Подавив желание приказать Уилки вышвырнуть его из комнаты, Ревилл вместо этого суровым взглядом уставился на них обоих. Он быстро пришел к умозаключению, что Мария Торн понятия не имеет о том, кто такой Джоко Уолтон на самом деле. Инспектор мог представить себе всевозможные проблемы, которые повлечет за собой этот мезальянс. Что будет, если она узнает, что Скотленд-Ярд поручил присматривать за ней известному уголовнику? Ревилл выразительно взглянул на него.
– Мистер Уолтон?
– Рад с вами познакомиться, – сунув котелок под мышку, вор протянул ему руку.
Ревиллу не осталось ничего, кроме как принять ее. Он отвесил чопорный поклон. Усмехаясь, с озорным выражением в глазах, Джоко потряс руку инспектора несколько энергичнее, чем требовалось.
Ревилл постарался как можно быстрее избавиться от его руки и отошел за свой стол.
– Мисс Торн, а где же миссис Шайрс? Она милейшая женщина, как мне показалось. Я думал, что эта добрая леди будет сопровождать вас и помогать вам в поисках.
– О да, она непременно стала бы, – поспешила заверить его Мария, – но у нее есть дела, которыми она не может пренебречь. Она была так добра, что дала мне отпуск и обещала предоставить прежнюю работу, как только отыщется моя сестра. – Она села на предложенный стул. – Сегодня мы пришли сюда узнать – вы нашли какие-нибудь следы?
Хотелось бы Ревиллу сказать ей что-то обнадеживающее. В действительности он не узнал ни единого слова об этом деле из обычных источников информации полиции, и это делало ситуацию еще мрачнее. Оставалась надежда, что кое-какая информация все же проскользнула, но она пока не дошла до его кабинета.
Он надеялся, что последнее окажется правдой. В таком случае Мелисса Торн могла оказаться в борделе, находящемся под покровительством влиятельных людей. Его губы под светлыми пышными усами досадливо поджались. Подобные мысли давали дурной привкус во рту. Медленно, с глубоким сожалением, он отрицательно покачал головой.
Мария Торн поникла на стуле. Множество эмоций отразилось на ее лице – боль, гнев, страх, отчаяние. Подавив всхлип, она вынула из сумочки носовой платок.
– Мисс Торн, – Ревилл мысленно проклял себя. Он ничего не мог предложить ей, кроме молчаливого сочувствия – и Джоко Уолтона, неисправимого вора. К удивлению Ревилла, его подневольный наемник наградил его возмущенным взглядом.
– Ничего, Рия. Не отчаивайся.
Мария сглотнула и перестала всхлипывать. Когда она подняла голову, то выглядела уже спокойной, если не считать нездоровый блеск глаз и яркие пятна на скулах.
– Я не отчаиваюсь.
– Отделение… – Ревилл запнулся. В отделении было сделано все, что положено. Мелисса Торн пропала. Они предприняли обычные меры по ее поиску, но она была никем, просто девушкой, живущей своим трудом, не имеющей даже отца, который мог бы предъявить протест по поводу ее исчезновения. Кажется, его лицо выдало ее мысли.
Мария пристально взглянула на него, ее карие глаза сузились. Пальцы ее руки, опирающейся на ручку зонтика, побелели.
– Я найду свою сестру, инспектор Ревилл. Она для меня – самый дорогой человек на свете. По-моему, вы сами уже догадываетесь, что злые – очень злые люди – похитили ее и спрятали где-то здесь, в городе… – ее голос сорвался. – Они оскорбляют, тиранят ее.
Ревилл поморщился. Он встал и вышел из-за стола с намерением положить руку ей на плечо, чтобы утешить хоть чуть-чуть.
Джоко пресек его намерения:
– Я позабочусь о ней, – решительно сказал вор. – Идем, Рия. Нам нужно еще многое разузнать.
Ревилл в упор уставился на Джоко.
– Мисс Торн, я очень советую вам не предпринимать никаких самостоятельных действий и не бродить одной по городу.
– Спасибо вам за потраченное время, – она встала.
– Мистер Уолтон, надеюсь, вы понимаете все опасности улицы, – Ревилл с оттенком иронии выделил некоторые слова, чтобы тому стало яснее. – Для мисс Торн будет безопаснее находиться дома или в обществе миссис Эйвори Шайрс. Все остальное – дело полиции. Предоставьте его нам.
Мария внезапно вспылила:
– Если бы вы действительно делали свое дело, сэр, никто из нас не пришел бы сюда.
Сказав это, она направилась к двери. Джоко бросил на Ревилла загадочный взгляд, и дверь за ними закрылась.
– Неплохой парень, – заметил Джоко, почувствовав неловкую паузу в разговоре.
– Он полицейский чиновник, – огрызнулась Мария. Она спешила по улице, шурша юбками. – Миссис Шайрс все время с такими, как он, пререкается. Я прочитала десятки писем от них и напечатала десятки ответов.
– В одном он прав, – продолжил Джоко. – Знаешь, для тебя это опасно.
Мария резко, чуть не споткнувшись, остановилась. Сжав обеими руками зонтик, она выставила его перед собой, словно преграду.
– Ты хочешь это бросить?
– Я? Нет, – энергично заморгал он. – Конечно, нет, Рия. Я только подумал… только… хотел обратить твое внимание. Старина Ревилл не слишком-то надеется.
Мария Мария уставилась в глаза Джоко. Ее спину и плечи заломило от усилия сдержаться.
Джоко наклонил голову набок и ласково улыбнулся.
– Ах, Рия, не беспокойся насчет меня. Я готов действовать.
Его слова затронули скрытую струнку в глубине души Марии. Неведомые ранее чувства охватили ее. Ей хотелось плакать, смеяться… и любить его. Ей хотелось любить его. Ей хотелось кинуться к нему на шею прямо на улице, но она удовольствовалась тем, что только подошла поближе.
Глаза Джоко расширились. Мария встала на цыпочки и положила одну из одетых в перчатки рук ему на шею. Его недоверчивый смешок был погашен ее поцелуем. Она прижалась губами к его щеке на несколько секунд дольше, чем это требовало выражение благодарности. Джоко оцепенел так, словно его сердце перестало биться. По спине Марии пробежал озноб, но не от пронизывающего ветра.
Она отпустила его:
– С чего мы начнем?
С лицом мрачнее грозовой тучи Ревилл расхаживал по кабинету.
– Немедленно найдите мне Доджера, – отрывисто приказал он. – У меня есть срочное сообщение для нашего мистера Уолтона. Кроме того, я хочу, чтобы этот приказ был отправлен всем патрульным наблюдателям.
Он швырнул на стол клочок бумаги. Прочитав его, констебль Уилки вопросительно поднял взгляд.
– След холодный, сэр, – высказал он свое мнение. – Жаль ее, конечно, но…
– Выполняйте, констебль, – Ревилл накинул пальто и зашагал в холл.
Уилки проводил его мрачно-задумчивым взглядом. Затем он написал две записки. Первая предназначалась офицеру района Чаринг-Кросс, вторую он запечатал в конверт и написал на нем адрес.
Надев пальто и шляпу, он проследовал в комнату дежурного полицейского отряда, где задержался, чтобы включить послание Ревилла в список нарядов. Затем он вышел на улицу, чтобы отнести вторую записку на почту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97