— Ирина решительно встала: — Надеюсь, это все?
Я очень спешу — меня ждут неотложные дела. Я могу идти? И учтите, Григорий Тимофеевич, если вы хотите меня допросить, вызывайте повесткой, как положено по закону! А так я вам ничем не обязана.
— Конечно, вы свободны, — подтвердил следователь. — Но если возникнет необходимость…
— Обоснованная необходимость… — уточнила Ирина. — Всего доброго.
Ирина ушла, сохраняя достоинство, но на душе у нее было неспокойно.
Лева, понимая, что Ирина его переиграла, наклонился и шепотом сказал следователю:
— Поверьте мне, чует мое сердце — эта дамочка непростая. Темнит она.
— Почему вы так в этом уверены? — спросил Буряк.
— Они с мужем очень активно интересовались этими бриллиантами. Причем сначала ее муж, а потом она.
Информация о муже очень заинтересовала следователя:
— Вы с ее мужем встречались? Как он выглядел?
— Такой… Высокий, чуть с сединой, здесь залысины небольшие, глаза с прищуром. Видно, что человек важный. Осанка такая… Представительный. Вот, собственно, и все.
— Большое спасибо, — сказал Буряк. Теперь у него действительно была информация для размышления.
* * *
Зинаида, пообщавшись с молодежью, расчувствовалась:
— Эх, Саныч, как все-таки прекрасна молодость!
— Это точно! А почему ты об этом заговорила? — поинтересовался Сан Саныч.
— Да просто… Я вот думаю: как хорошо Женьке с Ксюхой! Он — молодой моряк, романтик, она — любящая девушка! — Зинаида счастливо улыбалась.
— Прямо как мы с тобой! Когда-то… — нежно отозвался Сан Саныч.
— Да. Они отличная пара! Я так рада, что Маша с ними дружит, — тут Зинаида обнаружила, что перед Сан Санычем стоит пустая чашка. — Тебе чайку подлить еще?
— Подлей. И варенья еще дай, — охотно согласился тот.
— Я ж вчера только банку новую открыла, — развеселилась Зинаида. — Неужто кончилось? Ну, Саныч, ты прямо Винни Пух! Так сладенькое и метешь! Так скоро все зимние запасы съедим.
— А ты теперь больше варенья вари, Зин. Я ж теперь не в море, а на берегу весь год, — напомнил Сан Саныч.
Зинаида полезла в шкаф за новой банкой варенья, но задержалась, прислушиваясь к голосу из приемника:
— Внимание! Передаем срочную сводку новостей! Разыскивается особо опасный преступник, смотритель маяка Родь Михаил Макарович. Он подозревается в совершении ряда тяжких преступлений и в данное время скрывается от органов правопорядка.
Зинаида и Сан Саныч переглянулись.
— Тише, Зин. Погоди. Сядь, — попросил Сан Саныч.
— Известно, что двое его сыновей, Анатолий и Георгий Родь, погибли при задержании. Если у кого-либо есть какая-то информация о местонахождении Михаила Родя, просьба срочно сообщить об этом в милицию.
Зинаида села на стул и спросила:
— Это что же такое? Это значит Толик погиб? Боже мой, боже "мой… Бедный Толя! Как это ужасно, такой молодой мальчик. Он же только жить начинал! Как же это так случилось-то, а?
— Поплатился Толя за грехи отца, — задумчиво отозвался Сан Саныч.
— Я хорошо Толика знала, он ведь учился у меня и к Маше часто ходил. Он был таким милым, добрым мальчиком! — запричитала Зинаида.
— Вот я и говорю, что это отец и брат сбили его с истинного пути, — настаивал на своем Сан Саныч.
— Как это ужасно и несправедливо…
— Да. Не повезло ему с родителем. Я Мишку-то давно знаю. Всегда негодяем был, подлым, эгоистичным. И детей пытался так же воспитывать… Ни стыда, ни совести, ни понятия о чести!
— Толя просто мягким был по характеру, — вспоминала Зинаида. — Ни в чем не мог отцу перечить…
— Вот его отец и сгубил… Зинаида стала плакать:
— Толик Машку нашу любил… ракушки ей дарил… Полный дом этих ракушек, а он все дарит и дарит… Дарит и дарит… Боже, как же об этом сказать Маше?
* * *
Первой, кого Самойлов увидел в офисе, была Людочка. Вот уж кого ему совсем не хотелось видеть. Самойлов поморщился, как от зубной боли, и сказал:
— Люда, надеюсь, вы понимаете, что я не намерен больше терпеть вас на работе? Я не нуждаюсь больше в ваших услугах. Вы уволены.
— Вы меня немного опередили, — с достоинством ответила Людочка, — Но я как раз хотела вам сказать то же самое. Я увольняюсь. Я не собиралась больше с вами работать. Я сама от вас ухожу.
— Так, — усмехнулся Самойлов. — Интересная штука получается, Людочка. Значит, это не я вас увольняю, а вы уходите?
— Именно так!
— И почему же, интересно, вы решили от меня уйти? — Самойлову вдруг действительно это стало интересно. — Можно полюбопытствовать?
