Кроме того, горожане становятся жертвами ограблений, порой заканчивающихся трагически. А иногда неудачливые девушки, возможно, как и ваша сестра, расстроенные потерей места, бросаются в реку.
– Моя сестра отправилась на работу в другой дом, – протестующе вскинула руку Мария.
– Но когда она прибыла – если прибыла, – ее там не приняли, – заметил инспектор.
– Но… но она так и не прибыла, – возразила Мария. – Мы уже говорили вам это. В том доме, куда она направлялась, ее не видели и никогда о ней не слышали.
Ревилл вздохнул и снова открыл блокнот.
– Во что она была одета?
– Во все черное, – сразу же ответила Мария. – Так же, как и я сейчас. Наши родители умерли, а у нас нет средств сменить траурную одежду на другую.
Инспектор отметил это, затем записал адрес Марии и закрыл блокнот.
– Я подготовлю рапорт.
Он встал проводить женщин до двери.
– И это все? – воскликнула Мария. – Это все, что вы собираетесь предпринять?
– Мисс Торн…
– Это не делает вам чести, – вспыхнула миссис Шайрс. – Это просто позорно. У меня есть влиятельные знакомые, они еще услышат об этом.
Ревилл снова вздохнул.
– Это, конечно, ваше право. Если они как-то смогут помочь вам больше, чем я, буду только рад. Но мы имеем дело с голыми фактами. Мелисса Торн пропала. Если не будет обнаружено ее тело и если никто ее не видел и ничего о ней не слышал, тогда мы будем вынуждены предположить, что она не хочет, чтобы ее искали.
– Возможно, ее похитили.
Инспектор колебался, подумав сначала, что такая возможность не исключена, но затем отклонил эту версию.
– Мисс Торн, у вас нет денег. Какая выгода похищать вашу сестру, если ее родня не сможет заплатить выкуп?
Он открыл им дверь. Миссис Шайрс обняла Марию, которая смотрела прямо перед собой. Лицо молодой женщины было белым как бумага.
– Я подготовлю рапорт, – повторил инспектор, когда женщины вышли в узкий коридор. – Обещаю вам, что вся необходимая работа будет проведена незамедлительно. Как только что-нибудь станет известно, я дам вам знать.
Миссис Шайрс остановилась на пороге. Ее твердый взгляд встретился с глазами Ревилла.
– Вы ведь не верите, что найдете ее, правильно? Он колебался.
– Трудно сказать. Все это может оказаться простым недоразумением. Отправляйтесь домой и ждите, а я пришлю вам письменное сообщение, как только узнаю хоть что-нибудь.
Ревилл смотрел им вслед, пока они не завернули за угол, затем вернулся в свой кабинет. Когда через несколько минут туда вошел констебль, Ревилл протянул ему лист бумаги. Уилки с сомнением посмотрел на выведенное там имя.
– Его будет нелегко найти, сэр.
– Отставить разговоры.
– Он может не пойти.
– Нет, он придет. Он знает, как ему лучше поступить.
Мария не могла сосредоточиться, ее мысли сбивались и путались.
Сестра, ее обожаемая сестра, ее милая, добрая сестренка.
Рядом прогрохотал фургон. Кнут кучера щелкал по крупам лошадей, и их стальные подковы проворно цокали по мостовой. Мария представила себе, как ее сестра попадает под конские копыта.
Она закрыла лицо руками, чтобы прогнать это наваждение. Словно в насмешку, в ее воображении возникли мрачные серые воды Темзы. Ей представилось безжизненное тело сестры в пучине реки, лицо утопленницы, закрытые глаза, волосы, облепленные тиной.
– Мария.
Та услышала, что ее окликнули, но была слишком поглощена своими мыслями.
– Мария!
Мария с трудом сосредоточилась на голосе, опустив руки на колени.
– Да, миссис Шайрс.
Старая леди наклонилась к Марии и взяла ее руки в свои.
– Это не доведет тебя до добра. Тебе нужно выбросить мрачные мысли из головы, – сказала она. – В конце концов, этот человек всего лишь инспектор. Что он знает? Вероятно, всему этому есть разумное объяснение.
– Он сказал, что она, вероятно, мертва. И хуже того, что если она жива, то не хочет, чтобы ее нашли. Он имел в виду, что она, может быть, стала п… проституткой, – Мария еле выговорила ужасное слово.
– Ну, он ошибается. Несомненно, инспектор сделал такое заключение под влиянием общения с определенным кругом людей, с которыми он вынужден сталкиваться по роду своей деятельности. И это заставило его сразу же предположить самое худшее.
– Он сказал…
– Не думай о том, что он сказал, – решительно прервала ее миссис Шайрс. – Он не знаком с твоей сестрой, а ты ее знаешь. Подумай о том, что она могла бы сделать и что ты должна предпринять, чтобы ее найти.
– Я?
– Кто же еще будет ее искать? Ты ее самая близкая родственница, ты единственная, кто ее любит.
