Когда он работал, то распускал галстук, снимал пиджак и закатывал рукава рубашки до локтей. Все на заводе боялись его до смерти. Однажды она слышала, как кто-то сказал, когда он прошел мимо: «Вон он идет, неумолимый, как судьба».
Ну вот, она опять расстраивает себя. Бет почувствовала, как у нее дрожат руки, а слабость заставила ее откинуться на спинку кресла. О Боже, с тех пор, как это произошло, она так боялась, так устала думать обо всем этом. Когда она пыталась мысленно разобраться в себе, то ей казалось, что шестеренки в голове крутятся вхолостую.
На соседнем сиденье Ферн засунула в свой мундштук еще одну сигарету и зажгла ее от золотой зажигалки.
– И знаешь, где я собираюсь жить, когда приеду в Голливуд? – весело спросила она.
Где жить, подумала Бет Кэрол, и сердце ее сжалось. Вот видишь, какая ты бестолковая, сказала она себе. Ты даже об этом не подумала.
– И где же? – спросила она.
– В «Студио-клаб»! – торжественно объявила Ферн. – Там сначала живут все звезды. Даже Мэрилин Монро жила там, прежде чем стала известной и богатой. Ты видала «Асфальтовые джунгли»? Или «Ниагару»? Я смотрела все фильмы с ней. Некоторые десять, а некоторые и по пятнадцать раз. Знаешь, что я делала? Я сбегала с последнего урока и шла в кино, когда половина фильма уже прошла, и с меня не брали денег. По-моему, она самая красивая девушка в мире.
– Да, она хорошенькая, – согласилась Бет, хотя лично ей больше нравились Грейс Келли, Ава Гарднер и Элизабет Тейлор. Да, когда она впервые увидела фильм с Элизабет Тейлор, она даже расстроилась. Просто невероятно, что женщина может быть так прекрасна.
– Если по-честному, – доверительно сообщила ей Ферн, – это из-за Мэрилин Монро я захотела стать кинозвездой. Знаешь, все в Кресент-Сити считали, что я на нее похожа. Меня часто даже останавливали на улице и говорили, что я на нее поразительно похожа. – Она с беспокойством взглянула на Бет. – Ведь тебе тоже так показалось? – спросила она, умоляюще глядя на нее.
– Да, конечно, – подтвердила Бет. – Ты очень на нее похожа. Вы – прямо как сестры-близнецы.
– Есть, правда, одно отличие, – сказала Ферн, понижая голос до шепота. – Видишь эту родинку? Понимаешь, она не настоящая. Я просто нарисовала ее карандашом для бровей, потому что у нее тоже есть родинка на этом месте.
– Может быть, она тоже нарисовала ее карандашом для бровей, – предположила Бет.
– Никогда об этом не думала, – отозвалась Ферн: Водитель объявил, что через десять минут они прибывают в Уку. Один из солдат, сидящих от них через проход, затряс своего соседа, чтобы тот проснулся. Женщина с младенцем и сумкой для пеленок заторопилась к туалету в дальнем конце автобуса. Все зашевелились, расправляя одежду, закуривая. Бет подумала о еде. Хороший американский бутерброд с сыром и майонезом. И стакан молока. У нее буквально потекли слюнки.
– Я уже продумала целый план, как сделать так, чтобы меня заметили, – сказала Ферн, открывая пудреницу и с обожанием глядя на свою физиономию. – Я пойду в ту закусочную на бульваре Сансет. Ну, ты знаешь, там все ночные клубы, вроде «Жиро» или «Мокамбо». «Шваб», тоже. Там бывают все звезды. Я буду просто сидеть там в углу. Я буду ходить туда каждый день, пока это не произойдет.
– И все? – разочарованно протянула Бет.
– Именно так они и нашли Лану Тернер. Я прочла об этом в киношном журнале. А ты любишь киношные журналы? Любишь читать про киноартистов?
– Мне не разрешают их читать, – сказала Бет:
– Почему? Разве твоя мамаша их не любит?
А и правда, вдруг подумала Бет, кто конкретно не позволял ей покупать киношные журналы? Их же всегда было полно в киосках: «Серебряный экран», «Современный экран». Каждый месяц привозили новые. И она с удовольствием почитала бы их, она бы даже с удовольствием стояла и поджидала доставляющий их пикапчик. Но она этого не делала. Она просто знала, что девушки из семейства Барнзов не читают киношных журналов. Об этом стали бы говорить, обсуждать. В таком городишке, как Кур Д'Ален, ничего нельзя скрыть.
– Моя старшая сестра не любит, – сказала Бет Кэрол. – Она считает, что они вульгарны.
– А, – произнесла Ферн ледяным тоном, всем своим видом выражая крайнее неодобрение.
– Она даже не имеет о них представления, – сказала Бет. – Ей кажется, что все кругом вульгарно. Это такой человек.
