"Пегги, дорогая, - подумал он, - я
возвращаюсь домой!"
Космонавты не имеют права жениться; их единственное право - нестись,
сломя голову, меж звезд верхом на метле ведьмы - так они называли свой
корабль с двигателями, принцип работы которого никто из них не понимал
толком. И когда к Ленгли пришло приглашение, она увидела в его глазах
страстное стремление и, не колеблясь, предложила ему соглашаться.
Беременная и растерянная, она направила его к далеким звездам, а сама
осталась на Земле.
...Скажи, зачем идешь на этот подвиг?
И отвечает мне король:
Чтобы покинуть наше время,
Чтобы парусом лететь над морем...
"Никто, кроме меня, - подумал он. - Ладно, это было в последний раз."
Он стар для этой работы, и незаметно его энергия и стремления иссякли. Это
жребий игрока и его выигрыш. Он возвращается домой - несомненно, он снова
должен оказаться дома, и они обоснуются на ранчо, будут разводить
чистопородных лошадей, и лишь по ночам он будет глядеть на звезды сквозь
дым своей трубки.
Но его сыну теперь принадлежит не только стерильная Луна, бесплодный
Марс, ядовито-горчичная адская дыра Венеры. Ему должна принадлежать
роскошь и тайны всей Галактики, его металлические скакуны будут пастись
среди звезд.
Ленгли начал быстро перелистывать журнал. Оставшаяся его часть была
заполнена всевозможными данными: характеристики двигателя, звездные
координаты, элементы планетарных орбит, массы планет, температуры и
составы атмосфер, небрежные наброски универсальных креплений. Каким-то
образом эти сухие факты взбодрили его.
Ленгли запихнул в трубку несколько табачных лоскутков. Сделать это и
разжечь трубку было настоящим искусством при невесомости, спасибо небесам,
этот корабль оборудовали всем необходимым. В большинстве известных ему
кораблей совершенно нельзя было курить, так ценился кислород. Возможность
курить на борту уже давала понять, что "Эксплорер" - необычный корабль.
Хотя размерами он был мал, но имел двигатели и баки для реактивной массы
как у крейсера, мог опускаться на любую планету, размерами с Землю или
менее, мог маневрировать после входа в атмосферу, мог поддерживать жизнь
экипажа годами, мог выдержать любое испытание. Строился он шесть лет и
стоил 10 миллиардов долларов.
Перед мысленным взором Лэнгли промелькнула история полетов в космос.
История была недолгой. Большинство специалистов сомневались в
необходимости подобного. Космические станции были полезными, лунные базы
имели военное значение, но внешняя часть солнечной системы считалась
бесплодной, враждебной пустыней, интересной только с научной точки зрения
и, может быть, своими нестабильными элементами. Но однажды физический
парижский журнал опубликовал статью. Некто Ле Февр исследовал аспекты
дифракции электронов с точки зрения единой теории поля. И он использовал
новый оригинальный вариант экспериментальной установки с гиромагнитными
элементами, и результаты - темный круг с расплывчатыми краями и пятна на
фотографической пластинке, в общем, ничего эффектного - оказались
абсолютно неожиданными; он смог это объяснить только следующим образом:
электроны двигались от точки к точке мгновенно, не задерживаясь
разделяющим их расстоянием.
В Калифорнии использовали сверхмощный ускоритель с пучком частиц
почти в грамм эквивалентной массы, результаты подтвердились.
В Керенскограде теоретик Иванов, заинтересовавшись экспериментами,
выступил с объяснениями полученных данных: континуум не четырехмерен,
существуют не менее восьми ортогональных направлений - модернизация старых
квантово-механических гипотез об еще одной параллельно сосуществующей
Вселенной. Вещество двигалось через "гиперпространство" от точки к точке
мгновенно, как бы далеко эти точки не находились.
Мгновенно! Это значило, что звезды с их неоткрытыми планетами были на
расстоянии взмаха ресниц. Понадобилось десять лет разработок, и появилось
устройство, которое могло совершить скачок от околоземной станции к орбите
Плутона. Когда потом его обнаружили радиотелескопом, приборы показали, что
времени на прыжок не было затрачено, и животные на борту не пострадали.