— Можно, почему же нет? — согласилась Людочка. — Я вам так верила, Борис Алексеевич… Надеялась, что вы испытываете ко мне чувства, а вы меня использовали для своих интриг. Вы оказались совсем не таким, как я думала.
— И какой же я оказался? — с обидой спросил Самойлов.
— Вы? Вы — подлый, низкий человек. И я очень жалею, что работала и общалась с вами, — тихо ответила Людочка.
— Знаешь что, Люда! Я тоже не ожидал от тебя такой подлости! Как ты могла написать на меня заявление следователю?
Людочка чуть не задохнулась от возмущения:
— Это вы говорите о подлости? Вы?! Нет, я знаю, есть на свете справедливость! И запомните мои слова, Борис Алексеевич: вы за все понесете наказание! И я буду отмщена. Вот так!
Людочка ушла, а Самойлов стал ждать Буравина. Ожидание было недолгим. Встретились они настороженно.
— Витя, я все вернул, деньги перевел обратно! — сообщил Самойлов.
— Очень хорошо, — без особой радости сказал Буравин.
— Мы больше вместе работать не будем. Не волнуйся. Больше ты меня не увидишь. И, конечно же, между нами никаких дружеских отношений больше никогда не будет.
— Конечно. Я тоже так думал, — кивнул Буравин. — Но кое-что, изменилось.
— Что, интересно? — напрягся Самойлов.
— Моя дочь ждет ребенка от Леши.
Это было действительно новостью для Самойлова.
— Ждет ребенка! У меня… будет внук?
— Да. Поэтому, как ты понимаешь, мы все равно будем связаны. Хоть и не дружескими, зато родственными связями.
— Так. Ц, что ты предлагаешь?
— Давай сохраним нашу компанию для потомков, — предложил Буравин.
— Что? Сохраним компанию? Ты серьезно? — изумлению Самойлова не было предела.
— Да, — подтвердил Буравин.
— Я не понимаю тебя. С какой стати ты мне это предлагаешь? Согласись, это звучит странно, особенно после того, что я с тобой сделал…
Лично я, Боря, совсем не горю желанием продолжать наше общение, — признался Буравин. — Но теперь мы с тобой — будущие родственники, и я согласен продолжать работать с тобой дальше ради будущего наших детей.
— Ясно. Что ж. Интересно. Но я против, — неожиданно возразил Самойлов.
— Против? Почему? — изумился Буравин.
— Потому что мне подачки не нужны! — с горечью ответил Самойлов.
— Ты отказываешься? Но как ты планируешь жить, на что? Все равно на свою долю ты ничего никогда сам не откроешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Я очень спешу — меня ждут неотложные дела. Я могу идти? И учтите, Григорий Тимофеевич, если вы хотите меня допросить, вызывайте повесткой, как положено по закону! А так я вам ничем не обязана.
— Конечно, вы свободны, — подтвердил следователь. — Но если возникнет необходимость…
— Обоснованная необходимость… — уточнила Ирина. — Всего доброго.
Ирина ушла, сохраняя достоинство, но на душе у нее было неспокойно.
Лева, понимая, что Ирина его переиграла, наклонился и шепотом сказал следователю:
— Поверьте мне, чует мое сердце — эта дамочка непростая. Темнит она.
— Почему вы так в этом уверены? — спросил Буряк.
— Они с мужем очень активно интересовались этими бриллиантами. Причем сначала ее муж, а потом она.
Информация о муже очень заинтересовала следователя:
— Вы с ее мужем встречались? Как он выглядел?
— Такой… Высокий, чуть с сединой, здесь залысины небольшие, глаза с прищуром. Видно, что человек важный. Осанка такая… Представительный. Вот, собственно, и все.
— Большое спасибо, — сказал Буряк. Теперь у него действительно была информация для размышления.
* * *
Зинаида, пообщавшись с молодежью, расчувствовалась:
— Эх, Саныч, как все-таки прекрасна молодость!
— Это точно! А почему ты об этом заговорила? — поинтересовался Сан Саныч.
— Да просто… Я вот думаю: как хорошо Женьке с Ксюхой! Он — молодой моряк, романтик, она — любящая девушка! — Зинаида счастливо улыбалась.
— Прямо как мы с тобой! Когда-то… — нежно отозвался Сан Саныч.
— Да. Они отличная пара! Я так рада, что Маша с ними дружит, — тут Зинаида обнаружила, что перед Сан Санычем стоит пустая чашка. — Тебе чайку подлить еще?
— Подлей. И варенья еще дай, — охотно согласился тот.
— Я ж вчера только банку новую открыла, — развеселилась Зинаида. — Неужто кончилось? Ну, Саныч, ты прямо Винни Пух! Так сладенькое и метешь! Так скоро все зимние запасы съедим.
— А ты теперь больше варенья вари, Зин. Я ж теперь не в море, а на берегу весь год, — напомнил Сан Саныч.
Зинаида полезла в шкаф за новой банкой варенья, но задержалась, прислушиваясь к голосу из приемника:
— Внимание! Передаем срочную сводку новостей! Разыскивается особо опасный преступник, смотритель маяка Родь Михаил Макарович. Он подозревается в совершении ряда тяжких преступлений и в данное время скрывается от органов правопорядка.