Мария глубоко вздохнула. Колеса экипажа гремели по мостовой. В висках Марии пульсировала боль. Удивительно, но боль обострила ее чувства. План начал принимать очертания.
– Вы правы, я поеду в Брирфилд. Хозяева были последними, кто ее видел. Прогнали они ее или позволили ей уйти на ночь глядя по собственной воле – причина пока неизвестна. Я должна это выяснить. И я начну оттуда.
Миссис Шайрс согласилась:
– Правильно. Умница. Утром ты сразу же отправишься туда на поезде. Питер будет сопровождать тебя.
– Нет, миссис Шайрс, я не могу взять с собой Питера. – Мария взяла свою собеседницу за руки. – Он для вас – все. И не забудьте, что у вас завтра встреча.
– Питер должен поехать с тобой, – нахмурилась Эйвори.
– Со мной будет все в порядке. Он вам нужен здесь.
– Ты права, – миссис Шайрс покачала головой. – Но я настаиваю на том, чтобы он проводил тебя до вокзала и купил билет в оба конца. Тогда он будет знать, когда ты вернешься, и встретит тебя по возвращении. – Она невесело улыбнулась. – Будем надеяться, что с тобой ничего не случится.
– Эй, Джоко, ты должен мне за пиво.
– Мэйзи, оно наполовину разбавлено водой. Я буду платить только за каждую вторую кружку.
– Свинья! – Мэйзи хлопнула его по котелку, отчего тот съехал набекрень, а пиво расплескалось по столу.
Светло-голубые глаза Джоко Уолтона забегали по углам таверны. Он поправил котелок, водворив его на прежнее место, то есть на затылок. Курчавые белокурые волосы колечками вились вокруг его лба и висков. Джоко послал Мэйзи воздушный поцелуй и сдул пену с кружки.
Чад в «Петухе Робине» стоял такой, что хоть вешай топор, а от шума и криков можно было оглохнуть. Кроме того, большинство посетителей были знакомы с водой и мылом лишь понаслышке. Тем не менее, Джоко, небрежно откинувшись на спинку стула, не без удовольствия наблюдал за происходящим.
Мужчина в углу играл на маленькой шестигранной гармонике-концертино, выжимая из инструмента жуткие звуки. Его заупокойный баритон добавлял в таверне шума, а исполняемые им песни могли бы вогнать в краску публику покультурнее.
Как-то раз Джанетта и Джерсетта –
Две студентки, строили все глазки.
Получился вечерок отменный,
Мы покувыркались словно в сказке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
– Моя сестра отправилась на работу в другой дом, – протестующе вскинула руку Мария.
– Но когда она прибыла – если прибыла, – ее там не приняли, – заметил инспектор.
– Но… но она так и не прибыла, – возразила Мария. – Мы уже говорили вам это. В том доме, куда она направлялась, ее не видели и никогда о ней не слышали.
Ревилл вздохнул и снова открыл блокнот.
– Во что она была одета?
– Во все черное, – сразу же ответила Мария. – Так же, как и я сейчас. Наши родители умерли, а у нас нет средств сменить траурную одежду на другую.
Инспектор отметил это, затем записал адрес Марии и закрыл блокнот.
– Я подготовлю рапорт.
Он встал проводить женщин до двери.
– И это все? – воскликнула Мария. – Это все, что вы собираетесь предпринять?
– Мисс Торн…
– Это не делает вам чести, – вспыхнула миссис Шайрс. – Это просто позорно. У меня есть влиятельные знакомые, они еще услышат об этом.
Ревилл снова вздохнул.
– Это, конечно, ваше право. Если они как-то смогут помочь вам больше, чем я, буду только рад. Но мы имеем дело с голыми фактами. Мелисса Торн пропала. Если не будет обнаружено ее тело и если никто ее не видел и ничего о ней не слышал, тогда мы будем вынуждены предположить, что она не хочет, чтобы ее искали.
– Возможно, ее похитили.
Инспектор колебался, подумав сначала, что такая возможность не исключена, но затем отклонил эту версию.
– Мисс Торн, у вас нет денег. Какая выгода похищать вашу сестру, если ее родня не сможет заплатить выкуп?
Он открыл им дверь. Миссис Шайрс обняла Марию, которая смотрела прямо перед собой. Лицо молодой женщины было белым как бумага.
– Я подготовлю рапорт, – повторил инспектор, когда женщины вышли в узкий коридор. – Обещаю вам, что вся необходимая работа будет проведена незамедлительно. Как только что-нибудь станет известно, я дам вам знать.
Миссис Шайрс остановилась на пороге. Ее твердый взгляд встретился с глазами Ревилла.
– Вы ведь не верите, что найдете ее, правильно? Он колебался.
– Трудно сказать. Все это может оказаться простым недоразумением. Отправляйтесь домой и ждите, а я пришлю вам письменное сообщение, как только узнаю хоть что-нибудь.