– Тем не менее, это так здорово, – быть богатой и знаменитой, – смягчилась Ферн. – Все будут смотреть на меня, куда бы я ни пошла, и будут говорить: «Это Ферн Дарлинг, самая красивая в мире девушка».
– Они и сейчас на тебя смотрят, – сказала Бет.
– Это не то, – сказала Ферн. – Когда я стану богатой и знаменитой, они будут меня уважать. Им будет интересно знать, в чем я сплю и какие духи предпочитаю. Ну и все такое. – Лицо ее помрачнело, и рот превратился в тонкую щель. – Я даже придумала, как все будет, когда я приеду в первый раз. Я буду сидеть на заднем сиденье большого черного «кадиллака» с открывающимся верхом, и он будет открыт, на мне будет норковое манто, а рядышком две собачки с бантиками, два пуделя. Я буду всем приветливо махать рукой, а они выстроятся на тротуарах и от зависти наложат в штаны. – Она захлопнула пудреницу. – Я знаю, что стану звездой, – торжественно пообещала она. – Я им покажу. Всем покажу.
Бет внимательно посмотрела на нее. Ну и ну! Ферн была действительно полна решимости. Бет даже не помнила, чтобы когда-нибудь встречала кого-то, кто бы так стремился к своей цели, как Ферн. Задумываясь о будущем, Бет иногда вспоминала стихи, которые она когда-то написала и которые так понравились ее учительнице английского. Несколько были даже помещены в школьном альманахе. Но ведь действительно все знакомые девушки, да и она сама, думали только о том, чтобы встретить свою любовь, выйти замуж и надеть на свадьбу шикарное белое платье, чтобы был большой и уютный дом, пара чудесных ребятишек. Но у Ферн все было иначе. Ее все это не волновало. Бет еще ни разу не встречала человека – мальчика или девочку, – которые бы так выражались. Она действительно была непохожа на других.
Автобус замедлил ход, а затем остановился у станции. Рядом было изображение ложки. От руки написанное объявление за стеклом гласило, что сегодня порционное блюдо – чили.
– Стоянка двадцать минут, – сказал водитель.
Дверь отворилась, и они оказались в Уке, штат Калифорния.
ГЛАВА 3
Все перед ними заторопились к выходу и, толкая друг друга, начали пробираться вперед.
Ферн закончила поправлять свою высоченную прическу и всунула ноги с ярко-алым педикюром в босоножки на шпильках. Браслет на ее щиколотке блеснул, отражая бледный солнечный луч. Сама же щиколотка была грязновата. Затем она поднялась, глубоко вздохнула, затянула пояс потуже и, виляя бедрами, пошла по проходу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
Ну вот, она опять расстраивает себя. Бет почувствовала, как у нее дрожат руки, а слабость заставила ее откинуться на спинку кресла. О Боже, с тех пор, как это произошло, она так боялась, так устала думать обо всем этом. Когда она пыталась мысленно разобраться в себе, то ей казалось, что шестеренки в голове крутятся вхолостую.
На соседнем сиденье Ферн засунула в свой мундштук еще одну сигарету и зажгла ее от золотой зажигалки.
– И знаешь, где я собираюсь жить, когда приеду в Голливуд? – весело спросила она.
Где жить, подумала Бет Кэрол, и сердце ее сжалось. Вот видишь, какая ты бестолковая, сказала она себе. Ты даже об этом не подумала.
– И где же? – спросила она.
– В «Студио-клаб»! – торжественно объявила Ферн. – Там сначала живут все звезды. Даже Мэрилин Монро жила там, прежде чем стала известной и богатой. Ты видала «Асфальтовые джунгли»? Или «Ниагару»? Я смотрела все фильмы с ней. Некоторые десять, а некоторые и по пятнадцать раз. Знаешь, что я делала? Я сбегала с последнего урока и шла в кино, когда половина фильма уже прошла, и с меня не брали денег. По-моему, она самая красивая девушка в мире.
– Да, она хорошенькая, – согласилась Бет, хотя лично ей больше нравились Грейс Келли, Ава Гарднер и Элизабет Тейлор. Да, когда она впервые увидела фильм с Элизабет Тейлор, она даже расстроилась. Просто невероятно, что женщина может быть так прекрасна.
– Если по-честному, – доверительно сообщила ей Ферн, – это из-за Мэрилин Монро я захотела стать кинозвездой. Знаешь, все в Кресент-Сити считали, что я на нее похожа. Меня часто даже останавливали на улице и говорили, что я на нее поразительно похожа. – Она с беспокойством взглянула на Бет. – Ведь тебе тоже так показалось? – спросила она, умоляюще глядя на нее.
– Да, конечно, – подтвердила Бет. – Ты очень на нее похожа. Вы – прямо как сестры-близнецы.
– Есть, правда, одно отличие, – сказала Ферн, понижая голос до шепота. – Видишь эту родинку? Понимаешь, она не настоящая. Я просто нарисовала ее карандашом для бровей, потому что у нее тоже есть родинка на этом месте.