Зинаида и Сан Саныч переглянулись.
— Тише, Зин. Погоди. Сядь, — попросил Сан Саныч.
— Известно, что двое его сыновей, Анатолий и Георгий Родь, погибли при задержании. Если у кого-либо есть какая-то информация о местонахождении Михаила Родя, просьба срочно сообщить об этом в милицию.
Зинаида села на стул и спросила:
— Это что же такое? Это значит Толик погиб? Боже мой, боже "мой… Бедный Толя! Как это ужасно, такой молодой мальчик. Он же только жить начинал! Как же это так случилось-то, а?
— Поплатился Толя за грехи отца, — задумчиво отозвался Сан Саныч.
— Я хорошо Толика знала, он ведь учился у меня и к Маше часто ходил. Он был таким милым, добрым мальчиком! — запричитала Зинаида.
— Вот я и говорю, что это отец и брат сбили его с истинного пути, — настаивал на своем Сан Саныч.
— Как это ужасно и несправедливо…
— Да. Не повезло ему с родителем. Я Мишку-то давно знаю. Всегда негодяем был, подлым, эгоистичным. И детей пытался так же воспитывать… Ни стыда, ни совести, ни понятия о чести!
— Толя просто мягким был по характеру, — вспоминала Зинаида. — Ни в чем не мог отцу перечить…
— Вот его отец и сгубил… Зинаида стала плакать:
— Толик Машку нашу любил… ракушки ей дарил… Полный дом этих ракушек, а он все дарит и дарит… Дарит и дарит… Боже, как же об этом сказать Маше?
* * *
Первой, кого Самойлов увидел в офисе, была Людочка. Вот уж кого ему совсем не хотелось видеть. Самойлов поморщился, как от зубной боли, и сказал:
— Люда, надеюсь, вы понимаете, что я не намерен больше терпеть вас на работе? Я не нуждаюсь больше в ваших услугах. Вы уволены.
— Вы меня немного опередили, — с достоинством ответила Людочка, — Но я как раз хотела вам сказать то же самое. Я увольняюсь. Я не собиралась больше с вами работать. Я сама от вас ухожу.
— Так, — усмехнулся Самойлов. — Интересная штука получается, Людочка. Значит, это не я вас увольняю, а вы уходите?
— Именно так!
— И почему же, интересно, вы решили от меня уйти? — Самойлову вдруг действительно это стало интересно. — Можно полюбопытствовать?
— Можно, почему же нет? — согласилась Людочка. — Я вам так верила, Борис Алексеевич… Надеялась, что вы испытываете ко мне чувства, а вы меня использовали для своих интриг. Вы оказались совсем не таким, как я думала.
— И какой же я оказался? — с обидой спросил Самойлов.
— Вы? Вы — подлый, низкий человек. И я очень жалею, что работала и общалась с вами, — тихо ответила Людочка.
— Знаешь что, Люда! Я тоже не ожидал от тебя такой подлости! Как ты могла написать на меня заявление следователю?
Людочка чуть не задохнулась от возмущения:
— Это вы говорите о подлости? Вы?! Нет, я знаю, есть на свете справедливость! И запомните мои слова, Борис Алексеевич: вы за все понесете наказание! И я буду отмщена. Вот так!
Людочка ушла, а Самойлов стал ждать Буравина. Ожидание было недолгим. Встретились они настороженно.
— Витя, я все вернул, деньги перевел обратно! — сообщил Самойлов.
— Очень хорошо, — без особой радости сказал Буравин.
— Мы больше вместе работать не будем. Не волнуйся. Больше ты меня не увидишь. И, конечно же, между нами никаких дружеских отношений больше никогда не будет.
— Конечно. Я тоже так думал, — кивнул Буравин. — Но кое-что, изменилось.
— Что, интересно? — напрягся Самойлов.
— Моя дочь ждет ребенка от Леши.
Это было действительно новостью для Самойлова.
— Ждет ребенка! У меня… будет внук?
— Да. Поэтому, как ты понимаешь, мы все равно будем связаны. Хоть и не дружескими, зато родственными связями.
— Так. Ц, что ты предлагаешь?
— Давай сохраним нашу компанию для потомков, — предложил Буравин.
— Что? Сохраним компанию? Ты серьезно? — изумлению Самойлова не было предела.
— Да, — подтвердил Буравин.
— Я не понимаю тебя. С какой стати ты мне это предлагаешь? Согласись, это звучит странно, особенно после того, что я с тобой сделал…
Лично я, Боря, совсем не горю желанием продолжать наше общение, — признался Буравин. — Но теперь мы с тобой — будущие родственники, и я согласен продолжать работать с тобой дальше ради будущего наших детей.
— Ясно. Что ж. Интересно. Но я против, — неожиданно возразил Самойлов.
— Против? Почему? — изумился Буравин.
— Потому что мне подачки не нужны! — с горечью ответил Самойлов.
— Ты отказываешься? Но как ты планируешь жить, на что? Все равно на свою долю ты ничего никогда сам не откроешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94