Ревилл смотрел им вслед, пока они не завернули за угол, затем вернулся в свой кабинет. Когда через несколько минут туда вошел констебль, Ревилл протянул ему лист бумаги. Уилки с сомнением посмотрел на выведенное там имя.
– Его будет нелегко найти, сэр.
– Отставить разговоры.
– Он может не пойти.
– Нет, он придет. Он знает, как ему лучше поступить.
Мария не могла сосредоточиться, ее мысли сбивались и путались.
Сестра, ее обожаемая сестра, ее милая, добрая сестренка.
Рядом прогрохотал фургон. Кнут кучера щелкал по крупам лошадей, и их стальные подковы проворно цокали по мостовой. Мария представила себе, как ее сестра попадает под конские копыта.
Она закрыла лицо руками, чтобы прогнать это наваждение. Словно в насмешку, в ее воображении возникли мрачные серые воды Темзы. Ей представилось безжизненное тело сестры в пучине реки, лицо утопленницы, закрытые глаза, волосы, облепленные тиной.
– Мария.
Та услышала, что ее окликнули, но была слишком поглощена своими мыслями.
– Мария!
Мария с трудом сосредоточилась на голосе, опустив руки на колени.
– Да, миссис Шайрс.
Старая леди наклонилась к Марии и взяла ее руки в свои.
– Это не доведет тебя до добра. Тебе нужно выбросить мрачные мысли из головы, – сказала она. – В конце концов, этот человек всего лишь инспектор. Что он знает? Вероятно, всему этому есть разумное объяснение.
– Он сказал, что она, вероятно, мертва. И хуже того, что если она жива, то не хочет, чтобы ее нашли. Он имел в виду, что она, может быть, стала п… проституткой, – Мария еле выговорила ужасное слово.
– Ну, он ошибается. Несомненно, инспектор сделал такое заключение под влиянием общения с определенным кругом людей, с которыми он вынужден сталкиваться по роду своей деятельности. И это заставило его сразу же предположить самое худшее.
– Он сказал…
– Не думай о том, что он сказал, – решительно прервала ее миссис Шайрс. – Он не знаком с твоей сестрой, а ты ее знаешь. Подумай о том, что она могла бы сделать и что ты должна предпринять, чтобы ее найти.
– Я?
– Кто же еще будет ее искать? Ты ее самая близкая родственница, ты единственная, кто ее любит.
Мария глубоко вздохнула. Колеса экипажа гремели по мостовой. В висках Марии пульсировала боль. Удивительно, но боль обострила ее чувства. План начал принимать очертания.
– Вы правы, я поеду в Брирфилд. Хозяева были последними, кто ее видел. Прогнали они ее или позволили ей уйти на ночь глядя по собственной воле – причина пока неизвестна. Я должна это выяснить. И я начну оттуда.
Миссис Шайрс согласилась:
– Правильно. Умница. Утром ты сразу же отправишься туда на поезде. Питер будет сопровождать тебя.
– Нет, миссис Шайрс, я не могу взять с собой Питера. – Мария взяла свою собеседницу за руки. – Он для вас – все. И не забудьте, что у вас завтра встреча.
– Питер должен поехать с тобой, – нахмурилась Эйвори.
– Со мной будет все в порядке. Он вам нужен здесь.
– Ты права, – миссис Шайрс покачала головой. – Но я настаиваю на том, чтобы он проводил тебя до вокзала и купил билет в оба конца. Тогда он будет знать, когда ты вернешься, и встретит тебя по возвращении. – Она невесело улыбнулась. – Будем надеяться, что с тобой ничего не случится.
– Эй, Джоко, ты должен мне за пиво.
– Мэйзи, оно наполовину разбавлено водой. Я буду платить только за каждую вторую кружку.
– Свинья! – Мэйзи хлопнула его по котелку, отчего тот съехал набекрень, а пиво расплескалось по столу.
Светло-голубые глаза Джоко Уолтона забегали по углам таверны. Он поправил котелок, водворив его на прежнее место, то есть на затылок. Курчавые белокурые волосы колечками вились вокруг его лба и висков. Джоко послал Мэйзи воздушный поцелуй и сдул пену с кружки.
Чад в «Петухе Робине» стоял такой, что хоть вешай топор, а от шума и криков можно было оглохнуть. Кроме того, большинство посетителей были знакомы с водой и мылом лишь понаслышке. Тем не менее, Джоко, небрежно откинувшись на спинку стула, не без удовольствия наблюдал за происходящим.
Мужчина в углу играл на маленькой шестигранной гармонике-концертино, выжимая из инструмента жуткие звуки. Его заупокойный баритон добавлял в таверне шума, а исполняемые им песни могли бы вогнать в краску публику покультурнее.
Как-то раз Джанетта и Джерсетта –
Две студентки, строили все глазки.
Получился вечерок отменный,
Мы покувыркались словно в сказке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97