Другие стали вытягивать якорь. И все вместе запели:
О ростбиф старой Англии,
О ростбиф старой Англии! Ого!
Эти слова зазвучали в ушах Джона как гимн радости. Но только для одной Анны, нагнувшись к ее уху, он прошептал:
– Будем надеяться, что его величество согласится выслушать леди-пиратку и ее разбойника.
– Согласится, – ответила Анна, прижимаясь к нему, – Должен согласиться.
Но у нее не было чувства, что сама она верит своим словам.
В это утро Анна испытывала отвращение к пище и не могла позавтракать, хотя на корабле «Эре» чувствовала себя лучше. Ей пришлось перегнуться через поручни, когда желудок ее взбунтовался и она не могла преодолеть приступ тошноты. Наконец она выпрямилась, сглотнула и смотрела на линию горизонта, пока бурление в желудке не прошло.
Анна больше не сомневалась в том, что понесла. То же самое происходило с Бет.
Анна вцепилась в поручни, стараясь не видеть вспененной поверхности канала. Джону она пока не скажет. Ни за что. Он сам всю жизнь страдал от того, что незаконнорожденный, и мысль о том, что его ребенок тоже будет бастардом, убила бы его.
Анна прикрыла глаза, обожженные солеными брызгами, грозившими испортить ее кожу. К счастью, у доктора оставалась последняя баночка чудодейственной мази, и он заверил ее, что изготовит еще, как только они доберутся до берега и он сможет собирать утреннюю росу из-под деревенских дубов.
– Вижу парус! – пропел впередсмотрящий с мачты.
– Где? – загремел бас новоиспеченного капитана.
– По левому борту! – послышался ответ.
Капитан направил подзорную трубу на далекий парус. Анна услышала за спиной шаги Джона, торопливо поднимавшегося по трапу на палубу.
– Можете его разглядеть, капитан Хоу? – спросил Джон.
– С такого расстояния не могу. Вижу только, что это большой галеон, возможно, двухпалубный, вооруженный пушками, а на таком пушек по крайней мере не меньше тридцати. И судя по широким бимсам, голландец.
– Поднять их флаг, – распорядился Джон.
– Возможно, это их остановит, а может быть, и нет. После того как голландцы потеряли Лоустофт, они ведут себя как бойцовые петухи, особенно если почувствуют запах свежей английской крови.
Капитан пожал плечами и крикнул:
– Поднять голландский флаг.
Анна почувствовала тепло тела Джона, придвинувшегося к ней. Он хотел ее успокоить.
– У нас более быстроходный корабль, капитан, – убеждал Джон. – Если понадобится, мои люди будут биться насмерть. А Анна стоит любого бойца.
Капитан кивнул:
– Нам удастся двигаться быстрее, Джон Гилберт, если ветер будет дуть в наши паруса, но их паруса могут оказаться мощнее, и следует вам напомнить, у них военный корабль, а мы безоружны. Поэтому это их игра. У них преимущества.
Капитан снова приложил к глазам подзорную трубу и оглядел горизонт.
– На юго-западе разыгрывается непогода.
Капитан не сводил глаз с голландского корабля.
– Поспешим, – сказал он, и голос его раскатился по палубе, перекрывая вой ветра. – Пусть женщины спустятся вниз.
Джон спустился на главную палубу и поднял руки, чтобы помочь спуститься Анне. Она опустилась прямо в его объятия. Их могли взять в плен, а Эдварда освободить. Им грозила гибель или разлука. Но Анна решила, что они с Джоном должны провести хоть несколько часов в объятиях друг друга, прежде чем это произойдет.
– Анна, – выдохнул Джон.
Анна прижалась к нему, ощутив, как сильно он похудел за последние несколько недель.
– Я не позволю Уэверби захватить тебя, – с яростью сказал Джон.
– Мы будем вместе, Джонни, всегда.
– Всегда, – повторил Джон, и голос его дрогнул. На его лице отразилось страдание. В этот момент к ним подбежал матрос:
– Капитан вас зовет, сэр.
Джон выпустил ее, и Анна направилась к капитанской каюте. Оглянувшись, увидела, что Джон карабкается на мостик, и подумала, суждено ли ей увидеть его еще в этой жизни.
Джону стало холодно в его свободной рубашке, когда он поднялся по трапу. Впервые в жизни он ощутил себя беспомощным.
На верхней палубе капитан передал Джону подзорную трубу:
– Взгляните-ка.
Джон прижал окуляр в бронзовой оправе к глазу и прищурился.
– Видите, – сказал Роберт Хоу, – они набирают скорость. К полудню окажутся борт о борт с нами.
Джону были видны поднятые паруса большого корабля и маленькие фигурки людей, сновавших по палубе, а на грот-мачте развевался голландский флаг. Он вернул подзорную трубу капитану.
– Мои люди будут готовы, – произнес он мрачно.
