Последовала пауза. Как должен реагировать человек на подобного рода новость?
Он спокойно спросил, не может ли она что-нибудь к этому добавить.
– Она уехала в Сент-Луис к моей сестре. Только сестры не было дома… – Ее голос сорвался, и ему пришлось ждать завершения фразы. – Брюс поехал за ней.
– Роберт еще не вернулся?
– Нет, послезавтра.
– С вами кто-нибудь есть?
– Никого. Я заставила Эмили пойти в школу, а Джози страшно простужена – ОРЗ или что-то в этом роде. И я не хочу, чтобы кто-нибудь еще об этом знал.
– Конечно. Но вам нельзя там находиться одной. Я сейчас подъеду.
– О, нет, в этом нет необходимости. Я в порядке, правда. – Она, должно быть, выглядит ужасно: беременная слониха с темными кругами под глазами… Странно, что в такое время она вообще беспокоится о том, какой предстанет перед этим мужчиной. – Но ваша работа, ваш офис…
– Я еду.
Дрова в камине были сложены, оставалось только поднести спичку.
Она разожгла камин, отправилась на кухню приготовить кофе и, сняв с подоконника горшочек с фиалками, поставила его на поднос, где уже стояли чашки и кофейник. Когда приехал Том, в камине горел веселый огонь, кофе испускал восхитительный аромат, а на столике перед камином стояла тарелочка с горячими сдобными булочками.
В джинсах и фланелевой рубашке Том выглядел как школьник. Роберт никогда не носил джинсы. Мысли Линн текли сбивчиво и бессвязно.
– Вы хотите поговорить о том, что произошло, или вместо этого поговорим о последних событиях дня, или, может, предпочитаете вообще ни о чем не говорить?
Она развела руками, выражая полное замешательство.
– Не знаю, что и сказать… Она трудный, замкнутый ребенок со скверным характером. – Тут ей пришлось остановиться.
Том кивнул:
– И в то же время она потрясающая малышка. Моя сестра не могла надивиться, как много она знает по сравнению с Сибил.
– А Роберт жалуется, что она глупа.
– Ваша Энни – прелестная девушка.
Легкое сочувствие промелькнуло на лице Тома. Разрез его глаз по форме напоминал лист дерева. Забавно, она этого раньше никогда не замечала.
– Вы подарили ей чудесный день. Она была в восторге.
Том взял булочку.
– Банан? Нет, что-то другое. С чем она?
– С апельсиновой цедрой. Я решила попробовать эту начинку. Ну и как? Удалось?
– Потрясающе. Я же говорил, что вам нужно заняться кулинарным искусством серьезно. Но, естественно, сейчас не время.
Пламя потрескивало, вводя в извечный соблазн наблюдать его головокружительный танец. Том заговорил снова:
– Я могу говорить откровенно? Ведь Энни переживает свою полноту и кудрявые волосы?
– Да, и с вашей стороны было очень мило переубедить ее.
Ей пришли на память слова Энни: «Тебе нужно выйти замуж за Тома»– и, вопреки ее желанию, легкая, чуть заметная улыбка тронула ее губы и исчезла. Том открыл рот и тут же закрыл его.
– Вы собрались что-то сказать, Том.
– Я передумал.
– Почему? Говорите, пожалуйста.
Он покачал головой:
– Однажды у меня были из-за этого неприятности, помните?
– Да, потому что то, что вы говорили, не было правдой.
Она должна была сказать ему это. Должна была. С оправленной в серебряную рамку фотографии на нее смотрел Роберт. На его руке красовалось обручальное кольцо. Это была его идея – носить одинаковые обручальные кольца.
Том проследил за ее взглядом. И, словно приняв окончательное решение, продолжал:
– Я лишь собирался сказать, что Энни несколько раз повторила, что отец расстраивается из-за ее полноты. И все. Я думал, это может оказаться полезным ключом к тому, что произошло.
«Расстраивается». Эта ужасная сцена. «Ты – бестолочь!» Все в пятнах детское личико, залитое слезами. А потом: «Я никогда не обижу ее. Я всех вас люблю».
– Не знаю, что и думать, – пробормотала она так, словно Тома не было рядом.
Не торопясь, он отхлебнул кофе, поставил чашку, опять взял ее, снова поставил на место и только после этого сказал:
– Я ваш друг, Линн. Мы знаем друг друга не так давно и не так близко, но, я надеюсь, вы считаете меня своим другом.
Несомненно он пытался вытянуть из нее какое-то признание, осознание его необходимости, обращение за помощью. Даже в разгар сумятицы этого дня она оставалась достаточно бдительной, чтобы понять это. Однако, как ни странно, его попытка не возмутила ее, а поскольку было необходимо как-то отреагировать на его великодушие, она пробормотала:
– Я знаю, что вы помогли бы мне, если бы это было в ваших силах. Тот факт, что вы здесь, уже говорит о многом.
– А вы уверены, что я не в силах помочь?
Она покачала головой:
– Нам надо самим терпеливо во всем разобраться. Роберт всегда старался отвлечь Энни от ее настроений, но в последнее время у них сложные отношения. Что ж, она растет. А для некоторых детей расти совсем непросто.
– О да. Вообще-то не мне об этом судить. У меня никогда не было детей – одни жены.
Она радостно ухватилась за возможность переменить тему.
– А сколько их у вас было, могу я спросить?
– Две с половиной.
– С половиной?
– Ну да. Я жил с одной целый год. Можно назвать ее женой наполовину. – Он рассмеялся. – Все это было очень по-дружески. Мы приняли обоюдное решение считать, что мы в расчете.
Линн подумала: «Если бы он принадлежал мне, не думаю, что я так легко смогла бы его отпустить». И она вспомнила, как, увидев его впервые, почувствовала исходящую от него легкость, яркость, ощущение полного счастья.
Он насмешливо взглянул на нее и спросил:
– Не одобряете?
– Я? Не мне судить. Но Роберт никогда бы… – Она осеклась.
Это было неправильно. Неправильно было упоминать о конфликте между Робертом и Энни. Проблемы нужно было держать внутри семьи, не вынося сор из избы. И она опять взглянула на фото Роберта, которое, будучи обычного размера, казалось, главенствовало в комнате. И в этот раз Том проследил за ней взглядом:
– Я разговаривал с Питом Монакко. Он хотел, чтобы я знал, какое впечатление на них всех произвел Роберт. Он, конечно, считает, что мы с Робертом очень близкие друзья.
При словах «близкие друзья» Линн вспыхнула и быстро произнесла:
– Да, Роберт впечатляет. Не знаю, откуда он берет свою энергию. Плюс ко всему, что он делает. Он еще взял на себя новый проект поиска средств для финансирования исследований СПИДа.
– Невероятная энергия.
Последовала пауза, словно оба они подошли к той черте, которую никто из них не должен был переступать. Разряжая атмосферу, зазвонил телефон.
– Да? Брюс? Слава Богу! Да, поскорее. Не пропустите его. – Она положила трубку. – Это Брюс из аэропорта. Они едут домой. Энни веселая, и мне не следует беспокоиться. – Она вытерла глаза. – Не беспокоиться. Можете себе представить?
– Но вам же сейчас намного лучше.
– Да. Я очень серьезно поговорю с Энни. Вы же говорите, что она смышленая девочка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102