Затруднение вызвало только то, что аппарат обнаружили в нескольких
миллионах миль от планируемого места доставки. Повторение экспериментов
дало огромный процент ошибок при отработке задаваемых координат выхода,
что усугубляло ситуацию при гигантских межзвездных расстояниях. Иванов и
технические специалисты пришли к выводу, что это следствие принципа
неопределенности Гейзенберга, усиленное влиянием отдельных элементов
электроцепей.
Так что задача была чисто техническая - усовершенствовать отдельные
цепи, чтобы космический корабль мог точно попадать в любые желаемые точки
пространства.
Но такая работа требовала изрядного количества времени, чтобы ошибки
не завели корабль на планету или, что еще опаснее - внутрь ее, и больших
экспериментальных работ по точной настройке блоков управляющей системы.
Наиболее подходящим вариантом было создание опытного корабля с экипажем
экспертов, которые могли бы проводить доработки, проверяя их на дальних
прыжках. Так в США был создан "Эксплорер".
Ленгли просмотрел записи за прошлый год: неустойчивые прыжки от
звезды к звезде, ругань и тяжелая работа, счетчики, неустойчивое
управление, медленная и упорная борьба за победу. Одну за другой
перекраивали схемы, трудные и постепенные улучшения и, наконец, прыжок от
Холата обратно к Земле.
С помощью философов Холата, чьи нечеловеческие умы, рассмотрев
проблему со всех сторон, нашли окончательное решение, поставленная перед
экипажем задача была решена, и сейчас "Эксплорер" возвращался домой, неся
человечеству Вселенную.
Мысли Ленгли опять вернулись к мирам, которые он видел: удивительным
и прекрасным, ужасным м мертвым...
Затем он открыл последнюю страницу журнала и, не выпуская из руки
ручку, записал: "19 июля 2048, 16 час. 30 мин. Вышли на расстояние 0,3
светового года от Солнца. Ошибка, предположительно - следствие
неустановленной разрегулировки двигателей. Подрегулировка производится в
данный момент. Положение... "
Он проклял свою забывчивость и вернулся в пилотскую кабины снимать
отсчеты звездных координат.
Тощая угловатая фигура Блостейна висела в воздухе, остроносое лицо
было запачкано смазкой, волосы растрепаны более обычного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
возвращаюсь домой!"
Космонавты не имеют права жениться; их единственное право - нестись,
сломя голову, меж звезд верхом на метле ведьмы - так они называли свой
корабль с двигателями, принцип работы которого никто из них не понимал
толком. И когда к Ленгли пришло приглашение, она увидела в его глазах
страстное стремление и, не колеблясь, предложила ему соглашаться.
Беременная и растерянная, она направила его к далеким звездам, а сама
осталась на Земле.
...Скажи, зачем идешь на этот подвиг?
И отвечает мне король:
Чтобы покинуть наше время,
Чтобы парусом лететь над морем...
"Никто, кроме меня, - подумал он. - Ладно, это было в последний раз."
Он стар для этой работы, и незаметно его энергия и стремления иссякли. Это
жребий игрока и его выигрыш. Он возвращается домой - несомненно, он снова
должен оказаться дома, и они обоснуются на ранчо, будут разводить
чистопородных лошадей, и лишь по ночам он будет глядеть на звезды сквозь
дым своей трубки.
Но его сыну теперь принадлежит не только стерильная Луна, бесплодный
Марс, ядовито-горчичная адская дыра Венеры. Ему должна принадлежать
роскошь и тайны всей Галактики, его металлические скакуны будут пастись
среди звезд.
Ленгли начал быстро перелистывать журнал. Оставшаяся его часть была
заполнена всевозможными данными: характеристики двигателя, звездные
координаты, элементы планетарных орбит, массы планет, температуры и
составы атмосфер, небрежные наброски универсальных креплений. Каким-то
образом эти сухие факты взбодрили его.
Ленгли запихнул в трубку несколько табачных лоскутков. Сделать это и
разжечь трубку было настоящим искусством при невесомости, спасибо небесам,
этот корабль оборудовали всем необходимым. В большинстве известных ему
кораблей совершенно нельзя было курить, так ценился кислород. Возможность
курить на борту уже давала понять, что "Эксплорер" - необычный корабль.
