Самойлов, мрачный и сосредоточенный, жестким тоном спросил у нее:
— Люда, вы узнали, что с кораблем? Когда «Верещагин» вернется в порт?
У Людочки задрожали губы: она совершенно не понимала, в чем провинилась.
— Да… узнала…
Самойлов раздраженно поторопил:
— Ну. Я жду. Ты в состоянии два слова связать? Или так и будешь мычать?
Людочка не смогла сдержать слез. Сквозь рыдания она спросила:
— Что я вам сделала, Борис Алексеевич? Зачем вы так?
Но ее слезы только добавили масла в огонь:
— Лучше скажи, что ты не сделала. Черт! Никогда ничего не делается вовремя! Во всем полный бардак! А ты целыми днями только ногти красишь да по телефону лясы точишь! И за это я тебе плачу деньги?
— Я здесь работаю не ради денег… Я же ради вас осталась, Борис Алексеевич… — лепетала Людочка. Но Самойлов отыгрывался на ней по полной программе:
— Люда, когда корабль приходит в порт? Мне еще десять раз повторить?
— Пос-ле-завтра…. — еле выговорила Людочка, всхлипывая.
— Наконец-то, — демонстративно облегченно вздохнул Самойлов.
Людочка умоляюще смотрела на него:
— Борис Алексеевич… послушайте меня… Я никогда ничего… я же все только для вас… Любую просьбу… любой приказ… Вы же знаете, как я к вам отношусь…
— Все. Иди работай. У меня очень много дел, — грубо прервал он ее. Людочка смотрела на него растерянно: она была близка к отчаянию.
— Борис Алексеевич… Вы несправедливы. Я же для вас на все готова. Помните, вам нужна была подпись? Я вам ее достала. И к Кириллу Леонидовичу вы меня послали. Я же пошла… И слова не сказала.
Самойлову были неприятны ее напоминания. Он недовольно поморщился:
— Да, да, я прекрасно помню… Людочка всхлипнула:
— Думаете, мне приятно было… с этим стариком?! Но вы сказали, что вам очень нужно… и я ради вас…
Самойлов резко оборвал ее:
— Я же сказал, что очень тебе благодарен! Что еще надо? Ах да, понимаю…
И он полез в карман, достал кошелек и вынул приличную пачку денег. Протягивая их Людочке, он сказал:
— Вот. Возьми. За труды. Думаю, этого хватит?
Людочка в ужасе смотрела на деньги. Потом она перевела взгляд на Самойлова и, пряча руки за спину, отступила на шаг:
— Что вы делаете?
Самойлов недоуменно смерил ее взглядом:
— Плачу за твои услуги.
Людочка была оскорблена и унижена.
— Я не проститутка! Я не беру за это деньги! Я думала, что наши с вами отношения… Что вы оцените мою жертву… мою преданность…
Самойлов раздраженно осадил ее:
— Не знаю, что ты там себе нафантазировала! Но я тебе никаких обещаний не давал. Да, ты сходила по моей просьбе к вице-мэру. Вы с ним славно покувыркались… И что из этого? Не жениться же мне на тебе!
Людочка вздрогнула, как от удара, она смотрела на Самойлова с болью и обидой.
— Но я думала… что у нас с вами все серьезно… Я ради вас на все готова была, — залепетала она.
Самойлов, уже злясь, кивнул:
— Я это уже слышал. Ты берешь деньги?
— Нет… — замотала она головой. Самойлов спрятал деньги назад в кошелек:
— Как хочешь.
Не глядя на Людочку, он склонился над бумагами.
— Вы так себя вели со мной, что дали мне надежду… Помните, вы клялись, что всегда будете меня ценить… и целовали руки… — вновь напомнила Людочка.
Самойлов нервно отодвинул бумаги:
— Все, хватит! Скажи, Людмила, я разве клялся тебе в любви? Обещал, что мы будем вместе? Ты ведь прекрасно знаешь, что я женат.
— Но Полина Константиновна ушла. Я бы заботилась о вас… Стирала, варила… Ваша Полина неблагодарная! Она не понимает, кого потеряла!
Самойлов заскрежетал зубами.
— Не лезь не в свое дело. Ты, кажется, работаешь секретаршей? Так иди и работай. А личная жизнь начальства — не твоего ума дело! — закричал он.
— Борис Алексеевич… я не ожидала, что вы… Что я для вас просто секретарша… — запинаясь, сказала Людочка.
Самойлов резко спросил:
— А кто ты мне? Я вообще не понимаю, почему у нас возник этот разговор! Я плачу тебе зарплату, ты выполняешь свои обязанности. И давай больше не будем возвращаться к этой теме. — Самойлов склонился над бумагами, давая понять, что разговор окончен. Людочка стояла рядом, глядя на него полными слез глазами. Губы ее дрожали. Самойлов, не поднимая головы, бросил ей: — Все. Иди, работай.
Людочка резко повернулась и выбежала из кабинета. Закрыв за собой дверь, она вытерла слезы и прерывисто вздохнула. Сев за стол, она долго смотрела на телефон, но в конце концов сняла трубку. На лице ее была решимость.
