Как только она взяла в руку знакомое оружие, как только начала делать выпады и наносить колющие удары, как только кровь ее разогрелась от пыла битвы и мысли сосредоточились лишь на нападении и защите, она напрочь позабыла и о бессонной ночи, и о муже-норманне, и о своей унизительной капитуляции перед ним. Она атаковала и отступала, устремлялась вперед и отскакивала назад снова и снова, бросая вызов невидимым противникам.
К тому времени, когда закукарекал петух, пот струился по ее лицу, а легкие горели от напряжения, но было так хорошо, так чудесно. Ощущение силы было пьянящим. Клинок пел, разрезая воздух, и поймал первые лучи восходящего солнца, когда она резко крутанулась, такая же умиротворенная знакомыми движениями, как священник своими молитвами.
Пэган проснулся вместе с солнцем. Он был разочарован, обнаружив, что Дейрдре нет, но не удивлен. Он сам часто оставлял постель женщины до рассвета. В конце концов, обещания, даваемые в пылу страсти, лучше оставить темному миру полуночи. Но у них было не тайное свидание при луне, и Дейрдре не легкомысленная девица, которую можно использовать и бросить в постель другого мужчины. Она его жена, во имя Всевышнего! Ей лучше привыкать к праздным утренним часам в, постели с мужем.
Все еще уязвленный ее холодным отказом прошедшей ночью, Пэган нахмурился, взглянув на простыни, испачканные кровью, его кровью. Он принес эту жертву, чтобы защитить ее честь. И как же она отблагодарила его за любезность? Покинула его. И что будет теперь, когда его люди прошествуют вверх по лестнице, чтобы поздравить жениха и невесту и вынести простыни, и обнаружат жениха одного? Да уж, шуточкам и насмешкам не будет конца.
Он должен найти Дейрдре раньше их.
Он быстро оделся, гадая, куда она могла пойти. Возможно, навестить сестру в подвале. Или на кухню – позавтракать. Или в часовню – помолиться. Он самодовольно усмехнулся. Ей надо молить о силе, дабы устоять против его мужского обаяния.
Он оглядел дубовый сундук, куда, бросил ее кинжал. Его там не было. Он открыл крышку. Внутри лежали штаны, которые она украла у них с Колином и которые он вернул. Но на месте были все остальные вещи – рыцарские доспехи: шлем, шпоры, кожаные перчатки для верховой езды. Но ее кольчуги не было.
Пэган покачал головой. Если его догадка верна, его воинственная жена облачилась в кольчугу, чтобы потренироваться.
К тому времени, когда он пересекал двор, полностью вооруженный, уже начали просыпаться слуги. Клубы пара поднимались в воздух, где солнце пригревало мокрые бревна надворных построек. Собаки приподняли головы, когда он проходил, понюхали воздух и снова задремали. Когда он приблизился к тренировочному манежу, облако пыли с поля возвестило о присутствии одинокого бойца.
Дейрдре.
Он спрятался в тени конюшни, чтобы незамеченным понаблюдать за ней.
Он зол на нее. В конце концов, она оскорбила его – покинула ради занятия, которое ей, как выяснилось, больше по душе. Он пришел разгневанный и искал повод наказать ее. Но сейчас, незаметно наблюдая за ней из тени, он обнаружил, что его негодование постепенно улетучивается, сменяясь восхищением.
Тренировка с мечом для нее – отнюдь не игра. Он сразу же увидел это. Сила, которую она вкладывает в свои упражнения, истинная, неподдельная. Она знает все правильные стойки, все движения. Очевидно, отец хорошо обучил ее. Несмотря на то, что она женщина, или, возможно, благодаря этому движения ее быстры, гибки и грациозны. У нее схватка на мечах выглядит почти как танец, ибо она вертится, подныривает и подпрыгивает с поразительным равновесием и точностью.
Разумеется, это противоестественно. Битва – не женское дело. Может, Дейрдре и преуспела в боевых искусствах, но женщины не созданы для войн и сражений.
И все же было что-то интригующее, что-то необыкновенное, что-то неоспоримо привлекательное в том, как она двигалась, словно была рождена, чтобы владеть мечом.
И пока она продолжала сражаться с невидимыми врагами, до него дошло, что наблюдение за ней не просто захватило его. Черт побери, оно его возбудило.
Дамы, которых он знал, редко утруждали себя сверх того, чтобы красиво нарядиться, кокетничать с мужчинами или протянуть руку за очередной сластью. Часто именно по этой причине он предпочитал в постели простолюдинок. И хотя женщины благородного происхождения вполне приемлемые партнерши, они, похоже, воображают, что сделаны из чистого сахара и слишком хрупки для более требовательных запросов энергичного любовника.
Он еще раз убедился, что Дейрдре не оранжерейный цветок. И не требуется большого воображения, чтобы представить, как пыл, который она демонстрирует на поле, переместится в…
– Ты собираешься весь день стоять там и подглядывать?
Пэган вздрогнул. Как Дейрдре узнала о его присутствии, он понятия не имел. Он не издал ни звука. А она ни разу не взглянула в его сторону.
Даже сейчас, заговорив, она не посмотрела на него и не пропустила ни единого движение в своих упражнениях.
– Или… – ее меч рубанул налево и направо, выписав в воздухе огромную букву X, прежде чем она повернулась к нему, – ты собираешься бросить мне вызов?
Он громко, радостно рассмеялся. Да, он хочет бросить ей вызов. Что-то в ее движениях приводило его в возбуждение. Она соблазнительная ведьмочка и наверняка знает об этом.
Глаза ее лукаво блеснули.
– Ты думаешь, я шучу.
Он глотнул бодрящего воздуха. Боже, как она красива этим утром! Беспорядочные завитки волос выбились из косы, обрамляя порозовевшие щеки. Грудь вздымается и опускается с каждым учащенным вздохом. Святая Мария, подумал он с нелепой ревностью, она выглядит так, словно только что занималась любовью.
Дейрдре не могла поверить, что разговаривает с Пэганом, тем более поддразнивает его. Она думала, что больше никогда не сможет посмотреть ему в глаза из-за стыда.
Но энергичные упражнения с мечом помогли ей восстановить силы, вернуть самообладание. А как только это произошло, она почувствовала, что может одолеть все, даже позор.
Ее позабавило, что Пэган думал, что незаметно подкрался к ней. Двигаться незаметно для мужчины его размера просто невозможно. Кроме того, Дейрдре научилась прекрасно различать в своих владениях малейшие шумы, звуки и голоса. Тихое царапанье наколенников Пэгана навострило ее уши и участило пульс.
Если и существует время и место, чтобы отплатить Пэгану за его безжалостное поведение прошедшей ночью, то только здесь и сейчас. Это та арена, на которой она может одержать над ним верх, где может быть уверена, что собственное тело не предаст ее, где она может восстановить свою пострадавшую гордость.
– Боишься? – спросила она, повторяя тот вызов, который он бросил ей предыдущим днем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71