Хотя размерами он был мал, но имел двигатели и баки для реактивной массы
как у крейсера, мог опускаться на любую планету, размерами с Землю или
менее, мог маневрировать после входа в атмосферу, мог поддерживать жизнь
экипажа годами, мог выдержать любое испытание. Строился он шесть лет и
стоил 10 миллиардов долларов.
Перед мысленным взором Лэнгли промелькнула история полетов в космос.
История была недолгой. Большинство специалистов сомневались в
необходимости подобного. Космические станции были полезными, лунные базы
имели военное значение, но внешняя часть солнечной системы считалась
бесплодной, враждебной пустыней, интересной только с научной точки зрения
и, может быть, своими нестабильными элементами. Но однажды физический
парижский журнал опубликовал статью. Некто Ле Февр исследовал аспекты
дифракции электронов с точки зрения единой теории поля. И он использовал
новый оригинальный вариант экспериментальной установки с гиромагнитными
элементами, и результаты - темный круг с расплывчатыми краями и пятна на
фотографической пластинке, в общем, ничего эффектного - оказались
абсолютно неожиданными; он смог это объяснить только следующим образом:
электроны двигались от точки к точке мгновенно, не задерживаясь
разделяющим их расстоянием.
В Калифорнии использовали сверхмощный ускоритель с пучком частиц
почти в грамм эквивалентной массы, результаты подтвердились.
В Керенскограде теоретик Иванов, заинтересовавшись экспериментами,
выступил с объяснениями полученных данных: континуум не четырехмерен,
существуют не менее восьми ортогональных направлений - модернизация старых
квантово-механических гипотез об еще одной параллельно сосуществующей
Вселенной. Вещество двигалось через "гиперпространство" от точки к точке
мгновенно, как бы далеко эти точки не находились.
Мгновенно! Это значило, что звезды с их неоткрытыми планетами были на
расстоянии взмаха ресниц. Понадобилось десять лет разработок, и появилось
устройство, которое могло совершить скачок от околоземной станции к орбите
Плутона. Когда потом его обнаружили радиотелескопом, приборы показали, что
времени на прыжок не было затрачено, и животные на борту не пострадали.
Затруднение вызвало только то, что аппарат обнаружили в нескольких
миллионах миль от планируемого места доставки. Повторение экспериментов
дало огромный процент ошибок при отработке задаваемых координат выхода,
что усугубляло ситуацию при гигантских межзвездных расстояниях. Иванов и
технические специалисты пришли к выводу, что это следствие принципа
неопределенности Гейзенберга, усиленное влиянием отдельных элементов
электроцепей.
Так что задача была чисто техническая - усовершенствовать отдельные
цепи, чтобы космический корабль мог точно попадать в любые желаемые точки
пространства.
Но такая работа требовала изрядного количества времени, чтобы ошибки
не завели корабль на планету или, что еще опаснее - внутрь ее, и больших
экспериментальных работ по точной настройке блоков управляющей системы.
Наиболее подходящим вариантом было создание опытного корабля с экипажем
экспертов, которые могли бы проводить доработки, проверяя их на дальних
прыжках. Так в США был создан "Эксплорер".
Ленгли просмотрел записи за прошлый год: неустойчивые прыжки от
звезды к звезде, ругань и тяжелая работа, счетчики, неустойчивое
управление, медленная и упорная борьба за победу. Одну за другой
перекраивали схемы, трудные и постепенные улучшения и, наконец, прыжок от
Холата обратно к Земле.
С помощью философов Холата, чьи нечеловеческие умы, рассмотрев
проблему со всех сторон, нашли окончательное решение, поставленная перед
экипажем задача была решена, и сейчас "Эксплорер" возвращался домой, неся
человечеству Вселенную.
Мысли Ленгли опять вернулись к мирам, которые он видел: удивительным
и прекрасным, ужасным м мертвым...
Затем он открыл последнюю страницу журнала и, не выпуская из руки
ручку, записал: "19 июля 2048, 16 час. 30 мин. Вышли на расстояние 0,3
светового года от Солнца. Ошибка, предположительно - следствие
неустановленной разрегулировки двигателей. Подрегулировка производится в
данный момент. Положение... "
Он проклял свою забывчивость и вернулся в пилотскую кабины снимать
отсчеты звездных координат.
Тощая угловатая фигура Блостейна висела в воздухе, остроносое лицо
было запачкано смазкой, волосы растрепаны более обычного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53