Набрав номер Буравина, Людочка попросила:
— Алло… Я хочу поговорить с господином Буравиным.
Буравин ответил на звонок:
— Да. Это я. Слушаю вас.
— Виктор Гаврилович, это Людмила, — она перевела дыхание, собираясь с силами. — Мы могли бы с вами встретиться? Прямо сейчас?
— Конечно. Что-то случилось?
— Я хочу вам кое-что рассказать. Это очень важно, — сказала Людочка и оглянулась на дверь кабинета Самойлова. Есть вещи, которых даже безумно влюбленная женщина мужчине не прощает.
* * *
Следователь привез Жору на допрос. Они вышли из машины. Следователь был в прекрасном настроении. Он шел чуть позади Жоры и уже прикидывал план допроса.
Рядом с отделением на домкрате стояла машина, и какой-то мужик менял переднее колесо. Он как раз только-только начал прикручивать колесо. Жора оценил ситуацию: он заметил, что у машины открыта дверца и в замке зажигания торчат ключи.
Его осенила отчаянная и безумная идея. Водитель тем временем продолжал закреплять колесо, прикручивая болты. Жора сделал два шага вперед, так что оказался впереди следователя и милиционеров. Резко оглянувшись на следователя и ментов, Жора увидел, что следователь в этот момент достает из кармана пачку сигарет, а милиционеры беседуют. Жора понял, что у него единственный шанс. И он резко рванул, добежал в два прыжка, заскочил в машину. Хозяин машины в этот момент только успел вставить в паз последний болт, но не успел его закрутить. Машина съехала с домкрата и рванула с места.
Следователь оглянулся на визг колес, но успел лишь увидеть, как уезжает машина с Жорой. Растерянный владелец машины смотрел ей вслед. Следователь отбросил сигарету и резко кинулся обратно к своей машине. Он вскочил в нее и бросился в погоню за Жорой.
Жора мчал по горному серпантину. Вслед за ним на предельной скорости летела машина следователя. Жора проходил повороты серпантина, не сбавляя скорости, следователь же перед поворотом притормаживал и постепенно начал отставать. Жора, заметив это, довольно улыбнулся.
* * *
В это же время смотритель, нервничая, вглядывался в дорогу: им пора было сматываться из города, а Жоры все не было.
— Наградил бог сыночками! Уроды! Одного придурка отловил, теперь второй исчез! — сетовал он.
— А куда он пошел, па? — спросил Толик. „
— На кудыкину гору!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
— Люда, вы узнали, что с кораблем? Когда «Верещагин» вернется в порт?
У Людочки задрожали губы: она совершенно не понимала, в чем провинилась.
— Да… узнала…
Самойлов раздраженно поторопил:
— Ну. Я жду. Ты в состоянии два слова связать? Или так и будешь мычать?
Людочка не смогла сдержать слез. Сквозь рыдания она спросила:
— Что я вам сделала, Борис Алексеевич? Зачем вы так?
Но ее слезы только добавили масла в огонь:
— Лучше скажи, что ты не сделала. Черт! Никогда ничего не делается вовремя! Во всем полный бардак! А ты целыми днями только ногти красишь да по телефону лясы точишь! И за это я тебе плачу деньги?
— Я здесь работаю не ради денег… Я же ради вас осталась, Борис Алексеевич… — лепетала Людочка. Но Самойлов отыгрывался на ней по полной программе:
— Люда, когда корабль приходит в порт? Мне еще десять раз повторить?
— Пос-ле-завтра…. — еле выговорила Людочка, всхлипывая.
— Наконец-то, — демонстративно облегченно вздохнул Самойлов.
Людочка умоляюще смотрела на него:
— Борис Алексеевич… послушайте меня… Я никогда ничего… я же все только для вас… Любую просьбу… любой приказ… Вы же знаете, как я к вам отношусь…
— Все. Иди работай. У меня очень много дел, — грубо прервал он ее. Людочка смотрела на него растерянно: она была близка к отчаянию.
— Борис Алексеевич… Вы несправедливы. Я же для вас на все готова. Помните, вам нужна была подпись? Я вам ее достала. И к Кириллу Леонидовичу вы меня послали. Я же пошла… И слова не сказала.
Самойлову были неприятны ее напоминания. Он недовольно поморщился:
— Да, да, я прекрасно помню… Людочка всхлипнула:
— Думаете, мне приятно было… с этим стариком?! Но вы сказали, что вам очень нужно… и я ради вас…
Самойлов резко оборвал ее:
— Я же сказал, что очень тебе благодарен! Что еще надо? Ах да, понимаю…
И он полез в карман, достал кошелек и вынул приличную пачку денег. Протягивая их Людочке, он сказал:
— Вот. Возьми. За труды. Думаю, этого хватит?
Людочка в ужасе смотрела на деньги. Потом она перевела взгляд на Самойлова и, пряча руки за спину, отступила на шаг:
— Что вы делаете?