– Есть иной выход, если только у нас хватит смелости им воспользоваться, – сказал Хоу.
Ветер дул все сильнее, тучи клубились над головой. Джон сунул руки в карманы штанов.
– Не можем ли мы причалить к ближайшему берегу?
– Нет, они возьмут нас на абордаж, прежде чем мы найдем безопасную гавань.
– Тогда что мы можем сделать? – закричал Джон, перекрывая завывания ветра, становившегося с каждой минутой все более свирепым.
Капитан ткнул пальцем куда-то в юго-восточный край неба:
– В канале разыгрывается самая страшная буря, какую только можно себе представить, если я ошибаюсь, можете считать меня салагой. Мы могли бы повернуть в самое ее сердце, Джон Гилберт.
– И голландцы за нами не последуют, – задумчиво произнес Джон.
– Мы почти наверняка утонем, Джон, в том числе и женщины.
– Но это шанс на спасение, – ответил Джон.
Роберт Хоу пожал плечами:
– Только если на нашей стороне святые, чтимые нашей старой доброй церковью, иначе мы станем добычей дьявола.
Глава 25
Королевский суд
Анна цеплялась за край капитанской койки, а раскачивавшиеся фонари бросали странные желтые отсветы на лица Бет и Кейт, бледные от приступа морской болезни. Корабль нырял во вздымающиеся валы, а обе женщины держались за маленький столик, привинченный к полу. Джозеф хотел привязать их к нему, чтобы качка не повредила их кости, но женщины отказались.
– Лучше остаться в живых с переломами, чем потонуть, как крысы, – сказали они.
Глаза Кейт были закрыты, губы ее шевелились, и Анна понимала, что девушка молится. Даже Бет смотрела на планки потолка, будто надеялась увидеть сквозь него Господа и его ангелов. Похоже было, что женщины могли только молиться, в то время как мужчины делали все возможное, чтобы удержать корабль на плаву.
Но Анне Гаскойн этого было мало. Она готова умереть, но только вместе с Джоном Гилбертом.
Анна решила вскарабкаться на палубу и теперь прилагала все силы к тому, чтобы открыть дверь каюты. Ее встретила сплошная стена дождя, окатила ее плечи, обожгла лицо. Ценой отчаянных усилий, она выбралась на палубу и теперь, стоя на коленях; пыталась закрыть за собой дверь.
Было почти невозможно что-нибудь увидеть, но ей все-таки удалось смутно разглядеть капитана и еще одного английского моряка на передней палубе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
О ростбиф старой Англии,
О ростбиф старой Англии! Ого!
Эти слова зазвучали в ушах Джона как гимн радости. Но только для одной Анны, нагнувшись к ее уху, он прошептал:
– Будем надеяться, что его величество согласится выслушать леди-пиратку и ее разбойника.
– Согласится, – ответила Анна, прижимаясь к нему, – Должен согласиться.
Но у нее не было чувства, что сама она верит своим словам.
В это утро Анна испытывала отвращение к пище и не могла позавтракать, хотя на корабле «Эре» чувствовала себя лучше. Ей пришлось перегнуться через поручни, когда желудок ее взбунтовался и она не могла преодолеть приступ тошноты. Наконец она выпрямилась, сглотнула и смотрела на линию горизонта, пока бурление в желудке не прошло.
Анна больше не сомневалась в том, что понесла. То же самое происходило с Бет.
Анна вцепилась в поручни, стараясь не видеть вспененной поверхности канала. Джону она пока не скажет. Ни за что. Он сам всю жизнь страдал от того, что незаконнорожденный, и мысль о том, что его ребенок тоже будет бастардом, убила бы его.
Анна прикрыла глаза, обожженные солеными брызгами, грозившими испортить ее кожу. К счастью, у доктора оставалась последняя баночка чудодейственной мази, и он заверил ее, что изготовит еще, как только они доберутся до берега и он сможет собирать утреннюю росу из-под деревенских дубов.
– Вижу парус! – пропел впередсмотрящий с мачты.
– Где? – загремел бас новоиспеченного капитана.
– По левому борту! – послышался ответ.
Капитан направил подзорную трубу на далекий парус. Анна услышала за спиной шаги Джона, торопливо поднимавшегося по трапу на палубу.
– Можете его разглядеть, капитан Хоу? – спросил Джон.
– С такого расстояния не могу. Вижу только, что это большой галеон, возможно, двухпалубный, вооруженный пушками, а на таком пушек по крайней мере не меньше тридцати. И судя по широким бимсам, голландец.
– Поднять их флаг, – распорядился Джон.
– Возможно, это их остановит, а может быть, и нет. После того как голландцы потеряли Лоустофт, они ведут себя как бойцовые петухи, особенно если почувствуют запах свежей английской крови.
Капитан пожал плечами и крикнул:
– Поднять голландский флаг.
Анна почувствовала тепло тела Джона, придвинувшегося к ней. Он хотел ее успокоить.
