Безжалостные пули вспороли халаты, линялые пропотевшие рубахи, зеленые куртки духов. В ответ снизу, со дна оврага, ударили было длинные, не жалеющие патронов очереди, но быстро захлебнулись, словно подавившись очередным патроном на самом разбеге. Защелкали выстрелы из пистолетов, взревел автомобильный мотор и смолк, обрезанный, перекрытый сдвоенным разрывом гранат. Все стихло раньше чем мы скатились по склонам к душманскому логову. На дне оврага пылал открытый пикап с крупной белой надписью Тойота на задней стенке. Разбросанные вокруг него, вонюче чадили обгорелые тела духов. Видимо они возили в кузове канистры с бензином, потому, что горело все очень хорошо. Возле стенки, не дотянувшись до распахнутой дощатой двери валялись крепко прошитые очередями три трупа в добротных защитных куртках и распущенных пулями на ленты чалмах. Вся разведгруппа осталась цела, только старшему шальная ответная пуля пробила ладонь, вырвав кусок мяса между большим и указательным пальцем. Он скрипел от боли и ругался стараясь приладить на место подушечку индивидуального пакета. Радист, он же и медик группы, помог, ловко перехватив бинтами кисть и остановив кровь. Потом достал из аптечки шприц-тюбик и вколол прямо через рукав комбинезона в предплечье, немного подумал и сделал второй укол в бедро. - Пошевелите пальцами, товарищ старший лейтенант, - попросил радист. - Порядок, шевелятся, значит нервы и кости целы, остальное заростет. Когда это они успели Вас? - Местные кинулись к дому, они и вышли-то без оружия, только с пистолетами, фраера. Приезжие метнулись к своему джипу, намериваясь побыстрому смотаться. Только и успели на ходу дать пару очередей навскидку. Мы гранаты кинули. Едва успел разжать после броска ладонь, как она пуля достала. На секунду раньше и граната рванула бы в руке. - Что это у тебя майор с подбородком? Действительно, во время атаки зенитного капонира меня что-то тупо стукнуло по челюсти, но я не обратил на это внимание. Тем более, что особой боли не почувствовал, просто подбородок онемел и потерял чувствительность.Теперь проведя по нему рукой обнаружил косой срез, отделивший кусок кожи и мяса. Кровь залила шею и грудь. Не так правда и много крови. Больше раненных в группе не оказалось, и радист занялся было мною, но тут, уже отходя от нервного возбуждения и напряжения боя мы услышали жалобный стон, доносившийся от стены бандитской базы. Все как по команде повернулись на этот звук, вспомнив из-за кого все дело, в конечном итоге, затеяно. В стену на уровне примерно двух с половиной метров было вмуровано металлическое кольцо. На пропущенной через него веревке словно на дыбе весело до половины оголенное, повернутое лицом к стене тело десантника. Вывернутые в суставах руки бугрились клубками мускулов. Загорелую, крепкую, без намека на лишний жир спину прорезала алая полоса, сочащаяся кровью, такая же полоса, только более светлая страшно продолжая первую, спускалась дальше на заляпанные кровью и грязью камуфлированные штаны, раскачиваясь из стороны в сторону как нелепый розовый хвост. После мгновенного оцепенения все бросились к этому несчастному телу, но старший летенант резко остановил нас. - Стой! Радист занимается Гошей. Я с ним. Майор перевязывает рану и прикрывает дорогу, Виталий наверх, следи за тропинкой, перережь на всякий случай связь. Саша проверяет внутри. Вперед. Мне удалось худо-бедно подвязать, отваливающийся будто взрезанный бараний огузок, подбородок к остальной части лица и всё вместе замотать через затылок бинтом. Качество повязки конечно оказалось не ахти, но все сооружение довольно прочно удерживалось на голове. На вский случай вколол себе пару шприц-тюбиков, с антибиотиком и с противостолбнячной или черт его знает еще какой вакциной, решив, что лишнее не помешает в такой исключительно септичной местности как Афганистан. Покончив с медицинскими упражнениями я вставил в автомат новый рожок. В старом еще оставалось немного патронов, поэтому я не стал его выбрасывать, а засунул в свободный карман брезентовой майки. На всякий пожарный случай. Проверил последнюю оставшуюся гранату и положил ее в освободившийся верхний кармашек. Устроился поудобнее и стал наблюдать за исчезающей за недалеким поворотом оврага дорогой. Через минут двадцать ко мне подошел радист, вытирая бинтом окровавленные руки. - Разрешите я посмотрю, что с головой. - Не надо, все в порядке, не стоит лишний раз бередить. Пусть в госпитале пришивают окончательно. - Уколы сделали? - Вколол два тюбика. Скажи лучше, что с Гошей. - Вырезали ему сволочи ремень со спины. Болевой шок. Так крови не много потерял. Били его перед этим. Пару зубов вышибли. Но это пустяк. Поставят мост жевать будет. Попробывал приложить лоскут кожи на место, прихватил специальным клеем, пластырем, обвязал бинтами. Может обойдется и прирастет обратно. Хорошо, что они его совсем не срезали. Но боль нестерпимо страшная. Теперь он без сознания. - Что там за стенкой? - Склад. Видно недавно организовали. По мелочам. Патроны. Взрывчатка. Горючка. Батареи. Патроны к пулеметам. Ленты. Гранаты. Мины. Этакий сельмаг на душманский манер. - Он зло сплюнул на землю. - Старший говорит, что возможно тот караван, что мы взорвали шел сюда. - Думаю теперь можно закурить. - Сказал и полез в карман за сигаретами. Вы будете? - Я все же на посту. - Ну как знаете. Так я пошел? - Иди. До рассчетного времени оставалось менее часа. Радист свинтил из дюралевых трубочек ручки носилок, продел их в петли брезентового чехла. Мы осторожно подняли Гошу, положили на живот и стараясь нести без лишних рывков и толчков потащили на гребень оврага. Когда группа собралась наверху, в овраге полыхнул взрыв, уничтоживший душманский склад. На месте встречи и мы и вертушки оказались одновременно, точно, минута в минуту, не раньше и не позже намеченного срока. Боевые МИ-24е кружили в высоте, выискивая на земле бандитские гнезда. Трудяга МИ-8, присев на минуту, подобрал нас, подхватывая каждого, поддерживая, доброй крепкой рукой бортмеха. Первым, естественно, загрузили на носилках Гошу, следом меня, последним заскочил старший лейтенант. Дверка захлопнулась, моторы набрали обороты и загруженная машина взяла курс на базу.
Глава 20. Тылы.
В вертолете Гоша ненадолго пришел в сознание и сдерживая стон рассказал историю пленения. При отходе попал стопой в расщелину, подвернул ногу, от внезапной боли потерял на мгновение ориентировку, отстал в темноте от группы и попал в руки душманов. Те живо огрели его прикладом по голове, связали словно барана и кинули в кузов автомобиля. Остальное мы знали. Гоша снова потерял сознание, начал бредить, говорить и звать кого-то на незнакомом языке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93