Самойлов недоуменно смерил ее взглядом:
— Плачу за твои услуги.
Людочка была оскорблена и унижена.
— Я не проститутка! Я не беру за это деньги! Я думала, что наши с вами отношения… Что вы оцените мою жертву… мою преданность…
Самойлов раздраженно осадил ее:
— Не знаю, что ты там себе нафантазировала! Но я тебе никаких обещаний не давал. Да, ты сходила по моей просьбе к вице-мэру. Вы с ним славно покувыркались… И что из этого? Не жениться же мне на тебе!
Людочка вздрогнула, как от удара, она смотрела на Самойлова с болью и обидой.
— Но я думала… что у нас с вами все серьезно… Я ради вас на все готова была, — залепетала она.
Самойлов, уже злясь, кивнул:
— Я это уже слышал. Ты берешь деньги?
— Нет… — замотала она головой. Самойлов спрятал деньги назад в кошелек:
— Как хочешь.
Не глядя на Людочку, он склонился над бумагами.
— Вы так себя вели со мной, что дали мне надежду… Помните, вы клялись, что всегда будете меня ценить… и целовали руки… — вновь напомнила Людочка.
Самойлов нервно отодвинул бумаги:
— Все, хватит! Скажи, Людмила, я разве клялся тебе в любви? Обещал, что мы будем вместе? Ты ведь прекрасно знаешь, что я женат.
— Но Полина Константиновна ушла. Я бы заботилась о вас… Стирала, варила… Ваша Полина неблагодарная! Она не понимает, кого потеряла!
Самойлов заскрежетал зубами.
— Не лезь не в свое дело. Ты, кажется, работаешь секретаршей? Так иди и работай. А личная жизнь начальства — не твоего ума дело! — закричал он.
— Борис Алексеевич… я не ожидала, что вы… Что я для вас просто секретарша… — запинаясь, сказала Людочка.
Самойлов резко спросил:
— А кто ты мне? Я вообще не понимаю, почему у нас возник этот разговор! Я плачу тебе зарплату, ты выполняешь свои обязанности. И давай больше не будем возвращаться к этой теме. — Самойлов склонился над бумагами, давая понять, что разговор окончен. Людочка стояла рядом, глядя на него полными слез глазами. Губы ее дрожали. Самойлов, не поднимая головы, бросил ей: — Все. Иди, работай.
Людочка резко повернулась и выбежала из кабинета. Закрыв за собой дверь, она вытерла слезы и прерывисто вздохнула. Сев за стол, она долго смотрела на телефон, но в конце концов сняла трубку. На лице ее была решимость.
Набрав номер Буравина, Людочка попросила:
— Алло… Я хочу поговорить с господином Буравиным.
Буравин ответил на звонок:
— Да. Это я. Слушаю вас.
— Виктор Гаврилович, это Людмила, — она перевела дыхание, собираясь с силами. — Мы могли бы с вами встретиться? Прямо сейчас?
— Конечно. Что-то случилось?
— Я хочу вам кое-что рассказать. Это очень важно, — сказала Людочка и оглянулась на дверь кабинета Самойлова. Есть вещи, которых даже безумно влюбленная женщина мужчине не прощает.
* * *
Следователь привез Жору на допрос. Они вышли из машины. Следователь был в прекрасном настроении. Он шел чуть позади Жоры и уже прикидывал план допроса.
Рядом с отделением на домкрате стояла машина, и какой-то мужик менял переднее колесо. Он как раз только-только начал прикручивать колесо. Жора оценил ситуацию: он заметил, что у машины открыта дверца и в замке зажигания торчат ключи.
Его осенила отчаянная и безумная идея. Водитель тем временем продолжал закреплять колесо, прикручивая болты. Жора сделал два шага вперед, так что оказался впереди следователя и милиционеров. Резко оглянувшись на следователя и ментов, Жора увидел, что следователь в этот момент достает из кармана пачку сигарет, а милиционеры беседуют. Жора понял, что у него единственный шанс. И он резко рванул, добежал в два прыжка, заскочил в машину. Хозяин машины в этот момент только успел вставить в паз последний болт, но не успел его закрутить. Машина съехала с домкрата и рванула с места.
Следователь оглянулся на визг колес, но успел лишь увидеть, как уезжает машина с Жорой. Растерянный владелец машины смотрел ей вслед. Следователь отбросил сигарету и резко кинулся обратно к своей машине. Он вскочил в нее и бросился в погоню за Жорой.
Жора мчал по горному серпантину. Вслед за ним на предельной скорости летела машина следователя. Жора проходил повороты серпантина, не сбавляя скорости, следователь же перед поворотом притормаживал и постепенно начал отставать. Жора, заметив это, довольно улыбнулся.
* * *
В это же время смотритель, нервничая, вглядывался в дорогу: им пора было сматываться из города, а Жоры все не было.
— Наградил бог сыночками! Уроды! Одного придурка отловил, теперь второй исчез! — сетовал он.
— А куда он пошел, па? — спросил Толик. „
— На кудыкину гору!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94