– У нас более быстроходный корабль, капитан, – убеждал Джон. – Если понадобится, мои люди будут биться насмерть. А Анна стоит любого бойца.
Капитан кивнул:
– Нам удастся двигаться быстрее, Джон Гилберт, если ветер будет дуть в наши паруса, но их паруса могут оказаться мощнее, и следует вам напомнить, у них военный корабль, а мы безоружны. Поэтому это их игра. У них преимущества.
Капитан снова приложил к глазам подзорную трубу и оглядел горизонт.
– На юго-западе разыгрывается непогода.
Капитан не сводил глаз с голландского корабля.
– Поспешим, – сказал он, и голос его раскатился по палубе, перекрывая вой ветра. – Пусть женщины спустятся вниз.
Джон спустился на главную палубу и поднял руки, чтобы помочь спуститься Анне. Она опустилась прямо в его объятия. Их могли взять в плен, а Эдварда освободить. Им грозила гибель или разлука. Но Анна решила, что они с Джоном должны провести хоть несколько часов в объятиях друг друга, прежде чем это произойдет.
– Анна, – выдохнул Джон.
Анна прижалась к нему, ощутив, как сильно он похудел за последние несколько недель.
– Я не позволю Уэверби захватить тебя, – с яростью сказал Джон.
– Мы будем вместе, Джонни, всегда.
– Всегда, – повторил Джон, и голос его дрогнул. На его лице отразилось страдание. В этот момент к ним подбежал матрос:
– Капитан вас зовет, сэр.
Джон выпустил ее, и Анна направилась к капитанской каюте. Оглянувшись, увидела, что Джон карабкается на мостик, и подумала, суждено ли ей увидеть его еще в этой жизни.
Джону стало холодно в его свободной рубашке, когда он поднялся по трапу. Впервые в жизни он ощутил себя беспомощным.
На верхней палубе капитан передал Джону подзорную трубу:
– Взгляните-ка.
Джон прижал окуляр в бронзовой оправе к глазу и прищурился.
– Видите, – сказал Роберт Хоу, – они набирают скорость. К полудню окажутся борт о борт с нами.
Джону были видны поднятые паруса большого корабля и маленькие фигурки людей, сновавших по палубе, а на грот-мачте развевался голландский флаг. Он вернул подзорную трубу капитану.
– Мои люди будут готовы, – произнес он мрачно.
– Есть иной выход, если только у нас хватит смелости им воспользоваться, – сказал Хоу.
Ветер дул все сильнее, тучи клубились над головой. Джон сунул руки в карманы штанов.
– Не можем ли мы причалить к ближайшему берегу?
– Нет, они возьмут нас на абордаж, прежде чем мы найдем безопасную гавань.
– Тогда что мы можем сделать? – закричал Джон, перекрывая завывания ветра, становившегося с каждой минутой все более свирепым.
Капитан ткнул пальцем куда-то в юго-восточный край неба:
– В канале разыгрывается самая страшная буря, какую только можно себе представить, если я ошибаюсь, можете считать меня салагой. Мы могли бы повернуть в самое ее сердце, Джон Гилберт.
– И голландцы за нами не последуют, – задумчиво произнес Джон.
– Мы почти наверняка утонем, Джон, в том числе и женщины.
– Но это шанс на спасение, – ответил Джон.
Роберт Хоу пожал плечами:
– Только если на нашей стороне святые, чтимые нашей старой доброй церковью, иначе мы станем добычей дьявола.
Глава 25
Королевский суд
Анна цеплялась за край капитанской койки, а раскачивавшиеся фонари бросали странные желтые отсветы на лица Бет и Кейт, бледные от приступа морской болезни. Корабль нырял во вздымающиеся валы, а обе женщины держались за маленький столик, привинченный к полу. Джозеф хотел привязать их к нему, чтобы качка не повредила их кости, но женщины отказались.
– Лучше остаться в живых с переломами, чем потонуть, как крысы, – сказали они.
Глаза Кейт были закрыты, губы ее шевелились, и Анна понимала, что девушка молится. Даже Бет смотрела на планки потолка, будто надеялась увидеть сквозь него Господа и его ангелов. Похоже было, что женщины могли только молиться, в то время как мужчины делали все возможное, чтобы удержать корабль на плаву.
Но Анне Гаскойн этого было мало. Она готова умереть, но только вместе с Джоном Гилбертом.
Анна решила вскарабкаться на палубу и теперь прилагала все силы к тому, чтобы открыть дверь каюты. Ее встретила сплошная стена дождя, окатила ее плечи, обожгла лицо. Ценой отчаянных усилий, она выбралась на палубу и теперь, стоя на коленях; пыталась закрыть за собой дверь.
Было почти невозможно что-нибудь увидеть, но ей все-таки удалось смутно разглядеть капитана и еще одного английского моряка на передней палубе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81