– Может быть, она тоже нарисовала ее карандашом для бровей, – предположила Бет.
– Никогда об этом не думала, – отозвалась Ферн: Водитель объявил, что через десять минут они прибывают в Уку. Один из солдат, сидящих от них через проход, затряс своего соседа, чтобы тот проснулся. Женщина с младенцем и сумкой для пеленок заторопилась к туалету в дальнем конце автобуса. Все зашевелились, расправляя одежду, закуривая. Бет подумала о еде. Хороший американский бутерброд с сыром и майонезом. И стакан молока. У нее буквально потекли слюнки.
– Я уже продумала целый план, как сделать так, чтобы меня заметили, – сказала Ферн, открывая пудреницу и с обожанием глядя на свою физиономию. – Я пойду в ту закусочную на бульваре Сансет. Ну, ты знаешь, там все ночные клубы, вроде «Жиро» или «Мокамбо». «Шваб», тоже. Там бывают все звезды. Я буду просто сидеть там в углу. Я буду ходить туда каждый день, пока это не произойдет.
– И все? – разочарованно протянула Бет.
– Именно так они и нашли Лану Тернер. Я прочла об этом в киношном журнале. А ты любишь киношные журналы? Любишь читать про киноартистов?
– Мне не разрешают их читать, – сказала Бет:
– Почему? Разве твоя мамаша их не любит?
А и правда, вдруг подумала Бет, кто конкретно не позволял ей покупать киношные журналы? Их же всегда было полно в киосках: «Серебряный экран», «Современный экран». Каждый месяц привозили новые. И она с удовольствием почитала бы их, она бы даже с удовольствием стояла и поджидала доставляющий их пикапчик. Но она этого не делала. Она просто знала, что девушки из семейства Барнзов не читают киношных журналов. Об этом стали бы говорить, обсуждать. В таком городишке, как Кур Д'Ален, ничего нельзя скрыть.
– Моя старшая сестра не любит, – сказала Бет Кэрол. – Она считает, что они вульгарны.
– А, – произнесла Ферн ледяным тоном, всем своим видом выражая крайнее неодобрение.
– Она даже не имеет о них представления, – сказала Бет. – Ей кажется, что все кругом вульгарно. Это такой человек.
– Тем не менее, это так здорово, – быть богатой и знаменитой, – смягчилась Ферн. – Все будут смотреть на меня, куда бы я ни пошла, и будут говорить: «Это Ферн Дарлинг, самая красивая в мире девушка».
– Они и сейчас на тебя смотрят, – сказала Бет.
– Это не то, – сказала Ферн. – Когда я стану богатой и знаменитой, они будут меня уважать. Им будет интересно знать, в чем я сплю и какие духи предпочитаю. Ну и все такое. – Лицо ее помрачнело, и рот превратился в тонкую щель. – Я даже придумала, как все будет, когда я приеду в первый раз. Я буду сидеть на заднем сиденье большого черного «кадиллака» с открывающимся верхом, и он будет открыт, на мне будет норковое манто, а рядышком две собачки с бантиками, два пуделя. Я буду всем приветливо махать рукой, а они выстроятся на тротуарах и от зависти наложат в штаны. – Она захлопнула пудреницу. – Я знаю, что стану звездой, – торжественно пообещала она. – Я им покажу. Всем покажу.
Бет внимательно посмотрела на нее. Ну и ну! Ферн была действительно полна решимости. Бет даже не помнила, чтобы когда-нибудь встречала кого-то, кто бы так стремился к своей цели, как Ферн. Задумываясь о будущем, Бет иногда вспоминала стихи, которые она когда-то написала и которые так понравились ее учительнице английского. Несколько были даже помещены в школьном альманахе. Но ведь действительно все знакомые девушки, да и она сама, думали только о том, чтобы встретить свою любовь, выйти замуж и надеть на свадьбу шикарное белое платье, чтобы был большой и уютный дом, пара чудесных ребятишек. Но у Ферн все было иначе. Ее все это не волновало. Бет еще ни разу не встречала человека – мальчика или девочку, – которые бы так выражались. Она действительно была непохожа на других.
Автобус замедлил ход, а затем остановился у станции. Рядом было изображение ложки. От руки написанное объявление за стеклом гласило, что сегодня порционное блюдо – чили.
– Стоянка двадцать минут, – сказал водитель.
Дверь отворилась, и они оказались в Уке, штат Калифорния.
ГЛАВА 3
Все перед ними заторопились к выходу и, толкая друг друга, начали пробираться вперед.
Ферн закончила поправлять свою высоченную прическу и всунула ноги с ярко-алым педикюром в босоножки на шпильках. Браслет на ее щиколотке блеснул, отражая бледный солнечный луч. Сама же щиколотка была грязновата. Затем она поднялась, глубоко вздохнула, затянула пояс потуже и, виляя бедрами, пошла по проходу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145