Мне было за них стыдно. «Может, замолчите и послушаете Фреда, а потом поедем смотреть город?» – как-то резко оборвал я Дэвида. Он промолчал, но ситуация повторилась еще раз, когда мы отвезли мотоциклы в гараж BMW, и я снова набросился на Дэвида за неуважение к моему другу.
«Только не надо выговаривать мне на людях!» – прокричал в ответ Дэвид.
«А ты помолчи и послушай человека, который для нас же тут старается! – заорал я. – Понимаю, тебе не нравится, что я тебя перебиваю, но поставь себя на мое место! Мне дико неловко за вас перед Фредом из-за того, как вы с ним обращаетесь».
Страсти стали накаляться, мы с Дэвидом просто вцепились друг в друга, пока не вмешался Эван. Его сильно расстроила наша перепалка. «Вам и Рассу нужно разобраться между собой, – сказал он. – Иначе вы испортите все путешествие».
Я попробовал извиниться перед Дэвидом, но он и слушать меня не захотел. «Зачем просить прощения, если все повторится, и ты об этом прекрасно знаешь? – сказал он. – Пустые слова, которые сразу же забудутся».
Вечером, когда все пошли ужинать, я отказался. Мне хотелось побыть одному. Я позвонил Ойли, но ничего ей не рассказал. Мне не хотелось испортить приключение стычками с Дэвидом и Рассом. Я понимал, что они, возможно, чувствуют то же самое, и не был готов обсуждать это с женой. В конце Ойли спросила, все ли у меня хорошо. «Да, все нормально. Устал немного», – сказал я и положил трубку.
Я сидел в номере и думал. Было ясно: нужно что-то делать, и прямо сейчас. Мы не можем ехать дальше на восток, где все гораздо сложнее, если не в состоянии поладить друг с другом еще в Европе. И чем больше я думал, тем лучше понимал, что весь негатив исходил, в первую очередь, от меня же самого. Я не слушал других людей, постоянно перебивал Дэвида и Расса, не давая им договорить, и лез со своими советами, даже когда они точно знали правильный ответ. Это был великий момент. Я понял, что Расс вел себя как Расс, Дэвид – как Дэвид, а я вел себя как дурак.
А в корне проблемы лежала очень простая вещь: было трудно примириться с тем фактом, что до дома еще много дней пути. Я звонил домой и разговаривал с дочками, которые были еще слишком малы и не могли понять, в чем участвует их отец. От этого было еще хуже. Я слышал, что им там весело и без меня. «Конечно, конечно, папочка, – говорили они по телефону, – как скажешь…». Я скучал по детям – намного сильнее, чем думал, – и по жене, по тому, как мы обнимались в конце дня и разговаривали. Плюс еще постоянное беспокойство о том, где мы будем спать этой ночью, куда поедем дальше и что там будем делать. По натуре я очень тревожный человек, и приходилось это признать. Мне всегда все нужно знать заранее, и теперь я должен был заставить себя успокоиться, чтобы не испортить поездку своими переживаниями.
И еще надо было признать, что Расс и Дэвид, хоть они тоже люди не без греха, проделали огромную работу. Они полностью посвятили себя путешествию и выполнили все обещания. Зря я с ними спорил и искал компромисс. Лучше бы сидел и отдыхал в ожидании, пока Дэвид и Расс – профессионалы, свое дело знающие, – сами все разрулят. Я лез не в свое дело и думал только о себе. Мне нужно было внушить себе, что все получится. Расс и Дэвид со своей задачей справятся. Жена и дети тоже без меня не пропадут. Так что, с сожалением признал я, все разногласия лежали полностью на моей совести. Признаться самому себе во всем этом было непросто, но как только я это сделал, стало гораздо легче. Весь груз путешествия будто спал с моих плеч. Я слишком стремлюсь все контролировать. Нужно дать возможность жизни идти своим чередом, иначе все эти 108 дней проплывут мимо меня, и я пропущу самое интересное.
ЭВАН: На следующее утро мы с Чарли поехали дальше одни. Клаудио полетел в Лондон пересдавать экзамен на права. На этот раз он его сдал.
Было грустно покидать Киев, и я решил обязательно приехать сюда еще раз с женой. Особенно хорошо прошел последний день в городе, когда я вернулся в гостиницу отдохнуть, но потом передумал и пошел гулять по главной улице. Там было полно народу и явно что-то происходило, в общем, у меня проснулось любопытство.
Я не люблю толпу – не потому, что боюсь быть затоптанным, мне становится просто как-то неловко. Это трудно описать словами, да и вообще странно как-то жаловаться на славу и успех, особенно если им кто-то завидует. Конечно, известность льстит моему самолюбию, и я люблю раздавать автографы, но на многолюдных улицах больших городов мне всегда некомфортно. Все сразу начинают пристально вглядываться. Я прекрасно понимаю, почему это происходит, но начинаю смущаться и зажиматься, если иду один.
Было прекрасно гулять субботним днем по главному проспекту Киева, как по Оксфорд-стрит в Лондоне или по Сочихолл-стрит в Глазго, и при этом не привлекать всеобщего внимания. Давно уже со мной такого не случалось, и я почувствовал себя очень свободно. Мне ужасно нравилось так гулять. Нам все постоянно говорили, что Киев скоро превратится в новую Прагу, и я подумал об этом с сожалением. Жаль, если замечательную атмосферу этого чудесного города, полного жизни и положительных вибраций, испортят те же вещи, которые мы наблюдали в Праге. Например, полчища людей, выползающих с бесконечных мальчишников и девичников и снующих по улицам в поисках дешевого алкоголя. Я пообещал себе вернуться сюда поскорее, пока этого еще не произошло.
На пути в Харьков нас несколько раз останавливала полиция. Каждый раз мы звонили Сергею, чтобы он нам переводил, и тот решал все вопросы. Под Харьковом нас встретил и проводил до гостиницы Алексей, брат Сергея. На следующий день Алексей (мы его прозвали Полицейским королем, потому что он был начальником местной полиции) проводил нас из города. Он ехал впереди с включенной сиреной и мигалками, и все остальные машины расступались. Всего за несколько минут мы покинули Харьков, большой промышленный город, который почти не посмотрели, и отправились в Красный Луч. На моем мотоцикле стояла новенькая внедорожная резина, а бак был полон бензина. Мимо проносились широкие плодородные поля, на которых изредка попадались маленькие рощицы. BMW вел себя лучше некуда, дорога была длинной и прямой, и мы ехали в Россию. Я был счастлив до невозможности. Мне нравилось путешествовать на мотоцикле! И нравилось ехать по этой дороге!
Нашему движению мешали только полицейские. Останавливали они буквально каждые полчаса, и главным образом, чтобы посмотреть мотоциклы. Конечно, два парня на мотоцикле – достаточно необычное зрелище, и мы старались воспринимать это спокойно. На третий раз не повезло. Мы видели знак ограничения скорости, так что ехали небыстро, но Чарли пришлось медленно обойти еле движущуюся «Ладу».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89