и вакуумная обработка довершили очистку. Процедура отделила от тела и сдула все налипшие частицы.
– Я – Винс Рейнолдс, – представился инженер, но руки мне не подал.
– Зови меня Винс. А ты – Джек?
Я ответил, что да.
– Отлично, Джек. Тебя уже ждут, так что давай поскорее начнем. Приходится принимать меры предосторожности, потому что у нас тут мощные магнитные поля – больше тридцати трех тесла, так что… – Он достал картонную коробку. – Часы лучше оставить здесь.
Я снял часы и положил в коробку.
– И ремень.
Я вытащил брючный ремень и тоже положил в коробку.
– Какие-нибудь украшения? Браслеты? Цепочки? Сережки? Значки и медали?
– Ничего такого у меня нет.
– А как насчет металла в твоем теле? Старые раны, пули, шрапнель? Нету? Какие-нибудь скобы на переломанных костях, накладки на коленные или бедренные суставы? Нет? Искусственные клапаны, искусственные суставы, сосудистые насосы или импланты?
Я сказал, что ничего из перечисленного у меня нет.
– Ну, ты еще молодой, – сказал он. – Теперь поглядим, что у тебя в сумке.
Он попросил меня вынуть и разложить на столе все содержимое дорожной сумки, чтобы все это просмотреть. У меня было там немало всего металлического: еще один ремень с металлической пряжкой, щипчики для ногтей, банка крема для бритья, бритва и запасные лезвия, карманный ножик, синие джинсы с металлическими заклепками…
Техник забрал ремень и ножик, все остальное не тронул.
– Можешь складывать обратно. Только уговор – сумку оставишь в жилом комплексе, а дальше не понесешь. Идет? Там на выходе есть дверь, и включается сигнал тревоги, если пытаешься пронести через нее что-нибудь металлическое. Только сделай мне одолжение, не включай этот сигнал, ладно? Потому что тогда в целях безопасности все магниты отключаются, а чтобы их обратно включить, уходит минуты две, не меньше. Техники сходят с ума от этого, особенно если у них как раз идет процесс. Вся работа – насмарку, понимаешь?
Я сказал, что постараюсь не забыть.
– Остальные твои вещи будут вот здесь, – Винс Рейнолдс кивком указал на стену позади меня. Там было десятка полтора небольших сейфов, каждый – с электронно-цифровым замком. – Введешь код и закроешь все сам, – сказал он и отвернулся, чтобы не видеть, как я набираю код.
– А часы мне не понадобятся?
Он покачал головой.
– Часы мы тебе выдадим.
– А как быть с ремнем?
– Ремень тоже выдадим.
– А ноутбук? – спросил я.
– Ноутбук тоже положи в сейф. Если не хочешь, чтобы магнитное поле испортило тебе жесткий диск.
Я поставил сумку с ноутбуком в сейф, вместе с остальными вещами, и закрыл дверцу. Чувствовал я себя странно – как будто меня раздели перед тем, как впустить в тюрьму.
– А шнурки вы у меня не заберете? – спросил я, пытаясь пошутить.
– Нет. Шнурки оставь себе. Чтобы было на чем повеситься, если вдруг захочется.
– Почему это мне вдруг захочется повеситься?
– Да кто тебя знает, – Винс пожал плечами. – Только знаешь, все эти парни, которые тут работают… Я тебе скажу – они все сумасшедшие. Они делают эти хреновы маленькие штучки, которых даже не видно, перемешивают молекулы с дерьмом, разрезают их и склеивают вместе. Работа жутко мелкая и напряженная – вот они и сходят с ума. Все до единого с ума посходили. Полные психи. Иди сюда.
Мы прошли еще через одну пару стеклянных дверей. На этот раз меня ничем не поливали.
Мы оказались внутри энергоблока. Под голубыми галогеновыми лампами стояли громадные металлические трубы десяти футов в высоту, с массивными керамическими изоляторами толщиной с ногу взрослого человека. Все гудело. Пол ощутимо вибрировал. Повсюду висели таблички с красными молниями и надписями: «Внимание! Высокое напряжение!».
– У вас тут приличные мощности… – сказал я.
– Энергии хватило бы на небольшой город, – согласился Винс. Он указал на табличку. – Относись к этим штукам серьезно. У нас тут недавно были проблемы, пожароопасная ситуация.
– Да?
– Ага. Крысы устроили тут гнездо. И постоянно поджаривались на проводах. В буквальном смысле. Ненавижу вонь горелой крысиной шерсти. А ты?
– Никогда не нюхал.
– Воняет жутко – ты даже представить не можешь.
– Да-а… А как крысы пробрались внутрь здания? – спросил я.
– Через канализационные трубы.
Наверное, на лице у меня отразилось удивление, поэтому Винс пояснил:
– Ты что, не знал? Крысы постоянно такое вытворяют, им надо всего лишь немного проплыть, чтобы забраться внутрь. Конечно, если такое случится, как раз когда ты сидишь на толчке, сюрприз будет не из приятных, – он коротко хохотнул. – Проблема в том, что подрядчик, который строил здание, зарыл канализационные отстойники недостаточно глубоко. В общем, не важно из-за чего, но крысы сюда пролезают. У нас уже было несколько случаев за то время, пока я здесь работаю.
– Правда? А что за случаи?
Он пожал плечами и сказал:
– Они хотели сделать этот комплекс совершенным. Из-за того, что работают с такими малюсенькими штучками. Но в этом мире нет совершенства, Джек. И не было никогда, и не будет.
Я снова спросил:
– Так что это были за случаи?
Тем временем мы подошли к дальней двери, с кодовым замком. Винс быстро набрал код. Замок щелкнул, и дверь открылась.
– На всех дверях код одинаковый – ноль шесть, ноль четыре, ноль два.
Винс толкнул дверь, и мы вошли в крытый переход, соединяющий энергоблок с другими зданиями комплекса. Здесь было довольно жарко, несмотря на работавшие кондиционеры.
– Чертов подрядчик, – сказал Винс. – Никак не может довести до ума кондиционеры. Мы уже пять раз вызывали их, чтобы все сделали как надо, но в этом переходе все равно постоянно жарко.
В конце коридора была еще одна дверь, и Винс предложил мне самому ввести код. Я набрал нужные цифры, дверь щелкнула и открылась.
Дальше была еще одна шлюзовая камера – перегородка из толстого стекла, и через несколько футов – еще одна перегородка. А за второй перегородкой я увидел Рики Морса в джинсах и футболке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105